Раскаленные в темноте

Вернуться в Россию было непростым решением для Виктора Никифорова, впрочем, как и уехать в Японию. Хотя в тот момент он не то чтобы очень долго думал, стресс, депрессия и Юра Плисецкий в край доконали альфу, поэтому было довольно легко отказаться от всего в пользу перспективного и податливого омеги Юри Кацуки. Да, Юри действительно был тем омегой из учебников, милый, послушный, немного неуклюжий и всем сердцем преданный своему альфе. Иногда Виктору действительно казалась, что в этом был какой-то подвох, но как бы он не изводил его тренировками и насмешками, Юри продолжал смотреть на него преданными глазами. Это не могло не подкупить, поэтому Виктор впервые за много лет отметил омегу сделав его своим. Укус в шею получился достаточно сильный, от чего Юри жалобно пискнул, но счастью в его глазах не было предела. Барселона, ночь перед соревнованием, отчасти Никифорову хотелось подбодрить Кацуки, потому что он видел тот изрядно вымотан соревнованиями, и ему нужна была дополнительная мотивация, но другая часть его в тайне надеялась найти свою истинную пару, но ничего особенного не произошло. Две аккуратные ранки на шее, которые быстро зажили, никаких узоров или свечений. Такое происходит сплошь и рядом, не то, чтобы альфа верил в эти ток шоу, с рассказами о соулмейтах, где рассказывались истории со всего мира, об удивительных узорах и идеально подходящих друг другу альфе и омеге, но каждому иногда хочется верить в сказку. Никифоров допил кофе и скучающе перевел взгляд на экран телевизора в комнате отдыха ледового дворца, что-то о нападении на альфу собственными бетами и какие-то новости о спаде рождаемости. Виктор, выбросил бумажный стаканчик и размеренным шагом отправился на каток, осторожно переставляя ноги в коньках, чтобы чехлы не отвалились. Яков Фельцман стоял, у бортика наблюдая за Юрием Плисецким, выполнявшим новую программу для следующего сезону. - Ещё не закончил? – выдохнул Виктор, облокачиваясь на бортик рядом со своим тренером. - Последний прокат и твоя очередь. – отрезал Яков, и иногда Никифорову казалась, что у старого альфы вообще нет эмоций, особенно на тренировках, только крики и четкие указания. Никифоров, медленно перевел взгляд на каток, где разрезал лёд юный омега. Движение резкие и чёткие, сырая программа Плисецкого была довольно сложной, от чего у Юры, кажется, уже дрожали ноги, но он делал вращение за вращением, меняя элементы с тройного акселя на тройной сальхов. Виктор в уме подсчитывал баллы за выступление Юры, невольно возвращаясь к тому, когда они с Яковом были на чемпионате России среди юниоров в Москве. Никифоров только-только получил второе золото на Гран-при, закрепив за собой звание чемпиона мира по фигурному катанию. И он искренне не понимал, зачем Яков притащил его на соревнования девятилеток, которые едва ли могли прыгать двойные прыжки. Но спорить с Яковом бесполезно, даже если ты альфа, даже если ты чемпион мира. Пока Яков, занимался судейством соревнований, Виктор от скуки заплетал себе колосок, на тогда ещё длинные волосы. - Витя, что думаешь? Чьё выступление тебе понравилось? – спросил Яков во время перерыва, пока маленькие мальчишки резвились на катке, ожидая результатов. - Эмм… - чемпион мира не то, что не следил за выступлениями, он их игнорировал. Его глаза заметали по катку, чтобы зацепиться хоть за кого-нибудь. – Вон тот мелкий, он смешной, прекрасный художник. – Виктор кивнул в сторону мальчишки, что был на голову ниже остальных, тот вырисовывал узоры на льду, будто его не волновали соревнования и результаты, а только слово из трех букв, которое он вырисовывал. - Ты не смотрел? – с горечью говорит Яков, скорее утверждая, чем спрашивая. К сожалению, работая с Никифоровым с пяти лет, он видел его насквозь. - Яков, отвали, я вообще не понимаю зачем мы тут! – взрывается альфа, грозно сдвинув брови. – Я трачу своё время вместо того, чтобы готовиться к соревнованиям! За что сразу получает подзатыльник от тренера и сразу тушуется, опустив глаза. Альфы вообще плохо поддаются дрессировке, а тем более подчинению, но если ты вырос со своим тренером, выхода у тебя не остается. - Этот «мелкий» только что выиграл чемпионат, и у него неплохие шансы стать будущим чемпионом мира. – говорит Яков. Заставляя Виктора удивленно вытянуться и посмотреть на каток, на маленького светловолосого мальчика. - Яков, ты бредишь?! Посмотри на него, это же явно будущая омега! Омегам нет мест на пьедестале! – Хмыкает Виктор, крутя пальцем у виска. Конечно, до полового созревания все дети были равны и не делились на омег, бет и альф, чему Виктор иногда завидовал, ведь они верили, что весь мир у их ног. И хотя некоторые омеги пробивались в профессиональный спорт, почти никто из них не занимал призовых мест. Через год, маленький мальчик по имени Юра Плисецкий появился на его родном катке в Петербурге. Витя всё ещё относился скептически к идее Якова взять нового ученика, особенно явно по своей комплекции не тянущего на альфу. - Привет малыш, я Виктор Никифоров. – усмехнулся альфа и подъехал к мальчику с ухмылкой. - Четырехкратный чемпион мира среди юниоров, двухкратный чемпион мира, альфа… - тараторил светловолосый юниор, запрокидывая голову, чтобы смотреть Никифорову в лицо. – По телику ты кажешься выше… Я Юра, то есть Юрий Плисецкий, чемпион среди юниоров. Не называй меня малышом, мне десять лет, а не три года. – Юра, протянул ему руку и Виктор, машинально пожав её, понял, что сделал ошибку всех новичков, недооценил противника. Иногда маленький Юра, выводил даже Якова своими выходками, в такие моменты Виктор тихо посмеивался над тренером, который краснел от гнева обрушая на юниора всю свою ярость, а тот стоял с глупой ухмылкой и смотрел прямо в глаза тренера. Со временем Виктор привязался к этому милому щенку, особенно когда Яков мог забухать, а Юра и Виктор были предоставлены сами себе на тренировках. - Аккуратнее щенок. – говорил Виктор с улыбкой, держа Юру на лонже или между фигуристами «удочке», предназначенной для тренировок. Пока Юра, пытался сделать тройной риттбергер. - Я не щенок! – Юра, скользит и падает, заставляя удочку прикрепленной к его телу натянуться и едва коснуться льда. - Нет, ты ещё маленький милый щенок. – Виктор улыбается, натягивая удочку, компенсируя вес юниора своим. – Буду так тебя называть пока ты не станешь полноценным омегой. - С чего такая уверенность? – Мальчик, выравнивает равновесие и смотрит на старшего фигуриста. – Я не собираюсь быть омегой. Даже дураку понятно, что я альфа! Виктор удивленно вскидывает брови, ошеломленный самоуверенностью мальчика. - Да, судя по твоему характеру, ты прирожденный идиот. – Удочка снова натягивается, но не от того что Юра падает, скорее он бросается в атаку на Виктора. – Эй, хватит, я же упаду! – Виктор еле сдерживает смех и удочку в своих руках, отъезжая назад, но в итоге, провально валится на лед, в добавок ещё и Плисецкий падет сверху, но в этот момент Виктор, хватает его и удерживает в объятиях, кода тот брыкается и пытается укусить. – Хватит! Ты что бросаешь мне вызов, маленький щенок?! – Не смотря на все попытки Никифорова относиться к этому серьёзно, он не может удержаться от громкого смеха, пока наконец Юра не перестает вырываться и не лежит смирно в его руках, прожигая старшего яростным взглядом. Виктор наконец то перестает задыхаться от смеха и встречается с уничтожающим взглядом. – Ох, не надо злиться, я просто шучу. – Альфа садиться, удерживая Юру на своих коленях, чувствует приятный молочный карамельный аромат юного фигуриста, но стоило ему разжать руки, как Виктору между глаз прилетает кулак, заставляя вновь опрокинуться на лед и удариться головой от неожиданности. Из воспоминаний Никифоров вытягивает, тяжела рука Якова, которая ложиться ему на плечо. - Хватит считать ворон, принцесса! – Тренер, сжимает его плечо и кивает в сторону катка. – Твой прокат. Виктор кивает и снимает чехлы с золотых коньков, ступая на лед и встречаясь взглядом с Юрием, который готовиться покинуть лед. Зелёные глаза омеги быстро встречаются с голубыми глазами Альфы, бросая вызов, испытывая, прежде чем Юра отводит взгляд и легко ступает на прорезиненный пол, чтобы удалиться. - Ещё злиться на меня? – спрашивает Виктор, у Якова и получает тот же строгий взгляд. - Мы все злимся, Вить. Так что меньше слов, больше дела, покажи, что ты изменил в своей программе. – бросает Яков, махая рукой, давая импровизированный старт. Виктор, кивает и едет на середину катка, вставая в первоначальную позицию. Конечно, он мог понять чувство российской сборной, когда он улетел и стал тренером японского фигуриста. Причём сделал это резко и неожиданно, одно дело уйти в тренеры намеренно, другое дело бросить всё и не смотря на обещания, просто покинуть страну, ещё и натренировать конкурента до почти чемпиона мира. Он видел их осуждение, даже Григорий был с ним не так общителен, как раньше хотя Никифорову казалось, что они друзья. Но больше всех это задело Юру, они никогда не говорили об этом, но Виктор всегда косвенно был его вторым тренером и старшим наставником, помогая выучить сложный элемент или подкорректировать программу, да и справиться с волнением перед особо тяжелыми соревнованиями.