Но, боже мой, как горько видеть счастье глазами других.
«Как вам это понравится»
Уильям Шекспир
Рвота Грейнджер на его новых туфлях, возможно, была не лучшим способом закончить это несвидание. Но Драко, в конце концов, был джентльменом. Он подчеркнул, что всё в порядке (по правде говоря, ведьму уже не в первый раз стошнило), и его эльфийка Долли помогла с очисткой обуви прежде чем Грейнджер помогли дойти до двери. Когда девушка стояла, держась за ручку и оглядываясь на Драко, её прощальными словами были: «Я, должно быть, схожу с ума». Глаза Малфоя на мгновение опустились, чтобы взглянуть на её задницу. Снова. Просто для того, чтобы он мог сообщить Блейзу, в порядке ли она. Бегло взглянув, Драко решил, что придётся изучить её тело более внимательно, чтобы дать окончательную оценку. На следующее утро он первым делом отправил сову Грейнджер, чтобы подтвердить план на день. Его мать должна была приехать домой незадолго до обеда. Согласно расписанию Нарциссе требовалось встретиться с ведьмой, которая очаровала её сына, за послеобеденным чаем. Вскоре после этого Грейнджер ответила, что знакома с расписанием, и да, она воспользуется адресной книгой, которую получила накануне вечером. Драко рассмотрел множество сценариев того, как пройдёт этот день. Единственное, что продолжало приходить ему в голову — это подавленное воспоминание о Грейнджер на полу в его гостиной. Той, которая была запечатана на запор в течение многих лет, и никто никогда не приближался к этому крылу поместья. Малфой проинструктировал эльфов, где готовиться к послеобеденному чаю, и, поприветствовав мать, извинился, оставаясь ждать в своём кабинете. Вернее, раньше это был кабинет его отца. Люциус, однако, не ступал туда, не говоря уже об остальной части поместья, уже несколько лет. Драко сидел за столом, расстегнув пиджак. Долли выбрала ему костюм на сегодня, и он не мог не восхититься кроем этого маггловского наряда. Брюки довольно выгодно подчёркивали его задницу. «Если бы только Грейнджер… Гермиона, — поправил он себя, — это оценила». Конечно, она бы это сделала. В конце концов, это была задница Драко Малфоя. Два часа спустя огонь в кабинете загорелся зелёным, и в следующий миг из него вышла «давняя и преданная» подруга, Гермиона Грейнджер. Она стряхнула остатки сажи с одежды и выпрямилась. Её платье доходило до колена, и Драко на мгновение застыл, глядя на шикарные босые ноги на шпильках. Малфой не помнил, чтобы когда-либо видел Грейнджер на каблуках, она не надела их вчера вечером, иначе он бы запомнил. Голубое платье изящно облегало её тело и подчёркивало фигуру. Итак, Блейз был прав, у неё прекрасная грудь. «Чёрт, только не сейчас…» — возбуждение током пронеслось по телу. Волосы она заплела на одну сторону и несла ту же уродливую сумку, что и вчера вечером. — Хорошо, я здесь, — ведьма подняла глаза, и Драко поймал себя на том, что открыл рот. — Что? У меня на платье ещё осталась копоть? — Что? Сажа? Да, эм, дай мне просто, — Малфой поспешил пройти через комнату и украл возможность ещё раз оглядеть Грейнджер… Гермиону сверху вниз. Он остановился, подняв руку в воздух, и ведьма просто подняла бровь, глядя на него, ожидая, дальнейших действий. Драко подошёл ближе и сделал вид, что смахивает сажу с её платья. Прямо под очень деликатным местом, где задница девушки переходила в верхнюю часть бедра. Грейнджер сделала шаг вперёд и издала странный звук. — Да… насчёт прикосновений. — Извиняюсь, Грей… Гермиона. Сажа, — Драко сделал жест, касаясь руками чего-то, чего там изначально не было. — Итак, прикосновения, можем ли мы свести их к минимуму? Я не хочу случайно сделать что-то, что расстроит твою мать. — Если ты не планируешь трахать меня перед ней на плюшевых коврах, уверяю тебя, Грейнджер, с нами всё будет в порядке. Глаза девушки расширились, как блюдца, и при этом румянец покрыл тонкую шею. Со своей стороны, Малфой внезапно придумал очень яркую фантазию об обнаженной заднице Грейнджер на мягких коврах. Или как, по его мнению, она может выглядеть. Потому что у него не было ни малейшего представления. Это был позор. Он отложил эту фантазию, так как нижняя часть его тела тоже очень хотела это знать. — Допустим. Но это не совсем то, что я имела в виду. — Послушай, Грейнджер, мама знает, что я довольно нежен, скажем так, физически, с ведьмами, с которыми нахожусь. Её это не побеспокоит. — Даже если это я? Драко остановился и посмотрел на Гермиону. Именно тогда он увидел это в её глазах. То, как они метались по его лицу, пытаясь найти возможный выход из этой ситуации. Потому что девушка была магглорождённой Гермионой Грейнджер, а он — чистокровным наследником Священных Двадцати Восьми. Помимо всего прочего, одно это расстроило бы слишком много людей, о которых Драко чертовски заботился. Парень провёл рукой по лицу и выдохнул. Им обязательно придётся столкнуться с этим, но надеялся, что эта игра, какой бы она ни была, не будет длиться так долго. Драко решил сделать эту маленькую штучку, чтобы поиграть на её нервах. Всё для собственного удовольствия, конечно. — Грейнджер, — он протянул ей руку ладонью вверх. — Моя мама уже практически обожает тебя. Губы ведьмы дёрнулись в одну сторону, а затем она нерешительно протянула руку и сжала его ладонь. Хватка была лёгкой, но крепкой, как будто девушке нужна была его поддержка, чтобы успокоиться. Драко сплёл свои пальцы вокруг её и постарался не думать о том, насколько нежной была кожа Гермионы. — Ну, Драко, — парень повёл плечами от её голоса. — Думаю, пришло время познакомить свою девушку с матерью.ххх
«Мама, ты помнишь Гермиону Грейнджер?» Драко почувствовал, как рука ведьмы сжимает его ещё на короткое мгновение, прежде чем он отпустил и осторожно провёл её вперед, положив ладонь ей на поясницу. Девушка никак не реагировала, поэтому Малфой позволил себе насладиться ощущением её тела под своими пальцами, даже если это была Гермиона, мать её, Грейнджер. Взгляд гостьи скользнул по комнате, охватывая всё, что мог. Драко с матерью договорились встретиться за чаем в одной из небольших гостиных в западном крыле поместья, так далеко от гостиной кошмаров, насколько это возможно. (Даже если она была магически изолирована до тех пор, пока кто-нибудь из Министерства не сочтёт нужным прийти и очистить чёртово крыло). Драко наблюдал, как Гермиона смотрела на бордовые стены с зажжёнными свечами, среди множества портретов, ни один из которых не был предком поместья Малфоев. Всё это были новые картины, которые Нарцисса приобрела за последние годы, чтобы украсить дом. Всю стену занимали большие оконные стёкла, и полуденное солнце золотило столовое серебро, расставленное эльфами на низком журнальном столике в центре комнаты, вокруг которого стоял шезлонг и два стула с высокими спинками. Пол был устлан разнообразными коврами, которые полностью лишили этого места звука каблуков, которые носили Гермиона и Нарцисса. В этот момент его мать изящно поднялась со своего места и повернулась. Драко почувствовал, как Грейнджер вздрогнула под кончиками его пальцев, но на её лице ничего этого не было. Вместо этого, он предположил, что девушка нырнула в нелепую гриффиндорскую смелость, вырвавшись из его рук и шагнув к матери. — Конечно, дорогой, — Нарцисса шагнула вперёд и взяла Гермиону за руку с выражением восхищения и печали, застывшим в её глазах. У Драко были сильные подозрения, о чём было последнее чувство, и он поспешил предложить им сесть за чай, чтобы кто-нибудь не начал вспоминать. Это явно испортило бы общее настроение. — Спасибо, что приняли меня, миссис Малфой, — произнесла Гермиона голосом, который Драко раньше не слышал. Он был мягче и дружелюбнее, чем она когда-либо обращалась к нему. Парень задумался, как можно заслужить право на такое обращение. Если это было то, чего он хотел достичь. — Пожалуйста, зови меня Нарцисса, — его мать сжала руки Гермионы, и они обменялись взглядами, которые Драко не мог расшифровать. Это его очень напугало. Женщины могут внушать страх словами, и даже ничего не говоря. Он прочистил горло. — Может, нам? — Малфой указал на приготовленный для них ассортимент угощений и дымящийся чайник с чаем, прежде чем совершенно небрежно обнял Гермиону за талию, чтобы помочь ей сесть рядом с ним на шезлонг напротив того места, где только что сидела мать. В конце концов, она была его девушкой. Грейнджер села рядом, чуть дальше от того места, где ему хотелось бы, учитывая ситуацию. Однако, вместо того, чтобы притянуть её к себе, он сам придвинулся ближе к ней, снова положив руку ведьме на талию и тепло улыбнувшись. Просто, чтобы посмотреть, как девушка отреагирует. Как оказалось, притворяться, что у него отношения с Гермионой, чёрт возьми, Грейнджер, было довольно весело. Особенно когда у него были все эти способы нажимать на её кнопки. Драко хотелось посмотреть, как далеко он сможет зайти. Когда они сели, Гермиона улыбнулась ему, и это было довольно странно. Раньше, когда они ещё учились в школе, последовал бы яркий и едкий комментарий. Малфой решил, что оттолкнул её своим поведением, продолжая держать руку на её талии, но она подняла бровь и осторожно положила ладонь ему на колено. Драко смотрел на эту руку, казалось, целую вечность. И он очень горячо советовал своему члену держаться. Всегда ли её ладонь была такой нежной? Или такой теплой? Нарцисса начала говорить, и Гермиона любезно отвечала, в то время как никто из них не был осведомлен о безумном ходе мыслей в голове Драко. А Грейнджер всё держала руку на его колене и... чёрт возьми! Она начала водить большим пальцем вверх и вниз по внутренней стороне его колена, и, Мерлин, от этого у него по внутренней стороне бедра пробежала дрожь. Чёрт, она была хороша. — Вы должны рассказать мне всё о том, как познакомились, — Нарцисса слишком восторженно хлопнула в ладоши, прежде чем отхлебнуть чай с заинтригованным взглядом над чашкой. Рука Драко сжалась на талии Грейнджер на крошечную долю секунды, в то время как они оба, казалось, застыли в недоумении от того, как быстро этот вопрос вступил в игру. Малфой должен был знать. Его мать была любопытной женщиной. Слишком, насколько, что он иногда беспокоился. — Разумеется, что ж, — начала Грейнджер, и Драко потянулся за чаем, предоставив ведьме честь рассказать эту увлекательную историю. В любом случае, именно она придумала большую часть этого фарса вчера вечером. Несколько идей, выдвинутых Малфоем, были решительно отвергнуты, как слишком бессмысленные. — Драко и я, — здесь она слегка сжала его колено, что, по сути, должно было выглядеть как нечто ласковое. Однако Нарцисса не могла видеть, как ноготь Гермионы продолжал проникать в нежную плоть его кожи под коленом, заставляя Малфоя извиваться на стуле и чуть ли не проливать чай. — Мы встретились в прошлом году на Мемориале Хогвартса. Впервые за долгое время, так что всё было немного… странно. Скажем, я пропустила свой камин в последнюю минуту, а Драко остался в Хогсмиде. Он предложил мне присоединиться к нему на поздний ужин, прежде чем найти другой камин, который поможет мне вернуться домой. — Это очень не похоже на моего Драко, — промурлыкала Нарцисса и налила себе ещё чашку чая, осушив первую. — Да, я тоже так подумала, — призналась Грейнджер с легким смешком, который звучал очень непохоже на всё, что Драко слышал в связи с его именем. Затем она повернулась и посмотрела на него взглядом, которого он тоже не видел. По крайней мере, никогда от неё. Это было по-доброму и, Мерлин, нежно. «Это часть выступления», — напомнил себе Малфой. Точно так, как они договорились вчера вечером. Это было то, о чём они ходили туда-сюда и по кругу. Хоть Грейнджер и согласилась притвориться его девушкой после пяти месяцев отношений, у них были совершенно разные мнения о том, насколько нежными они будут друг к другу в таком случае. В одном Драко был непреклонен. Ни у кого не должно было быть сомнений в том, что они вместе. Никому не позволялось рассказать правду. Грейнджер настаивала, что ей придется выдать всё Молли Уизли, иначе она не сможет избавиться от неё. Для тех, кто не знал правды, Драко Малфой и Гермиона Грейнджер покажутся двумя влюблёнными дураками. Ведь была ещё одна вещь, о которой они оба слишком хорошо знали. В конце концов, появятся репортеры. Драко Малфой знал, как очаровать большинство ведьм. Гермиона Грейнджер не была похожа на большинство, и хорошо, что они оба осознавали, какой уровень притворства им придётся проделать для этого конкретного представления. Что удивило Драко, так это то, насколько искусной актрисой оказалась Грейнджер. Её улыбка, обращённая к нему, была той самой влюблённой, которую он видел у многих других ведьм во время того, что едва ли можно было назвать первым свиданием. — Как оказалось, — продолжила Грейнджер, проводя рукой по его колену. Ей действительно нужно было прекратить это делать. Драко потянулся, чтобы взять её ладонь. Просто на всякий случай, и ради матери он поднял тыльную сторону её руки и нежно поцеловал. Из-за этого Грейнджер начала заикаться в своём рассказе. — Драко забронировал столик в «Дырявом» для него и Пэнси, которая любезно отказалась из-за её новых отношений. Драко рассказал мне об этом только некоторое время спустя. Грейнджер слегка потянула их соединенные руки, вероятно, чтобы не дать ему снова поцеловать их. Малфой уступил, хотя это было весело: издеваться над ней. — Было обидно тратить бронь, — пожал плечами Драко и осмелился взглянуть на мать, которая слишком пристально следила за ними. — Действительно, — согласилась она и посмотрела на Грейнджер, чтобы та продолжала рассказ. — Как бы то ни было, в духе дня мы решили оставить прошлое позади и попытались вести вежливый разговор. Большую часть ночи нам это удавалось, и мы расстались довольно дружелюбно. Через несколько дней Драко пришёл ко мне, чтобы позвать на настоящий ужин, и постепенно всё начало развиваться. Грейнджер отпила чай, чтобы пока не отвечать на вопросы. К сожалению, это означало, что Нарцисса, скривив губы, перевела свой пронзительный взгляд на Драко. — Если ты был с мисс Грейнджер… — Пожалуйста, зовите меня Гермиона. — Хорошо… Почему его матери было странно называть его (фальшивую) девушку по имени? Возможно, потому что это была Грейнджер. — Если ты был с Гермионой последние пять месяцев, то кто была та блондинка-ведьма, с которой я видела тебя на летнем гала-концерте в этом году? — брови Нарциссы поднялись так высоко, как только могли, и Драко перехватило дыхание. «Чёрт». В плане был изъян. Все ведьмы, о которых его мать знала за последние месяцы, лишь четверть от реального числа, но всё равно выглядело не очень хорошо. Было не лучше, когда Грейнджер поставила чашку чая и повернулась, чтобы посмотреть на Драко, так же приподняв бровь. Она отдёрнула ладонь и скрестила руки. — Да, Драко, — его имя было слишком многословным. Парень съёжился, пока его мозг яростно работал над поиском решения, которое могло бы объяснить такой поворот. — Она была, э-э, другом. Я знакомил её с Блейзом. Забини, ты ведь помнишь его из школы, да, Гермиона? — девушка сузила глаза, глядя на него. Конечно, она знала, что он лжёт. Настоящий вопрос заключался в том, насколько она собиралась заставить его заплатить за этот фарс, а затем работать, чтобы исправить ситуацию на глазах у его матери. — Я помню, — она немного откинулась назад, словно собираясь отдалиться от него ещё дальше. — Это Жизель из Франции, я счёл справедливым познакомить их. К сожалению, это не сработало, — Драко поспешил взять чашку чая, чтобы не отвечать на дальнейшие вопросы. Если Грейнджер будет слишком много копать, он может в конечном итоге раскрыть, насколько плохо обстоят дела между Блейзом и Жизелью. — Печально. — Драко, дорогой, в будущем ты должен позволить другу самому разобраться во всём. Для Малфоя плохой тон — видеться с женщиной, за которой он не ухаживает. Грейнджер фыркнула, а затем кашлянула в свой чай, и Драко пришлось слегка похлопать её по спине, чтобы она снова могла нормально дышать. — Разумеется. Это больше не повторится, мама. Мы с Гермионой слишком увлечены друг другом, чтобы я мог даже взглянуть на другую ведьму, — он обратил свою самую очаровательную улыбку на Грейнджер, которая всё ещё пыталась придумать, как нормально дышать, и только пялилась на него в ответ. — Не так ли, Гермиона? Драко снова протянул ей открытую ладонь. Она пристально смотрела на него в течение нескольких секунд, прежде чем поспешила взять её и лишь слегка сопротивлялась, когда Малфой надумал поцеловать её в плечо. — Да, мы такие, — сказала девушка слишком спокойным голосом, не сводя глаз с лица Драко. Разговор перешёл к сбору средств, и Малфой на время отключился. К тому времени, когда его мать заговорила о длинном списке гостей, он так и не узнал, для чего вообще проводился сбор средств, и почувствовал, как Грейнджер слегка провисла на своём месте от всей этой информации о ней. — Дорогая, у тебя готово платье на завтра? — внезапно спросила Нарцисса, и Грейнджер замерла. — Я, э-э, ну, я была всего лишь… — Не волнуйся… Нипси, — Нарцисса повернулась, чтобы посмотреть на пустое место рядом с ней, но оно больше не было таковым с появлением эльфа. — Нипси, пожалуйста, помоги Гермионе найти что-нибудь, на завтра перед уходом. — О нет, это совершенно не нужно, Нарцисса, правда, я… — Ерунда. Драко, ты тоже должен выглядеть как можно лучше, Нипси поможет тебе в этом. — Да, моя госпожа, — Нипси сделала реверанс так низко, что её уши коснулись пола, прежде чем она встала с широкой улыбкой на лице. Грейнджер выглядела очень смущенной. — Гермиона, если не хочешь, чтобы Нипси помогала тебе, я всегда могу помочь найти платье. Ведьма так быстро развернулась и посмотрела на Драко широко раскрытыми глазами, что тот не смог сдержать ухмылку, которая пробралась к его губам. Она, конечно, поняла, о чём это, и поджала губы, готовая найти правильный ответ. Но прежде чем девушка успела даже открыть рот, вмешалась Нарцисса. — Ты не сделаешь ничего подобного, Драко. Нипси поможет, и на этом всё, — продолжала она бормотать про себя, снова отсылая эльфа прочь, и Малфой уловил отчётливые слова, такие как «негодяй» и «приличные леди», между злобными взглядами, посланными в его направлении. Прошло всего несколько минут, прежде чем они все согласились, что это был хороший чай, но Гермионе пора вернуться домой, чтобы найти подходящий наряд на следующий день. Драко снова положил руку ей на поясницу. Она была теплее, чем раньше, когда Нарцисса остановила их на выходе из гостиной. — О, пока я не забыла, теперь, когда завтра вы официально объявляете о своих отношениях, к концу месяца я устрою небольшой бал в вашу честь. Грейнджер так быстро развернулась на месте, что Драко решил, что она продолжит вращаться, если он не протянет руку к её локтю. Девушка проигнорировала прикосновение. — Вам действительно не обязательно делать это, Нарцисса. Это было бы слишком. — Это меньшее, что я могу сделать для моего единственного сына и девушки, за которой он наконец решил ухаживать должным образом. Я сообщу вам дату и подробности на следующей неделе. Увидимся завтра. Прежде чем Грейнджер успела открыть рот, чтобы возразить ещё раз, Нарцисса подошла к ним обоим, нежно поцеловала их в щёки и с улыбкой сжала плечо Драко. Как только его мать ушла и скрылась из поля зрения, Грейнджер повернулась к парню и ударила его по груди своей уродливой сумкой, украшенной бисером. — Смотри, что ты наделал! — прошептала она пронзительным голосом. Драко удивлялся, как ей вообще удавалось одновременно шептать и быть пронзительной, но он предполагал, что Грейнджер сумела добиться много того, о чём он даже не думал. — И снова, ау, — Малфой указал на свою грудь, куда она его ударила. — Не могу поверить, что мне придётся продолжать этот дурацкий фарс ещё три недели! —и это был настоящий пронзительный голос. Драко сделал шаг назад и потёр ухо, просто чтобы убедиться, что всё в порядке. — Могло быть и хуже, Грейнджер. — Как хуже? — теперь её руки были на бёдрах. Драко сделал ещё шаг назад, подальше от мешочка с бисером. — Она могла бы устроить вечеринку-сюрприз по случаю помолвки. Грейнджер даже не нашла ответа на это. Она лишь пронзительно вскрикнула и попыталась ещё раз ударить его своей сумкой. Драко правильно рассчитал расстояние, и ведьма бросилась к ближайшему камину, чтобы покинуть поместье. И так… «Все прошло лучше, чем ожидалось», — подумал Малфой.