***
Люциус тихо мычит и еле заметно зашевелился, и вскоре, наконец, пришёл в себя. Приоткрыл глаза и тупо посмотрел в пол. Что произошло и где он? В голове начали всплывать воспоминания. Да… Почти весь Орден в сборе, Древо Жизни, которую надо было лечить, в чём понадобилась его сила. А потом… Темнота… И ощущения чьих-то рук. Он попробовал двинуться, но обнаружил, что связан. И лежит на гладком и чистом полу, будто его специально готовили для него. — Мм… — он попытался что-то сказать, но быстро обнаружил, что во рту у него какая-то тряпка. Раздражённо прикрыв глаза и открыв их обратно, он осмотрелся, на столько, на сколько это возможно в данный момент. Ничего, просто пустая серая комната. Но вскоре внимание привлекла яркая вспышка, из которой вышел Джодах. Сделав шаг, он сразу же увидел чужое бессонное сознание. — А, уже проснулся, — подошёл ближе, присаживаясь ближе и поудобнее. — Думал, заклинание продлится дольше, — потянул руку и коснулся чужих пепельных волос, взяв одну прядь и потеребив между пальцами, — но так даже лучше. Заглянув в алые глаза, фиолетовоглазый увидел возмущение, после чего связанное тело забрыкалось. Естественно, он ожидал подобной реакции, всё же похищения для жертвы — это не всегда обыденность, особенно для данного полубожка. Люциус явно решил не униматься. Пришлось схватить его за волосы и щекой прижать к полу. — А ты всё такой же, каким я тебя помню, — почти шепчет Ангел Смерти, но так, чтобы его услышал недо-собеседник. Они вновь столкнулись взглядами. И Джодах воспользовался магией. Глаза засияли ярче. Они и так ранее светились, но сейчас это было неотразимо. А в голове полубога заискрили тусклые воспоминания, что складывались в один пазл. Тюрьма, заключённые, помощь кому-то и после встреча с кем-то… И, как только свечение исчезло, он вспомнил этого «кого-то»: тот, в чьи глаза он смотрит. Люциус встал в ступор. Поняв, что он не может чего-либо сказать, скайзерн вытащил тряпку из чужого рта, продолжая вглядываться в алые глаза. — Вижу, вспомнил. Когда Джодах встал, Люциус опустил голову, переваривая новую старую информацию, растерянно смотря в пол. А собеседник продолжил: — Перейду сразу к делу. Мне нужна твоя магия, — крылатый распрямил плечи, смотря сверху вниз. — Ну, если быть точнее, твои божественные силы. Поэтому жить будешь… Разве что как человек с условной бессмертностью. Взмахнув рукой, он поднял связанное тело в воздух. И, как только сознание пришло в себя, Люциус понял, то его прижали к стене за шею, а также тепло вокруг неё, будто магия скапливается. И после полубог задёргался в судороге, рот непроизвольно раскрылся в хрипе. В глазах начало всё плыть, да только чужие сверлили в нём дыру. Изо рта начала выходить полупрозрачная дымка бело-красного цвета, змеёй медленно рассекая воздух. Это божественная сила выходит из тела того, что постепенно начал становиться человеком. Магия поползла к архимагу, что накрутил её, словно прядь волос, на палец, оглядывая. Ухмыльнулся и поднёс к губам, оставив лёгкий поцелуй, после лизнул. Змеиным взглядом он окинул мучающееся зажмуренное лицо пепельноволосого и двинулся вперёд, впиваясь в его губы и прикрывая глаза, поглощая чужую магию напрямую. Так и легче, и проще, хотя для некоторых показалось бы мерзотно, всё же Ави — это лишь мужчины, почти не было женщин, а сейчас он как раз с представителем своего пола. Но ему было всё равно. Прикрыв свои глаза и тихо замычав, он выразил напор на чужие уста, от чего тот тоже замычал, пока не осознавая, что именно творят с его губами. Но одновременно с этим противоречиво чувствовал ускользающие из его тела силы. Перед глазами темнеет. И только лёгкое похлопывание по щеке привело его в себя, и, проморгавшись, он, наконец, увидел почти чёткое выражение лица Джодаха. И некоторые изменения в крыльях: больше и темнее. — Ох, не думал, что ты так ослабнешь, что аж почти в обморок упадёшь. Как только он отпустил чужое тело, оно рухнуло на пол, пытаясь отдышаться, но из-за отчаянного кашля, увы, не получалось. Приоткрывшиеся глаза, вместо алых радужек можно было увидеть потемневшие, почти бордовые, что почти сливались со зрачком. Жалкое зрелище: «великий полубог Люциус» корчится на полу. И после потерял сознание. Постояв так пару минут, тупо пялясь в лицо бессознательного, мужчина выдохнул и наклонился.***
А очнулся бывший полубог уже в мягкой кровати. Тело неимоверно болело и подрагивало, будто в лихорадке. Жарко. Кое-как открыв глаза, он увидел ненавистные ему фиолетовые глаза, что смотрели на него обеспокоенно, в то время как большая рука поглаживала короткие волосы, время от времени поправляя мокрую тряпку на лбу или меняя. Люциус вскочил и оттолкнул от себя руку Ави, но после зашипел, укладываясь обратно. Боль дала о себе знать. — Не дёргайся, ты и так не совсем в своей тарелке. Раздражённо выдохнув, он взял тряпку и, вновь окунув её в холодную воду, положил обратно на чужой лоб. После Джодах встал и, не решаясь и дальше выбешивать одним своим присутствием, вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Он прижался к ней спиной и прикрыл рот рукой, закрыв глаза. На щеках появился непроизвольный румянец. «Чертовщина…»