Азбука любви

      — Мм… — ещё находясь в полусне, Калеб приоткрыл глаза, но тут же его взбодрил резкий удар ногой в челюсть. — Кха!       Расфокусированный взгляд кое-как пришёл в себя, и он увидел чьи-то берцы. И вдруг их обладатель схватил шатена за волосы и потянув вверх. Кареглазый зашипел и злобно посмотрел в образовавшееся лицо напротив. И, к собственной неожиданности, обнаружил перед собой Кавински.       — Проснулся, наконец-то… — говорит он с маниакальной улыбкой, роняя голову очнувшегося обратно на пол.       В голове начало проясняться… Точно. Он вошёл в новый бар, сидел там, пил крепкий коньяк, с кем-то общался… Потом неожиданно опьянел, хотя пил так же, как и всегда, и почти во всех случаях оставался трезвым, как стёклышко. Кто-то предложил помощь в виде провождения до дома, по-пьяни согласился… И теперь он тут. А тот, кто предложил, был прямо тут.       — Какого чёрта… — он дёрнул руками, но оказалось, что он связан. Он возмутимо осмотрел своё тело. Даже не та одежда, что была на нём. Шорты и расстёгнутая наполовину рубашка, открывающая подкачанную грудь. И поверх неё верёвки.       Со стороны крашенного послышался тихий смех, и он отошёл куда-то. Секретарь проследил за ним взглядом, щурясь. И как раз появилась возможность осмотреть помещение. Было похоже на подвал, стены облезлые и с царапинами. И то, что больше привлекло его внимание… Железный стол с чем-то, но он с пола не видил. И как раз именно туда подошёл Винс, оперевшись о него, чуть постукивая пальцем по гладкой поверхности. И, снова издав смешок, обернулся обратно, хитро смотря на связанного, всё ещё улыбаясь.       — На самом деле, ты даже не представляешь, сколько времени я ждал, чтобы овладеть тобой вот… Так, — красноглазый кивнул на чужое положение, и в ответ ему возмущённо вскинули брови. Рука потянулась за спину и взяла несколько вещей со стола, вешая на пояс. Это были нож, молоток, какой-то тюбик и белая баночка. А пока он был отвлечён, шатен начал пытаться развязывать верёвки на руках. Винс снова обратил внимание на Калеба, но взгляд резко охладел. Он жутко медленной походкой пошёл к нему и сел на корточки. — По правде сказать, хотел, чтобы всё закончилось более комфортнее для… Нас… — крашенный провёл ладонью по длинным волосам. Глаза раздражённо закатились, появился оскал. — Почему ж ты решил заставить меня ревновать, — стиснул волосы в своей хватке и вновь с силой опустил на пол. Калеб зажмурился и издал стон боли, — проводя своё время и разговаривая с какой-то шлюхой?       Голос был холодно-спокойным, но глаза были пропитаны злобой. Он перевернул тело на живот и сел поверх его бёдер, прижавшись к его телу сверху, уткнувшись ему в шею. И в этот же момент, Калебу, наконец, удалось избавиться от пут верёвки, но случайно сделал неверное движение одной из них, что, естественно, лежащий на нём почувствовал. И, хмурясь, потянулся к чужим кистям, заломив их над головой.       — Кх… — издаёт невнятный звук лежащий, чувствуя над ухом горячий шёпот:       — Нгх, ну почему с тобой так сложно… — придерживая его кисти лишь одной рукой, он открутил от баночки на поясе крышку. — А я ведь хотел быть более нежным… — он достал два гвоздя. — Не вини меня потом, — приставив к чудим тыльным сторонам ладони сначала один гвоздь, Винс замахнулся и со всей силы пригвоздил его, из-за чего деталь прошла сквозь ладонь, пронзив её острой болью, и зацепилась за пол.       Помещение оглушил крик, а в шоколадных глазах засияли слёзы. Он пытался отодвинуть руки, но жгучая боль стала только сильнее. Со второй рукой проделали то же самое. Калеб поджал губы и зажмурился, заскулив, прижавшись лбом к полу. Сидящий на нём расслабленно выдохнул, выпрямляясь.       — Наконец-то, хоть чуть-чуть успокоился, тц… — раздражённо выдохнув, он задумался. — Ах да, — усмехнулся и начал расстёгивать ремень. — Ты в баре разговаривал с одной стервой, — снял ремень и, взяв рукой за оба конца, провёл его кожей по боку кареглазого. — Угадай, что я сделал с ней, Калеб, — ожидаемого ответа не последовало, будто он в рот воды набрал. Или же догадался, что именно, но не рисковал отвечать. Да собственно это и не надо было делать… Вопрос был риторическим. — Беспрекословно и безжалостно прикончил, — свободная рука сжала его бедро, крашенный облизнулся. Переместив между пальцами ремень, он начал снимать шорты с шатена, после приступил к нижнему белью. — Знаешь, это того стоило. Теперь ты здесь… Со мной… — приспустил и свои нижние вещи, доставая свой стояк и соприкасаясь с щёлкой между ягодиц лежащего, что дёрнулся и нервно повернул голову в его сторону, в глазах всё ещё искрили слёзы. Они столкнулись взглядами. — Но всё же, боюсь, ты не хочешь находиться тут, и ты в какой-то момент захочешь отсюда сбежать, — выдохнув, Кавински завязал чужой рот ремнём, чтоб тот не пытался говорить. — Хах, с этим я очень скоро разберусь, но пока давай в полной мере насладимся этим моментом.       Стянув бутылёк с пояса, он открыл и вылил его содержимое себе на член и, чуть оттянув одну из ягодиц, на сжатую дырку. Со стороны шатена послышался нервный выдох, и тело поёрзало от прохлады смазки. Кареглазый гневно посмотрел во внимательные красные глаза, что наблюдали за своим процессом. Тот это, естественно чувствовал, но не предавал ему огромного внимания, сейчас его внимание было нацелено на совершенно другое.       Обхватив свой член, он надавил головкой на колечко мышц и, почти без предупреждения, протиснулся внутрь. Длиноволосый прогнулся в спине и замычал от боли. Он невзначай почти сжал ладони, но ещё сильнее заскулил, ибо забыл, в каком они состоянии. Единственное, что ему осталось, это пытаться сидеть смирно и терпеть.       Усмехнувшись над видом под собой, Винс вскоре вошёл полностью, утробно зарычав, грубо поглаживая талию мозолистыми руками.       — Ты выглядишь очень соблазнительно, лёжа так, истекая кровью, плача и принимая мой член почти по самые яйца.       Руки заскользили к ягодицам, и, сделав движение назад, он вошёл обратно, и оба застонали в унисон. Крашенный не стал долго нянчиться с этим телом и, сделав лишь пару тройку мягких и подготовительных толчков, продолжил только грубыми и безжалостными.       Боже, Калеб просто проклинает тот день, когда он пошёл в тот злочасный бар, проклинает этого психа, проклинает… Себя за эту чёртову тупость с его стороны, что он доверился непонятно кому, из-за чего, в итоге, оказался здесь. С проткнутыми ладонями, с ремнём во рту и с чужим хуем в жопе.       — Мнгх… — карие глаза измученно прикрылись, а губы стиснули между собой ремешок. Изо рта доносились приглушённые полухрипы-полустоны-полувскрики, пока внутри него продолжали двигаться, лишь наращивая темп, будто вот-вот кончит.       «Умоляю, прекрати… Пусть это уже закончится…» — внутренне кричит он в отчаянии и молит.       И всё же его мольбы были услышаны, ведь вскоре в него вошли полностью, согнулись над ним, предварительно прикусив загривок, будто отмечая его как свою собственность, и липкая субстанция разошлась в анале секретаря, что чуть не блеванул от ощущений, но вовремя сдержался, мало ли что этот псих ему сделает за это.       Отдышавшись, от него отстранились и вышли. Всё ещё возбуждённые алые глаза смотрели на него с вожделением. Натянув на себя обратно свою одежду, Кавински встал и ногой перевернул набок чужое дрожащее тело. Заплаканное лицо, больше похожее на лик мученика, коим он и являлся в данной ситуации. К удивлению, полувставший член подрагивал, а из заднего входа вытекала сперма.       Хмыкнув, Винс отвернулся и вновь куда-то пошёл, наконец, оставив Калеба одного. Но это продлилось недолго. Вернувшись, он держал в руках ведро и канистру с чем-то. Подойдя к столу, Кавински поставил туда ведро, а после подошёл к любимому, недолго опустившись к нему, и то только ради того, чтобы снять с него собственный ремень, забирая его обратно.       — Не могу тебе позволить отсюда выбраться или предпринимать попытки побега. Поэтому, увы, я должен убедиться, что ты останешься со мной навсегда.       Под уставше-непонимающий взгляд, похититель открыл канистру и начал выливать на него его содержимое. Карие глаза рефлекторно зажмурились, а губы стиснулись, чтобы эта жидкость не попала туда, куда не нужно. Сначала ему показалось, что это обычная вода, но... После появившийся резкий и неприятный запах дал понять, что это совсем не то... Он приоткрыл глаза и хотел что-то сказать, но было уже поздно.       На него приземлилась горящая спичка, и вскоре его охватило пламя. По помещению раздался яростно-отчаянный крик. Тело в огне извивалось и кричало, чуть ли не бьясь в конвульсиях. Винс выдохнул и отступил на пару шагов, чтобы до него, не дай бог, не дошло пламя, продолжая наблюдать над мучениями.       — Уж прости, но у меня не было другого выбора, это единственное, что гарантирует то, что ты со мной будешь до самого гроба! — под конец алоглазый посмеялся, в то время как горящему было не до смеха.       И, наконец, всё стихло, лишь треск огня прерывал тишину. Крашенный взял ведро и уже водой облил бездыханное тело, а те части, которые не потушились, затоптал ногой.       — Ахх... — лицо залилось румянцем, губа закусилась. Он опустился рядом, вытаскивая гвозди из ладоней трупа, и прижал к себе, вдыхая запах горелой кожи, удовлетворённо заурчав. — Наконец-то, ты со мной... И всегда будешь тут...