***
Пустые коридоры Хогвартса казались слишком огромными. Драко слышала каждый шорох, от которого всё время сжималось сердце и волосы вставали дыбом. Здесь может происходить всё, что угодно, особенно ночью. Раньше бы она приспокойно лежала в кровати в это время, а сейчас крадётся в Запретную секцию, рискуя быть пойманной в её и так шатком положении. Но в сложившейся ситуации другого выбора просто нет. Драко скользит между шкафами, забитыми книгами, приближаясь к нужному месту, и открыв дверь, ныряет в темноту. Желание произнести освещающее заклинание появляется сразу же, но слизеринка быстро его отметает. Лучше не палиться по чём зря. К счастью, спустя столько дней, проведённых в полумраке Выручай-Комнаты, Малфой привыкла к темноте. Через какое-то время глаза привыкают к скудному освещению, пробивающемуся откуда-то из-под стен. Аккуратно ведя рукой по старым книгам, она продвигалась к нужному месту. Несколько шагов— и вот она уже стоит у покосившегося стелажа с книгами по Тёмной магии. Третья полка слева, помнит Драко. С самого края до сих пор пусто и она медленно ставит туда книги, принесённый с собой. Теперь всё на своих местах. Остаётся только поскорее убраться отсюда, этот затхлый запах старых книг её убивает. Малфой уже собиралась уходить, когда заметила краем глаза из-под мантии книгу, слегка выступающуюю над полкой. Прямо перед глазами находился единственный экземпляр труда Николаса Фламеля "Способы разрыва неотвратимых заклятий". Драко не верила своим глазам. Вот оно, то, что им нужно. Она подошла ближе, ещё раз перечитав название, на случай, если ей померещилось. Подумать только, такая книга просто раритет. Она много слышала о ней, но была уверена, что за её хранение отвечает Министерство Магии. Кто бы подумал, что такая бесценная вещь будет пылиться в библиотеке Хогвартса. Николас Фламель был известен своими исследованиями в области так называемых "неотвратимых чар" или "необратимых заклятий". Он первым выстроил теорию о том, что абсолютно любую магию можно снять и положил жизнь, чтобы доказать это. Однако, Драко была уверена, что его работа была запрещена Министерством, а книга стала причисляться к числу запретных. Оно и понятно, если отменять неотвратимые заклятия, то многие преступники будут творить всё, что захотят. Драко сдула пыль с корешка книги. Блёклая коричневая надпись оказалась золотистой и теперь поблёскивала даже в полумраке библиотеке. В этой работе определённо есть раздел про Неприложный Обет. Малфой уже высунула руку из-под мантии, чтобы забрать книгу с собой, как из-за ближайшего стелажа показался свет Люмуса. Драко почувствовала, что у неё вот вот остановится сердце. Она отступила на несколько шагов, сунув руку обратно под мантию-невидимку. Из-за стелажа показалась угловатая фигура, но из-за непривычно яркого света, Драко сперва не смогла разобрать даже пол таинственного гостя. Внутри всё сжалось. Её точно не видно под мантией? Она поджала ноги, ей показалось, что не закрывает её полностью. Драко села на корточки. А фигура тем временем приближалась и приближалась к ней, Малфой старалась не дышать. Неужели её поймали? Но по мере движения незнакомца, Малфой отчётливо понимала, что это не Миссис Пинс и явно ни один из профессоров. Тогда кто? Дикий ужас сковал её по рукам и ногам, не пошевелиться. Самым логичным было бы отойти как можно дальше, но почему-то она не могла. По спине прошёл холод. Кто бы это ни был, этот человек шёл прямо к ней. Или за ней? Драко показалась, что незнакомец видит её через мантию. Прямо как тогда...в мэноре...когда в каком-то углу её зажали Пожиратели... Но это не возможно, этот человек не может её видеть...а точно ли человек? Свет оказался неожиданно близко и Драко вдруг осознала, что между ней и ночным читателем осталось порядка сорока сантиметров. Пожалуйста, только не делай шаг вперёд! Но, неожиданно для Драко, фигура действительно остановилось и некто, кто только что светил ей в лицо, повернулся в профиль, направляя палочку на стелаж. Малфой, проморгавшись, присмотрелась и ахнула. Она узнает это птичье гнездо из тысячи, но, о Мерлин, что здесь делает Гермиона Грейнджер? Гриффиндока стояла напротив стелажа, что-то разглядывая на полках, совершенно необращая внимания на неё. Драко выдохнула. Каждый стук сердца всё ещё отдавал шумом в ушах, но теперь она была уверена, что Грейнджер её не заметила. Это что, какое-то наваждение? Почему она всё время сталкивается с ней да ещё и в библиотеке? Но если серьёзно, что Грейнджер здесь забыла? Что могло понадобиться магглокровке в Запретной секции глубокой ночью? Драко затаила дыхание, наблюдая, как Гермиона роется в книгах и в итоге вытаскивает ту самую, которую она собиралась забрать с собой. Что за чёрт! Зачем ей сдалась книга Николаса Фламеля?! Это дура скорее всего даже не вкурсе, что это за книга! Но Грейнджер похоже знала, что ищет. Она присела на пол и положила книгу, направляя на неё Люмус. Драко с искренним недоумением наблюдала, как она переворачивает пожелтевшие страницы одну за другой и что-то бубнит под нос. Наконец она остановилась и Малфой смогла прочитать заголовок " Разрыв чар Обливиэйт и других ментальных заклятий". Слизеринка понятия не имела, что происходит и для чего Грейнджер вдруг понадобились заклинания для возврата воспоминаний, но прямо сейчас она была уверена только в одном: надо как-то забрать книгу или хотя бы взглянуть на неё, но при этом остаться не замеченной. Неожиданно Гермиона дёрнула рукой, в которой держала палочку, вероятно для того, чтобы поменять освещение, но её конец промелькнул у Драко перед самым носом. Она неловко попятилась назад, неудачно напоровшись на угол стелажа. Левую руку, которая только только начила заживать, обожгло болью. Малфой прикусила губу, чтобы не закричать. Перед глазами появились тёмный пятна, всё поплыло. Волна боли прокатила по спине и вернулась обратно к руке. Теперь она пульсировала и Драко показалось, что она чувствует, как в венах бьёт кровь. Так больно ей было только после Круциатуса. — Кто здесь?— Гермиона резко подняла голову. Видимо услышала звук удара. Это нехорошо. Голос Грейнджер вывел её из транса. Драко глубоко вздохнула и выдохнула, стараясь лишний раз не шевелиться. Она где-то читала, что если глубоко дышать, то можно уменьшить боль. И какой урод это написал? Вообще не работает. Если повезёт, то Грейнджер решит, что ей показалось. Только она не настолько глупая. — Эй?— голос Гермионы дрожал, она посветила Люмусом вокруг себя,— выходи. Драко прислонилось спиной к книжному шкафу изо всех сил стараясь успокоиться и как-то взять себя в руки. Точнее в руку, которая осталась целой. Сейчас самым правильным вариантом было бы выждать время и сбежать, чтобы не поспасться на глаза Грейнджер. Но сейчас у неё так кружиться голова, что едва ли она уйдет дальше десяти метров. Чёрт. Дышать. Только Дышать. Грейнджер ещё раз обвела пространство вокруг себя палочкой. Ничего. Она медленно привстала и двинула вдоль стелажей, медленно водя рукой из стороны в сторону. Когда она скрылась за ближайшим поворотом, Драко откинула голову назад и закрыла глаза, чтобы хоть как-то справиться с жуткой болью и шумом в ушах. А потом снова открыла. Книга, которую Грейнджер начала читать, так и осталась лежать на полу. Это единственный шанс. Прислушевшись к шагам, раздающимся где-то в другом конце Запретной секции, Малфой поспешила подползти к книге. Как только зеленоватый перплёт оказался в её руках, она открыла содержание, бегло проходясь взглядом по гиганскому списку. В глазах всё расплывалось, она с трудом разбирала буквы. Страница 104 — Неприложный Обет и его тёмные формы. Малфой принялась листать жёлтую бумагу в поисках нужной информации. Сотая страница. Вот сто первая. Сто воторая, Сто третья и... Драко перевнула сдующую страницу и замерла. Что за чёрт? Неужели у неё начались галлюцинации? Она же только что перевернула страницу, но ничего не изменилось. Она уставилась на уголок страницы, на котором очень чётко виднелось число 103. Бред какой-то. Она перечитала заголовок. Он тоже не изменился. "Заклятия Империуса"— твердили заглавные буквы. Она перелистнула назад и снова 103. Что происходит? Это какая-то ошибка? Драко стала перелистывать страницы одну, за другой. Ещё, ещё и ещё. Везде было 103. "Этого не может быть", — пронеслось у неё в голове. Она перевернула две страницы сразу. Теперь в крайнем угла стояло число 106. Кажется, она сходит с ума. А если попробовать с конца? Драко стала переворачивать листы от самого последнего к середине. Вот уже сто восьмая страница, сто седьмая, сто шестая и... снова сто шестая. Она перевернула опять. 106. А если две сразу— 103. Малфой сидела в ступоре. Получается, нужной ей страницы вообще не было? Но это невозможно, она есть в оглавлении, она должна быть. С этой книгой было что-то не так. Но что, она понять не могла. Малфой просто продолжала фантомно переворачивать страницы, уже даже не читая, что на них написано. Наконец, в очередной раз остановившись на сто третьей странице она опустила книгу. " Заклятия Империуса"— по прежнему гласил заголовок. Драко смотрела на чёрные буквы, напоминающие ядовитых змей, извивавшихся и блестящих, и не могла отделаться от мысли, что сходит с ума. Вдруг заглавные буквы смазались, а на странице появились какие-то красные кляксы. Откуда эти капли взялись, только что же ничего не было? Ещё несколько крупных капель упало на страницу и на пол, прежде чем Драко поняла, что это кровь. Её кровь. Она приподняла мантию. Белая рубашка уже по локоть окрасилась в красный. Только теперь она явно ощутила, как что-то мерзкое и склизкое стекает по руке. Это плохо, если кто-то увидит... Драко посмотрела на страницу. Большие капли впитались в жёлтую бумаги и... исчезли. Малфой не поверила своим глазам. Буквы стали двигаться и практически летать по листу, пока текст окончательно не сменился. Большими изогнутыми буквами, наклонёнными в лево, что встречается довольно редко, было написано: " Неприложный Обет и его тёмные формы". Слизеринка пробежалась взглядом по тесту. Это оказался рецепт зелья. Медленно скользя по названиям ингредиентов, Драко всё больше убеждалась в реальности происходящего. Неожиданно за ближайшим стелажом послышалось шуршание, и она поспешила отползти от книги на несколько метров, совершенно позабыв вернуть всё в прежнее положение. Но книга, словно услышав её молитвы, сама всё сделала. Если бы она рассказала кому-нибудь об увиденном, то её наверняка бы отправили в психиатрию Мунго, но она готова поклясться, что страницы сами стали переворачиваться до тех пор, пока не остановились на разделе про Обливиэйт. Буквально через секунду после этого из-за пыльных полок показалась голова Грейнджер. Сейчас, когда её лицо посвечивал Люмус, она чертовски напоминала Драко Беллатрису Лестрейндж своим слегка ошалелым взглядом. Она присела перед книгой и убедившись, что всё находится в том виде, в котором она оставляла, выдохнула себе под нос: — Показалось. Она снова перевела взгляд на книгу и, облакатившись на пол одной рукой, хотела уже приняться за чтение, как вдруг оцепенела. Драко первое мгновенье не поняла, что случилось, а потом в ужас пришла и она тоже. Гермиона подняла свою ладонь пальцы которой были перемазаны в крови. Она смотрела на свои грязные руки какое-то время, а потом рвано выдохнула или даже скорее взвигнула и, схватив книгу, бросилась вон из Запретной секции. Драко опёрлась на стелаж и прислонила голову к сухой древесине. Как она забыла вытереть пол? — Вот же чёрт.***
Тишина Выручай-Комнаты была магически приятной, кто бы подумал, что такое место может быть настолько спокойным. Гарри видел уже третий сон, когда скрип входной двери, заставил его приоткрыть глаза. Не сумев разобрать ничего вокрг, он поспешил надеть очки и огляделся. Никого не было. Он стал бегло припоминать последние события, в свете которых он в итоге оказался спящим на диване. Точно, он отдал мантию-невидимку Малфою. — Малфой?— позвал Гарри, но ответа не последовало. Где-то возле стола он услышал копашение и шуршание, а потом какой-то сдавленный звук, похожий на свист или хрип, — Малфой? Это же ты? Через пару секунд мантия оказалась на полу, а Драко медленно облокатилась на стол. — Поттер, придурок, конечно, это я,— выдохнула девушка,— а ты, я смотрю, опять ерундой страдаешь... — Только не начинай, ладно? Я устал после тренировки и вообще- — Да мне плевать,— оборвала его Драко. — Что?— Гарри опешил от такой внезапной прямоты. С чего вдруг она опять ему грубит,— Послушай, если ты не в настроении, это не значит, что ты можешь на всех кидаться! — Да пошёл ты,— она старается вложить все силы в голос, но выходит жалко. Скорее как просьба или мольба. — Да что происходит?— не понимает Гарри. Малфой не отвечает и молча стягивает кофту, бросая её на стол. — О Мерлин...— выдавливает Поттер, смотря на окроваленую рубашку, которую теперь можно было только выбросить, потому что весь рукав полностью окрасился в красный и даже на груди и животе она пропиталась кровью. — Ты сегодня так многословен,— тянет Драко, криво улыбаясь. Плечо дёргает от боли, а рука вообще горит. Она может только предствать, насколько перекошено сейчас её собственное лицо. Гарри подбегает к ней, хватая под руку, и ведёт к дивану. Она не сопротивляется даже, потому что сил нет. Просто молча садится и позволяет Поттеру делать, то что он посчитает нужным. Гарри копается в поисках бинтов и других медикаментов. — Надо разрезать рубашку, по-другому никак, иначе надо будет..ээ..раздеться...— тянет Поттер. — Да режь уже, она всё равно на выброс пойдёт,— соглашается Драко. Ну не раздеваться же ей перед ним в самом деле. Гарри молча разрезает рукав до плеча, стараясь быть максимально осторожным. Слипшая, запёкшаяся кровь мешает по всем показателям. Малфой тяжело выдыхает, стараясь подавить накатывающий приступ тошноты. — Что случилось?— спрашивает Гарри, оттирая остатки целой кожи от крови. Драко сново судорожно вздыхает. — Я встретилась с Грейнджер...в библиотеке...она забрала книгу. — Гермиона? Что она делала там ночью? И что за книга?— Поттер в своей манере начал заваливать её вопросами,— Только не говори, что это она... — Салазар, Поттер, что в твоей голове? Я просто напоролась на острый угол,— качает головой Малфой,— она меня не видела, но она знает, что там был кто-то ещё, по мимо неё. — А что за книга? — Николаса Фламеля, единственный экземпляр, в котором написано, как снять Неприложный Обет. И она забрала её с собой,— протянула Драко. — Но зачем он ей?— непонимающе спросил Гарри, глядя прямо в глаза девушке, словно она знала ответ. — Да откуда мне знать? Я что, похожа на прорицательницу? Это я у тебя должна спрашивать,— фыркнула Малфой и дёрнулась, когда Поттер стал обрабатывать кожу,— она искала информацию про Обливиэйт. Гарри на миг замер, а потом опустил глаза. — Вот как, она снова взялась за это. — Снова? Она и раньше воровала книги из Запретной секции? Вот это сюприз,— ухмыльнулась Драко, но Поттер смирил её суровым взглядом. — Это не смешно,— твёрдо произнёс он,— Гермиона предала Обливиэйту родителей, чтобы их не нашли Пожиратели Смерти. Малфой сглотнула и отвела взгляд в сторону. — Вот как...я не знала... — Расслабься, ты тут не причём, просто её можно понять,— вздохнул Гарри, завязывая бинты,— Легче? — Нет,— сипит девушка, мотая головой. — Сильно болит? — Просто адски, мне кажется, что мою руку варят в кипятке. — Попробуй дышать глубже,— предлогает Гарри. — Это не помогает, я пробовала,— Драко морщится и закрывает глаза, в ушах снова шумит. — Тогда надо отвлечься как-нибудь,— тянет Поттер, пытаясь хоть что-то придумать. — Как-нибудь,— повторяет Драко,— Например? — Я не знаю,— пожимает плечами гриффиндорец, — может, давай сыграем? — Сыграем, конечно. Зажигательный раунд в шахматы? Или может быть карты? Но предупреждаю, у меня больше шести карт в одной руке не поместиться. Гарри улыбнулся. Даже в такие моменты Драко остаётся самой невыносимой девушкой на свете, но чувство юмора не покинуло её, а значит не она хотя бы не умирает. — Как насчёт "Две правды, Одна ложь?"— предлагает Гарри,— Ты называешь одну- — Я знаю, как играть в неё, столько лет на Слизерине учусь,— выдохнула Драко,— ну же, не тяни. Начинай. — Почему я?— опешил Поттер. — Ты же предложил...да и я так сходу не придумаю,— признаётся девушка. Гарри погружается в раздумия на какое-то время, пытаясь придумать что-то поинтереснее. Раньше бы ему никогда в голову не пришло, что он будет играть во что-то с Малфоем, но сейчас...почему бы и нет. — Хорошо. Я никогда не знал о магическом мире до поступления в Хогвартс, я отлично готовлю утку "по-пекински" и Распределяющая Шляпа хотела отправить меня на Слизерин,— выдал Гарри первое, что смог вспомнить. — Что?! На Слизерин?! Тебя?! О Мерлин, я сейчас упаду!— завопила Малфой, демонстративно закатывая глаза. — Как ты поняла, что я не умею готовить? — удивился Поттер, он искренне не понимал, почему Драко так быстро угадала. — Да что тут понимать? Ты ни одно зелье сварить нормально не можешь, что уж там про еду говорить,— отмахнулась Малфой,— ты даже не сможешь отличить утку от курицы. — Не буду спорить,— согласился он. — Так как же ты на Гриффиндоре оказался?— этот вопрос интересовал блондинку куда больше утки "по-пекински". — Я просто попросил Распределяющую Шляпу об этом,— признался Гарри. — Попросил? Сам?— не поняла Малфой,— Но почему? — Хагрид сказал мне, что на Слизерине учатся тёмные маги и ведьмы, я побоялся там учиться. — Вообще-то на Слизерине учился сам Мерлин!— фыркнула Драко, гордо вздёрнув подбородок. — Шутишь?! Мерлин?! — Да. Вообще-то, это общеизвестный факт, но другие факультеты старательно об этом замалчивают,— совершенно спокойно проговорила Малфой. — Подумать только,— протянул Гарри,— Ладно, теперь твоя очередь. — Как скажешь,— вздохнула девушка,— мои любимые цветы— розы, я с самого детства мечтала играть в квиддич, потому что про него рассказывал отец, я никогда на выезжала за пределы Британии. — Да ну, так не честно! Это же вообще не очевидно, всё что угодно может быть ложью!— развёл руками Гарри, понятия не имея, что выбрать. — Ну, мы же не оговаривали условия игры подробно,— ухмыльнулась девушка. — Тогда я буду гадать!— заявил Поттер так, словно это повод, чтобы гордиться,— Третье ложь! Ты была за границей! — Нет, пальцем в небо и не туда,— хихикнула Малфой,— я никогда не покидала мэнор. — Никогда?!— Гарри открыл рот в изумлении. — Ни-ког-да,— кивнула она в подтверждение,— за редкими исключениями, когда ходила к отцу на работу или к Забини в гости. Но в основном я провела жизнь в заперти, хотя меня это устраивало. — И как ты со скуки не померла? — Не знаю,— пожала плечами Малфой,— просто постоянно училась и как-то не думала об этом. — А ты бы хотела прогуляться по городу или, скажем, просто развеяться?— вдруг поинтересовался он. — Не знаю даже, может быть,— задумчиво протянула она. — Хммм, тогда про квиддич— ложь?— предположил Гарри,— Люциус не похож на человека, играющего в квиддич. — И опять мимо,— произнесла Малфой, довольно ухмыляясь, — В своё время мой отец был ловцом, также, как и мы. Тогда Слизерин побеждал пять лет подряд. Он очень много рассказывал мне про квиддич, и я ждала поступления в Хогвартс только ради этого. — Правда?— удивился Гарри,— Ты так хотела играть? — Очень, — улыбнулась Малфой,—всё время упрашивала родителей купить мне метлу. — Вот как,— Гарри посмотрел вверх. Кажется, всё таки есть у них с Драко что-то общее.— Тогда, выходит тебе не нравятся розы? Я был уверен, что это правда. — Я не имею ничего против роз, но мои любимые цветы— орхидеи. Обожаю их и ничего не могу с собой поделать. — Орхидеи, значит, — Гарри посмотрел на Драко изучающим взглядом. Орхидеи же вроде паразитирующие растения?— ну да, наверное, тебе подходит. Малфой вскинула бровь, но не стала это комментировать. Пару минут они сидели в тишине, пока Гарри придумывал правду и ложь. Раньше ему казалось, что эта игра гораздо проще, но так находу ничего не удавалось придумать. — Что ж,— гриффиндорец сделал паузу, и Малфой повернулась к нему, ожидая, когда он продолжит,— я умею танцевать вальс, я обожаю горький шоколад и на меня нападали дементоры. — Первое, полагаю,— незамедлительно ответила девушка,— я видела твой танец во время Святочного бала на четвёртом курсе, это было ужасно. — Пожалуй, что так, мне тогда даже не сказали, что мы должны танцевать,— вспомнил Гарри,— но потом я потратил время, чтобы научиться этому, так что это была правда. — В самом деле?— и снова эта ехидная улыбочка,— Как по мне, проще арахнидов научить танцевать. Не могу представить, чтобы ты хоть раз попал в такт. — Ты хочешь в этом убедиться?— поинтересовался Гарри, хотя, это больше было похоже на вызов, чем на преглашение. — О, нет, воздержусь, а то боюсь, это будет последний танец в моей жизни,— она театрально положила здоровую руку на лоб и прикрыла глаза. Актриса погорелого театра. — Да ты просто не умеешь,— улыбнулся Гарри. Малфой нахмурилась. — Я? Не умею? Это основы основ, Поттер, в приличных семьях этому учат с детства,— удивительно даже, как она может быть такой серьёзной по отношению к танцам. — Ну, на Святочном балу ты танцевала с Паркинсон,— припомнил Гарри,— мужскую партию. — Это не значит, что я не могу исполнить женскую,— всё также серьёзно возразила Драко. — Может, покажешь?— кажется, теперь они поменялись ролями. — Как только приду в себя, непременно,— решительно произнесла слизеринка,— ты ещё будешь в ногах у меня путаться. — Как скажешь,— пожал плечами Гарри. Брать Драко на слабо оказалось очень занимательным делом. Обычно она не реагировала на подобные фразочки, но в этот раз всё прошло удачно. Хотя, они только что договорились о танце, на деле танцевать никто не собирался. По крайней мере сам Поттер. — Хмм, тогда, видимо, ты не любишь горький шоколад, как по-детски,— заключила Малфой. — Ну, что я могу поделать, если он не вкусный?— возмутился Гарри, а ведь она опять угадала,— Откуда ты знаешь про дементоров? — Я просто предположила,— объяснила она,— искать преключения на задницу очень в твоём духе. Ты же Гарри Поттер. А горький шоколад, к слову, хорош, ты просто не пробовал настоящий. Он только фыркнул на такие рассуждения. С ней же невозможно играть! Она чересчур проницательна. Хотя, может, он просто загадывает слишком очевидные вещи. — Помнится, сейчас моя очередь?— протянула Драко,— моя Амортенция пахнет благовониями, мой любимый цвет— серый, я заучивала учебник по Зельеварению наизусть, чтобы ответь на любой вопрос профессора. — А, ну, это легко,— догадался Поттер,— твой любимый цвет— зелёный. Цвет факультета, всё таки. — Надо же, какой ты догадливый,— закатила глаза Малфой и откинулась на спинку дивана,— врочем ты прав, теперь ты. Гарри на секунду задумался. Что ещё он может загадать про себя? Он просто ляпнул первое, что пришло в голову: — На втором курсе я нашёл Тайную комнату, мой Патронус такой же, как у отца, я применил все три Непростительных заклятия. На какое-то время в Выручай-Комнате воцарилось молчание. Драко молча смотрела в пол, по её лицу трудно было сказать, что о чём она думает в этот момент. Гарри и сам не знал, почему сказал это, просто вдруг ему стало интересно, сможет ли она отгадать эту ложь? Хотя, наверное, он просто хотел знать, что она скажет. — Про Непростительные заклятия— это ведь ложь, так?— тихо спросила она. — Я использовал их и не один раз,— разумеется, он сделал это, потому что была война и по-другому было нельзя. Но многие оправдыют его действия тем, что он Герой Британии. Многие и вовсе в это не верили, только непонятно тогда, как по их мнению он одолел Волан-де-Морта. — Возможно,— согласилась Малфой,— возможно, Святой Поттер не такой уж Святой. Гарри сжал кулаки. Этот её ехидный тон раздражает даже если то, что она говорит, правда. — Но это всё равно ложь,— гриффиндорец поднимает голову и озадаченно смотрит на Драко,— может ты применял Аваду и Круциатус, но точно не Империус. Это не в твоём характере. Ты бы не стал. — Ты так хорошо меня знаешь?— иронично спрашивает он. — Достаточно, чтобы сказать, что ты этого не делал,— Малфой заглядывает ему в глаза,— я слишком хорошо знакома с твоими геройскими потугами. Гарри шумно выдыхает. Ну в самом деле, она знает его, как облупленного. И кого он в чём пытается убедить? Кому и что доказать? С ней действительно невозможно играть, она невыносима. — Теперь я, так?— Гарри только молча кивает,— у меня нет Патронуса, мой рост 165 сантиметров и...— она сделала паузу, сглотнув,— и я убила человека. Поттер хмурится, ему не нравится такой расклад. О многом вспоминать не хотелось бы, но рано или поздно они бы всё равно пришли бы и к этому. — Что скажешь? — Ты не убивала его,— наконец произносит Гарри,— Дамблдора убил Снейп, хотя вы оба этого не хотели. — Что?— Драко округляет глаза, удивлённо уставившись на него. — Я был там,— тихо добавляет он,— я видел, что случилось. Ты его не убивала. — Значит, ты видел,— повторяет Малфой, пытаясь переворить эту информацию,— вот же правда, ты в каждой бочке затычка. — Я оказался там случайно, поверь,— оправдывается Гарри,— и я считаю, что ты не виновата. — Вот как,— Драко поджимает губы,— ты прав, теоритически, я его не убивала, хотя именно я лишила его палочки. — Значит это ло- — Но я говорила не о Дамблдоре,— Малфой встречается взглядом с глазами Гарри. Поттер открывает рот в оцепенении. — Не о нём..?— ему кажется, он слышит стук собственного сердца в ушах. Странное чувство, как когда разбил посуду или порвал струну, росло в груди. — Верно, я убила ещё кое-кого,— голос Драко разрезает тишину и эхом проносится в голове. Гарри чувствует, как по телу бегут муражки. Какой-то мандраж накатывает на него с необъяснимой силой. В этот момент захотелось вдруг броситься с места и убежать вон, чтобы забыть обо всём услышанном. Он смотрел в спокойные стальные глаза напротив и дрожь пробила новой волной. Это была правда. А Малфой молчит. Она не уверена, почему сказала это, почему не отшутилась вовремя. Может потому, что хотела знать, что он скажет, когда узнает? Станет ли ему ещё противнее от того, что он услышит? Но дороги назад уже нет. Она только что призналась Поттеру в убийстве, а он в свою очередь рассказал ей про Непростительные чары, которые использовал на войне. Они оба теперь знают чужие секреты. Только Поттер теперь смотрит на неё так, словно ждёт, когда она скажет, что пошутила. Что это всё неправда. Но это правда. — Это он тебя заставил?— наконец выдавливает Гарри, а голос словно не его вовсе. — Нет, я сделала это сама, он ничего не знал. Гарри почувствовал, как сердце упало куда-то вниз. Они с Драко не были друзьями, не были приятелями, но за то время, что они провели вместе, он как будто прикипел к ней. Малфой вредная, стервозная, высокомерная, мерзкая, гадкая, но умная, красивая и с юмором. Малфой пожертвовала собой ради семьи, она сожалела о том, что пришлось сотворить, переживала из-за метки. И теперь Гарри не мог, нет, не хотел верить в то, что услышал. Малфой, которого он знал, гадкий и подлый, может и мог пойти на такое. Но не та девушка, с которой он провёл вместе почти целый месяц. В это просто не хотелось верить. Драко— не убийца. Но больше всего его пугало то, что он не чувствовал к ней отвращения. Где-то далеко проскользнула мысль, что ему не так уж и важно, что она сделала. Но это неправильно и сводило его с ума. — Как это случилось?— прошептал Гарри. — Когда мой отец не справился с заданием и больше не мог вести дела, всё пошло наперекосяк,— она говорила тихо, но уверенно, словно уже давно всё приняла,— мы с мамой остались без его защиты. Наш дом стал местом для сборища Пожирателей от них негде было спрятаться. Маньяки и психопаты находились сплошь и рядом,— она сглотнула,— тот урод тоже был Пожирателем. Видела его пару раз, но имя не запомнила, тогда подумала, что не нужно... Гарри слушал внимательно, боясь перебить её. Он просто ждал, когда она продолжит. — Тёмный Лорд похвалил его и сказал, что предоставит ему честь наказать провинившихся,— Малфой судорожно вздохнула, нервно оглаживая сиденье дивана,— он пытал маму...прямо при мне...я видела всё. По спине пробежала дрожь и Гарри почувствовал, что снова оказался на Войне. — А потом он...зажал меня в одном из углов мэнора и попытался изнасиловать...— Драко опустила голову,— их было двое. Пока он держал меня, второй наблюдал. Я кричала, вырывалась, а потом...мне под руку попался какой-то кирпич или камень, не уверена...тогда там было столько мусора...и я размажила ему голову. А второму стёрла память Обливиэйтом. Труп я скинула в озеро, чтобы никто не нашёл...надеялась, что его съедят пираньи. Драко медленно подняла глаза. Она ожидала увидеть во взгляде Поттера что угодно: осуждение, презрение, страх, отвращение. Но он смотрел на неё с...сочувствием? — Я бы тоже убил его,— проговорил он. — Это должно меня утешить?— Драко не знала, плакать ей или смеяться. — Ты защищалась, — тихо добавил он,— я всё ещё думаю, что ты не виновата. И Гарри действительно так думал. Теперь точно, когда знал всю историю целиком. Он бы тоже сделал это, даже просто, чтобы отомстить за маму. Этот Пожиратель был мудаком, а Драко просто оказалась не в том месте не в то время. Снова. — Ну, если Гарри Поттер отпускает мои грехи, то я спокойна,— усмехнулась Малфой. Гарри почувствовал, как бешеное сердцебиение приходит в норму и странный ком в груди отступает. — Тогда ложь— твой рост? Ты приукрасила, так ведь? — Если тебе от этого легче, то да, мой рост 155 сантиметров,— фыркнула Драко и отвернулась. Гарри только улыбнулся. Пусть она лучше язвит и отшучивается, чем погружается в отчаяние и прошлое. Слишком много плохого случилось в их жизни, чтобы думать об этом постоянно. Странную связь между улыбкой Драко и своим поднявшимся настроением он предпочёл объяснить тем, что её энергия чересчур заразительна. Может, дело действительно только в этом.