Панзоотия. Театр одного Буйволсона

      «Сеанс массажа окончен. Теперь Вы полны сил и энергии!»       Сил у него и так немало, но часть энергии Буйволсон израсходовал на чистку мебели портативным пылесосом. Сколько в глубинах мебели, под нею и за нею скопилось пыли, Буйволсону было не интересно, но он потратил больше часа на то, чтобы убрать беспорядок. Внешне не особо заметно, но когда ты пятый день находишься на изоляции, даже мелкий беспорядок становится схожим с кавардаком. Пылесос прошёлся по всей мебели в квартире, и Буйволсон не раз чистил пылесборник. От неудобных поз, что пришлось ему принимать, чтобы добраться до самых дальних скоплений пыли, начало ломить спину. Закончив уборку и в седьмой раз освободив пылесборник, Буйволсон убрал пылесос на место и сел в массажное кресло, настроив его на двадцатиминутный сеанс массажа. Стало легче, а женский голос это подтвердил.       Сделана очередная часть домашней работы, но всё равно Буйволсон ощущал угнетение от невыносимой рутины, в которой оказался заперт уже чуть ли не неделю. Привычная и оттого — ещё более противная боль, стянувшая сердце, напоминала о том, что он давно не слышал живого голоса. Не сообщения в соцсети и отправленные фото — Буйволсон сейчас нуждался в словесном общении.       Сев в своё любимое кресло в углу, Буйволсон включил ноутбук, но начал свой день с просмотра новостей в Зунете — телевизор без конца вопил о количестве заболевших, которое день ото дня росло чуть ли не в геометрической прогрессии. Хотелось что-то другого. Так, открыл браузер, сейчас опять выскочит оповещение от почты. Так и есть. Буйволсон открыл почту. Тьфу ты! Опять уведомления о том, что нельзя выходить на улицу во время локдауна. Будь он неладен, это локдаун. Из каждой же щели лезет! Живи Буйволсон в доме, он от тоски бы начал сдирать обои и клеить новые, а то и стены чистить.       Прочитав новости — точнее, те, что не касались панзоотии, включая обострение конфликта с Ледяными певунами на Севере, — Буйволсон вошёл в свой аккаунт в MuzzleBook. Сообщение от сына он получил вчера, жена неоднократно присылала смайлики в виде сердечек и обнимашек, сотрудники чуть ли не наперебой интересовались, не заболел ли их шеф. Потратив время на ответы на сообщения — в том числе и Уайлду, подкинувшему морковь, — Буйволсон перешёл в видеочаты и набрал Анабель.       Связь установилась мгновенно, будто жена ждала звонка.       — Эд, привет, милый! — воскликнула сияющая буйволица.       Как же здорово снова видеть её. Кажется, так близко… и одновременно так далеко. Не дотронуться и не поцеловать её.       — Привет, моя светлая! — Кажется, мышцы морды отвыкли от того, чтобы растягиваться в улыбке, но при виде любимой жены Буйволсон прогнал такие мысли. — Как отдыхаете?       — Гилберт вчера фото тебе скидывал, — заговорила Анабель. — Сегодня была экскурсия в горы. Конечно же, Гилберт сразу полез прыгать с тарзанки! Не поверишь, сначала и Ники с ним увязалась, но, когда его начали привязывать за ноги, стушевалась и отошла. На положении зрителя, говорит, удобнее.       — Ты знаешь нашего сына, — усмехнулся Буйволсон. — Он не с тобой?       — Нет, они с Ники на пляже, я же хотела позвонить Кэлу и тебе. Сначала — тебе, конечно!       — Вам везёт, — вздохнул Буйволсон. Анабель тоже погрустнела.       — Мы и здесь смотрим новости, Эд. Всё действительно плохо. Опасаемся только, чтобы болезнь не попала сюда. Все меры принимают, в Арвиэре они строже.       — Знаешь, как мне вас не хватает… Пятый день, и каждый день — будто год…       Голос Буйволсона враз упал почти до шёпота, даже Анабель он показался зачужалым и пожухлым. Не осознавая, что делает, он дотронулся до экрана ноутбука. Анабель поняла его.       — Мне тоже, Эд. Так хочется тебя увидеть, обнять…       Ему тоже. Но пока он близок с семьёй только так.