Во мраке разума

      

Премудрость возглашает на улице, на площадях возвышает голос свой, в главных местах собраний проповедует, при входах в городские ворота говорит речь свою: «доколе, невежды, будете любить невежество? доколе буйные будут услаждаться буйством? доколе глупцы будут ненавидеть знание? Обратитесь к моему обличению: вот, я изолью на вас дух мой, возвещу вам слова мои. Я звала, и вы не послушались; простирала руку мою, и не было внимающего; и вы отвергли все мои советы, и обличений моих не приняли. За то и я посмеюсь вашей погибели; порадуюсь, когда придёт на вас ужас; когда придёт на вас ужас, как буря, и беда, как вихрь, принесётся на вас; когда постигнет вас скорбь и теснота. Тогда будут звать меня, и я не услышу; с утра будут искать меня, и не найдут меня. За то, что они возненавидели знание и не избрали для себя страха Господня, не приняли совета моего, презрели все обличения мои; за то и будут они вкушать от плодов путей своих и насыщаться от помыслов их. Потому что упорство невежд убьёт их, и беспечность глупцов погубит их, а слушающий меня будет жить безопасно и спокойно, не страшась зла*».

      Май во всю господствовал в Литтл Уингинг: теплые лучи солнца согревали землю и молодые листья, что обдувал тёплый ветерок, которым, сидя у открытого окна с толстой книгой на разбитых коленках, наслаждался юный мальчик, бледный и худой, особенно на фоне мешковатой потёртой одежды, что он был вынужден носить. - Почему ты не гуляешь с остальными? - от интересной книги Гарри отвлёк нежный голос: рядом с ним присела молодая девушка - со следующего года она будет вести занятия у четвёртого класса, куда пойдёт и Поттер, ведь, как быстро, с противным гоготом, распространили дети, предыдущая уходит в декретный отпуск. Гарри тяжело, совсем по-взрослому вздохнул, поправляя на носу сломанные очки: взрослых он любил не больше детей, по его мнению большинство из них не далеко ушли в развитии, а потому приходилось вновь и вновь объяснять им одни и те же вещи, с повторения мальчик с феноменальной памятью ненавидел больше всего - казалось каждое из них делает его всё тупее и тупее, приближая того к самой низкой в его собственной шкале отметке: Дадли.       В библиотеке было тихо и безлюдно: дети не обременённые учёбой бегали на улице, наслаждаясь первым в этом году снегом, что намело утренним снегопадом, при этом создавая столько шума и хаоса, которые так ненавидел Гарри, что всё свободное время проводил в тишине и порядке библиотеки, за которыми следила мисс Браун, библиотекарша средних лет, что быстро нашла с хмурым мальчиком общий язык, ведь он не редко ей помогал, за что получал книги из взрослого зала даже без записок от опекунов. На столе перед Поттером лежала толстая книга, но какое-то странное чувство не давало мальчику сосредоточиться, словно кто-то следит за ним, так что не выдержав он оторвал взгляд от страниц и завертел ими во все стороны, но безрезультатно - читальный зал был абсолютно пуст, а тишина начала давить на загруженный мозг. Гарри резко развернулся в сторону окна и его догадка подтвердилась, по крайней мере в какой-то мере: за окном сидела кошка, что пристально всматривалась в него, вызывая дискомфорт. Недолго думая, Поттер фыркнул и решил пересесть на другое место, где его не будет видно, но после пары секунд раздумий под пытливым взглядом кошки, перед этим прикрыл название книги - интуиция кричала ему, что всё не так просто.       В тени невысокого деревца, что росло в теткином саду было не так жарко, поэтому Поттер предпочёл лежать тут, наслаждаясь теплым ветерком и приятной щекоткой зелёной травки, рядом лежала книга, но, как ни удивительно, браться за неё совсем не хотелось, и мальчик оглядел всю проделанную работу: идеально подстриженный газон и блестящую машину дяди. Возвращаться домой не имело смысла, ведь сейчас семейство Дурслей готовилось к приезду тётки Мардж, которую Поттер ненавидел всей душой, а потому предпочитал валяться на заднем дворе, придумывая очередной способ поиздеваться над мерзкими псами и их хозяйкой, а не надраивать дом перед "важным гостем". - Эй ты, четырёхглазый. - умиротворение Гарри прервал противный гагочущий голос со стороны калитки - там стояли "дружбаны" Дадли, ни уступающие тому ни в развитии ума, ни в доброжелательности. - Где кореш наш? Поскачи-ка позови его. Поттер опять отвернулся, переведя взгляд на небо и стараясь не обращать внимания на гогот безмозглых парней. - Не понял, я что непонятно выразился?! - тот же пацан опять начал петушиться. - Я. Сказал. Дадли. Позови. - Завались. - Гарри даже не удостоил идиотов взглядом, но даже так был уверен, что те покраснели и запыхтели как паровозы в бешенстве. - Да знаешь, что за такие словечки бывает, ты чепушило безмозглое? Думаешь мы тебе не врежим? Поттер сам не заметил как аккуратно поднялся с земли и медленным, но уверенным шагом хищного зверя направился в сторону парней, а когда уже за калиткой поднял глаза, в них читался лишь голод и желание причинить боль. Мозг кажется совсем отключился поставив тело на автопилот: вот он выставил вперёд прямую руку, и этого жеста, вместе с ужасающим взглядом, уже хватило, дабы напугать мамкиных бандитов как следует, но парню этого было мало - вот кисть сжимается в кулак, так что костяшки белеют, а ногти впиваются в ладонь, в "противники" хватаются за горло не в силах , делать вдох, постепенно глаза парней начинают закатываться, а лица синеют, но в последний момент Гарри разжимает руку и с улыбкой превосходства смотрит на валяющихся на земле парней, пытающихся отдышаться, потом подходит чуть ближе и поднимает истершейся подошвой кед рядом с хулиганами пыль, осматривается по сторонам, понимая, что свидетелей нет, и направляется в сторону дома, понимая, что сегодня ночью явно не уснёт.       Бекон шкварчал на рассколённом масле, наполняя всю кухню запахом копчёности, что заставлял желудок, который не получал еды почти сутки, заурчать. Но мальчик, не обращая на него никакого внимания, стал перекладывать в тарелки завтрак, больше всего наложив в тарелки кузена и дяди, а для себя оставил лишь одно яйцо и один ломтик бекона, после чего налил в стакан пакетированный апельсиновый сок, и принялся за приготовление кофе дяди и чая для себя и тёти, после чего громко фыркнул: не удивительно, что их "любимый" Дадли так ожирел на подобной диете - эта свиная рожа, кажется, совсем не поглощает овощи. Не сказать, что Поттер хоть немного беспокоится о здоровье родственника, пусть умирает в двадцать от инсульта, горевать не будет, но его собственное питание удручало.       Переведя взгляд на стол Гарри вздохнул: 'стола практически не было видно под коробками и свёртками - похоже, Дадли, как и хотел, получил в подарок и новый компьютер, и второй телевизор, и гоночный велосипед, правда зачем ему гоночный велосипед, оставалось для Гарри загадкой: толстяк Дадли терпеть не мог шевелится - разве лишь затем, чтобы кому-нибудь вмазать', раньше в качестве груши выступал Поттер, но мальчик быстро научился давать отпор. Ещё раз вздохнув и закатив глаза, парень решил оставить завтрак родственников на столешнице, здраво рассудив, что те сначала займутся подарками, и потом смогут сами найти еду, а он лучше перекусит на заднем дворе, не наблюдая в такое неплохое утро три ненавистные физиономии, и тем более не слушать визги Дадли, благо теплая июльская погода это более чем позволяла.       На самом деле Поттер любил дни рождения кузена: ведь сейчас они уедут куда-нибудь на весь день, а он пойдёт к миссис Фигг, в тишине и спокойствии почитает книгу, постараюсь не обращать внимание на котов и рассказы их хозяйки о своих любимцах, во время сытного обеда, и скоро лето, а значит почти на два месяца он будет предоставлен сам себе: будет отдыхать в городском парке, на деньги, заработанные на работе в садах соседей, можно будет купить что-нибудь на обед, от жары можно прятаться в прохладе библиотеки, а домой возвращаться уже ночью, когда родственники спят; но самое приятное - со следующего года мальчики будут учиться в разных школах, а значит Поттер наконец спокойно будет наслаждаться одиночеством в школе: друзей он искать не собирался, будучи полным одиночкой.       Когда Гарри доел и собирался пойти домой, на пороге появилась тётя с недовольноподжатыми губами. - Собирайся быстрее. - Петунья недовольно фыркнула. - Миссис Фигг сломала ногу, а оставить нам тебе не с кем, и тем более дома один ты не останешься, поэтому придётся брать тебя с собой. Стоило открыться двери, как до Гарри донеслись визги и причетания Дадли: "Я... не... хочу... чтоб... он... шёл... с... нами! Он в-вечно в-всё портит!", но мальчику не было до них дела - его явно ждёт весёлый день.       Гарри слышал звонок, а это значит, что к Дадли пришёл его 'лучший друг, Пирс Полкисс, тщедушный, с крысиным лицом, парень обычно выкручивал руки тем, кому Дадли собирался вмазать.' Поттер презирал Пирса, как и прочих дружков Дадли, компашка тупых здоровяков, что быстро признала своим лидером самого толстого и тупого, но решил, что сегодняшний день не сможет испортить даже такой идиот. '- Причешись. - рявкнул дядя вместо утреннего приветствия. Примерно раз в неделю дядя Верон, выглядывал на Гарри поверх газеты и кричал, что мальчишке нужно подстричься,' каждый раз напоминая Гарри о одном из самых ненавистных изъянов своей внешности: он был тощим, неказистым и бледным из-за жизни под лестницей, всегда носил ужасного вида одежду, а глупые соломенные волосы вечно торчали в разные стороны; единственная черта, что нравилась Поттеру в его внешнем виде - его ярко-зелённые глаза, ему очень нравился их цвет: казалось он видел его где-то раньше, но не мог вспомнить где; так что единственный плюс его ужасных волос - они закрывали уродский шрам, который мальчик ненавидел, до такой степени, что старался лишний раз в зеркало не смотреть.       Рассуждая таким образом, Гарри даже не заметил, как уселся на заднее сиденье дядиной машины, вместе с Дадли и Пирсом, из раздумий его выдернул яростный крик дяди Верона на проезжающих мимо мотоциклистов: - '...носятся как полоумные, хулиганьё.' Поттер неожиданно вспомнил свой сегодняшний сон: в нём он, ещё совсем маленький, летал на каком-то необычном мотоцикле; правда картинка была такая чёткая, словно это был не сон, а реальное воспоминание, но отбросил эти мысли подальше, поняв, что машина подъехала к зоопарку.       'Суббота выдалась очень солнечной, и в зоопарке было полно народу. Дадли и Пирсу купили по большому шоколадному мороженому, а потом - улыбчивая продавщица успела спросить, чего хочет Гарри, прежде чем его оттащили от её тележки, - Дурслям пришлось раскошелиться на дешёвый лимонный лёд и ему. Тоже неплохо, решил Гарри, облизывая и наблюдая за гориллой чесавшей голову: ни дать не взять Дадли,' такое же тупое выражение лица, как у кузена у доски. Поттер вообще предпочёл рассматривать животных, читая таблички и сравнивая заложников клеток со своими знакомыми людьми: вот верблюдиха Матильда, чем то напоминает тётю Петунью - те же безэмоциональные пустые глаза и неприятный подбородок, а бегемота с жиденькими глазками и вторым подбородком.       Они пообедали в ресторане прямо в зоопарке и, когда Дадли ученил скандал - якобы в десерте "Полосатый чулок" сверху слишком мало мороженого, - дядя Верон купил ему другую порцию, а Гарри разрешили забрать первую. После обеда они отправились в террариум, где было темно и прохладно; вдоль стен тянулись освещённые витрины, а за стеклом, меж камней и брёвен, ползали, извивались, шныряли всевозможные змеи и ящеры.' Поттеру тут сразу понравилось: здесь не было такой вони, никто не шумел и не носился по вольеру, наоборот пресмыкающиеся были хладнокровны и тихи, наблюдали за приходящими посетителями своими умными глазами, словно это было каким-то весёлым развлечением. Дадли сразу заметил самую большую змею, и с тупой, но довольной улыбкой направился к её витрине. - Пусть она ползёт. - поняв, что гордое животное не собирается развлекать тупых посетителей, продолжая спать, Дадли не на шутку рассердился, так что его жирное лицо аж покраснело и на толстом лбу выступили капли пота. На постукивания по стеклу от Вернона, змея тоже не обратила внимание, так что Дадли, прорыв что ему "Ску-у-учно" отправился дальше. Поттеру, впервые в жизни кажется, стало стало стыдно за поведение кузена, потому он подошёл к террариуму, чтобы извиниться(?!). Неожиданно для самого мальчика, змей приподнял голову и уставился своими чёрными глазами бусинками на него, от чего Гарри невольно улыбнулся. - Не принимай на свой счёт - он просто избало́ванный ребёнок. - мальчик опёрся руками о стоящие перед стеклом перила, продолжая рассматривать красивое животное. В следующий момент случилось невероятное: змея вздохнула! Прямо как человек! А потом, Гарри был готов поклясться, словно произнесла: да я уже привык к таким. - Да уж не завидую я тебе: столько болванов приходят каждый день, глазеют, стучат, кричат. - Поттеру нравилось говорить с этой змеёй, кажется, она понимала его лучше любых других людей. - Тебе наверное на свободу охота? Змей, как то слишком печально, кивнул в знак своего согласия. - Боа-Констриктор, Бразилия. Этот экземпляр выведен в зоопарке. Да уж, печально: на родине всё веселее должно быть. - собеседник усмехнулся, что означало, что там было бы намного лучше, после чего подполз ближе и приподнял голову, чтобы лучше рассмотреть необычного человека. - ДАДЛИ! МИСТЕР ДУРСЛИ! ИДИТЕ СЮДА! ПОСМОТРИТЕ НА ЗМЕЮ! ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ, ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ! - Дадли с Пирсом, подбежав вразвалочку, оттолкнули Поттера, так что тот больно приземлился на мягкое место, при этом отбив заодно ладони, и прижались к стеклу своими толстыми тупыми физиономиями, так что стекло запотело от их грязного дыхания. Гарри ещё не успел толком осознать как сильно его взбесили эти двое, как вдруг послышался быстрый высокий звук - стекло от террариума с Боа-Констриктором исчезло, и теперь оба неприятеля свалились своими здоровыми тушками прямиком внутрь, к огромной змее, что могла бы с лёгкостью раздавить машину, не то что двух визжащих хряков. Однако та лишь слегка напугала их, прихватив за лодышки и попала прочь, с счастливыми шёпотом: "Бразилия, жди меня... С-с-спас-с-сибо, амиго!       Гарри валялся на своей кровати, созерцая низкий потолок, периодически посматривая на старые наручные часы с человеком пауком, которые он стащил у Дадли, дожидаясь полуночи, дабы быть уверенным, что дядя и тётя уже спят, а значит можно спокойно выбраться на кухню за едой, не боясь быть обнаруженным, ведь он наказан за то что произошло в зоопарке. Поттер любил вот так лежать в тёмной затхлой маленькой комнате, копаясь в своей голове и приходя иногда к вполне интересным выводам. Сейчас, например, мальчик задавался вопросом: почему наказали именно его? почему дядя с тётей всегда так уверенны, что он способен на то, что не в состоянии сделать другим? Разум подкидывал фрагменты воспоминаний, в которых происходило что-то необъяснимое: вот маленький Гарри, убегающий от Дадли с компашкой, неожиданно оказался на крыше школы; вот, волшебным образом уменьшился противный свитер Дадли, который Поттер так не хотел надевать; вот у кузена стоящего у доски на глазах у всего класса лопает одежда, разлетаясь во все стороны, когда Гарри понял, что тот отобрал его обед. Потом на ум приходят чудно́ разодетые люди, что стремились проявить знаки внимания к Поттеру: 'однажды они ходили по магазинам с тётей Петунией и Дадли, и какой-то крошечный человек в фиолетовом цилиндре поклонился ему; в другой раз, в автобусе, ему весело помахала рукой дикого вида старуха, вся в зелёном; а на днях некто лысый в длиннющем пурпурном плаще молча пожал ему руку и тут же ушёл'; ещё были те, кто наблюдал издалека, порой о чём-то таинственно перешёптывались, но таких мальчик старался обходить десятой дорогой, беспокоясь о своей безопасности, ведь все они были слишком уж подозрительными. Как бы там не было, ясно было одно - что-то странное происходит в его жизни, и дядя с тётей прекрасно об этом осведомлены.