Волчица

–Кому я нужна в такую рань? – сонным голосом, шаря рукой по дивану в поисках телефона, спрашиваю я себя. Наконец, нащупав его, я беру трубку. – Да, алё. –Кристин, доброе утро. Прости, что разбудил, – интересно, что Макеев хочет от меня в такую рань. –Не, что вы. А что случилось вообще? – ещё не очень соображая, спрашиваю я. –Ты можешь часа через полтора во дворец прийти? Поговорить с тобой хотел. –А Саша? –Он тебя подождёт после тренировки, – только после этих слов я понимаю, что Костров уже ушёл. –Да, хорошо. Я приду. –До встречи. Жду тебя. –О, Господи, – вздыхаю я, переворачиваясь на спину. И вдруг я понимаю, что от такого достаточно резкого движения должна быть боль. А её нет. Я поднимаю руку и чувствую небольшие покалывания в области плеча. Лихорадочно начинаю сжимать ладонь в кулак и разжимать её. Пальцы двигаются, и я их чувствую. Мне сейчас некогда обращать на это внимания. Может, наоборот, всё прошло? Я очень быстро встаю с кровати, и как только выпрямляюсь, то плечо вновь окутывают путы пронзающей боли. Я резко выдыхаю и оседаю на пол, держась за диван. –Я просто отлежала руку. Всё хорошо, – говорю я сама себе, медленно вставая. Иду на кухню. Там на столе лежит записка, написанная Сашиным почерком: Доброе утро, Волчица. Завтрак на сковородке. Поднимаю крышку и вижу оладушки. Мои любимые! Я быстро завтракаю и начинаю искать себе одежду. Оказывается, одеться одной рукой очень тяжело. Сначала я хочу надеть какую-нибудь толстовку, но потом резко передумываю и достаю из шкафа платье. Надеть которой тоже оказывается достаточно сложной задачей, но спустя полчаса я справилась с этим. Ещё столько же времени, чтобы сделать что-то со своим лицом. Уже почти собравшись, я кидаю в рюкзак бумажку с моими вчерашними размышлениями. Перед выходом захватываю джинсовку и накидываю её на плечи. Как же хорошо на улице! Точно! Сегодня же первое мая. Это самый прекрасный месяц, после которого наступает и лето, и долгожданный отпуск, и восстановление. Подхожу к дворцу, от его вида моё сердце начинает биться чаще. Я люблю в нём всё! Абсолютно! Я захожу внутрь и ощущаю прохладу от бетонных стен. Прохожу мимо раздевалки, из которой доносится гомон парней, тренировка видно у них недавно закончилась. Я останавливаюсь перед дверью тренерской. На выдохе открываю дверь и переступаю порог. –Здравствуйте, Сергей Петрович. –Привет, Кристин. Ты как раз вовремя, садись. –Что вы хотели мне сказать? – спрашиваю я. –Ты знаешь, что я всегда очень переживаю за ваше здоровье и состояние. Скажи, ты сможешь играть? –Нет, – твёрдо говорю я. –Причины? –Я... я боюсь. –Чего? Боли? –О, нет! Боли я перестала бояться давно, – я достаю из рюкзака мои вчерашние размышления. – Последний пункт. Вам о нём должен был рассказать ВасГен. Он берёт из моих рук бумажку и быстро пробегается по ней глазами. –Ты не переживай насчёт операции. Я поговорю с Каштановой, и клуб покроет все расходы. –Дочитайте до конца. –Мне говорил об этом Василий Геннадьевич. Послушай, у меня есть знакомый хирург-травматолог за границей. Он тебя возьмёт если что. Он смог меня поднять, когда все твердили, что сделать ничего нельзя. –А если не получится? Я не хочу быть инвалидом всю оставшуюся жизнь! Вы сами закончили свою спортивную карьеру из-за травмы, но при этом можете ходить! –Кристин, я никогда не просил тебя рисковать лишний раз, но сейчас очень прошу подумать об этом. Нам нужна в финале победа. –Как я вам помогу, если один толчок в бок, и всё, конец! Как? –Хотя бы половину периода. А потом... потом уйдёшь в тренеры, если вдруг что-то случится. –Я не хочу тренировать! Не давите на меня! Пожалуйста... Я хочу сама принять это решение. –Хорошо. Неважно, какое будет твоё решение, сообщи мне о нём. Договорились? – спрашивает меня Макеев. –Да, – я встаю и подхожу к двери. – До свидания. Я выхожу и иду в холл. Там меня ждут несколько ребят, в том числе и Костров. –Привет, – говорит Саша, целуя меня в губы. –Ну, ты как? – спрашивает Миша. –В порядке всё, не переживай. –Что Макеев хотел? –Ничего особенно, – уклончиво отвечаю я. –Он хотел, чтобы ты играла? – тихо произносит Андрей, но при этом так, что я услышала. Увидя на моём лице удивление, он продолжил. – Да? Я угадал? Кисляк замечает непонимание на лицах остальных. –А что тут неясного? У нас всегда так было. ВасГен - здоровье, Макеев - игра. Что я не прав, что ли? –Хватит! Спасибо большое, помог! – взрываюсь я и ухожу, слыша, как Саша ругается на Кислого и бежит за мной. –Крис! Подожди! –Ну чего ещё? –Он вообще про другое говорил, что ты взъелась? –Дай я погуляю. Одна! Я почти убегаю оттуда. Достаю наушники и врубаю музыку на полную... –Что это с ней? – интересуется Пономарёв и вернувшегося обратно Саши. –Не знаю... Надеюсь, отпустит скоро. –Или нахлобучит сильнее, – вставляет Кислый. –Что сделает? – переспрашивают хором парни. –Нахлобучит, ну, накроет. Это я недавно в словаре у Даля прочитал. –Оно и заметно... –Костёр, не переживай ты. Остынет она, успокоиться, включит голову, – начинает успокаивать Сашу Андрей. –Или нет. –А ты поговори с ней тихо, мирно. –У нас негласное табу на эту тему. –А-а-а, – протягивает капитан.

~~~~~~~~

Я не поняла, как я так быстро оказалась в той части города, куда обычно не заходила. Поднимаю голову и вижу перед собой маленькую белоснежную каменную церковь. Здесь я была только один раз, и то в младенчестве, когда меня крестили. Ну, раз я сюда уже дошла, то надо зайти. Я отворяю тяжёлую деревянную дверь и попадаю внутрь. Здесь какая-то особая атмосфера: пахнет воском и ладаном, искусственного света нет, только свечи. В корзинке, стоящей при входе, я беру косынку и покрываю ею голову. Делаю несколько шагов вглубь, и в глаза бросаются многочисленные фрески и иконы, из которых я знаю только две: икона Божьей матери и Николая чудотворца. Поднимаю глаза и вижу купол, также исписанный великолепными мастерами. Мне становится стыдно и неудобно перед Тем, в кого я даже особо и не верю, но сейчас зачем-то пришла за помощью. Я подхожу к алтарю, перекрещиваюсь и опускаюсь на колени. Я читаю единственную молитву, которую знаю, Отче наш. А дальше начинаю говорить быстрым шёпотом. –Господи, я долго не обращалась к Тебе за помощью, а сейчас пришла услышать совет Твой. Прошу, дай мне знак, чтобы я была не покалечена окончательно после финала. Для меня ведь это очень важно. Сделай эту милость, пожалуйста. Ты и так забрал у меня уже почти всё: родителей, хорошие отношения с семьёй, адекватность у брата с сестрой. Если Ты меня слышишь, то сжалься надо мной и сделай то, о чём я Тебя так чистосердечно прошу. –Девушка, - я вздрагиваю от неожиданности. Рядом со мной стоит женщина, которая, скорее всего, здесь служит, - простите, что напугала вас. После такой искренней просьбы Господь обязательно откликнется и поможет Вам. Кстати, - протягивает она, - я ни разу Вас здесь не видела. –Я не ходила, некогда всё было. –А почему тогда пришли сейчас? –Не знаю... Ноги сами привели меня сюда. –Вот видите, Господь, не слыша Ваших просьб здесь, уже направил Вас на путь истинный. –Тогда скажите мне, пожалуйста, почему Он не помог мне тогда, когда я очень сильно нуждалась в этой помощи? –А что у вас было? Поделитесь, и Вам станет легче. Я аккуратно и медленно встаю, чтобы посмотреть в лицо этой даме. У неё очень доброе лицо с округлым подбородком и прямым носом. Высокий лоб закрывает платок, а из-под него смотрят ясные, светлые глаза. Длинная тёмная юбка до пола полностью скрывает ноги и того же цвета блуза с длинным рукавом надета на ней. –Извините, но я не готова раскрывать Вам свою жизнь... Просто хочу сказать, что сейчас мне надо любыми способами сделать так, чтобы матч для меня прошёл без травм. –Вы спортсменка? – она косится на мою руку. – Хотя да, странный вопрос. Я уверена, что всё будет хорошо. –А как я пойму это? –Господь подаст тебе знак. –Видно до этого тоже были знаки на закаливание характера, – ухмыляюсь я. –Теперь я понимаю, почему Вы здесь бываете так редко, - произносит женщина. – Если Вы уверены в том, что все Ваши несчастья Бог создал для того, чтобы сломать Вас, то Вы неправы. Совсем неправы. Вам, наверное, уже пора? –Да, до свидания. Я неспешно прохожу к выходу, оставляю косынку рядом с корзиной и оказываюсь на улице. И всё-таки это удивительное место... Домой я решаю идти через парк. В нём я бываю очень и очень редко, так как он расположен вдали от дома. Около входа в него, на полянке, стоит маленькая девочка, лет пяти на вид. Она одета в джинсовый комбинезончик, а в руках держит шарики. Я решаю подойти к ней и узнать, где её мама. –Тётя! Тётя! Возьмите шарик, пожалуйста! – заметя меня, закричала она, параллельно протягивая шарик. –Спасибо, малышка. Мне очень приятно. –Постойте со мной. Мне скучно. –Хорошо. А где твоя мама? –Она в магазин ушла. –А ты что тут стоишь? –Я работаю, – гордо заявляет девочка. – Мама говорит, что каждая улыбка, подаренная мною, вернётся. –Какая у тебя умная мама. Ты любишь её? –Да! Очень! –Цени этот момент, – грустно вздыхаю я. –Меня зовут Лера, а Вас? –Кристи. Очень приятно познакомиться с тобой, Лера. –Христя, – она мило картавит, не выговаривая первую букву моего имени, – у вас глаза грустные. –Да? И почему же? – искренне удивляюсь я, правда, не понимая. –Не знаю. Просто мне показалась, что вас обидели. Это так? –Скорее всего, да. –А извинились? –Неа. –А почему? Мама говорит, что всегда надо извиняться перед кем-то, если ты виноват. –Лерочка! – закричала какая-то женщина, быстро подходя к нам. –Мамочка! – воскликнула девочка и побежала к ней. – Пойдём тебя с тётей познакомлю! –Здравствуйте! –Ой, спасибо большое, что мою дочь заняли. А то я боялась, что она убежит. –Да не за что. Лера очень умная девочка. Прочтите, а вы случайно не психолог по профессии? –Психолог, а что? –Просто только ребёнок психолога может, на мой взгляд, определить по глазам, что случилось у меня в жизни. После этих слов женщина внимательно всматривается в моё лицо. –Вы пережили много тяжёлого, и сейчас перед вами стоит сложный выбор. –Угадали, – грустно говорю я. –Я хоть и не провидец, но думаю, что Вам нужно согласиться. Считайте, что это знак. До свидания. Пойдём, доченька. –Пока, Христя! – махая своей маленькой ручонкой, говорит она. –Пока... Это было максимально странная и спонтанная встреча за всю мою жизнь... Я передумываю идти пешком и вызываю такси, и уже спустя 15 минут оказываюсь перед своим подъездом. Я поднимаюсь в квартиру, там меня ждёт Саша. –Ты где была? Я не отвечаю, а вместо этого достаю телефон и решаю кое-кому позвонить. –В молчанку опять играем? Скажи хоть что-нибудь, – всё не унимается Костров. Я делаю ему знак рукой, чтобы он капельку подождал. В это время абонент поднимает трубку. –Алё, Сергей Петрович, я согласна.