***
Арсений сидел в своей любимой кофейне «Пятая чашка» и нервно ждал своего заказа. С прошлой чашки эспрессо прошло целых пять часов. Такой большой промежуток времени мог вызвать у него тревогу или даже целый нервный срыв. Он не мог ничего с этим поделать. Иногда зависимость переходила все границы и могла перейти в острую форму истерики. Арсений и его мама не раз обращались к психологам. Но некоторые не принимали из-за подросткового возраста, другие же просто смеялись над проблемой. Последнее время он смирялся с этим. — Арс, ты чего? — нервно щелкнула перед лицом друга Алина— Задумался? Парнишка недовольно взглянул на подругу. — Нет, просто так в стену уставился. Девушка улыбнулась и счастливо взглянула на приятеля. Как же давно она его не видела! И на пальцах не пересчитаешь. Он ничуть не изменился. Все те же темно русые кудри и скверный характер. Нет, если нужно, то он бывает довольно милым. Но большая часть его общения — сарказм. — Вот и славно. Что ты сегодня заказал? Как и всегда, эспрессо? Пацан закатил глаза. Надо же ей в ненужный момент приставать. Всегда найдет время. Если не сегодня, то завтра. Не завтра — в любую другую минуту. Но он слишком ценил её (очень, даже ранимые) чувства, поэтому спокойно ответил: — Молотый кофе и воды, которой итак пруд пруди?! Нет уж, я устал от него. На сегодня у меня обыкновенное матча латте. — Но ведь латте частично состоит из эспрессо, разве нет? —осторожно вставила в его тугую речь Алина. Зрачки Арсения снова поднялись. — Остроумно. Но вкус совершенно разный. Маття, японский порошковый чай, придает кофе потрясающий аромат и вкус. Делая вид, что понимает, Алина кивнула. К ним подошел официант. Девушка скривилась от его внешнего вида. Татуировки были на каждом видном (а может и нет) месте, а пирсинг распространился почти по всему лицу. — Ваши латте и раф на кокосовом молоке, пожалуйста. Мужчина удалился, снова оставляя друзей наедине. Алина начала разыскивать что-то в своем телефоне, всячески отвечая на надоедливые звонки. — Вот, только взгляни. Это мой новый репетитор по французскому. Вообще, он преподает только со среднего уровня. А я знаю только «bonjour», «amour» и «croissant». Не представляю что мне делать. А вдруг, он меня просто выгонит? Как и тот, который по финскому? Арс сделал долгожданный глоток кофе, дослушав жалобы подруги. С первой каплей в горле он почувствовал божественную радость, передаваемую лишь парой слов. Пьянящее удовольствие. —Как и обычно, построишь глазки и повстречаешься с ним пару недель. Выучишь еще три французских слова, и –вуаля! — ты счастлива, — тут он увидел взгляд подруги, полный сомнения. — Только не говори мне, что ты действительно собралась учить язык. Алина прикусила губу, собираясь пояснить свои столь неожиданные действия. Чаще всего, схема, которую уже назвал друг работала. И вправду — она хлопала своими длинными ресницами и тут же завоевывала признание любого (за исключением особо придирающихся придурков). — Я действительно собираюсь учиться. Мама сказала мне задуматься об обучении. Я тоже об этом подумала. Мне ведь через два года семнадцать лет! Поступление уже на носу. А я не хочу учиться в очередном «ПТУ». А во Франции обучение бесплатное и хорошее. И сдавать только язык и любой желаемый предмет. И в какой стране, — она восхищенно вздохнула. — Тебе бы тоже там понравилось.Говорят, там отменный кофе. Да и скоро лето, каникулы. Пацан поморщился. — Остроумно. Но из «отменного» кофе там только паршивый эспрессо, прикрываемый вкусом таких же паршивых круассанов. И там полно бомжей. Но тогда, ты хорошо впишешься. Девушка легонько пнула его. Его шутки, конечно, были очень надменные и холодные, но она не обижалась. Еще с самого детства он не упускал момента подколоть ее. А его «остроумно» уже проворачивается в ее голове. Два часа болтовни прошли почти незаметно. Они разговаривали обо всем на свете: начиная с учебы, заканчивая хлебом, продающимся в соседней пекарне. —Извини, Лин, мне уже пора идти, —грустно выдохнул он, смотря на наручные часы. — У меня двухчасовая скрипка. — А у меня через час занятие с тем красавчиком! Я напишу тебе завтра, как все прошло. Крикнув «удачи», Арсений выкинул третий стакан кофе и, совсем нерадостно, поплелся домой. Добравшись до своей улицы, он не удивился куче мусора, вываленной прямо перед подъездом. Жильцы многоэтажки подражают итальянцам, использующим эту традицию как избавление от неудач. Только вот русским это совсем не помогало. Лифт тоже не радовал своим видом, но держался достойно. Даже кнопки нажимались с меньшим трудом, чем вчера. Но дверь дома Арсения была украшена по всем почестям: на глазке красовалась голубая ленточка, а чуть ниже висела огромная табличка «С Днем Победы!». Он приоткрыл дверь, стараясь не отвлекать никого своим присутствием. Может, и отец уже пришел. Тогда совсем не стоило приходить. Но и без нежеланного внимания не обошлось. — Арсюша, вот и ты пришел! —мать пробралась к нему через груду грязного белья, легонько чмокнув в щеку.—Супчик на столе, одежду я тебе погладила. Не дай боженька, Лев Викторович снова скажет о твоем неприличном виде, —тут она плюнула через левое плечо и три раза постучала по столу. —Одевай-ка скорее свои балахоны и иди ешь солянку. Надо бы тебе приличную одежду купить… Наталья еще что-то ворчала, но пацан не расслышал. Сейчас все его внимание заняла сестра. Она прихорашивалась. Кажется, купила новое платье. И туфельки. —Не смотри на меня так, мелкий, —прошипела она.—Я пытаюсь нарисовать стрелку. Никогда не думала, что это так сложно! Ее прервал телефонный звонок, так что Арс не успел спросить куда это она так собралась. Он вспомнил мамины указания и ушел переодеваться. Но даже обновленное худи его не обрадовало. На столе стояла вонючая солянка, которую он всю жизнь ненавидел. Парень перелил суп обратно в кастрюлю и тихонько вышел из квартиры. Выдохнув, он побежал на автобус.***
Алина жутко раздражалась. То пудра закончится, то хайлайтер не нравится. В таком настроении она бы даже дома не осталась, дабы не разбить от злости все оставшееся в доме стекло. Но делать было нечего, поэтому через час она штыком стояла перед дверью Адама Де Лона. Он сказал, что сам откроет дверь ровно в назначенное время занятия. —Bonsoir, Madamoiselle Alina, —поздоровался он.—Comment allez-vous? Vous voulez du thé?. К сожалению, Лина совсем не готовилась к предстоящему уроку. На уме у нее были только фирменные французские круассаны. —Oui, —неуверенно вставила она. Оказывается, француз предлагал ей чай. Она села за мраморный стол в его кухне, наслаждаясь видами из окна. Он жил в отличном районе. Мужчина то и дело поправлял рукав рубашки. «Прикид у него неплохой», —подумалось ученице. Довольно спортивное телосложение, высокий рост и стекольные светлые волосы. Не то что бы ей нравились блондины, но он был «ничего» в ее понимании. —Черный, зеленый? —спросил мужчина. На его вопрос у нее поднялась бровь.—Я имею ввиду чай. Девушка постаралась разрядить обстановку, смеясь своим звонким и легким смехом, то и дело похлопывая ресницами. —Черный. Он настраивает на учебную и…романтическую обстановку. Француз лишь пожал плечами. Он видал и не таких учениц. Одна даже домогалась до него. Но Алина выглядела мило. И, может, даже привлекательно. Он еще не определился. Но что он явно понял: она совсем не знает французский. —Знаете, Адам, я никогда раньше не учила языки, —прошептала она.— Только английский, и то с трудом. Мысленно смеясь над ней, он сделал как можно более суровое лицо. —И зачем же вы тогда пришли ко мне? Написано: только со среднего уровня. А у вас, наверное, даже нулевого нет. —Почему же? Нулевой есть. Он не сдержался и рассмеялся. Таких учениц у него еще не было. Харизматичных и веселых. —Тогда мне придется сейчас же выгнать вас из дома, Madame. Алина оказалась в не лучшем положении. Создав неловкую паузу, она начала раздумывать что бы такого сказать. Ей не хотелось униженной уходить из дома. —Просто вы такой чудесный преподаватель! Лучший, которого я нашла. Другие не имели даже единого отзыва, —лесть всегда спасала ее в плохие времена.— И я выбрала вас. Надеялась, что вы меня поймете. Ведь я так хочу учиться во Франции. Но увы. Я пойду, до свидания. В мужчине проснулись совесть и жалость, как ангел и демон. Один говорил об уходе девушки, другой о дальнейшем ее обучении. —Постойте, Madamoiselle. Отвернувшаяся от него Алина изобразила на лице победную улыбку. Пара секунд и ее глаза были на мокром месте. —Да, senior Адам де Лоне? —подражая его фразам, развернулась она. Француз взял ее под руки и усадил за тот же стул. Погладил по волосам, пытаясь успокоить ее. Слезы в глазах девушки еще больше напрягли его светлую душу. —Оставайтесь. Я люблю, когда ученики целеустремленные. План сработал. Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и заметила на руке черный след. Это тушь. Мысленно выругавшись, она отпросилась в туалетную комнату. Ванная тоже была из белого камня. В ней пахло чудным запахом лаванды. Зеркало запотело. Очевидно, француз еще до урока принимал душ. На раковине стояли две щетки: розовая и зеленая. Рядом Алина заметила женский лосьон для мягкой кожи рук. «Значит, у него есть пара», —не без грусти заметила девушка. Она умылась, прокрасила глаза тушью, заранее припасенной в кармане и грациозно вышла к французу. Они начали занятие. Алине язык давался нелегко, но она делала все, что могла. В перерыве она успела полакомиться десертом, приготовленным французом. Но между ними была некая скованность, которую девушка никак не могла объяснить. Вскоре она выбежала из его квартиры, написав обо всем Арсению.***
Парень постучал. И дождавшись одобрительного «войдите», открыл дверь. —Лев Викторович, здравствуйте, я немного опоздал, прошу прощения, автобус задержался. От учителя веяло презрением. Он кивнул на пол, призывая Арсения встать туда. Парнишка мигом сорвался с места. «Странно. Я ощущаю от него запах пота». Странным это казалось потому, что Лев всегда мылся перед занятием. И одежда отличалась от той, которую он обычно одевал на занятия. Но самым неожиданным парню показался поцелуй на шее преподавателя. Розовый и совсем свежий. —Вот так сюрприз…—пробурчал Арсений себе под нос.—И кто мог влюбиться в него? —Что вы там бормочете? Принимайтесь за письменную работу. Ученик начал раздумывать, кто мог стать любовницей Льва-недотроги. Может та противная пианистка? На вряд ли. Она вроде как замужем. Или гитаристка? Нет, ей под пятьдесят (ну или она просто так выглядела). Парень уже начинал в тайне от самого себя надеяться, что это его мать. Уж лучше жить с этим пентюхом,чем с отцом. —Что ты там снова думаешь? Приступай к повторению практической части экзамена. Я скоро вернусь. Арсений занимался бы, если бы не был уверен в своей идеальной композиции. Он, на свой страх и риск, решил подслушать телефонный разговор Льва Викторовича. —Да, Лизунь, я доработаю с Арсением и вернусь, —непривычным мелодичным голосом пролепетал преподаватель. Из трубки слышалось громкое хихиканье молодой девушке. «Может, он маньяк и держит ее в заложниках?»—предположил парень. —Да-да, как и договаривались, надень сегодня свое самое пикантное белье, —вожделенным басом сказал учитель. Парень подавил острое чувство отвращения. Тот самый момент, который останется в памяти навсегда. Момент, который будет вспоминаться перед сном. Момент, от которого тянется из глубин рвота. —Лев Викторович, я закончил повторение, —наконец вылез из-за двери Арс. Старик насупился, но ничего не сказал. После недавней фразы ученик чувствовал неприязнь к нему. «Никогда не знаешь, что на самом деле хранит в себе человек» —подумал про себя он. —Начинай, —поторопил учитель. Смычок начал ходить вверх-вниз, издавая мелодию. Тонкие звуки скрипки наполняли всю комнату, вызывая приятную дрожь в груди. Арсений ощущал себя в полете со звучанием деревянного инструмента. Он перелетал с одного тона на другой. Сначала туда, потом сюда, вскоре обратно… И так до бесконечности. Он погружался в музыку, ощущая как ноги становятся ватными. Парнишка пытался крепче ухватиться руками за смычок, чтобы не улететь далеко-далеко вдаль… —Заканчивай, —пробасил Лев.—Ты сдал. С неимоверно счастливым лицом Арсений собрал в сумку скрипку, смычок и другие вещи. Парень выбежал из здания, держа в руке сертификат от «Пятой чашки». «Может встретимся как-нибудь?»—звякнул телефон от сообщения Вовы.