Во Тьме... лишь я?..

Новое утро Вэй Усяня началось с головной боли. Да, давненько он не чувствовал себя так плохо, последний раз, пожалуй, на Могильных курганах, когда ещё был жив. Но ведь сейчас он мёртв и пребывает во владениях самой Тьмы... Резко распахнув глаза, юный заклинатель уставился в потолок, в потолок, на котором ещё в детстве он нарисовал потешных целующихся человечков. Приподнявшись прислушался. Всё те же звуки Пристани Лотоса ещё до её сожжения. Его комната выглядит также. И, несмотря на головную боль, его тело в полном порядке, а в даньтяне пульсирует золотое ядро. — Гуево отродье! — с криком ворвалась женщина, хватая молодого человека за шкирку. — Я говорила ты опозоришь наш клан! Не стоило тебя отпускать, надо было на цепь посадить, зверьё! Кто бы мог подумать, что первым, кого встретит Вэй Ин после пробуждения будет сама госпожа Юй. И встретят его с криком и тасканием за шею. Без разницы когда и где, она всегда вела себя так с ним. Отродье, зверь, позор клана... как же достало! Он приложил столько сил, чтобы защитить Пристань Лотоса. Да, Юй Цзыюань и Цзян Фэнмянь погибли, защищая её, а толку-то? — Моя Госпожа! Пожалуйста, хватит, — а вот и упомянутый глава клана, — эта помолвка всё равно бы была расторгнута. Подрался бы Вэй Ин с наследником Цзинь или нет. — Всё равно была бы расторгнута? Ты слышишь о чём ты говоришь? Вновь ты его защищаешь, но совсем не думаешь о собственной дочери! А. Кажется что-то знакомое. Вроде эта ссора была сразу после того, как была расторгнута помолвка шицзе и этого напыщенного павлина, а его самого сослали из Облачных Глубин куда подальше. После он будет наказан госпожой Юй, потом будет этот гуев лагерь, потом война. Неужто ему вновь придётся это переживать? — Не хочу, — едва слышный отчаянный шёпот. — Что ты сказал, паршивец? Обращаясь внутрь себя, Вэй Ин попытался призвать тьму: «Цзецзе, неужели ты меня бросила?». Там, рядом с золотым ядром, он увидел крошечный огонек. От него исходил тот самый знакомый холодок, который он чувствовал, когда использовал тёмную энергию. В прошлый раз его не было, это из-за того, что я в прошлом или из-за того, что в этот раз у меня есть золотое ядро? Если... Если это действительно мой второй шанс. Цзецзе, прошу, пусть они увидят! Тёмная пелена легла на глаза, чтобы уйти мгновение спустя. Вэй Ин вновь оказался в тюрьме, но в этот раз он был не один. Здесь оказались и дядя Цзян и Юй Цзыюань, и Цзян Чэн с Шизце, которые уже спешили к семье. Недалеко от них стоял глава клана Не и Не Хуйсан. Так же было видно клан Лань, Вэнь, Цзинь. — Что здесь происходит? — голос, подобный грому, обрушился на присутствующих. — О, глава клана Не, вас будет слышно даже в самых дальних уголках Поднебесной, — лёгкая усмешка, взгляд презрительно-величественный, прекрасно сложенное высокое тело и молодое, красивое лицо. Верховный заклинатель уже с любопытством оглядывал людей, стоящих вокруг. — Но мне тоже любопытно узнать, что это всё значит. — А значит то, что моя Цзецзе впервые, за долгое время спешу заметить, о чём-то меня попросила, — нежный голос раздался над головами заклинателей, заставляя поднять их взор. Наверху, парящим, находился мужчина. Он был облаченный в белый плащ, капюшон которого закрывал большую часть лица. От самого же тела исходило легкое белое свечение, придавая образу божественность. — Честно признаться, мы немного повздорили и не разговаривали уже долгие годы, но тут происходит удивительное, она попросила помочь спасти одного человека, мол настрадался несчастный, да только несправедливо. Сейчас вы в пространстве, которое нигде и везде одновременно, время тоже здесь идет совсем иначе, да и навредить друг другу здесь тоже нельзя. В свои ордена вы вернётесь, как только закончите, ах, минуту, да где же она, — мужчина, бубня, искал что-то в своем рукаве, вызывая недоумение у присутсвующих, — а! Нашёл! Вот. Эта книга многим раскроет глаза. Вы не можете прочитать самый конец, лишь глава за главой, уничтожить её не в вашей власти. Ну, удачи что ли. — Подождите, может ли этот ничтожный узнать кто вы? — Лань Цижэнь склонился в глубоком поклоне, ожидая ответа. — В вашем мире я известен, как Свет. Моя цзецзе — Тьма. Оставляя заклинателей в потрясение, мужчина растворился во тьме пространства, на замену ему появились небольшие столики, образующие круг. На них стояли легкие угощения и чайные наборы. Где-то можно было разглядеть и кувшинчики с вином. К одному из таких столиков и направился Вэй Ин. Она действительно сделала это, Цзецзе даровала мне шанс. Спасибо. Наливая вино в чарку, Старейшина отправлял молитву Тьме и Свету, выпивая, он благодарил их. — Что ты себе позволяешь?! — крик Юй Цзыюань был готов порвать перепонки любому, кто находился рядом с ней меньше, чем в паре чжанов. — А что такого, мадам Юй? — задался вопросом Верховный заклинатель. — Юноша молод, не выдержал. Я и сам бы сейчас не отказался от чарки хорошего вина. Давайте не будем шуметь, а приступим к чтению, мне аж любопытно, кто тот несчастный. Перечить Вэнь Жоханю никто не смел, все что оставалось остальным заклинателям, так это лишь в неловкости рассаживаться по местам. Книгу же передали его первенцу, Вэнь Сюю. Поклонившись отцу, тот открыл первую страницу. На чёрной бумаге стали проступать первые иероглифы. Магистр дьявольского культа. По залу прошли звуки удивления, но никто не посмел открыть рта, взгляд Верховного все еще выглядел предупреждающим. — Вэй Усянь мёртв! Вот так прекрасные новости! — Что? — возгласы детей Цзян прервали Вэнь Сюя на полуслове, а их взгляды были тут же направлены на первого ученика их ордена. — Что вы на меня так смотрите? Я сам не знаю, что здесь происходит, я такой же заложник данной ситуации. — Хах. Кажется мы нашли этого несчастного? — взгляд полный любопытства и оценки Вэнь Жоханя заскользил по юношескому лицу, от чего тот неловко взъерошил свои волосы. Не прошло и дня с осады горы Луаньцзан, как добрые вести разлетелись среди заклинателей, будто на крыльях, ничуть не уступая в скорости когда-то разгоревшемуся пожару войны. И в самых именитых кланах, и среди простых бродячих заклинателей — всюду оживленно обсуждали осаду, которую возглавили Четыре Великих Ордена, собрав под свои знамёна сотни союзников. — Прекрасно, прекрасно, событие и в самом деле отрадное! Что же за герой покончил со Старейшиной Илин? — Разве мог это быть кто-то ещё, кроме его собственного шиди, Цзян Чэна? Именно он повёл за собой Четыре Великих Ордена — Юньмэн Цзян, Ланьлин Цзинь, Гусу Лань и Цинхэ Не и, поступившись братскими узами ради великой цели, уничтожил логово Старейшины Илин — гору Луаньцзан. — Я не мог так поступить! — гневно воскликнул упомянутый. — Не мог, — уже куда более тише и неуверенее. — И хорошо, что покончил, скажу я вам по справедливости. — Так и есть, хорошо, что покончил! — вторили прочие голоса. — Если бы не Орден Юньмэн Цзян, что призрел и взрастил Вэй Усяня, оставаться бы ему поганым босяком до конца своих дней. Ни о чём другом и говорить не приходится… Прежний Глава Ордена Юньмэн Цзян воспитал Вэй Усяня, словно родного сына, а он — подумать только! — отрёкся от них, восстал против всего мира, покрыв клан Цзян несмываемым позором и доведя почти до полного уничтожения. Это ли не пример черной неблагодарности?! Самый что ни на есть! — Я же говорила, что этот зверь принесет в наш дом одни несчастья! — Кажется, что крик — это семейная черта Юй, — осадил Вэнь Жохань, наблюдая, скорее, за Вэй Усянем, нежели за кем-то из семьи Цзян. Тот тут же напрягался, стоило услышать голос госпожи Юй. Интересно. — Цзян Чэн слишком долго позволял этому отродью творить бесчинства. На его месте я не только пронзил бы Вэй Усяня мечом в тот же самый миг, как вскрылось предательство, но и сверху донизу перетряхнул весь орден, чтобы среди учеников не осталось тех, кто вздумал следовать по стопам потерявшего человеческий облик. Здесь уж не до тёплых чувств к бывшему соратнику и другу детства. — Но до меня доходили совсем другие слухи! Вэй Ин выбрал Путь Тьмы, и Тьма ответила ему сполна: собственные призрачные солдаты растерзали его тело на мелкие кусочки. Говорят, в тот момент он был ещё жив. — Так ты не оставил мысли на этот счёт! — в этот раз кричал уже Лань Цижэнь. — Что и требовалось доказать, заклинатели должны следовать лишь светлому пути! А ты, ничтожный мальчишка, решил попрать это правило! — Учитель Лань, я не начинал следовать Тёмному пути. Зачем мне это? — Ха-ха-ха-ха-ха… Вот оно, немедленное воздаяние. Я сразу хотел сказать, что его призрачные солдаты подобны бешеным псам, что бросаются на любого, кто встретится у них на пути. В конце концов они обратили клыки против своего хозяина. Поделом же ему! — Однако осада не возымела бы успеха, не знай молодой Глава Ордена Цзян о слабостях Старейшины Илин. Именно он составил план действий. Не забывайте, чем владел Вэй Усянь, и что помогло ему стереть с лица земли три тысячи заклинателей за одну ночь. — А разве не пять? — Так много? Да это невозможно, — обмахиваясь веером, бросил Цзинь Гуань Шань, — как по мне хорошее доказательство того, что всё написанное не больше, чем бред. — Три, пять — всё едино. Хотя, пять, скорее всего, ближе к истине. — Он и в самом деле потерял человеческий облик… — Хорошо, что перед самой смертью он уничтожил Тигриную Печать Преисподней, можно сказать, совершил одно доброе дело. А иначе этот артефакт остался бы в мире людей и продолжил причинять им вред. Тогда преступлениям Вэй Усяня не было бы конца. Эти три слова — «Тигриная Печать Преисподней» — разом оборвали все разговоры, и повисло опасливое молчание. Через некоторое время кто-то сокрушенно вздохнул: — Эх… А ведь когда-то Вэй Усянь был одним из самых одаренных заклинателей, молодым господином именитого ордена, прославившимся в юном возрасте. Как великолепен и своенравен был… Почему же его жизнь завершилась столь плачевно?.. Тема разговора поменялась, и спор разгорелся с новой силой. — Это ещё раз подтверждает, что заклинатель должен следовать Правильному Пути. На первый взгляд Путь Тьмы кажется весьма и весьма соблазнительным, будто на нём любой может достичь небывалых высот. Но чем же все закончилось? Кто-то прогрохотал: — От него даже целого трупа не осталось! — Но не всему виной Путь Тьмы. Говоря начистоту, сам Вэй Усянь был довольно безнравственным человеком, его поступки вызывали всеобщее возмущение. Каждому, так или иначе, воздастся по делам его. Небеса милостивы и справедливы! Так болтали обыватели после смерти Старейшины Илин. Почти везде шли разговоры об одном и том же, а любые попытки возражать немедленно пресекались. Однако же была одна мысль, что тревожила всех, но никто не решался высказать её вслух. Невзирая на полное уничтожение тела Старейшины Илин на горе Луаньцзан, никто не мог призвать душу Вэй Усяня. Лань Сичень бросил полный любопытства взгляд на книгу. — Ничего удивительного, его душа наверняка была разорвана, хорошая смерть отступнику, — шепотом говорил рядом сидящий, слышать его могли лишь его племянники и братец, которого тоже затянуло в это пространство. Может быть, призрачные солдаты разорвали её на куски и пожрали?.. Или, может быть, ей всё же удалось ускользнуть?.. Первый вариант наполнял сердца людей безмерной радостью. Но с другой стороны, слухи утверждали, будто Старейшина Илин способен перевернуть Небо и землю, сдвигать горы и осушать моря, поэтому для него не составило бы труда противостоять призыву. В тот же день, когда его душа вернётся, заклинатели со всех концов земли или даже весь мир столкнутся с самым беспощадным и мстительным чудовищем, повергающим всех и вся в пучину кровавого хаоса, где миром правит Тьма. — Хахахаах! Эта книга точно ересь! Отец, почему мы должны это читать?! — Вэнь Чао, угомонись. Именно поэтому на вершине горы Луаньцзан возвели сто двадцать каменных изваяний для подавления тёмных сил, а все крупные ордены постоянно пытались призвать его душу, и от их пристального внимания не ускользал ни один подозрительный случай. Прошёл год. Ничего не случилось. Минул второй. Ничего не случилось. Пролетел третий. Ничего не случилось. … Шёл тринадцатый год. По-прежнему повсюду царил порядок и спокойствие. Мало-помалу, люди поверили, что Вэй Усянь не был таким уж могущественным, и возможно, в самом деле сгинул навечно. Он был способен уничтожить этот мир мановением руки, но в итоге уничтоженным оказался сам. Никто не может стоять на пьедестале величия вечно — мифы остаются лишь мифами. — Что же вы такого натворили, молодой господин Вэй? Столько ресурсов было задействовано, чтобы сдержать вашу силу. И так долго боялись, что вы вернетесь... — Не могу знать, Владыка, — складывая руки перед собой, поклонился заклинатель. — Любой отступник должен быть наказан! — Дядя, прошу, сдерживайте себя, — наливая свежий чай, говорил Сичень, — мне бы хотелось продолжить чтение, если никто не возражает.