Кенпачи Кровавого Тумана

Флагман дома Усокоро причалил к одному из пирсов портового городка. По второпях опущенному трапу тут же пробежали две дюжины ронинов-наемников, спешно рассредоточиваясь по всему порту и проверяя каждый закуток на наличие скрытых угроз. Следом за обладающими чакрой бойцами потянулись обыкновенные асигару, выстраиваясь в живой коридор вдоль всего причала, и слуги, расчищающие путь от валяющихся тут и там тел. Когда зашуганные миньоны убедились, что их господину ничего не угрожает, по трапу, наконец, прихрамывая и морщась от боли, спустился сам Ëринобу в сопровождении свиты нервно озирающихся подхалимов. Он бы и рад был не марать золочёные сандалии-гета о изгвазданые человеческими останками доски рыбацкого поселения, да остаться в каюте долечивать "боевые ранения" на своём обширном царственном седалище, но не мог упустить шанса лично засвидетельствовать свою первую военную победу. Переступая через кровавые лужи и иные остатки внутреннего мира своих почивших солдат, и кривясь от ароматов дерьма, сырого мяса и рвоты, Усокоро степенно двинулся вглубь городка. Навстречу ему тянулась вереница раненых бойцов, что, завидев господина, который чуть ранее так жестоко расправился с их упустившими чересчур зубастую заложницу сослуживцами, испуганно шарахались в стороны, и, не обращая внимания на кровоточащие раны, с трепетом склонялись в глубоких подобострастных поклонах, страшась поднять взгляд. Но в этот раз господину не было до них дела: он хотел узреть наконец трупы врагов. Насколько он мог судить по количеству тел и разрушений, бой выдался жаркий - наверняка основные силы защитников острова были сметены его войсками именно здесь. Только почему-то ни одного вражеского трупа ему на пути пока так и не встретилось... Неловко перебравшись через скользкий от пролитой крови мостик, чуть было не плюхнувшись в принявшую бурый оттенок воду, Усокоро доковылял до очередного перекрёстка кривых переулков, где была небольшая торговая площадь. Подступы к открытому пространству между рыбацкими лачугами были заполнены толкающимися и гомонящими пиратами, из за спин которых было невозможно толком ничего разглядеть, потому, потерявший терпение наниматель выкрикнул: – Освободите дорогу! Расступитесь паршивые твари! Дайте мне пройти. Несколько головорезов, услышав окрик, резко обернулись, впившись злыми взглядами в грузную фигуру пославшего их на бойню ублюдка. – Разойдитесь, – раздался хриплый грубый голос из центра площади. Слова предводителя предостерегли обозлённых мужчин от немедленной расправы и заставили нехотя освободить дорогу. Стоило пиратам расступиться, Ёсинобу открылся прямой вид на холм из мёртвых тел, что был ярким свидетельством только что отгремевшего сражения. В одном месте трупов было столько, что доски деревянного настила под ними натужно скрипели и прогибались, грозя в любой момент треснуть и проломиться, сбросив свой мёртвый груз в солёный бульон из морской воды, крови и размытого приливом ила. Фью~ Это всё были враги Горо-сан? – Впечатлённо присвистнув, спросил Ёринобу, обращаясь к лидеру пиратского сброда, что сидел на одном из трупов и сосредоточенно отпиливал тому голову зазубренным тесаком. – Только один, – раздражённо выплюнул главарь бандитов не отвлекаясь от осквернения тела. – Один?! Но тут не меньше пятидесяти, – удивлённо пискнув, нахмурился Усокоро, указав своим перетянутым перстнем пальцем-сарделькой на гору тел. Один, – сухо подтвердил Горо. Резким движением пират окончательно оторвал голову от тела мёртвого самурая, расплескав вытекающую из неё алую кровь, воткнул тесак в доски настила, встал, удерживая свой трофей за волосы, и продемонстрировал собеседнику испещрённое шрамами лицо павшего воина: – вот он... остальные, это мои люди, которых умудрился прикончить этот поразит пока я лично с ним не разобрался. Вы не упоминали, что нам придётся иметь дело с самураями, и теперь я очень надеюсь на достойную компенсацию с вашей стороны. – Один... - пораженно пробормотал даймё-предатель глядя в остекленевшие глаза павшего воина, – ты должно быть шутишь...– передёрнувшись, перевёл он взгляд на пирата, подозрительно сузив свои поросячьи глазки. В голове предателя никак не укладывалось увиденное: до сих пор трудно было поверить, что в таком захолустье найдутся настолько сильные воины, что смогут доставить проблем его Великой армии... Но Замешательство долго не продлилось, уступив место гневу: – ты хочешь сказать вас так отделал один единственный самурай?! – покраснев от вспыхнувшей ярости, он процедил сквозь зубы: – И ты ещё имеешь наглость говорить о компенсации?! Мы так не договаривались. Я плачу за головы врагов, а не за трупы твоих дохляков, что даже неспособны совладать с одним самураем, не потеряв половину отряда! Окружившие толстяка и его свиту пираты напряглись, явно недовольные как словами, так и перспективой остаться без денег. Терпение головорезов и так уже было на исходе из-за того, что их использовали как пушечное мясо, а теперь они всерьёз начали задумываться о том, чтобы, наплевав на последствия, прикончить нанимателя прямо здесь и сейчас. Хочешь сказать ты не будешь платить? – нахмурился Горо. Тряхнув отрубленной головой, из-за чего алые капли попали на лицо Ёринобу, он прорычал, отбросив напускную вежливость: – один этот стоил сотни! А вот ты, денежный мешок, со всей своей свитой стольких не стоишь! – Смеешь мне угрожать, отродье?! – взвизгнул жирдяй, стирая со щеки кровавые разводы, - тебе это с рук не сойдёт! – А что ты сделаешь?! – оскалился пират, - думаешь те шиноби тебя спасут? – Хозуки-сан...– начал было аристократ стращать зарвавшегося наемника грозным именем джонина из Киригакуре, но был остановлен похлопыванием по плечу. – Нет-нет, ты для них такой-же расходный материал как и все мы, – обвёл рукой сцену побоища Горо, а затем резко схватил толстяка за грудки и притянул практически вплотную, перейдя на заговорщический шёпот: – если ты не хочешь прямо сейчас присоединиться к покойникам, то ещё не поздно уладить наше недопонимание полюбовно, – отпустил он нанимателя и с намёком потёр пальцами свободной руки. – Ублюдок... – процедил сквозь зубы Усокоро. Затравленно оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что вся его свита окружена вооружёнными бандитами и какое-либо сопротивление обречено на провал. – Мы договорились? – ухмыльнулся пират акульим оскалом. Несмотря на опасения за свою жизнь, Ёринобу не был бы собой если бы не попытался выкрутиться из сложившейся ситуации с максимальной пользой, потому решил перехватить инициативу. Натянув на лицо слащавую покорную улыбочку, он поднял на уровень груди вспотевшие ладони и ответил: - ладно-ладно, хорошо, я согласен, будет вам компенсация, только не надо насилия. – Так-то лучше, а то... – начал было демонстрировать свой авторитет пиратский капитан, всучив отрубленную голову в руки аристократа. – Но у меня есть одно условие! – перебил его тираду Усокоро, брезгливо вертя в руках своё единственное военное достижение. – Ар-р... - взбешенно рыкнул Горо на такую бестактность, но тут же выдохнул и успокоился, понимая, что убив раздражающего ублюдка, точно не увидит никаких денег, – какое условие? – О, всё предельно просто, – начал тот, передав мёртвую голову одному из сопровождавших его слуг, – я не вожу с собой крупных сумм и расплатиться с вами смогу только когда вернусь в свои владения, а как вы верно заметили, шиноби доверять нельзя...– на этих словах лицо затаившего обиду на своих новых друзей лжеца и лицемера скривилось в нечитаемой гримасе, – и я справедливо опасаюсь за сохранность моей жизни, соответственно, я бы хотел, чтобы до тех пор вы лично обеспечивали мою безопасность. *** С палубы корабля, даже не смотря на затянувшие берег клубы едкого чёрного дыма, открывался отличный вид на сражение, хотя, сражением это можно было назвать с натяжкой; лучше подходило слово - истребление. Наёмники и пираты несли ужасающие потери от стрел и атак самураев, сами при этом почти не нанося урона защитникам острова. – Кажется у морских крыс возникли трудности...– нарочито скучающим тоном прокомментировала куноичи из клана Юки, ногтем царапая деревянные перила. За её фарфоровой маской не представлялось возможным увидеть даже намёк на выражение лица, но, судя по голосу, в котором проскальзывали еле заметные нотки довольства, такое развитие событий её более чем устраивало, ведь она с самого начала не хотела иметь ничего общего с пиратским отребьем, а после объяснения командира о истиной цели миссии и подавно могла только приветствовать ускоренное сокращение поголовья доконавших архипелаг разбойников. – Как ты сурова Химико-сан, – явно давя улыбку высказался Хошигаки, сильнее натягивая капюшон тёмно-синего плаща, после чего озвучил своё мнение; – впрочем, невелика потеря. – Этого стоило ожидать, – заговорил стоящий вместе с группой шиноби дайме Страны Зла; – даже несмотря на то, что среди них есть несколько обученных ронинов, пиратский сброд всё равно не способен противостоять организованной обороне и настоящим самураям. – Возможно стоит что-то предпринять? – подал голос Ибуки Синген - сенсей команды генинов из клана Ибуки, который уже успел как вытащить с острова своего раненного подчинённого, так и познакомиться с новыми товарищами; – Моя команда достаточно восстановилась, чтобы оказать поддержку при штурме. Как вы на это смотрите Хозуки-сан? – А? – встрепенулся джонин, который, не обращая внимания на битву, пристально следил за вершиной холма, где располагался командный центр защитников острова, – не, не парься, – отмахнулся он от предложения и вернулся к наблюдению через сложенные в кольцо пальцы за стоящей на вершине девичьей фигурой, вокруг которой начала формироваться странная аномалия, состоящая из духовного спектра чакры. Некоторое время молча наблюдая за происходящим, Генгецу поймал себя на мысли, что совершенно не понимает чего добивается заинтересовавшая его особа. Сначала он подумал, что девчушка готовит какую-то масштабную технику иллюзии, но спустя десяток минут наблюдения понял, что ошибся: она не стремилась как-то структурировать, или направить потоки энергии на врага и, с его точки зрения, просто впустую фонтанировала инь чакрой. Шиноби намеренно позволил принцессе сбежать, потому, что хотел увидеть больше её способностей, и, хотя объёмы духовной энергии, таящиеся в хрупком теле девочки, стоит признать, весьма впечатляли, но пока что его ожидания не оправдывались и это было как-то разочаровывающе. Сам он, используя эквивалентный объем чакры, мог бы заставить всю армию вторжения считать себя выброшенными на берег медузами не меньше, а тут столь бессмысленное расточительство. «Думаю все же стоит добавить ей мотивации » – решил про себя Генгецу. – Хиаку-доно, – обратился он к болезненно бледному аристократу в чёрных доспехах, – найдётся ли у вас отряд бойцов способных быстро справиться с несколькими самураями? Вопрос был непраздным: Хозуки намеревался спровоцировать девчонку на активные действия, чтобы увидеть больше её необычных навыков и способностей, а смерть подчинённых прямо на глазах и угроза прорыва обороны виделись ему неплохими мотивирующими факторами. Но посылать ради этого своих прямых подчинённых джонин не хотел, ведь это дало бы девочке, которую он незаметно для себя начал рассматривать на роль возможной ученицы, ещё больше поводов ненавидеть шиноби Кири, которых и так уже было достаточно. – Конечно, – едва заметно кивнул бледный мужчина, жестом отдавая приказ одному из своих подчинённых: – думаю трёх десятков стрелков с теппо будет достаточно. – М? – заинтересованно поднял бровь лидер отряда Кири, даже оторвавшись от объекта своего интереса – теппо? – Да - весьма мощное стрелковое оружие, что использует силу взрыва для запуска свинцовых пуль. – Любопытно, я о таком раньше не слышал. – Неудивительно, – сухие тонкие губы аристократа растянулись в кривой ироничной ухмылке; – Такуми но Сато - деревня мастеров, где и изобрели это оружие, наложила строгие ограничения на его производство и продажу. – Как же вам в таком случае удалось заполучить целых три десятка? – не смогла сдержать любопытства и вклинилась в разговор Юки, не особенно маскируя скептические нотки в голосе. – Не спеши Химико, – осадил куноичи джонин, но было видно, что его этот вопрос тоже заинтересовал: – думаю Хиаку-сан скоро сам все расскажет. – Сотню – уточнил Курай, – Я смог получить сотню теппо и не скажу, что это было легко, – уставившись на горизонт, мужчина начал свой рассказ: – Лет пять назад я организовал из своих людей отряд наёмников и отправился на континент в надежде заработать денег и закупить продовольствие. Я заключил контракт с властителем города Минами в нынешней Стране Рек. Тогда эта страна ещё представляла из себя лоскутное одеяло из мелких княжеств и городов-государств погрязших в нескончаемой междоусобной борьбе, и всевозможные наёмные отряды слетались туда как пчелы на мёд. – Ха, а я то всегда думал, что самураи считают ниже своего достоинства воевать за деньги... – насмешливо прокомментировал услышанное Хошигаки. – Эх, вряд ли меня все ещё можно называть самураем... – тяжело вздохнув, побитый жизнью воин продолжил даже и не думая обижаться: – я надеялся, что мне удастся без особого риска пополнить казну и амбары, но где-то через месяц все пошло наперекосяк: кочевые племена пустыни объединились под властью хана Рето, ныне известного как казекаге, и перешли границу чтобы захватить плодородные земли речных долин. – Вы сражались с шиноби Суны? – удивился Хозуки. – Шиноби, это громко сказано, – покачал головой дайме Страны Зла, – тогда это ещё была просто армия бедуинов, среди которых изредка встречались обладающие чакрой бойцы. Так вот, местные феодалы были просто в ужасе, настолько, что отбросили все разногласия и выступили единым фронтом, даже деревня мастеров открыла свои арсеналы для всех. А правитель Минами не поскупился на вооружение наёмных отрядов лучшим доступным оружием, тогда то я и получил в своё распоряжение сотню теппо. – И что было дальше? – погрузившаяся в рассказ Химико желала услышать продолжение несмотря на то, что ответ на её изначальный вопрос был уже дан. – Позвольте я оставлю эту историю для следующего раза госпожа куноичи, – слегка поклонился Курай, – тем более, что бойцы уже готовы. И правда, стоило шиноби обратить внимание на палубу корабля как они увидели отряд выстроившихся в три шеренги солдат. Три десятка облачённых в чёрные кирасы и конические шляпы-дзингасы бойцов с одинаково болезненными на вид бледными лицами, заметив обращённое на них внимание, синхронно вскинули на плечо тяжёлые металлические трубки с массивными деревянными прикладами. *** – Сконцентрируйся - ты слишком много сил тратишь впустую, – достиг принцессы спокойный голос Уноханы, – направляй рейацу ровным потоком, не допускай резких скачков. – Я... пытаюсь... но... это не так... просто... – напряжённо ответила сидящая в позе для медитации и обливающаяся потом Аой. Круг из таинственных глифов, сияющих жутким алым светом сквозь обманчиво безмятежную толщу кровавого моря, в очередной раз ярко вспыхнул и почти погас. В этот раз пребывание Аой во внутреннем мире, совершенно отличалось от прошлого опыта: вместо уже ставших привычными за прошлые посещения издевательств, пыток, безумных сражений и превозмогания, искажающих её душу и разум, девушке пришлось сосредоточиться на контроле энергии и попытаться завершить заклинание намного превосходящее её нынешний уровень. – Понимаю, – кивнула синигами, сидящая в аналогичном, но излучающем ровное красное свечение, кругу; – с настоящим асаучи этот ритуал бы не понадобился, но в нашем случае, если ты хочешь обрести занпакто, то должна постараться. – Легко сказать... – процедила девочка сквозь сжатые от напряжения зубы. Бурный поток плотной словно жидкость духовной энергии, что шёл к ней от Уноханы, с трудом поддавался какому либо контролю и лишь через невероятное напряжение воли и разума ей удавалось на кратки мгновения направлять его в нужное русло . – Давай же! – не сдерживая эмоций выкрикнула Аой, когда строптивая сила в очередной раз собиралась вырваться беспорядочной вспышкой духовного давления. Будто в ответ на призыв, тысячи течений, скрытых под рубиновой гладью, устремились к фантомному образу фамильного меча Ашихана, парящему над третьим ритуальным кругом. Цепочки символов связывающего души запретного кидо, слабо мерцающие в багровых глубинах, начали разгораться все ярче, протягиваясь от одного ритуального круга к другому и формируя геометрический узор в виде вписанного в большой круг треугольника... *** Толпа пиратов, подтянув тяжёлые щиты чтобы укрыться от обстрела с вершины обрыва, медленно сужала окружение вокруг троих измученных и покрытых ранами самураев, которые, не имея возможности отступить, прижались спинами к скользкому глиняному склону. Стражи острова оказались в ловушке. Конечно, они могли бы попытаться забежать вверх по склону прикрепляясь чакрой к поверхности, так, как это делают шиноби, но жидкая грязь, толстым слоем покрывающая почти отвесные земляные уступы, раны, валящее с ног чакроистощение, и подступающие враги, что наверняка не преминут воспользоваться возможностью насовать им в спины острых железок, делали эту задачу практически невыполнимой. – Ну вот и все, – с лёгкой смиренной улыбкой произнёс Рио. Скинув с головы шлем с обломанными оленьими рогами, он подставил горящее от жара лицо пронизывающему морскому ветру несущему холодную морось и пристально вгляделся в низкое серое небо, – судьба нас настигла братья... сражаться с вами плечом к плечу, было для меня честью. Двое самураев по обе стороны от него лишь крепче сжали рукояти клинков. Неожиданно сверху раздался сварливый и сочащийся иронией голос Кодзимы Сирозаэмона: – Неужто вы тут умирать собрались? – Не твоё дело биджев ты сухарь! – тут же отбросив охватившие его мгновение назад смирение и меланхолию, громко возмутился Рио: – я почти поймал вдохновение для предсмертного хокку, а ты все испортил! Вот кто тебя просил вмешиваться болван!? На эту пламенную и, стоит отметить, весьма грубую по отношению к главе одного из самурайских родов отповедь, стоящий на вершине обрыва в компании нескольких лучников стратег лишь закатил глаза, явно не ожидая от знаменитого на весь остров бунтаря ничего иного, и произнёс: – продержитесь ещё немного, сейчас принесут верёвки и мы затащим вас наверх, – говоря все это, Кодзима положил обёрнутую бинтами руку на рукоять меча, непрозрачно намекая на то, что он лично позаботится о том, чтобы эвакуации никто не смел помешать. Отвлечённые принёсшим надежду на спасение разговором самураи не сразу обратили внимание на необычное оживление в рядах противника, списав поднявшийся среди пиратов гомон на появление готового к бою Сирозаэмона. И действительно: увидев отдохнувшего и восстановившего запасы чакры самурая, который до этого на их глазах мог выстоять против опытного шиноби, подступающие все ближе и ближе головорезы передумали и благоразумно отошли на недосягаемое для самурайских техник расстояние, однако, это было ещё не всё... Среди облачённых в пёстрое тряпьё пиратов появились люди в унифицированных чёрных кирасах и таких же чёрных конических шляпах, вооружённые невиданным ранее в этих местах оружием, напоминающим полые металлические дубинки со странной деревянной рукоятью. Протолкнувшись через толпу эти бойцы сразу же выстроились в три шеренги, первая из которых тут же вскинула своё необычное оружие в направлении троих прижатых к земляной стене самураев. Глаза наблюдавшего за этим Сирозаэмона расширились в неподдельном ужасе, а губы сами собой прошептали: – Вот значит как... Курай... – как тот кто не раз сопровождал покойного господина на собрания феодалов Кодзима был хорошо знаком с этим подразделением и стоящей за ним историей, потому без промедления крикнул; – ложись! ... ... ... Рио, услышав предупреждение, недоуменно обернулся к врагу и ухмылка сползла с его лица... Вспышка и раскат рукотворного грома. Широкие жерла извергли пламя дзигоку, насыщая воздух запахом серы. Удар - словно лошадь лягнула в грудь. Фрагменты пробитого доспеха разлетелись по сторонам. Раскалённый свинец прошил слабую плоть. Боль вцепилась в сознание. Мир закрутился волчком, звуки смешались и смазались. Падение. Хладные сырые объятия родной земли. Глаза стремительно теряющие свет жизни, обратились к столь близкому серому небу и не моргая вцепились в стаю уносящихся вдаль журавлей. С хрипом толкая из пробитых лёгких слова вместе с кровью, умирающий самурай прошептал, поймав наконец вдохновенье: Небо тихо скорбит, Ветер зимний ярится - Гонит прочь журавлей... Душу мою на крыльях Вознесут они в чистый мир.