Тень безысходности

Омега сонно открывает глаза, снова морщась из-за неприятного кипенно-белого цвета стен, и слегка приподнимается, чтобы осмотреть палату на наличие кого-нибудь, но Джихун, похоже, ушел почти сразу после того, как Вону вырубило, а медперсоналом и не пахло. Хотелось поскорее домой, мысли о душе с грубой мочалкой, которой можно было бы даже кожу полностью с тела счистить, не давали покоя. Запах тех альф будто окутал его огромным плотным одеялом, из которого никак не получалось выпутаться, даже с помощью своих собственных феромонов. Они перекрывали его естественный запах, оставляя омегу словно помеченным без единого укуса. Чон осмотрел еще раз помещение и понял, что не замечал до этого еще одну дверь, которая, как оказалось, как раз ведет в ванную комнату. -А тут неплохо.. - сквозь грустную улыбку говорит своему отражению Вону и вздыхает, проводя пальцами по желтеющим синякам на лице. -А вот ты выглядишь отвратительно, друг мой. От зеркала захотелось отойти в ту же секунду, что юноша, собственно, и делает, цепляясь глазами за небольшую косметичку на полке у душевой кабины. Расческа, гель для душа, шампунь, небольшой кусочек мыла и даже бритва, которой, на самом деле, так и хочется полоснуть либо по шее, либо по венам вдоль, чтобы спасти было тяжелее. Вону быстро отмахивается от суицидальных мыслей, он еще вернется к этой теме, он уверен, но явно не сейчас. Доставлять еще больше хлопот персоналу и врачам не хотелось. О таком если и думать, то в родных стенах в полном одиночестве и тишине. Парень встал на прохладный поддон кабины и сразу же включил кран, который сначала окатил его ледяной водой, а после, когда Чон намеренно крутанул в обратную сторону небольшой рычажок, на него обрушился кипяток, который в самом деле отрезвляет, а еще избавляет от моральной боли, заглушая ее физической. Однако, мыться под такой действительно тяжело, поэтому омега настраивает себе комфортную температуру воды, чувствуя, как неприятно щиплют все ссадины, порезы и разрывы. Мочалки или щетки для тела в наборе не оказалось, поэтому Вону начал растирать по себе гель ладонями, ногтями тут же все расчесывая и царапая себя еще больше в попытке избавиться от до тошноты противного запаха. -От тебя так вкусно пахнет. Тебя это все возбуждает, шлюшка? - тянет на себя за волосы один из альф, чем насаживает на свой член еще сильнее, и заставляет Вону подавиться воздухом, а после и собственными слезами. -Вижу же, что нравится. Глянь, как течешь. Чон и хотел бы крикнуть, что это вовсе не смазка, а кровь, которая уже обильно стекает по ляжкам, но вряд ли кто-то его услышит и прислушается, да и горло болит настолько, что даже хотя бы какой-то звук издать почти невозможно. Вону снова передергивает от воспоминаний, а руки сами по себе начинают истерзать тело дальше. На глазах снова слезы, смешанные с водой, стекающей по лицу, а с губ начинают слетать тихие всхлипы, которые нарастают в громкости с каждой секундой. Именно в этот момент омега позволяет показать истерику самому себе. Не нужно строить из себя сильного, когда на деле изнутри раскалываешься на маленькие осколки, которые собрать потом будет либо очень трудно, либо вовсе невозможно. Чон истерично бьет кулаками по керамической плите и плачет так громко, насколько возможно, потому что эмоции переполняют, потому что страшно, потому что больно. Он опускается на колени и ставит голову под напор воды, тут же поворачивая кран на холодный режим. От резкого перепада температуры, Вону громко охает и машинально хочет отодвинуться, но сам себе этого не позволяет. Зуб о зуб уже не ударяется, кожа головы неприятно немеет, но только в таком положении в голову не лезут дурные мысли и воспоминания о том вечере. Слезы потихоньку прекращают литься из глаз, а омега мозгами погружается в какой-то собственный мир, где он в порядке. Из грёз его выводит громкий голос, обладатель которого всеми возможными способами пытается сейчас согреть Вону, закутывая его сначала в два полотенца, а после в одеяло. -Принесите еще одеяла! - кричит тот, а Чон так и продолжает молчать, сейчас просто рассматривая стоящего перед ним омегу. Медсестра приносит еще два больших мягких пледа, в которые тут же заворачивают Вону, уже чуть ли не полностью посиневшего. Девушка быстро пытается вытереть мокрые волосы, собирая с них влагу. -Вону, Вы меня слышите? - незнакомый омега щелкает перед его глазами. -Слышу. - хрипит Вону и, смущаясь собственного голоса, сразу же кивает. -Меня зовут Юн Джонхан. Я психолог, сегодня у нас по плану с Вами сеанс. - этот Джонхан говорил чуть ли не по слогам, от чего образовались неприятные ощущения, разговаривают, как с больным. Но по правде говоря, Вону понимает, что психолог ему сейчас крайне необходим, поэтому ничего не остается, кроме как прислушаться к последним каплям разума и провести сеанс, медленно раскрывая свое состояние хотя бы кому-то. Юн активно записывал что-то в свой блокнот, внимательно вслушиваясь в слова Чона, и лишь изредка что-то добавлял или уточнял, особо не вдаваясь в детали и продолжая находиться где-то на поверхности ситуации. И Вону благодарен за это, потому что раскрыть и показать свою рану пока что не в силах. Психолог ушел примерно через час, оставляя Вону снова одного в этой ужасной палате, но не прошло и минуты с его ухода, как в дверях появилась та самая девушка-медсестра. -Нужно поесть. - тихо начала она с подносом в руках и поставила его на тумбу у койки. -Вы уже третьи сутки на одних лишь капельницах. -Не хочу. - шепчет Вону и качает отрицательно головой, как бы подтверждая свои слова. Девушка, не желающая настаивать, все же оставила еду на случай, если вдруг пациент передумает, и покинула палату. Вону, оставшись вновь в одиночестве, стянул с себя все, во что его заботливо закутали и накинул на тело запасной больничный костюм. Омега подошел к окну и устремил взгляд куда-то далеко, будто бы за пределы горящего огнями города. Хочется поговорить с Джихуном, но телефона нет, а номер он и не помнит. Есть, конечно, вариант.. попросить о звонке того полицейского, но и его рядом уже нет. -Тебе кто-то звонит.. можешь перезвонить ему по видео и показать, что какое удовольствие ты сейчас получаешь? - перед лицом Вону альфа машет его же телефоном, на экране которого отображается входящий звонок от Ли Джихуна, который, наверное, хотел убедиться с том, что друг в целости и сохранности добрался до дома. -Прошу.. отпустите… - болезненно стонет Чон и пытается вырвать из чужих рук мобильник, который в эту же секунду летит в стену с такой силой, что вряд ли от него вообще хоть что-то осталось. Омега резко чуть ли не отпрыгивает от окна в сторону раковины, чувствуя снова тошноту прямо у самого горла. Тревога и страх просто добивают его. Спать одному сегодняшней ночью будет невозможно, не хочется даже свет выключать. Умывшись холодной водой, он решается все же выйти из палаты и медленными шагами из-за дискомфорта между ног идет к стойке регистратуры, обращаясь к худощавому на вид парню: -Можно попросить Вас связаться с моим другом, чтобы он пришел? -Молодой человек, часы посещения закончились. - тихо объясняет тот, даже не отрывая своего взгляда от компьютера. -Даже если получится позвонить, то его просто не пустят внутрь. -Но.. он мне нужен. - неуверенно настаивает Вону, сложив ладони друг на дружку на высокой стойке. -Повторяю еще раз, его сюда не пустят! - немного раздраженно шипит сквозь зубы работник и смотрит на Чона, сразу же меняясь в лице. -Передайте на пост, что я разрешаю. - слышит Вону знакомый голос позади себя и слегка отдергивается вбок, не сразу понимая, кому он принадлежит. Перед ним стоял тот самый врач-бета, заходивший утром. Он мягко улыбается омеге и взглядом просит вернуться в палату, после чего переговаривается еще несколько минут с регистратором и идет следом за Чоном, который уже присел на край кровати. -Слышал от Господина Юна, что Вы недавно были не в лучшем состоянии. Как чувствуете себя сейчас? - начинает бета с самого порога и проходит чуть глубже в помещение. -Вы правда пустите ко мне Джихуна? - игнорируя вопрос, спрашивает Вону и как-то даже умоляюще смотрит на врача. -Да. - бросает короткий ответ шатен и поджимает губы, рассматривая новые царапины на чужой шее, явно оставленные им самим же. -Вы все еще чувствуете не принадлежащие Вам феромоны? -Их настолько много, что я даже забыл, какой аромат источают мои собственные. - с грустью произносит Вону и тихо усмехается, накрывая уставшие от напряжения глаза. Без очков, оказывается, так тяжело, жаль не ценил их раньше. Бета посмотрел на омегу с некоей жалостью в глазах, хотя сам не понимает и никогда его не поймет. Сколько бы не учил биологию, саму суть феромонов никогда не сможет узнать. -Знаете.. - как-то без особой уверенности начал врач и закусил нижнюю губу, глазами бегая по помещению, потому что точно не знает, дадут ли ему на подобное разрешение. -Недавно по заказу одного очень влиятельного человека были изобретены таблетки, которые позволяют в течение суток приглушить обоняние.. -Обоняние? - Вону выгнул вопросительно бровь. -Я перестану слышать запахи? -Только феромоны. Но эти таблетки до конца еще не были изучены, и я без понятия, какие будут побочные эффекты и.. -Я согласен. «Ли Чан, а не сделаешь ли ты хуже?» - мысленно задает себе вопрос невысокий бета, покидая палату своего пациента и направляясь в сторону лаборатории для выяснения вопросов.