- Утешь, по-дружески

— Даша, мать твою! Что за допрос? — полукриком сорвалось с губ Юлика — Я просто спросила где и с кем ты был двое суток. Ты не отвечал на телефон — голос слегка дрожал, глаза наполнялись влагой — Мне с друзьями встретиться нельзя? — зубы скрипят от натеска агрессии — Я же знаю что ты с «друзьями» делаешь — Да что ты там знаешь? Что, уже следишь за мной? Ты не-нор-ма-льна-я — Просто признайся. Я не хочу ещё и выпытывать это у тебя — солёные слёзы плавно стекают по фарфоровой коже, глаза отражали обиду и разочарование в партнёре, что стоял напротив в спортивной одёжке, разъярённый и уставший. Неловкое молчание повисло в воздухе более чем на минуту. — Тебе ли не похуй? — Нет! Как ты не понимаешь? Как? Я ведь люблю тебя. А ты? Любишь ли ты меня, а не своих «подружек»? — девушка буквально захлёбывалась. Захлёбывалась в слезах, в своих неоправданных ожиданиях, в потраченных годах брака. Её нехило трясло, ноги не держали тело. Спиной Даша была прижата к стене рукой парня, находящейся на её плече. — Просто признайся. — Да. Я спал с другой. И что дальше? В глазах белокурой потемнело. От боли, моральной и физической, внутри что-то сломалось, разлетелось на тысячи мелких осколков, впиваясь во внутренние органы. Глухой удар о деревянный пол. Каплан потеряла сознание. И без того слабое здоровье и психика не выдерживала давно. Юлик осторожно опустил её на пол, чувствуя вину и злобу. Злобу не только на самого себя, но и на Дашу. Брак был её инициативой. Хотя ситуацию бы не особо поменял бы факт того, что их связывало: узы брака, или отношения. После нехитрых манипуляций с нашатырём девушка вновь распахнула свои очи, медленно восполняя пробелы происходящего в своей голове. «Видимо они не шутили» — пронеслось мыслью в её глове. — Ты прости меня, дурака. Я всё осознал — Прости? Это всё что ты можешь мне сказать? — гнев внутри пылал нешуточный, но что-то не позволяло Даше сорваться на него. Любовь, привязанность, или что-то ещё? Нет, такие вещи не прощают. Но она уже мысленно простила, дала второй шанс, осознавая как больно он может её обжечь. Или как больно может ударить. Как в тот самый раз, когда по пьяни не признал её и в попытке выгнать с квартиры завязал драку, подняв мирно спящих соседей на уши. Юлик молча обнял её. Ведь глупо обвинять в данный момент кого-то помимо себя. Он проебался, зная что она не отвергнет его. Не впервой он совершал поступки, стоящие не просто, как он называл, «выноса мозгов», но и настоящего наказания по статье, или расставания. — Мне надо подумать. Или же проветриться. Даша мягко, одной рукой, отодвинула парня сидящего на коленях около неё. Сама же она из сидячего положения поднялась на ноги, схватила ключи и собственный телефон, покинув квартиру негромко хлопнув дверью. А он так и остался на какое-то количество времени в том же положении, смотря вникуда.