Глава 3
Первым делом Макс решил пойти домой и уже там в более-менее спокойной обстановке подумать. Он собрал вещи и вышел из здания. В этом переулке он был впервые и еле нашёл выход. — Блять, ну неужели нельзя хотя бы в знакомый мне район завозить… — шёпотом ругался Макс, пока искал выход. — О! Победа! — чуть громче сказал он, когда увидел вдалеке знакомые дома, и направился туда. Он ещё что-то шептал себе под нос, пока выходил из переулка, но вдруг резко замер. — Макс? — послышался знакомый голос. — Точно, Макс, — было произнесено уже утвердительно, но с толикой недоверия своим глазам и сомнением. — А что ты тут делаешь? Обернувшись на голос, Макс остолбенел и потерял дар речи. Он судорожно начал прикидывать, насколько далеко могли уехать Костя с ребятами. «Если они вообще уехали», — промелькнуло у него в голове. Прямо перед ним стоял Влад. Он выглядел немного растерянно и… счастливо? Этот придурок вообще не понимает, к чему его может привести эта беззаботная улыбка… — Тебя не касается, где и что я делаю, — грубо ответил Макс. Его единственной задачей сейчас было заставить Влада держаться от него подальше. Ради него. — Или ты мне в мамки заделался? — ехидно улыбнувшись, спросил парень. — Почему ты такой грязный? — проигнорировав колкость, спросил Влад и начал более внимательно рассматривать Макса, от чего у того мурашки по коже пошли. — След от батника… — Макс резко закрыл живот сумкой и немного сжался. Влад был последним, кому он хотел бы сейчас всё объяснять. Тем временем блондин продолжал анализировать состояние Макса: — Покрасневшая щека… Завтра синяк будет. Покрасневшее запястье… У тебя болит плечо… — последняя фраз ввела Макса в ступор, у него и правда болело плечо, но он не ожидал, что это настолько заметно. — Не хочешь мне всё рассказать? — А у меня должно быть такое желание? — съязвил Макс. На самом деле его уже начинала напрягать вся эта ситуация и он хотел лишь одного — домой, однако Влад не хотел его отпускать, продолжая рассматривать и что-то бурчать себе под нос. У Макса от всех этих событий уже начала болеть голова и он решил сделать то, о чём в будущем явно пожалел бы. — Слушай, чего ты ко мне прицепился как банный лист? — Макс резал словами, словно лезвиями, безэмоционально смотря Владу прямо в глаза. — А, может, ты втюрился в меня? Спешу огорчить, но я не из этих, — он подошёл ближе и, когда поравнялся с ничего непонимающим парнем, добавил: — Советую держаться от меня подальше, а то вдруг ты однажды совершенно случайно сломаешь себе что-нибудь, — после этих слов он сильно толкнул парня в плечо, да так, что тот еле удержался на ногах, и ушёл. Влад остался стоять в полном непонимании ситуации. Его плечо предательски ныло, но его волновал другой вопрос. Буквально полторы недели назад этот человек так переживал за пролитый кофе, и даже буквально полдня назад выглядел как милейшее создание на планете, когда, встречаясь с ним взглядом, стыдливо уводил глаза и сбегал. Что же могло случиться? Пока Влад перебирал в голове весь сегодняшний день, его взгляд зацепился за странно знакомую машину, стоящую через улицу от него. Он начал быстро перебирать всевозможные варианты того, где он мог её видеть, и вспомнил. Точно такая же машина стояла у ворот университета, и именно в неё сел Макс после непродолжительного и явно некомфортного для него разговора. И именно она выехала из того переулка, откуда через пять минут вышел Макс. Догадки в голове Влада вертелись одна за одной, но единственной здравой мыслью он посчитал просто напрямую спросить у Макса, дабы не усугубить ситуацию. Тогда он даже не предполагал, насколько это было правильное решение и каких последствий он избежал.***
Завернув на свою улицу, Макс наконец-то снял с себя маску безразличия и, не пройдя и пары шагов, расплакался. Он шёл и крутил у себя в голове все сказанные им слова и его тошнило. Тошнило от сказанных слов, от своего холодного взгляда в тот момент, от всей этот ситуации и… его тошнило от себя самого. Такого слабого по отношению к этой ситуации. Такого труса. На самом деле Макс не был слаб физически, и он точно мог бы дать отпор Косте и Сергею и, как минимум, защититься от Саши. Ведь он в отличии от того обладал не только физическими данными, но и умственными. Но он боялся. Боялся тех, кто слабее и глупее него. Этот страх всегда мешал, но Макс ничего не мог поделать с ним. Ему несколько лет говорили, что нужно бояться, заставляли бояться, и он боялся. Вот и сегодня. Макс мог бы как-то выкрутиться, ударить в ответ или и вовсе сбежать, не беспокоясь ни о чём, но он боялся. На самом деле бояться было чего. Костя обладал отменными навыками манипуляции и разного рода психологическими трюками, не зря же на психолога пошёл. За школьные годы он медленно научил Макса страху. Животному страху, который появлялся даже при простом упоминании. И он ни с чем не мог сравниться. Так боятся кошки собак, так боится заяц лису, так боится Макс Костю и этого не отнять. Вот и в этот раз. Он испугался и дал себя побить, дал себя запугать ещё сильнее. Он испугался и наговорил много грубых слов тому, кто достоин только самого лучшего. Он и сейчас боялся. Поэтому шёл и пытался оправдать себя. Пытался доказать себе, что сделал это ради Влада, а не потому, что боялся. С такими мыслями Макс дошёл до своего двора. Сначала он хотел просто зайти, улыбнуться родителям и пойти спать, но что-то привело его к дереву. Раньше он использовал это дерево в качестве боксёрской груши, на нём даже остались следы. Но родителям быстро надоело каждый день лицезреть сбитые костяшки сына и они подарили ему боксёрскую грушу и несколько прилагающихся к ней вещичек. Но вот он, Макс, вновь стоял перед этим же деревом и со слезами на глазах нещадно бил его. Удар за ударом. Он не чувствовал боли, лишь какое-то наслаждение. Он, словно заведённый, в бешеном ритме бил несчастное дерево на протяжении получаса, и он бы не остановился, если бы не внезапный вскрик его матери. Макс обернулся и увидел, как его мама стоит на крыльце и, закрывая одной рукой глаза его младшей сестре, а другой прикрывая себе рот, плачет. Её глаза были широко раскрыты от ужаса. Увидев это, Макс глянул на свои руки. Они были полностью залиты кровью, а на костяшках, и даже немного на пальцах, вообще не было ни кожи, ни чего-либо ещё. Голые кости. Вся эта картина не на шутку ужаснула парня и с его глаз маленькими ручейками предательски потекли слёзы. Он смотрел на маму, на ничего непонимающую сестрёнку и плакал, повторяя вновь и вновь лишь одну фразу — «Я не хотел. Я не специально». Через минуту вышел отец и забрал дитя со словами «мы за мороженным. Аля, ты же хочешь мороженного?». После того, как отец с дочерью скрылись за калиткой, мама Макса побежала к сыну и очень крепко обняла. — Солнце моё, солнышко. За что же ты так с собой, за что… — всё твердила она, не отпуская сына, пока тот лишь стоял в оцепенении и повторял у себя в мыслях только одно: «Я позорище. Разочарование. Что, если Аля всё видела? Что, если мама не успела закрыть ей глаза? Что же скажет отец… а мама? Я их подвёл… Ну почему я не могу быть нормальным сыном… Доставляю лишь одни хлопоты. Лучше бы я сдох».