i've got us

Минхо питается быстро и тихо. Впервые Джисон отдает контроль. Он по-прежнему видит, видит все, что делает симбионт, но он не пользуется этим преимуществом. Это как ехать в машине с самоуправлением. Хани почти все время закрывает глаза. Он не боится Минхо. Нет, вовсе нет. Но не особо приятно смотреть как оленя разрывают на части в темноте проселочной дороги. Джисон знает, что люди давали бы Мину больше энергии чем животные. Он знает, что Мин был бы сыт, если бы питался чисто человечиной. Но это сложно. Слишком сложно для самого Сона. Как-то зимой он шел домой с работы, солнце садилось раньше обычного, но с появлением в его жизни Хо, ему больше не боязно. В тот вечер он проходил мимо переулка, и услышал тихий, испуганный крик человека, за которым последовало сердитое шиканье и то, что определенно было звонким ударом. Это была женщина, определенно моложе Джисона. Он помнит, как картинку перед глазами залило красным, и прежде, чем Хан осознал происходящее, он уже сидел на заднем сиденье, а крики ужаса заполнили уши. Это был первый и последний раз, когда Минхо убил человека в теле Хана. Джисон делает вдох. В нос ударяет запах меди, он с отвращением морщится. Изнутри наружу его успокаивающе гладят. — Почти закончил, Джисони. Прости. Старший просит открыть глаза, и они исчезают между деревьями, вернувшись домой. Он вздыхает и чувствует, как Хо снова погружается в него, возвращая контроль, отдавая управление Джисону. На этаж парень поднимается молча. К счастью, без пятен крови на одежде. Сон неловко стоит у двери спальни, перебирая пальцами. — Ты расстроен. — Я не расстроен, — отвечает Джисон. — Просто... это странно. Ты же знаешь, Мин. Симбионт вздыхает. — Знаю. Но в этот раз все иначе. Хан лишь качает головой. Раздевшись, он готовится ко сну, когда Хо выныривает из его груди и садится на матрас. — Пожалуйста, давай поговорим, — умоляюще просит тот. — Что-то не так. Джисон закрывает глаза и трет ладонями. — Блять, Минхо, ты же знаешь мои чувства на этот счет. Мне это не нравится. Но ты должен как-то питаться, и все. Старший отшатнулся от грубого тона. Хан чувствует себя виноватым, поэтому пытается поймать взгляд Мина. — Любовь моя, — мягко говорит Джисон, оказавшись нос к носу со своим парнем. — Мне не нравится процесс твоего питания. Но я лучше буду испытывать дискомфорт, чем смотреть, как ты умираешь. Правильно? Минхо молчит и Сон принимает это за ответ. Видимо, сегодня они лягут спать с легким напряжением в воздухе. Но когда Джисон начинает собирать грязную одежду в корзину для белья, Хо заговаривает. — Есть кое-что еще. Джисон делает паузу. — Кое-что? — Другой способ, — тихо отвечает. — Я не... Я не говорил этого раньше. Потому что не хочу, чтобы тебе было больно. Сон поворачивается к Минхо. — Конкретнее. — Тебе будет больно... — Мне плевать. Что это? — снова спрашивает младший, подходя ближе. Стыдясь, Минхо отводит взгляд. — Мы... мой вид, мы можем использовать энергию и гормоны людей, чтобы жить. Но это истощает носителя. Если питаться так чаще нужного, это приведет к повреждению мозга и нервной системы хозяина. Мы питаемся гормонами, за их счет мы живем. В основном адреналином. А больше всего адреналина живое существо выделяет, когда ему... страшно. Джи садится перед ним на колени, протягивая руки и хватая за кисти; лица находятся на одном уровне. — Хорошо. Причинить боль – это не убить. Значит, есть способ покушать, не убивая меня, я прав? — Да, — отвечает Хо, вздыхая. — Это как... помнишь, ты показывал мне тот сериал с вампирами. Как они питаются, не убивая жертву, поглощая гормоны: адреналин, кортизол. То, что выделяет человеческое тело при страхе. До того, как я... до того, как мы начали встречаться, я знал о подобных мне существах, которые находили носителя и заставляли его делать ужасные вещи, просто чтобы питаться этим приливом боли. Сон поглаживает руку Минхо большим пальцем, а после нежно целует костяшки. Голос слегка дрожит, и Джисон понимает почему. Парень представляет, как делает своему любимому больно. — Я не... Я не хочу так поступать с тобой, — продолжает Хо, крепче сжимая руку Хани. — Кормление таким способом – вторичный источник. Это неприятно, ведь нужно вытянуть побольше гормонов, затопить ими организм. И повторять это снова и снова... это разорвет тебя на части, Джисони. Теперь они сидят на полу вместе, Мин обхватывает его щеки ладонями. Из спины Минхо выходят пару щупалец, которые берут Сона за талию и притягивают ближе. Их носы соприкасаются, дыхание сливается в одно. — Я не хочу истощать тебя, чтобы иметь возможность жить, — шепчет Мин. — Я лучше умру, чем буду медленно высасывать из тебя жизнь. Ты – моя любовь. Моя вторая половинка. Я не знаю, как жить без тебя. Джисон кладет свои руки поверх рук Минхо. Он закрывает глаза. — Я тоже не знаю, как жить без тебя. Несколько минут они сидят в тишине, единственный звук в комнате – тихое дыхание. Джисон думает. «— Это как... помнишь, ты показывал мне тот сериал с вампирами». — Адреналин вбрасывается в кровь, так? — неожиданно спрашивает, отстраняясь. Красивые водянистые глаза Минхо смотрят на него немигающим взглядом. — И питание им будет идентично нынешнему питанию, верно? — ...Да, — медленно кивает Ли, не понимая ход мыслей Хана. — Безумное количество не обязательно. Достаточного хватит? — спрашивает он, усаживаясь поудобнее. — Скажем, столько, сколько выделяется во время оргазма? Минхо моргает. — Джисон. — А поскольку у меня есть такой потрясающий, сексуальный, красивый, любящий симбионт, заботящийся о моем теле, о любой нанесенной ране, которая мгновенно затягивается, — Сони медленно улыбается, проводя руками по груди парня. — Я в чем-то не прав? — Джисон. А тот лишь усмехается. — Итак, гипотетически, если бы я истекал кровью, ох, скажем, в середине оргазма, а мой вышеупомянутый любовник-симбионт слизал бы эту кровь, то она стала бы для него очень хорошим источником жизни. Так ведь? Хо вздохнул, его брови вздернулись вверх. — Любовь моя. Я не хочу, чтобы тебе было больно... Джисон вскакивает и прижимается к губам Минхо. — Тихо, тихо. Мне не будет больно. Ведь у меня есть мой прекрасный парень, который позаботится потом. — Ты ведь не позволишь мне отказаться? — спрашивает Мин, опуская руки в знак поражения. — Нет, — улыбается Хан. — Мм, любимый, просто подумай об этом. Ты трахаешь меня... делаешь мне так приятно... покрываешь порезами мое тело и слизываешь всю кровь... Глаза Минхо расширяются, зрачки увеличиваются. Даже Джисон чувствует легкое головокружение от собственных слов. — Но не сегодня, — поддразнивает Джисон, наклоняясь ближе и игриво кусая кончик носа Мина. — Ты уже поел. Дай знать, когда снова проголодаешься, ладно? Он встает, оставляя своего симбионта на полу шокированным и немного возбужденным. Джисон улыбается.

***

Спустя четыре дня, когда Джисон очнулся от послерабочего сна, Минхо сидел у него на коленях, обнаженный, нетерпеливый и практически пожирающий его ключицы. — Вау, — пробормотал Хан, еще не проснувшись. Руки опускаются на бедра Ли и сжимают их. — Детка, эй... — Джисон, — о боже. Голос Минхо снова такой низкий. Глубокий и мрачный, от которого по позвоночнику пробегает холодок. Он отрывает лицо от шеи Джи, на коже которого расцветает темно-фиолетовый синяк; его глаза без зрачков и мутно-лавандовые. — Я блядски голоден. Он раздет, и скользкое щупальце проникает в него прежде, чем Сон успевает сделать вдох. Он громко вздыхает, чувствуя, как живот сжимается от напряжения. — М-Минхо, — хнычет, впиваясь пальцами ног в простыни. — О боже, забудь о т-тупой подготовке, просто войди в меня... Щупальце внутри выходит, и на его месте тут же оказывается член Мина, он сразу же задает жесткий темп. Джисон думает, что после этого секса его внутренности будут нуждаться в ремонте. Руки Минхо скользят к животу Хана, но они иные. Пальцы длиннее, а ногти заострились, превратившись в когти. Джисон встречает голодный взгляд и прикусывает губу, с каждым толчком все больше хныча. — Разорви меня на части, Мин, — скулит младший, наблюдая за тем, как лицо Минхо искажается от боли, вызванной сдерживанием. Джисон чувствует ее всем телом. Ли изо всех сил старается сохранить самообладание. Джисону это не нужно. Он хочет, чтобы его симбионт потерял контроль. Он вскрикивает, когда простату задевают, и первая капля спермы стекает по члену. — Блять, съешь меня живьем, мне уже все равно. Бери, что хочешь. Минхо начинает вдавливать когти в его грудь, мучительное чувство. Хан кричит, запрокидывая голову назад, но его быстро затыкает толстое, влажное фиолетовое щупальце. Медленно, чертовски медленно, Мин погружает когти все глубже, пока вокруг них не начинает пузыриться кровь. Глубоко войдя, он начал тянуть кожу, оставляя на груди младшего восемь жирных красных линий. Джисон, он бы точно потерял сознание, если бы не прилив адреналина, захлестнувший его. Сон в шоке смотрит на грудь, его немного тошнит, но в целом он, на удивление, возбужден от вида крови, стекающей по бокам его тела на простыни. Изнутри снова гладят настойчиво теребящее сердце. Минхо поддерживает его жизнеобеспечение. Хан выгибается навстречу прикосновениям, чувствуя, как симбионт касается его простаты снова, снова и снова. Минхо выпускает когти, они измазаны кровью. В оцепенении Джисон смотрит, как его парень подносит два его пальца ко рту и облизывает их. Старший стонет, его глаза закрываются, а толчки прекращаются. — М-м-м! — кричит Джи, изворачиваясь от щупальца во рту, пытаясь уговорить Минхо трахнуть его снова. Глаза Мина открываются: ужасающие и такие, восхитительно опасные. Минхо вынимает пальцы изо рта и вгоняет два ногтя в порезы на груди, заставляя Сона снова закричать через «кляп» во рту. — Моя вкусная еда не умоляет, — рычит Минхо. На шее вздувается толстая фиолетовая вена. Он похож на монстра. Джисон так пиздецки сильно хочет его. — Пожалуйста, — думает он. — Пожалуйста, пожалуйста. Заставь меня кончить. Минхо, пожалуйста. Мысленно Хан чувствует, как Хо испытывает прилив голода. Из него вырывается тентакля и спиралью обхватывает член Джисона, сжимая его. Рядом с членом Ли проникает щупальце, практически разделяя Сона на две части. Удар по простате и Джи кончает. В ушах звенит от оргазма, и он с поразительной ясностью ощущает, как шершавый язык Минхо скользит по кровоточащим порезам на его груди. Мин содрогается. Он дрожит, когда его язык касается начала ран. Он скользит дальше, слизывая кровь по мере ее поступления. Бесконечно. Он делает это снова, и снова, и снова, пока у Джисона не начинает кружиться голова. Губы касаются его щеки. Что-то мокрое капает на кожу и стекает на нижнюю губу. Соленое. Минхо плачет. — Я люблю тебя, — шепчет он, голос снова стал тихим. Голос, к которому привык Хани. В нем столько эмоций. Эмоций, которым Джисон не сможет дать название. Их слишком много. Это больше, чем любовь. Это жизнь. Когда Джисон открывает глаза, его грудь и живот уже чисты. Кожа гладкая и без единого пятнышка, словно ничего и не было. Тело не болит, как должно было бы. Все, что он чувствует – послеоргазменное блаженство. Сквозь туман он видит, как Хо возвращается к кровати. Его симбионт улыбается, когда Сони делает хватательные движения руками, и садится на кровать. — Ну что, получилось? — говорит, положив голову на бедро Минхо. — Ты кончил? — Все было прекрасно, — отвечает тот, поглаживая Джисона по волосам. Минхо натягивает одеяло на его тело. — Да, я кончил. Не могу поверить, что тебя волнует именно это. — М-м... — Джи прижимается мягким поцелуем к обнаженной коже бедра парня. — Я вкусный? Симбионт вздрагивает от воспоминаний. — Ты... ты божественен на вкус, Джисони. Ты полон жизни для меня. Я так не наедался уже... очень, очень давно. Джисон расслабляется на простынях, зная, что Мин счастлив и сыт. — Люблю тебя, — последнее, что Сони произносит, прежде чем снова заснуть, так и не убирая голову с бедра Хо, чья рука ласкает его сердце изнутри. — Я люблю тебя, — ответ, который он уже не слышит.