Азбука любви

      Лололошка проснулся в холодном поту, вскочив на кровати и тяжело дыша. Глаза разбегались по тёмной комнате, пока рот хватал воздух. Напряжённое тело упало обратно на кровать, чёрноглазый пытался отдышаться, что получалось лишь через раз.       Кошмары начали преследовать его с тех пор, как ему стукнуло более 100 лет. Одно и то же, где он летит вниз и будто этому счастлив, будто его кто-то внизу там ждёт и поймает в распростёртые объятия. Но встречает он лишь землю. И просыпается.       Сердце бешено стучит в грудной клетке, наровясь выпрыгнуть из неё. Черноглазый закусил губу и встал с кровати, натянул на себя белую, уже такую родную толстовку и вышел из домика. Улица встретила его прохладой и стрекотанием насекомых вдалеке. Мурашки пробежали по коже, и он выдохнул, прикрыв глаза.       Ноги сами неторопливой походкой понесли его к реке. Он присел на корточки и заглянул в своё отражение. Всё те же кудри каштанового цвета, всё те же синие, почти чёрные, глаза, всё то же лицо. Да только иногда создаётся впечатление, что то, что на него смотрит, совершенно не то. Может, это даже не его тело.       Но и убедиться он в этом до конца не может. А всё из-за его амнезии. Ничего не помнит. Ни детство, ни свои прошлые миры, ни друзей оттуда, хотя они явно были и, должно быть, скучают по внезапно пропавшему мироходцу, что их даже не предупредил… Да только есть одно или даже парочка того, что он помнит отчётливо. Будто его это так испугало, что он забыл всё, что было, и помнил только это, хотя страхом для него это и не было…       — Почему ты не спишь в это время? — послышался голос сзади, от чего мироходец дёрнулся, но быстро успокоился, заметив в отражении воды позади себя светящиеся фиолетовые глаза и бледный лик с нежной улыбкой, а белые локоны волос стекали по широким плечам. И что ещё больше выделяется… Это его крылья. Громадные и такие нежные.       — Кошмары, — честно отвечает шатен, окуная ладонь в водную гладь. Позади слышится выдох.       — Снова? — послышались шаги, и мужчина присел рядом. На него направили прямой взгляд.       — Джодах… — озадаченно произнёс он имя того, единственного, кого помнил всё время. — Почему мне постоянно снится именно это?       Фиолетовые глаза заглянули в чужие. Он прекрасно знал, какие сны снились его мироходцу.       — Мне по чём знать? — отвечает он так кратко и загадочно. И ведь видно, что что-то скрывает. И не рассказывает.       — Ты же Ангел Смерти, всевидящий бог… Должен же знать.       Глаза крылатого потемнели, но всё ещё нельзя было отменять их красоту, особенно когда вокруг темным-темно.       И он прекрасно знал, что именно означают эти страшные сны. Но он не хотел, чтобы мнение этого мироходца менялось о нём, учитывая, что от и до он помнит лишь его.       Он лишь обнял его крылом и после поднял парня на руки, укрывая тело навесом из крыльев. Как раз тучи собрались, означая, что скоро пойдёт дождь.       — Может, и знаю, — двояко сказал Джодах, внимательно смотря в смятённое лицо. — Но тебе это не понравится, — зашагал с Лололошкой на руках в сторону его дома, — а я не хочу, чтобы ты расстраивался.       Шатен знал, что с этим крылатым спорить бесполезно. Всегда настоит на своём, даже если будет не прав. Поэтому ничего не оставалось, как ослабнуть в его руках и позволить ему тащить его обратно в тёплый дом и тёплую кровать… Где ждёт его очередной кошмар.       Его положили на кровать и стянули толстовку, открывая вид на шрамы. Беловолосый сглотнул и погрузился в воспоминания. Было больно вспоминать, как именно он их получил. Была бы воля Ави, он бы уменьшил количество всех этих повреждений, да другого выхода не было. Он склонился над его телом и поцеловал особо тёмный шрам на торсе, прижимаясь к нему щекой и исподлобья смотря в чужие глаза.       — Ты же знаешь, что я люблю тебя? — шепчет он.       — Знаю, — шепчут в ответ.       Помолчав пару секунд, Джодах выпрямился и посмотрел глубоко в глаза парню, и вскоре синие глаза прикрылись, и он уснул. Ави расслабленно выдохнул и приподнял его, усаживая к себе боком на колени и дрожащей хваткой загребая к себе в объятия.       — Лололошка… — снова шёпот. Большая рука провела по узкой груди названного. Последовало тусклое свечение, и из груди медленно вылетел прямо в ладонь Ангела шарик. Голубой и такой яркий. Аж перехватило дыхание, и мужчина неровно выдохнул, коснувшись лбом чужого и прикрыв глаза. — Такое имя я тебе дал… Но всё же прошлое не может отпустить твою душу… Да, — рука поднесла светящийся шарик к лицу спящего, — Рома?       Естественно, ему не ответили. В фиолетовых глазах блеснули искры слёз.       — Я слишком жалок для тебя, — послышался тихий смешок. Он огладил большим пальцем полупрозрачный шар, а тыльной стороной щёку парня. — Не понимаю, почему ты выбрал именно меня… Что тогда, в облике Ромы… Что сейчас, в твоём новом образе. Но просто знай, — опустив руку, он ввёл шар обратно, что просочился сквозь кожу, со стороны послышался хриплый выдох, — что в любом твоём облике я буду всегда с тобой и всегда буду заботиться лишь о тебе, даже если я чувствую противоречия в твоём выборе меня. И, надеюсь, ты будешь двигаться и дальше, позабыв про то время… Полностью.       Пододвинувшись ближе к его лицу, он мягко поцеловал его в приоткрытые губы, медленно отстраняясь. Большая рука зарылась в кудрявых волосах, чуть оттянув их, и губы снова встретились.       «Я же обещал… Заботиться о твоей душе в новом теле как-никак.»       К удивлению, Лололошка, с тех пор, больше не видел одного и того же кошмара, бросающего в дрожь и холодный пот.