***
Весь путь от дома девушки до центра города Рид прижимала пакет холодного сока к щеке. Она, смахивая слезы, глядела в окно и думала о чем-то своем. Джастин поглаживал ее ладонь, держа в своей, а другой рукой крутил руль машины, объезжая другие авто. До начала учебы еще два дня, следовательно, сегодня и завтра есть им будет нечего, и Бибер предложил заехать в торговый центр за продуктами. — Я знаю, что не должен был трогать его. — припарковавшись, Джастин вздохнул, глядя на потерянную и закрытую Рид. — Но не смог просто стоять и смотреть. Прости, Лора. Его костяшки пальцев скользнули по щеке девушки и та повернулась к парню. — Лора? — Ну, это же сокращение… — начал шатен, но Эле прервала. — Я знаю. Меня так… — она опустила взгляд. — Меня так называла мамочка… Джастин ощутил, как сердце ёкнуло, когда девушка так нежно и печально произнесла последнее слово. Он притянул Нору к себе и поцеловал в лоб, крепко обнимая. — Мне очень жаль. Правда. Девушка не ответила. Она лишь прикрыла глаза.***
Джастин сидел на подоконнике коридора и смотрел на Рид, ждущую под кабинетом химии учителя. Вокруг сновали студенты, шумели, оживленно болтали. Но взгляд парня оставался прикованным к шатенке с тонкой папкой в руках, прижатой к груди. Энджел, стоящий рядом, не мог понять, что происходит с другом, а тот, в свою очередь, не понимал, что с Элеонорой. После поездки к Рид домой прошло почти две недели. И с тех пор Нора будто снова закрылась. Ее эмоции попросту исчезли, разговоры ни к чему не приводили, она лишь изредка говорила, что устала, но не уточняла, из-за чего именно. Рид похудела. Всего на несколько килограмм, но этого было достаточно, чтоб ребра стали сильно выделяться, милые щеки ушли, а талия стала еще тоньше. Она выглядела болезненно, и Бибер терялся. Не понимал, что делать. Что вообще происходит с ней… Она переживала из-за ситуации с отцом? Злилась? Обиделась на Джастина?.. Но тогда бы сказала, ведь она зачастую раньше высказывала все прямо. А сейчас… Ходит и молчит, лишь смотрит огромными изумрудными глазами, полными усталости и печали. Бибер переживал, хотел поддержать, пытался поговорить, но шатенка отвечала, что все в порядке. Она охладела, при любой попытке поцеловать или даже просто обнять, отстранялась, уходила. И что теперь делать, парень не мог даже представить. Он только начал чувствовать, что и Эле, и он сам, открылись друг другу… И все в момент оборвалось. А куда девать эмоции? Что делать с этим всем? Дни тянулись, как резина. Бибер перестал читать, не делал задания, забил на глажку одежды. Он либо сидел в своей комнате в свободное время, либо выпускал пар в спортзале, упражняясь до тех пор, пока не упадет без сил. Этим вечером было то же самое. Сначала парень занимался на турниках, подтягиваясь раз за разом, потом перешел на скамью для пресса. В пустом полумраке спортзала тихо играла какая-то песня из плейлиста шатена. Взяв штангу, Джастин пару раз поднял ее, но вздохнул и положил обратно. Все было не то, и все было не так… Схватив с полки бинты, Бибер наскоро замотал руки и надел боксерские перчатки, тяжело дыша от какой-то глубокой, болезненной тоски, от острого беспокойства. Может ли он просто ждать, пока Элеонора придет в себя? Придет ли она? Каков шанс того, что больше никогда девушка не подпустит его? Почему она закрылась? Не упустит ли Бибер ее?.. Тяжелые, жестокие удары обрушились на невинную грушу, подвешенную на цепях к потолку. По лбу шатена скатилась струйка пота, на шее и груди появилась испарина. В голове в безумии метались мысли, догадки, предположения, а сам парень так же метался вокруг боксерской груши, иногда контратакуя ее ногами. Некоторое время спустя, он выдохся и уселся на пол, сбрасывая перчатки. Закрыл лицо руками, вцепившись в голову. Мокрые волосы неприятно липли ко лбу, отчего парень раздражался еще больше. Что же ему делать? Этот вопрос постоянно и неустанно повторялся, звучал колоколом в голове, не позволяя расслабиться ни на мгновение. Наконец, решив, что на сегодня хватит, шатен поднялся, убрал бинты и перчатки, надел чистую футболку на влажное тело и взбил мокрые волосы, стряхивая капли. Остановив песню, парень сунул телефон в карман спортивных штанов и отправился к лестницам. Хотелось курить. Поднявшись на пятый этаж, кареглазый бесшумно шел к любимому месту, разглядывая в темноте коридор. Сначала он решил, что ему показалось, но мгновением позже, все внутри болезненно встрепенулось. Джастин увидел Элеонору, сидящую на окне ногами наружу. Она не держалась за углы окна, смотрела вниз и всхлипывала. Замерев, Биб начал судорожно соображать, что делать. Если бросится, может испугать, и девушка просто выпадет, но и медлить никак нельзя. Что она творит? Неужели правда…? Джастин как можно более тихо подходил к окну, а Рид уже встала ногами на внешний карниз, постоянно утирая щеки. Она и сама не могла поверить, что решилась на такое. Непрекращающиеся слезы жгли замерзшие щеки, а пальцы рук дрожали, даже крепко цепляясь за каменный подоконник. Бибер был растерян, ужасно испуган, но медлить не мог, потому схватил Рид и рывком затащил в коридор, повалившись вместе с ней на пол. Шатенка испуганно сжалась, закрывая лицо руками, и парень чуть не закричал, впервые действительно разозлившись на нее. — Что ты творишь? — зашипел он, переводя дыхание. Сердце отбивало бешеный ритм, отдаваясь в висках. — Рид, ты… Девушка расплакалась. Джастин не мог понять, что происходит в голове возлюбленной, это беспокоило, тяжестью сдавливало душу, и куча эмоций, которые он испытал в момент, заставило кареглазого совершенно потерять нить осознания. Все, что он мог, это поднять Нору, обнять ее и уложить к себе на грудь. Нора рыдала. Не зажимая рот ладонями изо всех сил, как раньше, она могла, лишь вздрагивая и всхлипывая, впервые за долгое время, плакать навзрыд. Теплые мужские ладони гладили, успокаивая, но истеричные всхлипы не прекращались, и совсем скоро, будто бы чувствуя на себе всю боль, потерянность, тоску и горечь, что переживала девушка, Бибер ощутил, как в носу щиплет, а глаза наполняются слезами. — Что с тобой происходит, Лора? — прошептал он, крепче прижимая хрупкое тело к себе. Изумрудные, покрасневшие от длительных рыданий, глаза встретились с карими. — Я н-не хочу больше т-так жить… — заикаясь, прошептала в ответ девушка. Она отвела взгляд и сглотнула, наконец решившись высказать все свои мысли и опасения. — Мы с тобой все равно никогда не будем вместе… — так же тихо произнесла, выпутываясь из крепких объятий. Ее пальцы дотянулись до выпавшей из кармана Джастина пачки сигарет. — Что за чушь. — фыркнул шатен. — С чего бы нам не быть вместе? Я думал, я достаточно понятно выражаю свои чувства к тебе, разве нет? — Это ведь не навсегда. — горько усмехнувшись, произнесла Рид. В груди парня потянуло. Эти слова задели, будто бы лезвием резанули по сердцу, и теперь рана невыносимо саднила. — Ты аристократ, из древнего рода, а я… — она вновь невесело усмехнулась. — А я просто неудачница, ничего из себя не представляю. Всю жизнь буду жить с отцом, который при первой возможности будет ломать об меня мебель и голой выгонять на мороз. — едва подкурив сигарету сильно дрожащими руками, Нора затянулась и прикрыла глаза, опираясь на стену спиной. Тело еще содрогалось от истеричных всхлипов, но девушка успокаивалась, хоть и утирала капающие слезы. — Это все… Все не так, Рид. Джастин хотел бы сказать ей многое, о том, какая она образованная, какая разносторонняя и воодушевляющая, какая прекрасная внешне и внутренне, — несмотря на то, как ее воспитывали, — но разве это она сейчас хотела бы услышать?.. — Я люблю тебя. — произнес Джей, заглядывая в глаза шатенки. — Ты мне нужна. Очень. — после недолгой паузы добавил, замечая, как ее взгляд заискрился. Он не хотел говорить этого, ведь звучало эгоистично, но фраза вырвалась сама… — Я… — Ничего не говори, Лора. Просто будь рядом. Не делай себе больно, будь честна со мной. — зашептал, притягивая Рид ближе к себе. — И я обещаю, что никогда не разочарую тебя, даже на секунду не дам подумать, что ты несчастна. — посадив ее к себе на ноги, Джастин ощутил, даже через джинсы, как замерзли ее ноги. Он погладил девичью коленку, на миг опустив взгляд, затем снова встретился с изумрудными глазами и мягко улыбнулся. — Клянусь. Эти слова перевернули все внутри девушки. Непонятное, необъяснимое ощущение охватило все тело, даже сознание. Какое-то… Ликование. Облегчение… Предвкушение? Если всего пару минут назад девушка была уверена, что вот-вот вздохнет в последний раз, то сейчас, услышав такие важные слова от любимого человека… Любимого, помогающего ей раз за разом, сам того не подозревая, открывать душу, учиться новому, привыкать жить… Просто жить. Без страха, без рефлекса защиты, когда Нора кидалась со злобой, лишь бы не показаться уязвимой, когда, на самом деле, невероятно нуждалась в абсолютно другом — в заботе и поддержке… Услышав такие нужные слова, наверное, самые лучшие слова в жизни, Рид поверила. Джастин не просто обещал, он уже оберегал, любил и ценил ее, не бросая своих слов на ветер, и Нора видела это. Чувствовала. Сомнения были лишь в том, насколько это все серьезно… А теперь сомнений не оставалось. — Никогда больше так не делай, Рид. — посерьезнел парень, сводя брови. — Смерть — не освобождение. Ты не почувствуешь радость, от того, что все закончится. Не будет облегчения, не будет беззаботной эйфории. Смерть — это конец. Тебя просто больше не существует, а ты даже не знаешь. Ты не будешь душой, которая станет наблюдать со стороны, не будешь что-то обдумывать, вообще ничего. Это конец. Навсегда. Так нельзя, Рид. Девушка прикусила губу и опустила голову, соглашаясь, что поступила глупо. Но что ей было делать в таком отчаянии? Как облегчить душевные стенания? Когда каждое мгновение в голове колоколом бьют мысли, в которых все просто ужасно, где она одинока и никто не защитит ее от страха. Как успокоить боль в груди?.. — Посмотри на меня. — шепнул Бибер. Он смягчился, прекрасно понимая чувства шатенки. — Я не злюсь. Это вообще не про меня… Это про тебя, маленькая моя. Услышав такое обращение, шатенка вздрогнула, тут же встречаясь взглядом с парнем. Внутри мгновенно разлилось тепло, позволив телу перестать дрожать, а душа воспарила от радости. Он никогда… Да никто никогда так ее не называл! — Ты заслуживаешь гораздо большего, чем считаешь. Не думай, что я обижусь на что-то, или буду злиться, говори мне все, что происходит в твоей голове. Если это в моих силах, я помогу, а если нет, ведь даже выговориться — уже выход, правда? — Да. — утерев очередную слезу, зеленоглазая улыбнулась. — Просто не молчи. Никогда. Достаточно мы с тобой в жизни врали, уже хватит. — Биб улыбнулся тоже, провел костяшками пальцев по бледной девичьей щеке и поднял ее лицо за подбородок. — Как же я испугался… — Я тоже. — призналась Рид, не переставая улыбаться. — Но ты меня спас. Снова. — Брось. Шатен склонился и прильнул к губам возлюбленной, ощущая великое облегчение после этого разговора. Он признался в любви… Как только смелости хватило раскрыться настолько глубоко?.. Хотя, кажется, что Рид засела в самых недрах его души, даже в самых потаенных уголках, где годами не было и лучика света. Теперь есть. Не лучик — целая утренняя звезда, освещающая весь внутренний мир парня, испепеляющая все плохое, все, что долго и больно давило на сердце, что не давало спать ночами, все, что заставляло скрывать малейшие проявления эмоций… Теперь осталось лишь поделиться тем, что гложет их обоих. Но ни Джастин, ни Элеонора, не хотели нарушать блаженную тишину, позволяющую сознанию расслабляться. Потому просто сидели в темноте, прямо на холодном полу, обнимались и молчали.