Обратный отсчёт

По привычке, усвоенной в Долине Призраков, Кэсин не сразу открывал глаза, а сначала прислушивался и оценивал ситуацию. Он никак не мог понять, где находится и почему так болит голова. Образы прошлого мешались с настоящим. Он то видел алебарду, торчащую из спины матери, то мёртвое тело Хань Ина в своих руках. Наконец услышал голос Чэнлина. — Почему шишу не просыпается? — Кажется, я перестарался, — ответил незнакомый голос. Кэсин открыл глаза и осмотрелся. — Шишу! — Чэнлин бросился ему на грудь. Кэсин обнял его и похлопал по спине. — Где мы? И где твой шифу? Чэнлин всхлипнул. — Он ушёл. Сказал оставаться в убежище, он разберётся сам. И не вернулся. А они подожгли школу! — Кто "они"? — не понял Кэсин. — Тяньчуан! — в устах красивого мужчины в белоснежных одеждах слово прозвучало как ругательство. — Разрешите представиться, меня зовут Цзин Бэйюань, сейчас вы находитесь в моём поместье. Мы спешили как могли, но опоздали, Цзышу уже ушёл. Кэсин вспомнил и свой сон, и как проснувшись хотел убить Чжао Цзина, тогда-то его и вырубили. На сердце стало тяжело, как после первой ссоры с А-Сюем после смерти четверых мудрецов. Опять эта дурацкая подделка. Сначала погибли мудрецы, потом этот мальчик Хань Ин, а Тяньчуан добрался до школы. Кэсин сжал кулаки. Не время предаваться самобичеванию. Сперва надо всё исправить, потом убить Чжао Цзина. Сделать так, чтобы мир узнал о его преступлениях. Но сперва — спасти А-Сюя. Попытка не дать Хань Ину отправиться на мост Найхэ дорого далась Кэсину, его меридианы были почти пусты, слабость буквально приковала его к постели. Чэнлин суетился рядом, то принося попить, то поесть, жалобно смотрел мокрыми от слёз глазами. Поход до уборной превратился в пытку, перед глазами плавали чёрные точки, голова кружилась, руки и ноги, казалось, весили по цуню. Суровый У Си констатировал перенапряжение и сообщил, что если господин Вэнь не хочет отправиться на перерождение в ближайшее время, ему необходим отдых, полноценное питание и медитации, а любые нагрузки противопоказаны. Пришлось, стиснув зубы, лежать и думать. Мысли приходили безрадостные и мрачные, иногда Кэсину казалось, что лучше уж отправиться на мост и там ответить за свои преступления. От этого удерживала только мысль об А-Сюе и Чэнлине. Ребёнок зовёт его шишу. Как будет звать, когда узнает, кто он на самом деле? Да, Кэсин узнал, кто на самом деле виноват в смерти родителей, но легче не стало. Ведь это он, он сам привел Чжао Цзина в дом, признался, что он Чжэнь Янь. Днём ещё как-то удавалось отвлечься — он строил и отбрасывал планы по спасению А-Сюя, а вот ночью не было никакого спасения. Раз за разом он видел мёртвые тела родителей: встревоженный взгляд отца и укоризненный матери — зачем ты привёл его в дом?! Картина сменялась на вид горящей школы Зеркального озера. Он не отдавал приказа нападать на школу, но позволил призракам покинуть гору. Застывшие взгляды изуродованных трупов преследовали его, он отворачивался и видел Гао Чуна с разбитой головой. Рядом с ним стояли погибшие мудрецы Анцзи. — Я не хотел! Этого не должно было произойти! — Но произошло! — говорил А-Сюй, зажимая страшную рану в груди. — А-Сюй! — Кэсин бросался к нему и не мог сдвинуться с места. Смотрел, как сквозь пальцы А-Сюя просачивается кровь, пятнает светлые одежды. — А-Сюй! — кричал Кэсин и просыпался в слезах. После третьей ночи он решил, что восстановился достаточно, пора приниматься за дело. Если Хань Ин был настолько предан Цзышу, что, понимая неизбежность смерти, всё равно сбежал, возможно ли, что в Тяньчуан есть такие же бойцы, верные не принцу, а непосредственно лорду Чжоу? Как узнать о них, есть ли возможность установить с ними контакт? Бэйюань много лет прожил при дворе, он видел всякое, но был твёрдо уверен в одном: ни масла, ни притирания, ни драгоценные мази, ни ванны из молока — ничего из этого не помогает сохранить красоту и свежесть так, как крепкий и здоровый сон. Он следовал данному правилу много лет, но вот уже несколько дней не мог выспаться, так как просыпался от стонов и криков их гостя. За окном только занимался рассвет, а сна не было ни в одном глазу! Решительно накинув верхнее пао на нижние одежды, он отправился к Кэсину. Не проснувшийся до конца Кэсин схватился за веер, но через секунду узнал хозяина поместья и постарался принять непринуждённый вид. — Господин Цзин? Не ожидал увидеть вас так рано. — Господин Вэнь, я прожил при дворе большую часть жизни, но мой супруг научил меня красоте прямых вопросов и кратких ответов, поэтому давайте отбросим пустословие и поговорим откровенно. Вас мучают кошмары? Кэсин напрягся. Он не любил признаваться в своих слабостях, особенно посторонним. Хотел бы соврать, но подозревал, что Цзин Бэйюань пришёл к нему в спальню не просто так. — Я вас разбудил? Прошу прощения, этого больше не повторится. Я и так злоупотребил вашим гостеприимством. — И куда вы отправитесь? Ночью? Без припасов, денег, с практически пустыми меридианами и осознанием, что благодаря Чжао Цзину ваше лицо знает каждый в цзянху? — Вы меня совсем не знаете, — Кэсин нашёл в себе силы улыбнуться. — Сейчас я сильнее, чем в двадцать лет, когда убил бывшего хозяина Долины Призраков. Просто мы познакомились не в лучший момент. Силы скоро восстановятся. А я не позволю А-Сюю пополнить список мертвецов. Либо спасу его, либо погибну сам. — Я знаю то, что мой лучший друг ради вашего спасения отправился в пасть к дракону, и это лучшая рекомендация для меня. Я обязан Цзышу жизнью и сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь его другу. — Он подсунул мне Пьянящую мечту! Я бы не позволил ему пойти туда! — Как будто вы могли его остановить. Если Цзышу что-то решил, то сделает это. Кстати о Долине, ребёнок знает? При вопросе о Чэнлине Кэсин покачнулся, весь запал исчез. — Нет. Я не отдавал приказ нападать на школу. Но под маской призрака может скрываться кто угодно. Я и про эту книжицу узнал от старого монстра! Надеюсь, Чэнлин не видел её. И что он позволит мне спасти А-Сюя из Тяньчуан. Ваш друг поможет с гвоздями, этот старый обжора обещал! А-Сюй восстановит школу, мне не о чем будет сожалеть. — Не о чем сожалеть? — опытный царедворец сразу вычленил главное. — Господин Вэнь, вы уже собрались на мост? — Я подписал себе смертный приговор, когда покинул Долину. Хотел, чтобы пожар в Цзянху стал моим погребальным костром. Чтобы все эти лицемеры отправились со мной! Они называют друг друга братьями, но перегрызут глотки ради куска стекла! Всё вышло из-под контроля, но сожалею я только о нескольких людях. Да, они не были виноваты, но и мои родители не сделали ничего плохого! Остальные получили по заслугам. И если Чэнлин захочет отомстить за смерть своих родителей, я позволю ему это. Между смертью Чжао Цзина и жизнью А-Сюя я выберу А-Сюя. Остальное не важно. — Раз мы оба не спим, господин Вэнь, давайте заварим чаю и побеседуем. Я давно не был в цзянху и поверьте мне, нет такой проблемы и интриги, которую я не сумел бы решить. Этот князь многому научился за свою жизнь. — Помогите мне спасти А-Сюя. Пожалуйста. — У вас наверняка есть есть намётки плана, расскажите, подумаем вместе, — Бэйюань изящно заварил и разлил чай по фарфоровым чашечкам. — План полетел в Диюй, когда я встретил А-Сюя, — Кэсин мечтательно улыбнулся. — Но только недавно я вспомнил, кто именно виноват в гибели родителей. Пьянящая мечта странно действует. Я видел сны, но не прекрасные, как должно быть. Я вспоминал то, что поклялся никогда не забывать, вот только суп Мэн По сильнее моей детской ненависти, — Кэсин помолчал. — Хань Ин. Он оказался предан лично А-Сюю, а не Тяньчуан. Ради него выкрал поддельную люлицзя. Из-за неё погиб. Я готов разобрать дворец по камешку, но, боюсь, это займет слишком много времени. Не хочу, чтобы А-Сюй находился там слишком долго. Может быть, в Тяньчуан остался кто-то вроде Хань Ина. Это здорово облегчило бы задачу. Жаль, я не умею изменять лицо, как это делал А-Сюй. — Цзышу действительно удивительный человек. Его шиди отправились за ним на службу, его ученики пронесли верность к нему в своём сердце, — задумался Бэйюань. — Мне нравится ваша идея с Хань Ином, думаю, стоит осмотреть его вещи, возможно, мы найдём что-то. — Да и похоронить нормально нужно. За свою верность А-Сюю он достоин хотя бы могилы. Кэсин не собирался признаваться, что ему страшно смотреть, во что превратилась школа после пожара. Всё, к чему он прикасается, превращается в тлен. — Я считаю, что вам стоит поговорить с Чэнлином. Мальчик толком не спит, почти не ест и пропадает на площадке для тренировок, он так себя загонит. Кэсин сжал кулаки. — Чэнлин потерял десять лет, ему нужно тренироваться, — он каждый день хотел поговорить с мальчиком, но так и не смог найти подходящий слов — Когда он порвет мышцы или связки, что вы скажете Цзышу? — безжалостно спросил Бэйюань. — Вы очень смелый человек, господин Вэнь, так не теряйте присутствия духа, правда всегда предпочтительней лжи и недомолвок. — Вы так думаете? Мне было проще жить, пока я не вспомнил, что именно я привел Чжао Цзина в дом к родителям. Я виновен в их смерти. Думаете, ребёнок, который зовёт меня шишу и обнимает перед сном, примет правду о том, что я виноват в гибели его семьи? — В смерти ваших родителей виновен тот, кто натравил на них призраков. Или вы хотите сказать, что сами пришли на гору Цинья и попросили гучжу напасть на ваш дом? Не мелите чушь, вы слишком умны для этого. Чэнлин вас любит, но он, как и всё дети его возраста, чувствителен к недомолвкам и лжи. Расскажите ему правду, пока это кто-то не сделал за вас. — Я знаю, что я сделал, и буду отвечать за это. Мне бы хотелось сначала вытащить А-Сюя, но есть вероятность, что после разговор может не состояться. Вы правы, я поговорю с ним. Господин Бэйюань, у вас есть эта книга? Хочу посмотреть, что там написано. Возможно, мне не чуждо некоторое тщеславие. — Я попрошу слуг доставить её, — тонко улыбнулся Бэйюань. *** — Бездари, — Кэсин брезгливо перелистывал страницы. — Ну что они нарисовали?! Разве это мой нос?! И разрез глаз совсем другой! А Лю Цянцяо?! Кто поверит, что она — призрак красавицы?! — он пролистал до конца и убедился, что Гу Сян в книге не упоминается. Что ж, хоть эта глупая девчонка в безопасности. Бэйюань с улыбкой наблюдал как к Кэсину буквально на глазах возвращается жизнь; столь живая и деятельная личность, как он, не могла долго сидеть на месте и жить без цели. Сейчас же их было три, и всё важные. Чэнлин предсказуемо нашелся на площадке. Видимо, не только Кэсина мучили кошмары, но за своими переживаниями он как-то упустил это из виду. — Чэнлин? Прервись ненадолго, мне надо кое-что тебе рассказать. Разговор вышел тяжёлым. Чэнлин выслушал Кэсина, прочёл книгу и просто молча ушёл с абсолютно каменным лицом. Что ж, Кэсин и не рассчитывал на тёплые объятия. Переодевшись в неприметную дорожную одежду и впервые за много лет собрав и спрятав свои роскошные волосы, Кэсин попросил Бэйюаня позаботиться о Чэнлине и направился в усадьбу Четырёх Сезонов. Он ожидал увидеть пепелище и обгорелые остовы на месте цветущих садов, каково же было его удивление, когда он понял, что огонь лишь немного опалил балки. Сады остались целы, как и защитные фигуры-механизмы, главное здание чуть закоптилось, из крыши торчали стрелы, видимо прошёл дождь, сразу после поджога, что позволило школе уцелеть.Он легко нашёл тело Хань Ина — всё-таки зря столько тянул, трупный запах перебивал аромат цветов. Впрочем, Кэсин не раз дышал подобными ароматами. "Прости", — произнёс он мысленно и начал обшаривать тело. Забрал кошелёк — мертвецу деньги без надобности, и нашёл печать. Могилу он выкопал рядом с могилами шифу и Цзюсяо. Хань Ин мечтал стать учеником Школы, шифу бы принял его и не стал бы возражать, что покоиться будут рядом. Неровный холмик украшала скромная табличка. Кэсин пообещал себе, что, если однажды вернётся, установит такой же памятник. А если нет, то ему будет уже всё равно. Возможно, за мостом попросит у Хань Ина прощения. Возвращался в усадьбу Бэйюаня Кэсин уже вечером, когда стемнело. Откуда-то вынырнула лёгкая тень и бросилась к нему. — Шишу! — обиженно всхлипнул расстроенный ребёнок, буквально повиснув на шее ошарашенного Кэсина. Кэсин замер и рефлекторно прижал к себе Чэнлина. Он не надеялся ещё когда-нибудь услышать от него "шишу", а Чэнлин слишком честный, чтобы попытаться подобраться поближе и убить. Из потока всхлипываний Кэсин разобрал только "бросили". Он отстранил Чэнлина и заставил смотреть себе в глаза. — Разве я могу тебя бросить? Пока нет твоего шифу, мне придётся заняться твоим обучением. Глупый ребёнок, — он снова прижал к себе Чэнлина. — Вот, развёл сырость, даже на меня попало, — он быстро смахнул непрошенные слёзы. — Шишу, — в голосе Чэнлина звучало напряжение. — Это вы... Приказали… — Нет, малыш. Я не отдавал приказ нападать на школу Зеркального озера. Те люди не были призраками, но смогли ими притвориться, потому что я позволил настоящим призракам покинуть долину. Я думал, что контролирую всё, но мой грандиозный план оказался частью ещё более грандиозного плана Чжао Цзина. — Я вам верю, шишу, вы бы никогда такого не сделали, — снова всхлипнул Чэнлин, у него дрожал подбородок, от сдерживаемых рыданий. — Поплачь, малыш, слёзы очищают душу, поплачь. Он обнимал Чэнлина, пока тот не перестал всхлипывать, потом отвёл в спальню и уложил. Чэнлин узнал правду и простил. Значит, остальное тоже получится. Просто не может не получиться. Кэсин вооружился печатью и постучал в покои Бэйюаня.