***
Казалось, они только стали друзьями, ещё вчера веселились и смеялись. Вместе смотрели фильм и просто разговаривали обо всём. Но, по всей видимости, лоскутный дух Махито добрался до Джунпея и повлиял на него быстрее юного шамана. Изначально было понятно, Йошино не такой жизнерадостный, в отличие от Юджи. Итадори старается во всем видеть лишь положительную сторону, а если таковой нет, то он создаст её сам. Джунпей же, видит обе стороны, но бо́льшее внимание придавал именно негативной. Гетерохромный дух лишь подначивал Йошино и наставлял того на неверный, по мнению Юджи, путь. А надавить на скромного паренька легче легкого, чем и воспользовался Махито. Жаль, а ведь сосуд Двуликого так хорошо с ним сдружился, они могли бы вместе быть в магическом колледже. Но Итадори это не остановит, он всеми силами постарается остановить нового друга. – Лунная грязь! – Джунпей атакует юного шамана желеобразным шикигами, это медуза, размером с весь школьный коридор, но Юджи это не пугает. Он без особого труда отбивается от атаки. Шикигами сотрясается, будто и вправду желе. – Прочь с дороги, шаман! – Йошино не понимает, почему "Лунная грязь" не сработала на парне. – Это решаешь не ты, – проклятая энергия вновь собирается в кулаке подростка, адреналин бушует в крови. Итадори собирается ударить своего друга. – Не переоценивай жизнь! – огромное что-то, напоминающие не медузу, а скорее бесформенное месиво, затягивает Юджи в себя. Да что это нашло на Йошино?! Ещё вчера он был веселым и искренне счастливым. Что же успело произойти за такой короткий срок? Юный маг почти уверен, что всё дело в вмешательстве кого-то третьего. Доказать он это никак не может, но его интуиция кричит об этом. Ещё владелец шикигами что-то говорит о сердце человека, душе и метаболизме. Отсюда плохо слышно, парень сумел расслышать одно, но очень чётко "Людские сердца – подделка". Почему-то это задело что-то внутри Итадори. Так, не время глубоко задумываться, эта штука затягивает его всё сильнее. Надо выбираться из неё. С усилием рука парня смогла вытиснуться из этой желейной фигни. Ощущения, конечно, ужасны, но до этого нет никакого дела. Схватившись за воротник Джунпея, Итадори выбирается и откидывает друга подальше от себя так, что тот разбивает собой окно и падает на какой-то навес. Юджи летит вслед за ним, попутно атакуя шикигами. Яд, который по идее содержала медуза не возымел никакого эффекта, то ли всё дело в неопытности Йошино, то ли ещё в чём-то. Но одно он понимает точно, его атаки никак не действуют на Итадори. Чёрт, почему этот назойливый маг не дает ему отомстить? Почему встает у него на пути? Почему не может понять его? Почему, почему, почему..? За что ему это? Джунпей снова пытается задеть Юджи, пока тот в воздухе, но это не совсем удается. Он лишь слегка поцарапал того. – Ты ведь просто хочешь верить в свою правоту? – откинув Йошино в сторону уже другого окна, крикнул юноша. Следом за ним влетел сам Итадори. Ещё не разлетевшиеся осколки неприятно ранили открытые участки кожи и резали форму в некоторых местах. Вид на потрепанное тело друга, которое лежало на кафельном полу будто отрезвил. Он сейчас что..? Он ударил своего друга? Не один раз... Он же хотел переубедить его, а не навредить. Совсем забылся в пылу боя, а ведь ещё пару секунд и он мог бы и вправду сильно ранить Джунпея. Фух, адреналин остыл в его крови как раз вовремя и проклятая энергия в кулаке угасла. А вот Сукуна даже разочарован. Паршивец мог бы показать настоящую силу какого-то там кулака. Если честно, Рёмен не запомнил его название. Такой жалостливый и мягкосердечный, аж блевать тянет. Засранец обладает невероятной мощью и силой, а применять её намеренно не хочет. Этот черноволосый слабак, который точно обрел силу не своим трудом хотел его убить, а тот простить его готов! Ну что за вздор! Бессмыслица. Жаль, что подросток этого не понимает. Да и, если совсем откровенно, то Двуликого всё время раздражал этот отброс, ходит с вечно кислой миной, будто весь мир ему насолил. Бесит. Негативные эмоции сейчас и двигали Юджи, но чертово сочувствие ему помешало. Эмоции такие разные и сумбурные. Мешаются друг с другом, сменяются самыми разными способами и являются главным двигателем человечества. Руководствуясь ими Король проклятий устраивал резню и сеял хаос. Именно благодаря им его сосуд стоит неподвижно, игнорируя прекрасную возможность победить противника. Физическая боль от крупных игл шикигами, которая вонзилась в плечо не играла никакой роли. Её острота не чувствовалась, чувствовалось лишь всепоглощающие желание остановить Йошино. Мирно с ним всё обсудить и успокоиться. Чтоб всё было хорошо. Что ж, парню ничего не мешает это сделать, хоть он уже прошел половину другого пути. – Извини, – сочувственно говорит парень. Сердце в груди бьётся, и этот звук слышен так отчетливо, что заглушает все остальные. – Я тут сказал много разных вещей, не зная всей ситуации... Уверен, у тебя есть свои мотивы... – нервный смешок. Итадори не зол, не расстроен, казалось, сейчас все эмоции, кроме сожаления были ему чужды. Шикигами исчезает, а вместе с ним и иглы, раны тут же затягиваются благодаря внутреннему демону. Но Юджи не обратил внимания, сейчас он хотел лишь помочь запутавшейся душе напротив. Заплаканные глаза, черные, спутавшиеся волосы, круглые шрамы, которые ранее прятались за челкой, всё это создавало картину заплутавшего в какие-то дебри путника. Будто он совсем не в своей тарелке, совсем не там, где должен быть. Пытаясь исправить это, юный шаман берет руки Джунпея в свои. Хотя, вряд-ли он хоть чем-то сможет помочь, ведь человек сам должен найти свой путь и ступить на него. – Джунпей, – на лице Итадори появляется теплая полуулыбка, а Йошино лишь смотрит в недоумении от действий парня. – Давай вместе пойдем в магический техникум? Там много надёжных друзей, хороших преподавателей... Успокаивающий монолог мальца прерывает эхо шагов. Двуликий сразу же понял чьи они. Это шаги того, кто и дал этому ничтожному плаксе силу. Судя по количеству проклятой энергии, это дух, причем довольно сильный. Об этом говорит его аура. Юджи обернулся на этот звук. Шаги плавные, неторопливые, будто лоскутному духу вообще нет никакого дела до сложившейся ситуации. Его тело испещрено уродливыми шрамами, словно его части сшивали друг с другом много раз. Глаза разного цвета, один серый, другой тускло-голубой. Дух беззаботно смеётся и продолжает спускаться по лестнице. – Кто ты? – настороженно спросил парень, сощурив брови. – «Человек?» – пронеслось в голове парня. Слишком уж человекоподобно он выглядит. – «Нет», – коротко, но ясно дало понять проклятие внутри него. – «Как ты вообще мог подумать, что это – человек? Тупица», – очередное оскорбление даже не кажется обидным. Становится ясно, что это, скорее всего проклятье. Спасибо "любезным" подсказкам Рёмена. – Приятно познакомиться, сосуд Рёмена Сукуны, – проклятие облизнулось, будто предвкушая что-то. В следующий момент, его рука деформировалась нечеловеческим образом. Она стала больше, будто изнутри её чем-то распирало. Джунпей вдруг протестующе закричал, но в эту же секунду Итадори впечатали в стену той самой изуродованной частью тела. Спина неприятно хрустнула, но вроде цела. Этот дух очень силен. Неужели Нанамин сражался именно с ним? Хотя, сейчас юношу волнует другое. Жив ли Джунпей и всё ли с ним в порядке. Юджи, негромко кряхтя от боли, поворачивает голову. К его счастью, с другом все хорошо, но надолго ли это... – Беги, Джунпей! – тут же сдавленно выкрикивает парень. – Но, Юджи, Махито-сан же не злой... – видно было, Йошино запутался. Его взгляд нервно метался то к гетерохромному, то к Итадори. «Махито-сан...» – звучит отвратно. В голове слышны надменные смешки, будто Двуликий знал, что так произойдёт. Будто он знал, что Йошино привязан к проклятому духу. Но юному магу сейчас не до этого. Его задача – спасти Джунпея. – Какие бы отношения у вас ни были, просто убегай! Подросток пытается выбраться из хватки, но ничего не выходит. Ему лишь остаётся быть безвольным наблюдателем за ужасом. Вот, Махито кладёт руку на плечо Джунпея, мало вероятно, что это добрый жест от злого проклятия. Точнее, нет. Ноль процентов, что он сделает что-то хорошее. Чёрт, никак не получается вырваться. – Знаешь, Джунпей, я ведь считал тебя умным малым, – голос у проклятия отвратный, полный надменности и ехидства. Едва ли его можно назвать приятным слуху. Скорее, он как скрип вилки по школьной доске. – Но из-за твоей спешки и вспыльчивости, ты стал таким же жалким человеком, которых презирал. Вот почему ты умрёшь. – лицо Йошино застыло в ужасе. Он только что осознал, что дал Махито притронуться к себе... А значит, его ждёт та же участь, что и всех деформированных людей... Но парень не успевает ни сожалеть, ни раскаяться, ни порадоваться, его время окончено. Его тело деформируется в тот же момент, как он осознает. Тело остолбенело, и ни одно слово не может сорваться с уст. Юджи первый раз видел трансформацию человека своими глазами. Ужасающе зрелище, было ощущение, что его сейчас вырвет прямо тут. И как это могло быть Джунпеем? Итадори врагу бы не пожелал такого увидеть воочию. Деформированная рука наконец отпустила его, но теперь была новая проблема. Монстр перед ним, который раньше был его другом бежал прямо на него. – Джунпей... – рука чудовища промахивается и вместо плоти парня бьет в стену, – Джунпей, очнись! Я помогу тебе! Пф, как самонадеянно. Рёмену даже нравится эта картина. Мысли парня уже кричат о том, что тот хочет любыми способами вернуть друга, даже обратиться к проклятию не побрезгует. Глупец. Так сильно надеется на силу Двуликого внутри него. Сукуна, вообще, не то чтобы против помочь этому засранцу, ведь в этом теле ему еще долго сидеть. Только вот, он не хочет, чтобы парень в дальнейшем полагался на кого-то, помимо себя, поэтому подросток не дождется помощи. Надо же, чтобы кто-то учил мальчишку жизни, ведь Годжовский выродок такому не научит. Конечно, Королю проклятий придется еще раз окунуться в негативные эмоции, зато засранец хоть немного повзрослеет и снимет розовые очки. Да и проклятие перетерпит это, тысячу лет медитации перетерпел же. Деформированный Йошино бьет еще раз и попадает в Итадори, но парень даже не пытался уклониться, он продолжал сдерживать друга, хотя это было безнадежно и бессмысленно. – Сукуна, – ожидаемо. Пока Рёмен не будет вылезать, присущий ему садизм никуда не делся. Юджи понимает, сам он никак не поможет Джунпею. Обратиться не к кому. – Сукуна! – голос срывается, а горло начало неприятно жечь. Но ему сейчас надо спасти Йошино. Любыми способами. – Чего тебе, паршивец? – тон ледяной, невозмутимый, будто он сделал одолжение, что вообще ответил парню. – Я сделаю всё что скажешь, только верни Джунпею прежний вид. Прямо как тогда, когда ты вылечил моё сердце... – юный маг полностью отчаялся, и Рёмен упивается этим чувством. По телу подростка пробежала крупная дрожь. В голове будто звенело от чего-то. И это что-то был смех проклятия внутри него. Почти сразу же этот смех раздался из рта на щеке, оглушая левое ухо. – Не-а, отказываюсь, – вернуть прежнюю форму души этому черноволосому несложно, используя обратную технику определенным образом. Только вот Двуликий совсем не разделяет ни дружеских чувств, ни желания спасти его. Немного жаль этого паршивца, но это же и пойдет ему на пользу. «Отказываюсь» – это слово засело в голове и больно ударило в самую душу. Этот удар чертовски меткий, будто профессиональный снайпер нацелился на свою жертву, в это же время это слово разъедает изнутри, расщепляет на мелкие кусочки. Оно такое холодное и бесчувственное, насмешливое и злорадствующие. Но одно в нём Юджи ощущает слишком чётко. Предательство. – Ублюдок... – Итадори еле произносит эти слова, ведь следующий удар Джунпея пришелся прямо по легким. – Прелестно. Ты готов отдать всё что у тебя есть, ради этого жалкого мальчишки, ведь положиться не на кого, а сам ты ни черта не можешь, – каждое слово бьет по подростку раскаленным ножом. – Я смогу забрать это всё сам, когда пожелаю. Ты жалок, сопляк. Перед глазами всё меркнет, а смех двух проклятии лишь глухим звоном отдается в ушах. В этом хохоте собрана вся надменность и высокомерие, Юджи противно. Но не от Двуликого, а от самого себя. Надо же, он решил обратиться за помощью к тому, к кому никак нельзя было это делать. Он доверился чертову проклятию! Теперь аж с самого себя смешно. Как подросток мог забыть, что внутри не добрая фея крёстная, а безжалостный Король проклятий. Он чувствует себя беспомощно и жалко. Парень ошибся, и это стоило ему аж одной несчастной человеческой жизни. Мысль об этом как-то отстраненно проносится в голове. Подросток сравним с Джунпеем. Также слепо доверился проклятию и поплатился. В конце концов, ткань не пряжа, а проклятие не человек. – Ах, он уже умер, – продолжая невинно посмеивается говорит Махито. – Кажется, я слишком грубо изменил его душу. Слова лоскутного духа вызывают ненависть. Юджи чувствует отвращение к себе, но жажда мести намного сильнее. Проклятого духа хочется выпотрошить, четвертовать и ещё много-много всего. Итадори без раздумий бросается в атаку на Махито. О, да. Это одно из того, что и нужно было Рёмену. Парнишка высвободил негативные эмоции, а они – двигатель всему. Теперь он не будет сдерживать, а тем более проявлять жалость к противнику, как было с тем непутёвым дружком. В этот раз он вложит всю силу в удар. Ну давай, пацан, покажи свою силу! Ох, Сукуна чувствует, что его ждет потрясающие зрелище! Рёмен был прав, паршивец и вправду хорошо избил этого духа, конечно, чтоб изгнать его нужно было сделать большее, но этого не отменяет того, что пацан всё-таки чему-то научился. Не хочется признавать, но похоже Годжовский выродок не такая уж и бездарность в преподавании. Конечно, без самого Сукуны тут не обошлось, из-за того, что душа проклятия объединена с душой мальца, тот может атаковать самое слабое место лоскутного – душу. В неё никто не может ударить, именно поэтому тот "офисный шаман" не смог его одолеть. Ведь прикоснуться к душе почти невозможно, помимо некоторых исключений. Ну, шоу выдалось и вправду интересное, только вот, придется восстанавливать дырявое от атак проклятия тело пацана, но ничего. Сукуна накопил достаточно проклятой энергии, а девать её всё равно некуда. Аргх, проклятые духи уже совсем потеряли понятие границ. Лоскутное проклятие решило дотронуться до души его сосуда. – Хочешь прикоснуться к нашей душе? – высокомерно усмехнувшись сказал Двуликий. – Ты ведь один из тех, кто пытается играться со мной, – разочаровано вздохнул Король проклятий. Он уж думал, что хотя бы проклятия понимают его силу, но похоже нынешнее поколение совсем обеднело. – Прощаю тебя на сей раз, лишь потому, что ты помог мне снять розовые очки с этого засранца. Знай своё место, глупец, – дух исчезает, оставаясь в полном шоке от увиденного. Ужасающая аура, несмотря на то, что внутри сосуда всего три пальца, он уже источает невероятную силу, которая способна напугать любого. Буквально секундное замешательство стоило Махито паре мощных ударов от подростка. Правда вот, удар лбом хоть и принес боль, но почти никак не сломил игривое настроение духа, а наоборот ещё больше его раззадорило.***
Парень пытается разбить барьер, внутри которого заперли Нанами голыми руками. Но черная сфера никак не поддавалась ни грубой физической силе, ни проклятой энергии. Сколько бы раз он не ударил, всё бесполезно, только кулаки стираются в кровь. Ну, рано или поздно всё поддастся его ударам, ведь так? – «Нет», – чёрт, вот только его тут не хватало. Итадори не собирается его слушать, а тем более идти на контакт ещё раз. Проклятый дух ему отвратителен. Несмотря на все эти мысли мальчонки проклятие продолжает говорить: – «Ты просто лишний раз подвергнешь себя смертельной опасности, мне же потом тебя из мертвых доставать», – Сукуна говорил невозмутимо, будто ничего не произошло. – Блять, Рёмен, завались, – парень говорит вслух, ведь рядом никого нет, и некому его услышать. – «Чёрт, и почему только Нанамин заперт?!» Юджи продолжает упрямо долбить территорию Махито. Плевать что будет с ним, сейчас главное помочь Нанами. Он просто не может потерять еще одного нечужого человека. Итадори не знает, что его ждет на территории, но прийти на помощь он обязан. Назойливое проклятие сейчас только мешает своими ворчанием, хотя эти эмоции легче перевести в проклятую энергию. С каждым ударом начинает появляться треск, и он становится всё отчетливее. К сожалению, этот треск не заглушает Двуликого внутри него. – «Глупец, если проберешься туда, то тебя ждет мгновенная смерть», – Сукуна всем своим нутром чувствует, как паршивец не желает ему верить, как винит в смерти Джунпея, хотя винит он в добавок и себя тоже. Осознает, похвально. Засранец вообще не хочет больше не слышать, не говорить с духом, только вот... Глубоко в подсознании он хочет верить в лучшее. Ха. Малец что, привязался к проклятию за такой короткий срок? Нет... Даже он не настолько глуп и наивен. Тогда что? Рёмен не может понять, что же внутри пацана заставляет того не терять надежду. Хоть он и умело подавляет это. Может снова порыскать по закоулкам его памяти? Треск. Дыра в барьере пробита! Отлично! – «Если всё же умру, то буду знать ,что сделал всё, что мог», – последнее, что проносится в мыслях Юджи перед проникновением в чужую территорию. Сукуна усмехается, по всей видимости лоскутный дух ещё не до конца освоил Расширение территории, вот малец и смог пробить её снаружи. Парень сразу же почувствовал что-то, странное чувство, будто какая-то субстанция касается его внутри. И нет, это был не Рёмен, к нему он уже привык, нахождение Двуликого в его душе ощущается как кровь, капающая с кончика ножа, как бесконечное желание убивать, и, что странно, его присутствие совсем отдаленно напоминает цветущую сакуру. А это что-то другое, инородное. Оно склизкое и гадкое, фу.***
– По-моему я уже говорил тебе, – скучающим, но раздраженным тоном говорит Двуликий. Ему тоже неприятно это липкое нутро духа, которое он ощущает уже второй раз. – Ещё одного раза я тебе с рук не спущу, – один щелчок пальцев, и левая рука Махито разрывается на мелкие части, и он исчезает с территории Сукуны. Единственный, кому разрешается тут находится – Итадори Юджи. Остальных Рёмен убьёт сразу же. Ведь сосуд один из немногих, к кому Король проклятий снисходителен. И один из немногих, на кого ему не наплевать.***
Фантомное ощущение чужака на своей душе пропадает практически сразу же, а рука проклятого духа рвется на обрывки лоскутов. Практически то же самое происходит с его территорией, она раскалывается и сыпется, словно стекло. Подросток недоумевает, что же успело произойти за пару секунд, но одно он знает точно, нельзя медлить, надо атаковать врага как можно скорее. Мысли парня метались от одной к другой, казалось, что их больше тысячи: о внезапно сломавшемся барьере, о раненом лоскутном духе, о возможной смерти Нанамина, которая уже миновала. Но одна из них пишется чуть ли не красным шрифтом в голове юноши – он всё еще жив. Юджи без промедления бросается в атаку. Тело соперника увеличивается до невероятных размеров и выглядит еще уродливее деформированных людей. Его кожа тонка и хрупка, словно лёд в конце марта. Цель огромна, Итадори точно не промахнется. Голубоватая проклятая энергия собирается в кулаке, и мощный удар приходится прямо по хрупкому субъекту. Проклятие в свою очередь исчезает слишком быстро, но это даже похоже на правду. Победа? Неужели они победили? Разум подростка постепенно проясняется от азарта боя. Он слишком поздно замечает сбежавшего в канализацию духа, а Кенто ударяет лишь по железу. Усталость волной накатывает на Юджи, как бы он не пытался продержаться ещё немного, ноги становятся ватными, а перед глазами темнеет. Никакая сила воли не переборет физическое утомление. Тело валится без сознания под неодобрительные причитания Двуликого.***
– Вот и на кой фиг надо было себя так измотать, а? – знакомый голос режет по ушам, оставляя там рваные царапины, которые ещё долго будут заживать. – Прекрати переоценивать собственные, на данный момент, жалкие силы. Итадори знает где он, и кто сейчас стоит неподалёку и смотрит на его тело. Открывать глаза не хочется, одно лишь представление знакомого места в голове уже вызывает отвращение. До боли знакомый образ – тоже. Нет никакого желания видеть Сукуну, так похожего на него, они ведь почти две капли воды, не считая татуировок по всему телу проклятия. Юджи становится противно от этого факта. Обжигающая сердце обида ещё долго будет ковырять эту рану на сердце, осознание, что из-за его глупости умер человек – ужасно, но ещё хуже то, что он доверился проклятому духу. Подросток долго будет корить себя за это и также долго будет ненавидеть Сукуну, который нагло воспользовался им и мимолетным доверием и надеждой ради собственной забавы. По крайней мере, именно так юноша видел поступок Короля проклятий. Рёмен же не до конца понимал в чём причина такого ярого отвращения к нему. Тот черноволосый ничего не значит для Сукуны, так почему он должен спасать того? Тем более, именно благодаря смерти Йошино его сосуд смог драться в полную силу, движимый желанием мести, и не волноваться за кого-то третьего. М-да уж, похоже Двуликий никогда не поймет философию и принципы этого пацана. Остается только надеяться, что этот жалкий ребёнок повзрослеет. Жаль, что в чужом теле Двуликий не может делать всё так, как ему вздумается, но хотя бы попытаться наставить сосуд на нужный путь стоит. – Я вот всё не пойму, почему ты так печёшься о каждой человеческой жизни, тут же не только наставление твоего деда влияет, – проклятие расхаживает по своим владениям, наблюдая за противившимся парнем. К сожалению, в ответ он получает лишь тотальное игнорирование. Это даже задевает Короля. Ками, неужели этот упертый баран будет дальше так продолжать? Если да, то это не очень устраивает проклятие, которое привыкло получать то, что захочет. И почему эти негативные эмоции пацана так сильно сказываются на самом Двуликом? Странное ощущение укола вины появляется, но ощущается почти фантомно. Сукуна не хочет признавать, что подобные чувства не чужды ему, поэтому умело скрывает за маской непоколебимости. Но если его скрывать, то оно никуда не денется. Человеческие эмоции такие убогие, фу. Как они вообще работают? Впрочем, именно это чувство заставляет его быть настолько снисходительным и покладистым на данный момент,