Тонуть в прозрачном небе осени

      Тишина в библиотеке прерывалась лишь то и дело доносящимися из середины зала рыданиями, когда в тени в углу будто материализовался прямо из воздуха темный силуэт. Некто медленно вышел из тьмы, но узнать хотя бы человек ли это все еще не представлялось возможным — с ног до головы неожиданный посетитель был укутан в плащ, будто сотканный из тьмы и тени, сочащихся по краям.       Бесшумно, так, словно плыл по воздуху, он приблизился к мерзкому трупу Книжного червя, плащ чуть дернулся в сторону, и останки демона исчезли под его полами, оставив лишь тёмные разводы на полу.       Тогда темный силуэт так же незаметно двинулся к еще одному мертвецу. Лу Юпин, все еще бормоча что-то невнятное и хватаясь за труп дочери, как за спасительную соломинку, которая, впрочем, уже давно сломалась, вдруг почувствовал опасность совсем близко и резко поднял голову на силуэт в плаще.       Из-за застилающих взор слез и без того не обладающее четкими очертаниями существо расплылось еще больше и стало выглядеть как сгусток тьмы.       — Т-ты! — староста прижал тело Лу Фэй к себе, защищая, готовый умереть вслед за ней, но не дать хоть кому-то навредить даже трупу дочери. — Демон! Уходи отсюда, или я даже ценой жизни, но отомщу тебе за свою дочь!       Однако сгусток тьмы не только не шелохнулся от такого заявления, но и приблизился вплотную, и вновь плащ, дернувшись в сторону, поглотил труп.       Глаза Лу Юпина расширились от ужаса, а голос задрожал уже не от слез, а от праведного гнева.       — Мерзкое отродье! Верни мне мою дочь! — староста вскочил на ноги, и даже то, что он сегодня отравился, как и ученики заклинателей, не помешало ему устоять, выглядя грозно. — Неужели я не могу даже ее труп похоронить?       Некто, до этого делавший все молча, наконец подал тихий и хриплый голос, по которому невозможно было даже различить, какого оно пола.       — Это уже давно не твоя дочь… Если не похоронить правильно, вам всем будет плохо.       Едва высохшие глаза старосты вновь наполнились слезами. Уже второй раз ему говорят, что это не его дочь, так сказали уже и бессмертный заклинатель, и демон — казалось, все на свете, кроме него, поняли это, а сам Лу Юпин никак не может принять эту истину.       Теперь у него забрали даже тело, у которого по крайней мере внешность его дочери, неужели он не имеет права даже похоронить ее?       — Если хочешь ее похоронить, обыщи деревню. Труп без кожи должен быть уже закопан где-то там.       По голосу, отдающемуся в пустой голове старосты гулким эхом, не было понятно, испытывает оно к Лу Юпину жалость или отвращение. Мужчина, словно онемев, и так не опустил руки, будто всё ещё держал в них дочь, долго смотрел, в то место, где некто в плаще уже растворился в тени, пока окна не прорезали алые, как пролитая сегодня кровь, лучи закатного солнца.

***

      Когда команда из двух хозяев пиков и ученика перешла мост и вернулась в деревню, на улицах было совсем пусто. Зазевавшиеся жители, лишь завидев заклинателей, тут же в ужасе бежали по домам и запирали двери на все замки, будто это они были тут демонами. По сравнению с тем, с каким благоговением к бессмертным обычно относились люди, видеть такую реакцию было особенно непривычно и как-то неправильно.       Лю Цингэ бормотал что-то про неблагодарность жителей и их нежелание хотя бы выслушать правду, Шэнь Цинцю же шел с таким видом, будто его всё вполне устраивало, и наслаждался тишиной и пустотой улиц. Ло Бинхэ хвостиком следовал за ним, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто особо смелый не попытается на них напасть.       Как вдруг в конце улицы показался силуэт человека, при том быстро приближающегося. Все трое насторожились и приготовились вытащить мечи (Ло Бинхэ, протянув руку к тому месту, где должна была быть рукоять, запоздало понял, что забыл оружие в библиотеке, но был готов обороняться хоть ножнами). Однако когда человек приблизился, Шэнь Цинцю и Лю Цингэ вновь расслабились, и Ло Бинхэ, пусть и не узнавший подошедшего, последовал их примеру.       — Фух, шиди Лю, почему ты умчался, ничего не сказав? Ты хоть представляешь, как разбушевалась шимэй Ци?! — возмутился Вэй Цинвэй, скрестив руки на груди, и озадаченно посмотрел на хозяина пика ученых. — Добрый день, шисюн Шэнь, а ты здесь какими судьбами?       Хозяин пика Ваньцзянь, конечно, понимал, что ему вряд ли ответят, но лучше ведь спросить, чем нет.       Ло Бинхэ, быстро поняв, кто перед ним стоит, просто молча поклонился, чтобы не прерывать разговор.       — Я выполнял здесь задание с шиди Шаном, — неожиданно прозвучал ответ.       Хотя Шэнь Цинцю и не поздоровался, уже то, что он не молчал на заданный вопрос, так еще и ответил без насмешек, было мягко говоря удивительным.       — Следите за своим шиди, — он кивнул на Лю Цингэ, который тут же скривился и уже открыл рот, чтобы вставить слово. — Он помешал выполнению моей миссии просто потому, что в первую очередь хотел завершить свою.       Вэй Цинвэй нервно улыбнулся. Ну вот, это точно хозяин пика Цинцзин, которого они все знали, а то он уже начал подумывать, что в того кто-то вселился.       — Да ты-! — рявкнул Лю Цингэ, но его снова прервали.       — Хорошо, что мы встретились! — намеренно повысив голос, чтобы прервать споры, заявил Вэй Цинвэй. — Тогда как насчет того, чтобы вернуться на хребет вместе? Получается ведь, что мы уже выполнили свои задания?       — Еще нет. Шиди не видел, случайно, крепкого мужчину в фартуке по дороге сюда? Продавец Чжан, кажется.       — Это не очень точное описание… — задумчиво отозвался хозяин пика Ваньцзянь и тут же почувствовал на себе режущий не хуже клинка взгляд шисюна. — Но вообще, почти все жители разбежались, пока я шел сюда, я никого уже не видел. Можем пойти обратно и спросить моих учеников, я велел им проверить тут все и вернуться ко входу в деревню.       Шэнь Цинцю не удостоил шиди даже кивком и молча пошел вперед, и остальным оставалось лишь последовать за ним, в том числе снова кипящему от гнева Лю Цингэ, которому в данный момент очень хотелось обнажить против хозяина пика ученых меч.       Из-за того, что двигался Шэнь Цинцю, поразительно быстро, будто спрятал Сюя где-то под развевающимися полами одежд и летел на нём, а остальные едва не бежали, чтобы за ним поспеть, они очень быстро вернулись ко входу, где ругались два ученика, о которых, видимо, и говорил Вэй Цинвэй.       — Вот погоди, А-Лин, вернется учитель и точно скажет, что того мужика надо было задержать! — бушевал один из них, активно жестикулируя.       — Я согласен, что он выглядел подозрительно, но подумай сам: он ведь специально побежал через болото в лес, мы бы не только не догнали его, но и застряли бы там. Тем более что учитель просто велел нам осмотреть все, а не гоняться за потенциальными демонами.       Спор двоих адептов был слышен еще издалека, благодаря чуткому слуху заклинателей, и лишь когда они подошли ближе, ученики наконец обратили на них внимание и тут же принялись на перебой здороваться:       — Учитель, шибо Шэнь, шишу Лю, этот ученик приветствует вас!       У Шэнь Цинцю от их криков заболела голова и он лишь нахмурился, Лю Цингэ, все еще кипящий от гнева, никак не отреагировал, а выглянувший из-за спины учителя Ло Бинхэ тихо сказал:       — Приветствую шичжи.       Увидев соученика по школе, еще и с пика Цинцзин, двое адептов Ваньцзянь тут же оживились, готовые напасть на него с беседами, но их огорошил голос учителя:       — Сэнлин, Сяояо, докладывайте.       Оба тут же выпрямились по струнке, и снова принялись говорить, перебивая друг друга.       — Учитель, мы осмотрели деревню-       — Все жители попрятались по домам!       — Некоторые их них пытались попросить у нас помощи-       — Говорили, что заклинатели тут убивают простых людей!       — Один из жителей, похожий на продавца, в фартуке, выглядел странно-       — Стоило нам подойти, как он тут же помчался, как незнамо кто, и сбежал через болото вон в тот лес, — неутомимый юноша указал в сторону. — Я хотел его догнать, но А-Лин меня удержал и сказал ждать вас!       До этого терпевший, его соученик не сдержался и отвесил товарищу подзатыльник, отчего тот обиженно посмотрел на друга и потер ушибленное место.       — Фэн Сяояо, хотя бы перед учителем, не мог ты прекратить перебивать меня?! — ничуть не пронятый чужим жалобным видом и лишь раззадоренный из-за него, шикнул юноша.       Трое хозяев пиков и ученик выглядели так, будто оказались на предполагаемо забавном представлении, но, судя по выражениям их лиц, такие представления они не очень-то любили.       Ло Бинхэ поглядывая то на шичжи, то на учителя и шишу Лю, подумал, что они чем-то похожи, когда ссорятся.       — Фэн Сяояо, Пин Сэнлин, долго вы еще собираетесь позорить меня перед братьями по школе?! — не выдержал уже и Вэй Цинвэй, и оба ученика, потупившись, понурили головы.       — Извините, учитель…       — Такими темпами можете лишиться звания старших учеников, вы оба, ясно? — получив унылые кивки, хозяин пика Ванцзянь выдохнул и успокоился. — Итак, по вашему сбивчивому и недопустимому вовсе рассказу я понял, что большинство жителей попрятались в домах, лишь некоторые просили о помощи, обвиняя заклинателей в смертоубийстве, а один из них, самый подозрительный, и вовсе сбежал. Есть что добавить?       Под натиском грозного вида и голоса адепты лишь покачали головами.       — Шисюн Шэнь, выходит, что сбежал тот самый продавец Чжан, о котором ты говорил?       На этот раз Шэнь Цинцю не расщедрился на ответ, считая, что он и без того очевиден.       — Шиди, шисюн, а что вообще произошло? — разъяснив этот момент, наконец набрался смелости спросить Вэй Цинвэй.       Он мог примерно догадаться, почему его братьев по школе обвинили в убийстве — вероятнее всего, они прикончили Кожедела, выглядевшего как кто-то из жителей, но остальная история оставалась расплывчатой.       — Когда я пришел, он лежал на полу перед демоном, а когда мы разобрались с Кожеделом и этим, вторым, который был в его задании, то заявил, что это был его план, — не упустил возможности отыграться на шисюне Лю Цингэ, намеренно даже не называя его по имени.       Вэй Цинвэй хотел узнать о другом, но после слов шиди осторожно взглянул на Шэнь Цинцю, решив, что спрашивать его о самочувствии может стать последней ошибкой в его жизни.       И не просто так: хозяин пика Цинцзин уже даже руку протянул, чтобы достать Сюя и хоть напасть исподтишка, но наподдать неугомонному товарищу. Он в очередной раз жалел, что не бросил шиди в пещерах Линси, и уже в неком гневном отчаянии подумал, что теперь сами Небеса, видимо, «мягко» пытаются донести до него, что протягивать руку помощи ближнему — себе дороже, и лучше больше так не делать.       Лю Цингэ же не мог отрицать, что теперь, видя обозленного шисюна, чувствовал удовлетворение, однако когда заметил, что тот потянулся за мечом, все же подумал, что, видимо, переборщил. Но разве он где-то соврал? Это Шэнь Цинцю виноват, что ради какого-то своего выяснения информации принял на себя удар и выглядел так, будто вот-вот концы отбросит.       Пока эти двое, готовые в любой момент начать бойню, сверлили друг друга взглядами, Вэй Цинвэй, поняв, что от них конструктивного описания произошедшего не дождется и от товарищей, не теряя надежды, обратился уже к Ло Бинхэ.       — Мальчик, ты же был с учителем там, верно? Можешь рассказать, что произошло? — мягко спросил заклинатель, боясь спугнуть свой последний источник информации.       Юноша поднял на шишу черные, как обсидиан, глаза, и неуверенно, немного запинаясь, ответил:       — Я… следовал за учителем тайно. В нашем задании было убийство Книжного червя, но учитель, кажется, сразу понял, что нужно копать глубже, и что дочь старосты — демон, и пошел за ней в библиотеку. Там был и тот самый Книжный червь, и, насколько я понял, учитель намеренно принял на себя удар демоницы, чтобы узнать о ее планах, — отозвался Ло Бинхэ, всё ещё нервничая перед шишу, которого он впервые видел, хотя тот и выглядел очень дружелюбным.       Рядом каким-то образом оказались ученики Вэй Цинвэя.       — И что эта демоница сказала? — спросил тот из них, что постоянно перебивал товарища.       — Что они с Червем из какой-то секты слабых демонов, которая хочет захватить мир…       Четверо не сразу заметили, что Лю Цингэ и Шэнь Цинцю уже перестали собачиться и теперь не самыми дружелюбными взглядами поглядывали на Вэй Цинвэя.       — Что-то еще? — не замечая этого, уточнил тот.       — А еще то, что я запрещаю своему ученику распространять информацию о деле, которое шиди Вэя не касается, — угрожающе прозвучало сбоку, и хозяин пика Ваньцзянь уныло вздохнул.       — Но шисюн, я ведь в команде шиди Лю, и в нашем задании как раз было разобраться с Кожеделом, — невинно улыбнулся он и втихую протянул Ло Бинхэ маленький сверток с конфетами, едва заметно подмигнув.       Лю Цингэ не спешил поддержать сокомандника — как и Шэнь Цинцю, он был мягко говоря недоволен тем, что его конкретно так унизили, спрашивая про все у ученика, притом даже не старшего, а который вообще оказался здесь случайно. И еще больше его раздражало то, что фактически он сам не дал Вэй Цинвэю нормальный ответ и предпочел поддеть Шэнь Цинцю.       — Это все равно мой ученик, и шиди Вэй не должен расспрашивать его без моего ведома, — хозяин пика ученых за шкирку, как котёнка, оттянул в сторону Ло Бинхэ, который едва успел убрать сверток за пазуху, и, будучи неожиданно протащенным по земле, лишь хлопал глазами.       — Этот шиди приносит шисюну Шэню извинения, — профессионально избегая конфликта, улыбнулся Вэй Цинвэй и, раз уже все узнал, поспешил перевести тему: — В таком случае, что будем делать с тем продавцом Чжаном?       — Далеко он не убежит, а нам лучше вернуться и собрать силы для борьбы с новой сектой, — все еще презрительно глядя на хозяина пика Ваньцзянь, едва ли не сквозь зубы отозвался Шэнь Цинцю.       — Тогда полетим на Цанцюн?       — Доберемся по земле, — стрельнув злобным взглядом во все еще бледного, но не менее раздражающего, чем обычно, хозяина пика ученых, пробурчал Лю Цингэ, подумав, что, если бы не бремя долга, его товарищ бы уже давно потчевал в гробу без помощи шиди.       Поняв, что уточняющие вопросы по какой-то причине могут снова привести к конфликту, Вэй Цинвэй быстро согласился, и они пошли искать повозки и жителей, которые могли бы их одолжить, что оказалось весьма трудной задачей, учитывая то, что все попрятались по домам. Заклинатели уже отчаялись найти повозку, когда Ло Бинхэ вдруг подал голос:       — Дедушка, здравствуйте!       Все тут же обернулись туда же, куда и он, и увидели на дороге сгорбленного старика с длинной седой бородой, заплетенной в смешные мелкие косички, и деревянной тростью в руках.       — А, мальчик, — кивнул старик и поднял морщинистую голову на остальных. — Добрый день господа. Вы случайно не теряли девочку?       Все шестеро растерянно переглянулись.       Старик, поняв, что высказался слишком расплывчато, добавил:       — Низенькая такая, одета как этот юноша, бледная и растрепанная.       — Шицзе Суй? — удивленно спросил Ло Бинхэ.       — Где она? — вздохнул Шэнь Цинцю, придя к той же мысли, что и ученик.       Если бы не таланты этой девочки и, в принципе, её пол, заклинатель бы уже выгнал её с пика хотя бы за вечно недостойный вид.       Он бы уже не удивился, если бы Шан Цинхуа и второго ребенка потерял. Доверяй так хоть что-то этому проныре, ему лишь бы свой зад спасти.       — Идемте… — дедушка пошел по дороге, и все последовали за ним, вынужденно замедлив темп, так как шел тот очень медленно.       Но, благо, идти было совсем недалеко, и даже с темпом умирающей улитки они вскоре оказались у одного из домов.       — Минсюань, открой! — прикрикнул старик голосом таким же скрипучим, как и калитка, которую отперла запачканная в земле девушка.       — Старик… Ну с кем ты опять связался? — вздохнула она, уныло глядя на заклинателей. — Господа, я так понимаю, у нас сидит один из ваших?       — Вероятно, — отозвался Шэнь Цинцю. — Не выведете ли ее?       Минсюань кивнула, впустила на участок старика, прикрыв за ним калитку, и вскоре вернулась, за плечи придерживая Суй Лань. Лицо ученицы было сложно разглядеть за растрепанными еще больше, чем обычно, волосами, но даже так было видно, что она была бледна, как кость.       — Ваш? — получив утвердительный ответ, Минсюань чуть наклонилась к девочке и погладила ее по голове. — Видишь, за тобой пришли. Пока, малыш.       Слыша грубоватую речь девушки, все решили, что она просто недостаточно образована даже для того, чтобы правильно употребить род.       Суй Лань прижала к голове чужую руку, а потом резко отступила.       — Пока, — тихо ответила она.       — Спасибо, что заботились о ней, — понимая, что от Шэнь Цинцю доброго слова не дождешься, тут же вставил Вэй Цинвэй. — Барышня Минсюань, не знаете, где мы можем одолжить пару повозок?       — Сейчас вам вряд ли кто-то их даст, — прямо ответила девушка и рукавом вытерла грязь с загорелого лица. — У нас есть, но какие гарантии, что вы вернете?       Шэнь Цинцю молча бросил ей два мешочка, которые девушка ловко поймала и обиженной таким обращением не выглядела.       — Все деньги оставь себе, когда вернемся, с учениками отправим повозку назад.       Минсюань заглянула внутрь и удовлетворенно кивнула.       — Проходите к боковым воротам, сейчас вывезу.       Повозкам было, мягко говоря, далеко до комфорта тех, что были на Цинцзин, но само их наличие уже можно было считать чудом, так что довольно быстро хозяева пиков разместились в одной повозке, а ученики — в другой.       Среди последних на некоторое время повисло молчание, пока адепты Ваньцзянь не смогли уже сдерживаться.       — Шичжи, а вы ведь слышали о шибо Шэне и шишу Лю? — с порога спросил громкий юноша.       Он выглядел немного неряшливым со съехавшим набок поясом, но при этом в его волосах, собранных в замысловатый нижний пучок, сверкали дорогие на вид бусины и шпилька, а на мече висела изящная нефритовая подвеска с кисточкой.       — Что именно? — озадаченно спросил Ло Бинхэ, осторожно придерживая за плечо Суй Лань, которую с каждым скачком мотало из стороны в сторону.       — Не слушайте его, — второй ученик Ваньцзян, Пин Сэнлин, раздраженно нахмурился. — Только ищет повода сплетни распустить.       Этот юноша, напротив, выглядел совсем просто, но опрятно: волосы были собраны в идеальный тугой хвост на затылке, а одежда даже не помялась.       — Не слышали?! — начисто игнорируя товарища, удивился Фэн Сяояо. — Шибо Шэнь ведь не так давно спас от искажения шишу Лю в пещерах Линси! В это многие не могли поверить, но на недавнем собрании школы все подтвердилось, представляете?       Пин Сэнлин закрыл лицо ладонью, понимая, что не сможет остановить это, и просто отвернулся.       — Так вот почему в последнее время шишу Лю часто приходил на Цинцзин… — задумчиво сказал Ло Бинхэ.       — Часто? — тут же оживился ещё больше Фэн Сяояо. — Но известно же только про один раз, когда еще?       — Ночью, — отозвался адепт Цинцзин и тут же прикусил язык.       Ведь его и спросить могут, что он там делал ночью, раз видел это.       — А как ты узнал? — озвучил ожидаемый вопрос Пин Сэнлин, С подозрением оборачиваясь через плечо.       — Эм… Я тогда носил воду и увидел шишу… — мысленно проклиная себя за то, как часто ему в последнее время приходится лгать, отозвался Ло Бинхэ.       Хотя, подумал он, фактически это ведь не совсем ложь.       — И что он сделал? — с искренним интересом, будто находился на моменте кульминации в романе, спросил Фэн Сяояо.       — Да ничего… Он спросил меня, где учитель, я ответил, что он спит, и шишу ушел, — наскоро придумал Ло Бинхэ, уныло понимая, что теперь он точно погряз во лжи, ещё и полной логических дыр.       — Звучит как-то нереально… — прямо ответил Фэн Сяояо, но его соученик, почувствовав неудобную тему, тут же перевел её:       — Просим у шичжи прощения за бестактность, — он стрельнул взглядом в товарища. — Сразу не спросили, но как вас зовут?       — Ло Бинхэ, — улыбнулся юноша и перевел взгляд на шицзе, чтобы проверить, спит ли она и надо ли ее представлять.       — Суй Лань, — отозвалась та, открыв большие черные глаза, сливающиеся с упавшими на лицо волосами, что на фоне мертвецки бледной кожи выглядело жутко.       — Я Фэн Сяояо, а это А-Лин, — юноша, улыбаясь, пихнул товарища локтем, и тот ответил ему хмурым взглядом.       — Пин Сэнлин, — отведя взгляд, буркнул он. — И сколько тебе говорить перестать обращаться ко мне так, будто я твой младший брат или спутница на тропе самосовершенствования!       — А-Лин, но ты ведь младше меня, — потрепав друга по голове и разворошив его идеальный конский хвост, весело ответил адепт Ваньцзянь.       — И все равно я твой шисюн.       — Ну, ты разве еще не понял, что это такая ирония? Ты младше, но ты мой шисюн, так почему бы мне не обращаться к тебе как к младшенькому, чтобы замкнуть этот круг? — и Фэн Сяояо от чистого сердца добавил: — Тем более, А-Лин, ты ведь мне уже как брат…       — Да я бы скорее в Бездну прыгнул, чем стал твоим братом!       — О, так ты хочешь быть моей спутницей по совершенствованию?       — Ты-! — рука Пин Сэнлина потянулась к мечу.       Суй Лань вдруг издала странный звук, и Ло Бинхэ, прислушавшись, с удивлением понял, что это смех. Он и сам уже набрал в щеки воздуха, едва сдерживая хохот, но больше не мог и тоже рассмеялся, а секундой позже к ним присоединился и Фэн Сяояо.       — Вы все! — покраснев, возмутился Пин Сэнлин, пальцем указывая по очереди на каждого. — Ха… Ладно, с этим бесполезно бороться.       Он демонстративно отвернул голову, но на красных щеках все же промелькнула тень улыбки.       — Ну ладно, вот и познакомились, — отсмеявшись, объявил Фэн Сяояо. — Надеюсь, мы еще встретимся позже. Поскорее становитесь старшими учениками, шичжи — будем вместе ходить на задания!       — Постараюсь, — чувствуя, как кровь прилила к щекам, тихо ответил Ло Бинхэ.       Он-то все еще был адептом внешнего круга. А вот у Суй Лань, судя по всему, были все шансы. Но почему-то никто особо об этом не говорил: она была такой низкой, тихой и неряшливой, что обычно ее просто не брали в расчет.       До конца поездки эти четверо так и болтали на разные темы. Адепты Ванцзянь поспрашивали шичжи об обучении на Цинцзин и были очень удивлены, узнав, что оба ученика всем довольны и глубоко уважают своего учителя, хотя слухи о том ходили мягко говоря нелестные. Ло Бинхэ отвечал искренне, но то и дело в памяти всплывало то время, когда он был изгоем на своем пике. Но сейчас… Сейчас ведь все было так хорошо, что большего юноша и не пожелал бы, но он все еще хотел помочь учителю, а для этого надо стараться больше.       Он также был удивлен, услышав аж четыре фразы всего за несколько часов от обычно молчаливой Суй Лань. Оказалось, что она готова была горой стоять за наставника и на корню зарубала любые разговоры про сплетни о нём.       Когда они приехали, было даже жалко расставаться с новыми друзьями, но они пообещали друг другу найти возможность встретиться снова, а пока ученики Ваньцзянь вызвались проводить Суй Лань на пик Цяньцяо, а Ло Бинхэ остался с учителем, так как его еще не отпускали.       В другой же повозке все прошло не так гладко. Вэй Цинвэй, не привыкший к тишине, несколько раз пытался завязать разговор, но ответом ему был либо короткий ответ Шэнь Цинцю, который чаще всего был контекстным синонимом «закрой рот», либо бурчание Лю Цингэ, который все еще был не в настроении. Лишь когда хозяин пика Ваньцзян совсем отчаялся и принялся вести монолог о мечах, просто чтобы не сидеть в молчании, оба заклинателя неожиданно присоединились, и хотя то и дело между ними проскакивали колкости, и Лю Цингэ мог начать чересчур рьяно доказывать свою позицию, а Шэнь Цинцю — отстегнуть пару неприятных комментариев, в целом поездка закончилась довольно приятно, и Вэй Цинвэй расстался с товарищами на приятной ноте и ушел, чтобы найти Ци Цинци, которая тоже была в их с Лю Цингэ команде и перед их расставанием оказалась крайне недовольна тем, что её оставляют не у дел, отправляя с Шан Цинхуа и отравленными учениками обратно на хребет.       Хозяин пика Байчжань, уже выпустивший пар, теперь немного успокоился и обратился к шисюну, в случае чего готовый вновь разгневаться в любой момент:       — Нам еще надо доложить обо всем главе школы, — напомнил он, и Шэнь Цинцю ожидаемо поморщился. — Почему ты каждый раз так реагируешь на встречи с ним? Он-то в тебе души не чает, — грубовато, но с искренним любопытством спросил Лю Цингэ.       Наверное, будь хозяин пика ученых все еще не в настроении, он бы, как обычно, на такой вопрос залил бы яд шиди в уши своими речами, но ответил, пусть и с нотками презрения, на удивление спокойно:       — А это, шиди, не твое воинское дело. Но я думаю, что ты вполне справишься и без меня.       Стала ясна причина такого терпения со стороны Шэнь Цинцю, и Лю Цингэ, ожидавший чего-то подобного, закатил глаза.       — Разве ты не хотел бы сам рассказать ту драгоценную информацию, получение которой я бесцеремонно прервал? Тем более что я ничего из того, что говорила тебе демоница, не слышал.       Шэнь Цинцю приподнял брови и раздраженно постучал веером по ладони.       — Так значит, шиди даже в засаде сидеть не умеет? Какая жалость, — не говорить же ему, что он просто безумно разозлен тем, что этот тупица Лю Цингэ не удосужился прийти чуть раньше и подслушать разговор шисюна с демоницей.       Он что, даже не подозревал хозяина пика ученых в сговоре с темными отродьями? Удивительно. И как-то даже наивно с его стороны.       — Ты… Ха, неси свой бред дальше, но уже главе школы, — хозяин пика Байчжань отвернулся.       Не говорить же ему, что он не на шутку испугался, увидев шисюна лежащего на полу у ног какого-то демона. Вражда враждой, но раз Шэнь Цинцю не бросил шиди в критической ситуации, тот не мог не ответить тем же. Но как же раздражает, что эта змеюка из-за этой попытки помощи злится только больше — у него все с головой нормально? Хотя где-то на задворках разума Лю Цингэ подумал, что хозяин пика ученых, вероятно, чувствовал то же самое, когда спасенный им шиди с криками заявлялся на его пик. Но он быстро отмел эту бледную мысль — в конце концов, хозяин пика Байчжань ведь по делу претензии предъявлял, в отличие от некоторых.       Шэнь Цинцю же напряженно думал, как бы ему избежать встречи с Юэ Цинъюанем. Это стало уже рефлексом, привычкой, от которой заклинатель и не думал избавляться. Проблема в том, что слова демоницы действительно слышал только хозяин пика ученых, так что… Хотя почему это только он?       Хищный взгляд оказался прикован к мнущемуся рядом Ло Бинхэ, который, почувствовав его, вопросительно посмотрел на учителя, уже не ощущая первобытного страха от одного только вида обращённых на него сощуренных зеленых глаз.       — Мой ученик доложит вместо меня, — довольно улыбаясь, как наевшийся до отвала мяса бездомный кот, заявил Шэнь Цинцю и на радостях похлопал адепта по плечу. — Он же рассказал все шиди Вэю, и здесь справится.       У Ло Бинхэ глаза округлились. Он надеялся, что учитель просто шутит. Ведь ученик на задании-то не как груша для битья товарищей в первый раз был, а теперь вот так сразу докладывать главе школы?! Да он же даже не ученик внутреннего круга!       — Он ведь во внешнем круге твоего пика, разве нет? — озвучив мысли Ло Бинхэ, нахмурился Лю Цингэ. — Докладывать вместо наставников имеют право только старшие ученики, если ты вдруг забыл.       — Ох, неужели? — Шэнь Цинцю, найдя такой прекрасный вариант не встречаться лишний раз с главой школы, уже вошел в раж и не собирался отказываться от этой чудесной идеи и уж тем более сдавать позиции в споре с Лю Цингэ, он становился только довольнее, понимая, что своё «мясо», которым пресытился, ещё и отнял у недруга.       Заклинатель торжественно взглянул на ученика:       — Поздравляю, Ло Бинхэ, с этого момента ты старший ученик пика Цинцзин.       Повисла тишина. Сказать, что оба собеседника хозяина пика ученых были в шоке — ничего не сказать. У Ло Бинхэ до этого просто округлившиеся глаза теперь по размеру дошли до блюдец, а у Лю Цингэ просто челюсть отвисла.       Глядя на такую реакцию шиди, Шэнь Цинцю со злорадством подумал, что оно того стоило. В конце концов, потерять звание старшего ученика можно так же быстро, как получить его, но увидеть такое лицо Лю Цингэ — эта возможность представлялась крайне редко.       — Т-ты… Ты же понимаешь, что не сможешь каждый раз сначала назначать его старшим учеником, а потом снова понижать до внешнего круга? — немного отойдя от шока, поинтересовался хозяин пика Байчжань.       Он подумал, что наглость и безнаказанность шисюна уже выходит за любые рамки — он ведь и не такое сделает.       — А вот это тебя волновать не должно, шиди Лю, это ведь мой старший ученик, а не твой. Но ты уж позаботься о нем и свози на своем мече до пика Цюньдин, — Шэнь Цинцю махнул веером на прощание и, молниеносно оказавшись на мече, умчался в сторону своего пика.       — Я тебе не доставка с пика Аньдин! — возмущенно прокричал ему вслед Лю Цингэ и в сердцах пнул камешек на дороге.       Услышь эти слова Шан Цинхуа, он бы, наверное, уже разрыдался горючими слезами.       Некоторое время хозяин пика Байчжань и ученик Цинцзин тупо смотрели друг на друга, пока Лю Цингэ, вздохнув, не вытащил Чэнлуань и не встал за него, а после, следуя примеру шисюна, поднял за шкирку и поставил Ло Бинхэ перед собой, да так и взлетел, держа за ворот ханьфу.       — Не повезло тебе с учителем, мальчишка.