Lov ya

Ред все никак не мог выбросить из головы то, что произошло. Он облажался во всех смыслах этого слова. Все, что он делал с Сансом, было просто одной ошибкой за другой. Меньший скелет не заслуживал этого, вообще ничего из этого не заслуживал. Он был таким… милым с самого первого дня. Таким грустным, нервным, застенчивым, так не похожим на него самого, но он никогда не задумывался почему. Ред пока не был уверен "почему", но… у него было достаточно времени, чтобы поразмыслить. У него появилась догадка. Заикание, синяк, то, как он винил себя в том, в чем совершенно очевидно был виноват Ред, легкость принятия того, что его использовали… Создавалось впечатление, будто… будто Санс привык к боли. Как будто кто-то причинял ему боль. Но кто? Папируса, несомненно, не было в списке – он никогда бы не сделал ничего подобного, это было просто не в его характере. Но Эдж сказал ему, что Санс говорил, что у него нет товарищей. Он рассказал о своих подозрениях Эджу, который выглядел испуганным, когда сопоставил все со своими собственными наблюдениями. Если бы не тот факт, что они были последними монстрами, которых Санс хотел бы видеть, они были бы там – предлагали помощь, приносили извинения, которых он, черт возьми, вполне заслуживал. Но возможно, они могли бы помочь издалека. Или хотя бы проверить, верны ли его подозрения. Он собирался обзвонить всех, ведь даже если у Санса не было товарищей, его наверняка видели в окрестностях Сноудина, верно? Пришлось потратить немного времени, чтобы найти номера бывших жителей Сноудина, но с помощью брата он нашел достаточно, чтобы получить хоть какую-то информацию. Ред подождал, пока брат вернется домой, и начал звонить. Так будет быстрее, к тому же он тоже хотел помочь. Эдж не очень хорошо воспринял неудачу. В этом не было его вины, но это не мешало брату винить себя. Чувство вины терзало их обоих, но Эдж не так сильно облажался, как он. Он лишь попытался защитить его от ситуации, которая могла быть неверно истолкована. Они поделили список номеров, задавая каждому примерно один и тот же набор вопросов. По большей части истории у всех совпадали. Санс всегда был таким отстраненным, таким тихим. Иногда у него появлялись синяки, но все списывали это на последствия несчастных случаев, вызванных ношением тапочек в покрытом льдом городе. Это было удобное оправдание, используемое неизвестно сколько времени – должно быть, Санс не думал, что он попытается узнать правду, что ему будет достаточно важно узнать правду. Но ведь ему и не было до этого дела, верно? Он просто игнорировал детали, которые не соответствовали его ожиданиям от своего двойника. Чувство вины было ужасным. И полностью заслуженным. Ред набрал номер Гриллби и стал ждать ответа. Он не был уверен, что Санс пошел бы туда сам, но независимо от вселенной, ресторан в Сноудине всегда был в центре местных сплетен. – …Он заходил только пару раз, – сообщил ему Гриллби. – И перестал после того, как за ним зашел Папирус. – Ты помнишь, что произошло? – спросил Ред. – Хм… вроде как, Санс пришел уже ближе к закрытию. Я помню, что он выглядел… не очень хорошо. Усталым. Он сказал, что у него нет денег, чтобы купить что-нибудь, что ему жаль, что он "побеспокоил" меня, просто здесь было теплее, чем на улице. Он так и не ответил на мой вопрос, почему он просто не пошел домой. Ред нахмурился, услышав эту информацию. Он не хотел идти домой? Братья не ладили, но все равно жили вместе. Этот дом принадлежал им обоим. И неужели он снова не смог попасть домой? Неужели… такое случалось уже не раз? Это было странно. Может, Папирус оказался несколько более забывчивым, чем он думал? – Санс заснул за стойкой. Папирус пришел через час, он был очень расстроен из-за Санса. Я помню, что Санс выглядел почти испуганным, когда увидел своего брата. Его вытащили, и он больше не вернулся. Я вызвал стражу, чтобы они расследовали возможное домашнее насилие, но не знаю, дошло ли до этого дело, – поделился Гриллби. Домашнее насилие. Сама фраза вызвала в его душе непонятную смесь гнева и печали. Как ни удивительно, это явление не было распространено в той вселенной, откуда он родом. Семья – это все, чему можно было доверять без малейших сомнений. Возможно, были еще некоторые не склонные к насилию личности, но это было редкостью. Но абьюз? Со стороны Папируса? Это было невозможно. Никто из них, независимо от того, насколько плохи их отношения, никогда бы не причинил вреда своему брату. Папирус никогда бы не причинил вреда никому, особенно таким образом. Верно? – Что ж, э-э, спасибо за помощь, Гриллби, – поблагодарил Ред и повесил трубку после того, как Гриллби заверил, что это не проблема. Эдж с любопытством уставился на него, ожидая, что он объяснит, как прошел разговор. Вздохнув, он потер глазницу, а затем повернулся к брату. – Гриллби сказал примерно то же самое, что и все остальные, за исключением… – он заколебался. Он не был уверен, стоит ли говорить это, но с другой стороны… он не должен просто игнорировать подозрения огненного монстра, даже если это казалось невозможным. В конце концов, Ред много чего игнорировал, и посмотрите, к чему это привело. – Он сказал, что Санс выглядел испуганным, когда Папирус пришел за ним. Он позвал стражу, чтобы проверить вероятность… жестокого обращения. Эдж мгновение тупо смотрел на него, а затем нахмурился и скрестил руки на груди. Похоже, у него не было таких сомнений, как у Реда. – Санс испугался, когда я с ним заговорил; Папирус запер дверь, не сказав ему, куда идет, и не убедившись, что у него есть способ вернуться… – Ты же не думаешь всерьез, что Папирус такой, правда? Эдж покачал головой, нахмурившись еще больше. – Нет! Я не думаю, что Папирус так поступил бы, но некоторые вещи кажутся подозрительными, – признался Эдж. Если честно, он и сам не был уверен, что ему думать. Папирус был слишком мил, слишком добр, но не похоже, что это мог быть кто-то другой. К тому же за время, проведенное с Сансом, они успели заметить множество мелочей, которые наводили на мысль о чем-то худшем, чем просто отсутствие общения. Но как бы то ни было, это не мог быть Папирус, верно? Он уже не был в этом уверен. – Остался ли еще кто-нибудь, кому можно позвонить? – спросил Эдж, чтобы сменить тему. Ред был благодарен за это. Он опустил взгляд на список номеров: те, кому уже звонили, были вычеркнуты. – Да, есть еще одна. Ториэль, – ответил Ред, уже набирая номер в телефоне. Конечно, это была не их Ториэль, которую теперь звали просто "Тори". Если он пошел к Гриллби, то должен был выйти к двери руин, чтобы поговорить с ней. Возможно, во всяком случае. Ровно через два гудка она сняла трубку. – Привет? – Привет, Ториэль, это Ред. У меня есть несколько вопросов, если у тебя есть время? О Сансе, – начал Ред, сразу переходя к делу. Они были знакомы с тех пор, как он заходил навестить Тори – в конце концов, они жили вместе и прекрасно ладили друг с другом благодаря своему юмору. Последовало короткое молчание, прежде чем она снова заговорила. – Прости, Ред, но кто такой "Санс"? – спросила она с искренним недоумением. – Э-э… – она действительно его не знала? – Брат Папируса? – Ох! Вот же я глупышка, я и впрямь знаю о нем. Мы никогда не встречались, так что не думаю, что смогу помочь, но я отвечу на все вопросы, какие смогу, – извиняющимся тоном сообщила Ториэль. Никогда не встречались, да? Значит, не так уж много осталось вопросов. – Папирус когда-нибудь говорил о нем что-нибудь? – он должен был проверить, верно? Он совсем не верил, что Папирус мог быть таким, мог совершить что-то настолько ужасное. Но он должен был спросить. – По-моему, Папирус говорил со мной о своем брате лишь однажды. У них вышел довольно глупый спор, если я правильно помню, – поделилась она и сделала паузу, чтобы припомнить детали разговора. – Вроде бы из-за того, что его брат ушел из дома, не предупредив его? Я сказала ему, что это глупая причина для ссоры, несмотря на то, как он волновался. Брат, конечно, не хотел его волновать. После этого, похоже, у них больше не было разногласий, по крайней мере, я о них не знаю, – пояснила Ториэль, и ее слова принесли облегчение. Папирус просто переживал за брата, вот и все. Он почти ожидал чего-то худшего. Беспокойство объясняло и этот, и другой случай. Это также означало, что Папирус заботился о своем брате. В конце концов, он не причинил бы ему вреда, если бы заботился о нем. – Спасибо, Ториэль. Еще увидимся, да? – Конечно, рада была помочь. Повесив трубку, он пересказал брату их разговор. Эдж почувствовал некоторое облегчение от того, что это не было чем-то плохим, но все же был не до конца уверен, что Папируса не стоит проверять. – Думаю, нам стоит зайти к Папирусу и потолковать с ним. Не спрашивать его напрямую, он никогда не скажет правду, но, возможно, нам удастся выудить кое-какие факты. И… Может быть, мы сможем увидеть, как поживает Санс, – при мысли о Сансе выражение лица его брата помрачнело, чувство вины вернулось с новой силой. Да, они оба хотели знать, все ли с ним в порядке. Но они были последними, кого Санс хотел бы видеть, и, вероятно, им не были бы рады в их доме. – Не, бро. Я думаю, нам следует пригласить его куда-нибудь в другое место. Сомневаюсь, что Санс захочет нас видеть, – покачал головой Ред, и его брат согласно кивнул. – Как насчет того, чтобы пойти посмотреть фильм или что-то в этом роде? Развеяться немного. Тебе не стоит так сильно напрягаться. – Предложил Ред, зная, что его брат напряжен. – Тебе тоже не стоит, – проворчал он, но больше не возражал, пока они шли в гостиную. Для них обоих было лучше ненадолго отвлечься от этого. Они собирались поговорить обо всем этом с Папирусом завтра.