***
— Соревнования состоятся двадцать первого января, — объявил физрук. — Надеюсь, вы оба покажете хорошие результаты. Мужчина замялся, поскольку его нисколько не слушали. Се Лянь и Бай Усян стояли на расстоянии и кидали злые взгляды друг на друга. — Эм… Кхм! Уважаемые студенты, вы… — Да, мы вас поняли, — прохладно-вежливо бросил Се Лянь, даже не взглянув на физрука. — Соревнования состоятся двадцать первого, — в тон ему вторил Бай. — Получается, после новогодних. — Нужно подготовиться, — кареглазый юноша слегка кивнул и впервые за весь разговор взглянул на учителя. — Сэр, что за нормативы будут? — Оу… — мужчина даже растерялся на секунду. — Лыжная трасса, стрельба и полоса препятствий. Больше пока мне неизвестно. — Но вы же сказали, что подобное повторяется каждый год, — Уюн слегка приподнял бровь. — Как вы можете не знать? — Видите ли, — физрук слегка откашлялся, — в этом году состав соревнований немного поменялся и подробности будут известны только к концу декабря. — То есть, через месяц, — подытожил Се Лянь. — Слишком долго, не находите? — Ничего не могу поделать. Вы оба свободны. Мужчина вышел из кабинета, оставляя студентов наедине. — Хм… — Уюн задумчиво постучал по столу. — Почти конец ноября. Нам уже стоит начать готовиться. — К чему? — сухо спросил кареглазый юноша, оперевшись спиной о край парты. — Информации у нас не так уж и много. — Не мне тебе говорить, что даже такие крохи способны дать многое, — спокойно заметил мужчина. — Что ты предлагаешь? — Се Лянь скептически взглянул на него. — В первую очередь, нужно возобновить наши с тобой тренировки и стрельбу в тире, — вслух рассуждал Бай Усян. — Во-вторых, лыжами бы заняться тоже не помешало. Как думаешь, можно ли будет взять пару из университетского инвентаря? — Ммм… Возможно, — незаинтересованно бросил юноша, лениво смотря в окно. — Хм… — Уюн задумчиво промычал. — Сяньлэ, неужели ты на меня в обиде? — … Се Лянь даже не взглянул на него, смотря в сторону. Он не чувствовал ничего. Абсолютно. — Не за что на меня косо смотреть, — хмыкнул Бай. — Кто на тебя смотрит, — холодно фыркнул юноша. — Что же ты? Я ничего такого не сделал, — забавлялся мужчина. — А если и сделал, то заслуженно. В конце концов, честное имя невиновного человека куда важнее, чем твои ошибки, совершенные в прошлом. Се Лянь проигнорировал его. Как и желание дотронуться до шеи, что сейчас была обмотана плотным слоем бинтов и закрыта белым свитером, ворот которого доставал до подбородка. — Сяньлэ, — уже без задора и как-то устало сказал Уюн, — не точи на меня зуб. Я лишь делал то, что считал правильным. «Правильным было опозорить меня?» — пронеслось у юноши в голове. — Позор? — Ну, видимо, не только в голове. — Сяньлэ, если ты считаешь подобную вещь позором… — Доказательство моей слабости, — отчеканил Се Лянь. — Теперь все смотрят на меня либо с жалостью, либо с жёстким интересом. Ненавижу… — Ну так расскажи о том, что их интересует, — как ни в чём небывало, посоветовал Бай Усян. Кареглазый юноша посмотрел на него, как на сумасшедшего. — Что? — Может, ещё рассказать им о том, что я сжёг школу? — он слегка прищурился. — Или о том, как сходил с ума? Или о моих нервных срывах? Или о том, что их друг, которого они считают невинной маргариткой, на самом деле ебанутый псих??? — Высокого же ты о себе мнения, — хохотнул Уюн. — Ну, если ты не боишься оказаться в лечебнице, то можешь попытаться. Се Лянь закатил глаза и закинул себе на плечо сумку, раздражённо бросив: — Вечером идём в тир. Не опаздывай. Бай Усян ничего не ответил. Да и не нужны были юноше его оправдания. Он бездумно шёл по коридору, пока не добрёл до туалета. Почти все были на парах, так что на пути ему никто так и не встретился. Зайдя внутрь, Се Лянь с силой швырнул чёрную сумку на пол и закрыл лицо руками. Желание взвыть в голос появилось где-то на подкорке, но юноша упрямо давил в себе этот порыв. Упав спиной на стену, он медленно сполз вниз и вцепился ногтями в ладони, сжимая до появления красных пятен. Ком в горле не давал дышать, из-за чего воздуха, что со свистом вырывался из лёгких, категорически стало не хватать. Се Лянь уткнулся лицом в колени, обнимая себя за плечи. Крепко сцепив челюсть, он внезапно осознал, что плачет. Слёзы неконтролируемо текли из его глаз, размывая взор. Стараясь как можно быстрее подавить в себе внезапно всколыхнувшуюся волну истерики, юноша быстро и неаккуратно стал тереть лицо рукавом свитера, больно царапая кожу. Но эта боль немного отрезвила и позволила отвлечься. Посидев так ещё немного, Се Лянь всё же решил, что торчать тут до скончания веков он не может. Встав на негнущихся ногах, кареглазый юноша подошёл к раковине и взглянул на себя в зеркало. Опухшее заплаканное лицо. Бледный и болезненный вид. Красные глаза и синяки под ними. После игры прошëл всего день. Вроде немного, но выбить из Се Ляня все оставшиеся жизненные силы — если они вообще ещё остались — он смог на корню. Измотанный за последние пару дней как физически, так и морально, он просто не смог противостоять этой ситуации, что становилась всë более и более плачевной. В вечер воскресенья сон так и не прошëл к юноше. В ночь понедельника объявился кошмар. И вот теперь, глядя на себя в отражении, Се Лянь думал, насколько жалким и убогим, должно быть, выглядит его внешний вид. Как не погляди, а сейчас он больше был похож на приведение, нежели на прилежного студента. Приведя себя в порядок, насколько это было вообще возможно, кареглазый юноша подхватил с пола сумку и пошëл к выходу. Он забрал из гардероба верхнюю одежду, оделся и вышел на улицу. Морозный воздух ударил ему в лицо. Но Се Лянь этого даже не заметил. Возвращаться в общежитие не хотелось. Как только он появится на горизонте, все тут же полезут спрашивать, как у него дела и здоровье. А некоторые — не будем показывать пальцем — станут копаться в его подноготной. За что и получат заслуженный удар по морде. В общем, в там сейчас делать нечего. Немного пошатавшись по территории университета, Се Лянь решил направиться в строну парка. В последнее время у него не было времени сходить до небольшого озерца, что находилось не так далеко от него. По дороге он захватил себе Латте из излюбленной кофейни и пошёл в доль дороги. На душе было до ужаса пусто. Словно в одно мгновение всё стёрли, не оставляя ни хорошего, ни плохого. И даже любимый кофе теперь казался до безумия пресным и не вкусным, а ясная зимняя погода отвратительно яркой и холодной. Се Лянь в три глотка осушил пластиковый стаканчик и выбросил его в мусорное ведро. Дорога свернула в парк. Чем дальше он шёл, тем хуже становилось его настроение. Люди вокруг, словно назло ему, были донельзя счастливыми. Вот молодая пара, что идёт, держась за руки. Вот пожилая старушка кормит голубей. А там дети копошатся в снегу. Раньше бы подобное вызывало воодушевлённую улыбку на лице, но сейчас отчего-то все эти радостные мины вызывали лишь колкое раздражение. Се Лянь почувствовал себя ещё хуже. Он плотнее закутался в белый шарф, спеша уйти как можно дальше. Чем глубже юноша уходил, тем меньше людей встречалось на его пути. Узел раздражения медленно стал ослабевать, сменяясь досадой. Когда Се Лянь понял, что остался совсем один, его шаг замедлился, пока не стих совсем. Кареглазый юноша встал посреди дороги, смотря прямо перед собой. Впереди бегал тёмно-коричневый пёс. Присмотревшись, Се Лянь понял, что это доберман. Тот самый доберман, которого они встретили не так давно. Оглядевшись, он не увидел даже намёка на его дрянного хозяина. Никого. Се Лянь помотал головой и хрипло окликнул пса: — Эмин! Животное навострило торчащие к верху уши и прислушалось. Завидев человека, он с радостным лаем кинулся к нему. Юноша дождался когда доберман подбежит и потом сказал: — Седеть. Эмин тут же повиновался. Его единственный глаз смотрел на Се Ляня с таким доверием, что у него защемило в сердце. И как у такого прелестного пса мог быть такой дерьмовый хозяин. Юноша опустился на одно колено и потрепал его по голове. Эмин радостно завилял хвостом. Молодой пёсик ткнулся носом в протянутую руку и начал её лизать. На лице Се Ляня впервые за день появилась настоящая улыбка. — Где твой горе-хозяин? — юноша ещё раз осмотрелся внимательнее, но так никого и не заметил. — Ты сбежал? Эмин громко залаял. Се Лянь хмыкнул. — Хорошо, — он поднялся. — Пойдём со мной. Потом решим, что с тобой делать. Пёс без промедления поскакал рядом, виляя хвостом. Кареглазый юноша не смог сдержать смешка. Эмин был явно обучен. И обучен достаточно хорошо. Интересно, как так получилось, что такой воспитанный пёс оказался далеко не в лучших условиях. — Думаю, придётся сдать тебя в приют, — Се Лянь рассуждал в слух. — Прости, но к себе я забрать тебя не могу. Он виновато потрепал пса по голове. — Может быть, тебе достанется хозяин получше того урода? Эмин побежал вперёд, но далеко не убегал. Юноша хрипло расхохотался, когда пёс поскользнулся и въехал мордой в сугроб. — Пх… Осторожнее! — сквозь хохот выпалил Се Лянь. Незаметно для него самого настроение поднялось. Впереди показалась тропинка, ведущая к озеру. Из-за деревьев показалась полоска льда. Скорее всего, он был ещё не слишком толстым, так что юноша не решился подходить слишком близко. Зато Эмин, словно неугомонный заяц, скакал по снегу, так и наровясь выпрыгнуть в опасную зону. — Эмин! — Се Лянь решил не искушать судьбу. — Ко мне! Пёс тут же оказался подле него, активно виляя хвостом. Пристроившись у одного из деревьев, юноша сел на холодную землю, не сильно заботясь об этом. Эмин сел рядом с ним, положив лапы ему на колени. — Замёрз? — он заметил, как тело рядом с ним мелко подрагивало. Пёс сильнее прижался к нему. Тяжело вздохнув, Се Лянь прореживал пальцами короткую шерсть, жалея, что не мог сделать больше. В голову пришла одна мыслишка. Юноша аккуратно согнал собаку с себя и поднял с земли небольшую палку. Уши Эмина заинтересованно поднялись. — Играть? Пёс тут же подскочил, прижав голову к земле, а заднюю часть теля поднял вверх, яросто махая хвостом. Се Лянь усмехнулся и бросил палку как можно дальше. — Неси! Эмин тут же сорвался с места, задорно лая. Вскоре он, весь в снегу, принёс в зубах ветку. Юноша забрал её и хмыкнул: — Ещё? Пёс гавкнул. Се Лянь замахнулся и кинул её вглубь деревьев. Эмин снова понёсся искать её. Юноша грустно вздохнул, когда воспоминания подкинули один из фрагментов его прошлого. Раньше он точно так же играл со своими псами. Яо и Фэн… Ещё щенками их принесли Му Цин и Фэн Синь. Зная страсть Се Ляня к охоте и животным, хотели сделать ему подарок. Вот только они не сговаривались. И, по странному стечению обстоятельств, оба принесли на шестнадцатый день рождения кареглазого юноши по щенку. Нужно было видеть их лица, когда Му Цин, бережно держа на руках щенка чёрной русской борзой, пилил Фэн Синя взглядом и в немом шоке смотрел на бурого бордер-колли, что бегал подле парня. Оба были в полном недоумении. Но, видя радость на лице Се Ляня, что с искренней улыбкой и безумной осторожностью взял чёрного щенка из рук Му Цина, они решили, что оставят препирательства на потом. Се Лянь устало помотал головой, прикрыв глаза. Сейчас эти щенки превратились во взрослых собак. Когда он видел их в последний раз? Восемь лет назад? Девять? Юноша прекрасно помнил лишь то, что это был последний раз, когда он был в родительском доме. Больше Се Лянь не смел туда возвращаться. И даже при общении с матушкой он не заикается про них. Не хочет терзать душу. Юноша… невероятно тоскует. Из мрачных мыслей его вывел гудок телефона. Разблокировав экран, он увидел сообщение от Хуа Чен._ _ _ _ _ _
17:05
Хуа Чен: — Гэгэ, где ты? Пары давно закончилисьСе Лянь:
Я в парке у озера. Не переживай
Хуа Чен: — Почему ты пошёл туда один?Се Лянь:
Хотел прогуляться в одиночестве. Однако сейчас я не один
Хуа Чен: — В смысле?Се Лянь:
*отправил ему фото Эмина с палкой в пасти*
Помнишь, я тебе говорил о добермане? Я его сегодня снова встретил
Хуа Чен: — Помню, но почему он один? Где его хозяин?Се Лянь:
Не знаю. Может, Эмин сбежал
Хуа Чен: — Исходя из того, что ты мне рассказал, я бы тоже от такого хозяина сбежалСе Лянь:
Как думаешь, что с ним теперь делать?
Хуа Чен: — Гэгэ хотел бы забрать Эмин с собой?Се Лянь:
Сань Лан, я бы с радостью. Ты же знаешь
Хуа Чен: — Но?Се Лянь:
Ты кое-как смог договориться о присутствие Жое в общежитии. Не думаю, что они примут и собаку туда же
Хуа Чен: — Гэгэ, у меня есть небольшое предложениеСе Лянь:
Слушаю
Хуа Чен: — Не хочешь снимать квартиру вместе? Если хозяин Эмина не найдётся или пёс будет ему не нужен, можем просто забрать его себе. А пока сдай его на передержку и вывеси объявленияСе Лянь:
Давай подумаем о съёме квартиры к концу учебного года? Я как раз разберусь с работой
Хуа Чен: — У тебя какие-то проблемы?Се Лянь:
Не сказал бы. Просто с недавнего времени я банально не успеваю совмещать учёбу и работу
Хуа Чен: — Тебе не обязательно работать, Гэгэ. Нам и моих денег хватитСе Лянь:
Сань Лан, мы уже это обсуждали
Хуа Чен: — Хорошо. Поступай, как знаешь. Тебя забрать? Уже темнеетСе Лянь:
Я пешком доберусь. Можешь пока найти кого-нибудь, кто согласится подержать Эмина у себя?
Хуа Чен: — Хорошо. Будь остороженСе Лянь:
Обязательно. Люблю тебя
Хуа Чен: Я тоже, Гэгэ_ _ _ _ _ _
Се Лянь громко позвал пса: — Эмин! Он тут же выскочил из сугроба, держа в пасти палку даже больше той, что изначально кидал юноша. — Плюнь, — Се Лянь забрал ветку. — Молодец! А теперь пошли. Он забрал сумку, что оставил у дерева и пошёл в противоположную сторону от озера. Закатные лучи окрашивали снег в яркие огненные тона. Юноша устало хмыкнул, когда заметил, что пёс снова взял что-то в пасть. Эмин, идущий рядом всё с той же палкой в зубах, довольно вилял хвостом. Се Лянь вздохнул и мягко улыбнулся. Что ж, этот день не так уж и плох, если подумать. — Надеюсь, мы найдём тебе более хорошего хозяина, нежели прошлый, — он потрепал пса по голове. Эмин боднул его в ногу. Се Лянь не смог сдержать смешок. Да, этот парень точно на вес золота. Может, и юноше когда-нибудь выпадет честь обзавестись таким же умным питомцем. Таким же умным, как Жое и Фэн с Яо…