Возвращение в Спаркхаус

Всю дорогу до дома Кейт напряженно ждала, когда же ее накроет паническим приступом — но все обошлось, и она благополучно доехала домой. Тем не менее, ей было сильно не по себе. От машины до дома она пустилась бегом, как будто за ней гнались адские гончие. Она захлопнула за собой дверь и, тяжело дыша, привалилась к ней спиной. Вот оно, мелькнуло у нее в голове. Сейчас начнется гипервентиляция… Но ничего подобного не произошло. Дыхание потихоньку успокоилось. Она прошла на кухню, включила чайник и заварила себе чаю. Она не понимала, что происходит. До этого каждый раз, когда кто-то приглашал ее на свидание или пытался флиртовать, ее охватывала паника. Каждый раз. Каждый. Это была одна из причин ее необщительности — она не хотела попадать в неловкое положение, если вдруг кто-то попросит номер ее телефона или сделает ей комплимент. И кроме того — Джон выглядел устрашающе. Почти на голову выше, чем она сама, и такой мощный — не накачанный красавчик, а такой, что запросто мог бы справиться с ней физически и сломить любое сопротивление. Тем не менее, поцелуй не вызвал у нее неприятных ощущений. Сердце забилось сильнее, это правда, но она бы скорее сочла это за волнение, а не за страх. Тем не менее, это был всего лишь поцелуй в щеку — не бог весть что, и не стоило раздувать это до чего-то значимого. Скорее в аду наступит зима, чем Кейт впустит кого бы то ни было в свою жизнь. *** На следующее утро Лиза сошла вниз в дурном настроении. Джон уже 4 часа как поднялся и работал вовсю. Он молча подал ей кружку чаю и сел за стол рядом с ней. — Слушай, — начал он. — Я не то чтобы мастер говорить о чувствах. Ты же знаешь, ты отлично знаешь это. Но… — Ну, говори, — буркнула она. Джон протянул ей большой конверт. Она схватила его и открыла. — Я люблю тебя, — сказал он. — И всегда о тебе позабочусь, ты знаешь. Но с тех пор, как уехала твоя мама… Я не знаю, как бы я жил без тебя. Лиза смотрела на зажатые в ее руке документы с выражением шока. А потом удивила Джона: встала с места и обняла его за шею. Джон обнял ее в ответ, поглаживая по спине. — Я… я тоже тебя лю..блю… — проговорила она сквозь рыдания. — Я знаю. И я хочу, чтобы ты понимала: ты теперь моя дочка. Ясно? Она кивнула и немного отстранилась, вытирая глаза. — И давно у тебя эти документы для удочерения? — Я взял их почти сразу после смерти твоей мамы. Хотел тебе сказать, но побоялся, что ты подумаешь, я хочу занять ее место. А я не хочу. Твои мама и папа по-прежнему твои родители, но если ты позволишь, я хотел бы тоже быть тебе не чужим. Лиза ткнула его кулаком в плечо. — Ты еще спрашиваешь, ну конечно! — Хорошо. Тогда нам надо, чтобы их подписал судья, но я говорил с адвокатом, когда получал эти формы, он говорит, что раз оба родителя умерли, это будет несложно. — А я не слишком большая для удочерения? — спросила Лиза, которая выглядела гораздо младше своих семнадцати лет. — По закону удочерять можно до девятнадцати, так что можешь даже некоторое время подумать. — Да господи! — рассмеялась она. — Сколько раз мне еще сказать «да», чтобы ты поверил? — Я так, для порядка, — улыбнулся он. — Что ж, давай приступим к заполнению форм, а вечером пойдем куда-нибудь и отпразднуем. — А куда? — Не знаю, куда бы тебе хотелось? — А помнишь, на пути в соседнюю деревню есть ресторанчик, который в 1901 году получил приз «Гастропаб года» и с тех пор всё никак не перестанет об этом напоминать? — Идёт. Ты закажешь столик сама? — Конечно. Только не перетруждайся. Лиза вернулась на место, и пару минут они молча прихлебывали чай. — Может, и Кейт позовем? — спросила Лиза. — Ты же не думаешь, что получишь одним махом сразу двух родителей? — Я просто… думаю, она тебе очень подходит. — А я думаю, она меня боится. — Вчера она не выглядела сильно напуганной. — Ты не видела, что произошло, когда ты ушла. Я сильно пугаю ее. — Да не может быть! — воскликнула Лиза. — Думаю, на нее когда-то напали, и вот поэтому она боится. Она сказала мне, что ты ей нравишься, но у нее ПТСР и иногда она просто не контролирует свою реакцию. — Лиза, я понимаю твое желание меня с кем-нибудь свести, и я даже благодарен тебе, но такие вещи насильно не делаются. — Как мама сделала с тобой? — спросила девочка. — Ну… да, — печально кивнул Джон. — Ладно. Торжественно обещаю тебе, больше никакого сводничества, но при условии, что ты ее сегодня пригласишь. Она одинока, и мы единственные ее друзья. — Ладно, — неохотно, покачав головой, согласился Джон, устав ей противостоять. Его сердце и правда чуть дрогнуло, когда он сказал это «ладно», но он старался не думать, как Кейт будет одета, будут ли на ней снова те духи с запахом ванили… Впрочем, работа на ферме занимает руки гораздо больше, чем голову, поэтому его мысли волей-неволей весь день возвращались к Кейт. *** Кейт знала, что снова соглашаться пойти куда-то с Джоном и Лизой было неблагоразумно, но Лиза умела уговаривать. И, если честно, в глубине души Кейт и сама хотела снова увидеться с Джоном. Она снова задумалась о том, что же ей надеть. Обычные джинсы и футболка казались не совсем подходящими. Пришлось порыться в чемоданах, где хранились старые вещи. Несколько блузок вроде могли бы подойти, но у них был слишком низкий вырез. Наконец она нашла черную водолазку, подобрала к ней юбку и дополнила красными бусами и браслетом. Обычно она собирала волосы в хвост или пучок, но сейчас она оставила их распущенными и даже поработала утюжком, чтобы они были гладкими и блестящими. Макияж она нанесла по минимуму, но несколько ярче обычного. Нужно выглядеть достойно, говорила она себе. Мы идем в хорошее место, это не «Флис». Впрочем, к чему лукавить? Она и сама прекрасно понимала, что наряжается не столько ради ресторана, сколько ради Джона. Довольная результатом своих трудов, она закинула несколько личных вещей в большую сумку и поехала на ферму Спаркхаус. Каким-то образом Лиза уговорила ее переночевать в одной из свободных комнат, чтобы она могла с ними выпить. Кейт уже не припомнила бы, что именно сказала Лиза, но на тот момент это звучало вполне убедительно. Она приехала раньше, чем они договаривались, и помогла Лизе собираться. К ее великой радости, комната для нее уже была готова. По пути к Лизе Кейт слышала звук включенного душа — очевидно, Джон приводил себя в порядок после рабочего дня. Как только она закончила наносить Лизе макияж, она услышала, как открылась дверь. В проеме стоял Джон, на котором не было ничего, кроме полотенца на бедрах. — Лиза, ты не видела мои… Кейт стиснула зубы и отвернулась. — Боже, простите… — его как ветром сдуло. — Пойду, спрошу, что он хотел, – Лиза вышла, а Кейт присела на край кровати, размышляя, почему этот мужчина вызывал у нее такую сильную реакцию. Она вообще не могла припомнить таких сильных ощущений. Что ж, должно быть, пять лет воздержания давали себя знать. Тут на кого угодно будешь готова кинуться. Тем не менее, надо это перебороть, прежде чем это помешает ее полному восстановлению. — Простите, — сказала Лиза, войдя в комнату. — Он бы и голову свою не нашел, не будь она крепко прикручена. Кейт улыбнулась и продолжила готовить Лизу к выходу. Она уложила ей волосы и помогла выбрать украшения, а потом они спустились вниз. Там их уже ждал Джон, одетый в костюм. Кейт раньше не видела его при таком параде, и, признаться, костюм ему был к лицу. — Отлично выглядите, — поприветствовал их Джон. — Вы обе отлично выглядите, — торопливо добавил он, хотя продолжал смотреть на Кейт. — Тогда поехали? — Лиза выхватила у Джона ключи. — Чур, я за рулем! — Даже не думай! — Джон потянулся за ключами, но она не собиралась их отдавать. — Отдай ключи! — Это и мой праздник тоже, и я хочу вести машину сама! Страховка есть, права есть. Ну пожалуйста, — взмолилась она. — А вы тогда оба сможете выпить вина! — Ладно уж, — сжалился он. — Но чур не гнать! — А когда такое было? — Мне правда напомнить? Джон запер за ними дверь. Когда он подошел к машине, Кейт уже садилась на заднее сиденье. — Может быть, вы сядете впереди? — предложил он. — Мне кажется, вам пространство для ног гораздо нужнее, чем мне. Он принял ее доводы и сел на пассажирское сиденье. Кейт не могла не отметить его воспитанность. В Лондоне такое было редкостью. До ресторана доехали без происшествий. Он был дальше, чем предполагала Кейт, но интерьер был приятным и располагающим. — У нас бронь на фамилию… — Джон вопросительно посмотрел на Лизу. — Болтон, — она назвала свою нынешнюю фамилию, а не фамилию Джона. Разумеется, рано или поздно она возьмет его фамилию, и разумеется, именно ее следовало бы указать при бронировании… но, как говорится, умная мыслЯ приходит опосля. Официант посмотрел в список, потом придирчиво окинул взглядом Джона с ног до головы. — Ну да, столик на троих. Проходите за мной. Он провел их в самый дальний зал и усадил за то, что было, пожалуй, худшим столом во всем ресторане. — А нет ли мест поближе к центру? — спросил Джон. — Простите, но на сегодня всё занято. Кейт вздохнула. Она понятия не имела, кто этот человек и почему он так разговаривает с ее друзьями, но ей это определенно не понравилось. — Вы серьезно утверждаете, что в воскресенье вечером у вас не нашлось другого столика? — спросила она. — Приносим извинения, но все остальные столы забронированы. — Могу я поговорить с менеджером? — спросила она. — Я и есть менеджер. — Тогда с владельцем ресторана. — Его сегодня нет. — Значит, позвоните ему и дайте мне трубку. Официант уставился на нее. Она не отводила взгляд. Ее сердце колотилось, но отступать было нельзя. Дело было не в ней, а в ее друзьях, а с ее друзьями так обращаться было нельзя. — Я не могу его беспокоить. — Что ж, тогда его побеспокою я. Она вынула телефон и открыла Интернет. Вскоре она узнала, что ресторан принадлежал некоему Полу Бэббичу. Имя было необычным, так что ей не составило труда найти его номер в справочнике. — Пол Бэббич, Линтон, Юнион-Сквер, 23, — она набрала номер, нажала на вызов и подняла телефон к уху. — Знаете… наверное, у нас найдется другое место, — выпалил официант, испепеляя Кейт взглядом. Кейт торжествующе улыбнулась и сбросила звонок. Впрочем, после такого взгляда оставаться в ресторане не хотелось. — Спасибо, но вы уже испортили нам вечер, поэтому мы здесь не останемся. Имейте в виду, владелец ресторана узнает о том, что произошло. Ее дыхание начало ускоряться, и она стала замечать, как по краям поля зрения появляется темная пелена. Она схватила Джона под руку. — Пойдемте. Сразу поняв, что дело было не только в плохом обслуживании, Джон быстро вывел Кейт на воздух. Позади Лиза что-то сердито выговаривала официанту. — Как вы? — спросил Джон, как только они оказались на улице. — Мне надо присесть. Он усадил ее на скамейку. Она уронила голову на сцепленные руки. — Что случилось? Вам помочь? — спросил он, инстинктивно поглаживая ее по спине. — Ничего, дайте мне минутку, — ответила она, усилием воли пытаясь успокоить дыхание и прояснить зрение. Затем она медленно поднялась и начала рыться в сумочке. Найдя упаковку таблеток, она достала одну и положила в рот. — Простите. Приступ паники. — И часто такое бывает? — Смотря как понимать «часто», — ответила она. — Обычно где-то раз в месяц, но после переезда стало чаще. Сами понимаете, новая обстановка, стресс… — она слабо улыбнулась. — Не стоило вам беспокоиться, — сказал он. — Нет, стоило, — она потянулась к его руке, бессознательно ища поддержки, как тогда в ресторане. — Спасибо вам. — Но я ничего не сделал. — Нет, сделали. — И что, куда мы теперь пойдем? — спросила подошедшая Лиза. — Хм, а здесь где-нибудь есть обычная закусочная, где подают рыбу с картошкой? — спросила Кейт. — В деревне да, есть, — ответила Лиза. — Тогда как насчет рыбы, картошки и пары бутылок вина? — предложила Кейт. — Мне нормально. А тебе, Джон? — Но вы такие нарядные, — запротестовал он. — Ну и что? Мы, девочки, одеваемся не ради посторонних, — сказала Кейт. — Мы одеваемся сами для себя. — Тогда в закусочную! — он подал Кейт руку и помог ей сесть в машину. Она прикрыла глаза и рассеянно слушала их болтовню. Когда они доехали до закусочной, Джон пошел взять еду навынос, а Кейт к тому моменту уже достаточно успокоилась, чтобы зайти в соседний магазинчик и взять вина. Вернувшись на ферму, они поели рыбы с картошкой прямо из пакета, а потом Кейт вручила им открытку, которую она достала из сумочки. — Это было не обязательно, — сказал Джон, открывая конверт. Они прочли открытку вместе с Лизой. Она была адресована мистеру и мисс Стэндринг и гласила: «Поздравляю с дочкой!» — Простите, это было лучшее, что можно было выбрать, — улыбнулась Кейт. — Мне нравится, — Лиза поцеловала ее в щеку. — Что ж, придется теперь называть тебя папой, — подразнила она Джона. — Ты можешь называть меня как тебе угодно, — заверил он, но тут же заметил ее ехидную ухмылку и добавил: — В пределах разумного! Лиза поставила открытку на каминную полку и включила музыку. Кейт допила свой бокал вина, и Лиза взяла бутылку, чтобы подлить еще. — Нет, — Кейт прикрыла бокал ладонью. — Мне пора домой. — Почему? — заныла Лиза. — Останьтесь! — Нет, правда, мне завтра еще работать. — А чем вы занимаетесь? — спросил Джон. — Я как-то до сих пор не догадался спросить. — Обучение компьютерной грамотности — чем не занятие? — В нашей-то деревне? Признаться, не очень. — Я дизайнер веб-сайтов, — сказала она. — Несколько лет назад окончила курсы. — А до этого? — спросил он. — Сразу после института я работала в страховании, готовилась стать андеррайтером. — И так решительно сменили профессию? — Мне захотелось работать на себя. Клиенты приходят отовсюду, несколько месяцев назад даже делала сайт для фирмы из Сиэттла. — Наверное, и платят хорошо! — влезла Лиза. — Все только и говорят, что вы купили дом без ипотеки! — Несколько лет назад я… случайно разбогатела. Вот на это и купила дом. Джон заметил, что когда она говорила о доме, ее тон неуловимо изменился. Но он не мог понять, то ли это из-за бесцеремонности Лизы, то ли потому, что источник денег был для Кейт неприятен. — Повезло! — сказала Лиза. — В лотерею выиграли или как? — Или как, — подтвердила она. — Но мне и правда пора. Извините, если из-за меня ваш вечер пошел не по плану. — Да ничего не произошло, — успокоил ее Джон. — Могу я спросить, а почему он с вами так разговаривал? — Это из-за меня, — ответила Лиза. — Я заказала стол на мою фамилию, Болтон. А Болтонов тут не любят. — Почему так? — Мама родила меня, когда была очень молодой. А дед был конченным мерзавцем. Бил ее, унижал. Друзей у нее не было. Поэтому мои мама и бабушка сбежали. — Ох, мне очень жаль. — Ничего страшного. Да мне и недолго осталось носить эту фамилию. Скоро я буду Стэндринг. — Ты точно этого хочешь? — снова спросил Джон. — Да! Господи, да можно подумать, ты не хочешь меня удочерять. — Ладно, ладно, больше не буду. Завтра схожу к юристу и назначим слушание в суде. Глядя на очевидную симпатию между Джоном и Кейт, Лиза вдруг ощутила приступ тоски по отцу и матери. Иногда они были совершенно невыносимыми, и это было одной из причин, почему она съехала, но это было потому, что она была им небезразлична. — Что ж, я и в третий раз скажу, что мне пора, и пожелаю доброй ночи. Спасибо за вечер. Джон проводил Кейт и Дейзи до машины. — Вы точно доедете нормально? — спросил он. — Вы приняли валиум, стоит ли садиться за руль? — Все будет хорошо. Но спасибо за беспокойство. — Послушайте, я, возможно, сейчас скажу бестактность, — начал Джон. — Но мне кажется, между нами что-то есть, и если я прав, то… Кейт заставила его замолчать, коснувшись пальцем его губ. Она посмотрела ему в глаза, и он увидел, что она испытывает то же желание, что и он. А потом она потянулась вперед и слегка поцеловала его в губы. Впрочем, в следующую секунду она торопливо отстранилась. — Простите, — сказала она. — Мне не следовало… — Почему? — Потому что… это неправильно. Я просто испытываю себя. На лице Джона появилось выражение обиды. — Джон, послушайте, вы мне нравитесь, правда, но… моя жизнь поломана. Вам не стоит рассчитывать на меня, я не уверена, что в ближайшее время буду готова к отношениям. — Это потому, что я…. — Дело во мне, — перебила она. — Таких сильных чувств, как к вам, я не испытывала уже… да, наверное, за всю жизнь не испытывала, но… это сложно объяснить. Я просто не хочу давать вам ложную надежду на то, что, возможно, никогда не произойдет. — Я умею ждать. — Спасибо, — искренне сказала она. — Но это несправедливо по отношению к вам. — Разве не я должен решать, что справедливо по отношению ко мне, а что нет? — Джон… — Нет, теперь ваша очередь слушать. Удивленная такой решимостью с его стороны, она кивнула. — Я знаю, что я не такая уж завидная партия. Я необразованный, я не всегда хорошо соображаю, я небогат и не хорош собой. Как же ты заблуждаешься, подумала она. — У меня было-то всего пара свиданий в жизни, но на самом деле я любил только одну. А она меня не любила. А с вами… С вами всё идет так, как надо. Мне кажется, у нас неплохие шансы, и я не хочу упускать это, даже не попытавшись. — Не скромничайте, Джон. Вы очень достойная партия. — Я не скромничаю. Кэрол была моей единственной женщиной, а после ее смерти вся моя жизнь — это Лиза. — Это не значит, что вы не сможете найти кого-то, кто будет вас любить, как вы того заслуживаете. У кого не будет приступов паники при малейшем контакте… кто сможет заниматься с вами любовью. — Господи, да вы так ничего и не поняли? Мне это не нужно. Я готов ждать хоть всю жизнь. Когда я был с Кэрол, я хотел ее, это правда. Но она меня не хотела. Мы почти никогда не были близки. А с вами… с вами у нас уже гораздо больше, чем секс. Это как… — Но она вышла за вас замуж, — Кейт и представить себе не могла, что он когда-то женился на женщине, которая его не любила. Глядя, как счастливы они с Лизой сейчас, она была уверена, что и при Кэрол они были счастливой семьей. — Она вышла за меня по необходимости. После смерти ее отца к ней перешла ферма, и ей нужен был инвестор. Единственным способом для меня разделить аренду было жениться на ней и гарантировать вложения. Это была ее идея. Я был не в восторге, но она заверила меня, что мы будем счастливы. — И что произошло? — Она все еще любила Эндрю, но она отказалась от него. Она хотела заняться фермой ради Лизы, а Эндрю не принял отказа. Он наложил на себя руки. — А почему она не вышла за Эндрю? — Он был уже женат. Они хотели сбежать, когда были еще подростками, но он узнал, что Лиза ее дочь, а не сестра, и бросил Кэрол у алтаря. Она не простила его, но и не перестала его любить. — А я думала, что Эндрю отец Лизы… Джон мысленно обругал себя за то, что проговорился. Лиза была уверена, что Эндрю ее отец, и эту веру надо было сохранить. — Она скрывала свою беременность и от него, и ото всех, пока не стало слишком поздно. Многое из этого я и сам не знал, пока он не погиб. Его смерть подкосила ее, она начала пить. И по ночам она говорила со мной, рассказывала мне всю свою жизнь. Однажды она ударила Лизу. Это произошло случайно, она была пьяна, а Лиза, как всегда, стала спорить… Кэрол очень расстроилась, выбежала на улицу и села в машину, но она выпила слишком много. Она улетела в кювет и пробила собой лобовое стекло. Врачи сказали, что смерть была мгновенной. — А где в это время были вы? — Я был на дальних пастбищах с овцами. Лиза прибежала за мной, она так плакала… Когда мы дошли до дома, там нас уже ждала полиция. — Мне так жаль. — В чем-то я даже рад за Кэрол. Она столько всего вынесла, а теперь ее страдания закончились. Теперь она покоится с миром, и я надеюсь, что в загробной жизни она вместе с Эндрю. — Это очень благородно с вашей стороны. — Да? А я этого не чувствую. Вот уже много лет я каждый день упрекаю себя за то, что принял тогда ее предложение. Ведь откажись я, возможно, она была бы еще жива? Убежала бы вместе с Эндрю. — Вы не должны винить себя, Джон. Вы не в ответе за поведение других людей. Это был их выбор. — Да, но… — Но все равно так трудно удержаться от вопроса «А что, если…?» — Да. — Мне это тоже знакомо. — Вы когда-нибудь расскажете мне, что произошло с вами? Кейт кивнула. — Когда-нибудь обязательно. Когда наберусь достаточно сил. Не сейчас. — Я подожду, если вы позволите. Кейт явно колебалась. — Я подожду, вне зависимости от того, скажете вы да или нет, так что можете просто согласиться на дружбу. — По-моему, я никогда не слышала от вас таких длинных высказываний, как сегодня, — улыбнулась Кейт. — Выворачиваю всю душу наизнанку посреди двора на ферме, — улыбнулся он в ответ. — Не очень романтичное место, я понимаю. Кейт подняла руку и погладила его по щеке. — Романтику создает не место, а люди. Спасибо, что доверились мне. — Когда-нибудь вы должны были об этом узнать. Я удивлен, что местные сплетники вам еще об этом не сообщили. — Думаю, я провела здесь недостаточно времени, чтобы со мной делились сплетнями. Думаю, я скорее становлюсь героиней сплетен, чем доверенным лицом. — Ну конечно. Лондонская штучка, которая ни с кем не знается, потому что мы недостаточно хороши для нее. — Но не прямо же так говорят? — Честно говоря, я и сам не знаю. Сами видели, как отреагировал официант на фамилию Лизы. А я в деревне и не бываю. Разве что по крайней необходимости. — Зачем вообще туда ездить? — Чтобы не создавать еще больше слухов. Поймите правильно, я здесь вырос и в общем-то местные люди мне по душе. Но иллюзий я не строю. — Вы когда-нибудь злитесь? — спросила Кейт. — Не часто, — признался он. — Люди говорят, я пошел в деда. Он тоже был бесхарактерный. — А что бы вы сделали, если бы Кэрол от вас ушла? — Не знаю. Я и сам, бывало, об этом думал, что неудивительно, я знал, что она не любит меня. Думаю, что пока она была счастлива, все было бы в порядке. — Вы бы не разозлились? — Скорее мне было бы обидно. И стыдно. — Стыдно? — переспросила она. — Потому что она меня бы одурачила. Хотя, если по правде, я всегда знал, что иду на риск. — Вы тоскуете по ней? — Бывает. Но обычно я радуюсь. Жизнь у нее была нелегкая, от этого и нервы расшатались. Иногда она так скандалила… Лизе лучше сейчас, когда у нее дома все хорошо. Хотя, конечно, она тоже скучает по маме. Кейт в этом не сомневалась, хотя ей также было ясно, что Лиза обожает Джона. — Вам надо домой, — сказала она. И шутливо добавила: — Лиза подумает, мы тут бог весть чем занимаемся, нас так долго нет… — Возможно, нам и стоило бы оправдать ее ожидания, — его голос прозвучал очень тихо и нежно. Он медленно поднял руки и взял ее лицо в свои ладони. А потом осторожно приблизился губами к ее губам, оставляя ей возможность отстраниться. Но она не отстранилась, и он прикрыл глаза, очень легко коснулся ее губ и тут же отстранился сам. — Спокойной ночи, Кейт. Кейт открыла глаза. Его улыбка была такой нежной, что у нее перехватило дыхание. — Спокойной ночи, Джон.