Третья жизнь

             Вэй Усянь не был уверен, как лучше всего объяснить, откуда он знал о войне; он не хотел показывать Цинхэн-цзюню свою жизнь в «Сопереживании» по многим причинам. Хотя Вэй Усянь прекрасно умел вступать в «Сопереживание» с другими, даже с несколькими людьми, как он сделал в случае с Братьями-Нефритами, всё же делать это даже два раза подряд было небезопасно. Особенно в течение короткого периода времени; Ведь это заклинание наносило значительный урон его телу и разуму.       - Каким бы непостижимым это ни казалось, я из другой временной линии. Ну, я полагаю, не совсем из другой. Меня отправили назад во времени, чтобы помочь предотвратить те преступные деяния, что произошли перед моей последней смертью. Примерно через двадцать лет мир закончится смертью и разрушением; все живое погибнет, и события, которые привели к этому, начнутся именно в это время.       Вэй Усянь видел, что Цинхэн-цзюнь ему не поверил, но не знал, как убедить его, не прибегая к «Сопереживанию».       - Это… не то, что я ожидал от тебя услышать. Ты знаешь, что путешествие во времени невозможно. Это какая-то шутка, которую ты пытаешься провернуть, и используешь для этого моих сыновей? – с раздражением в голосе поинтересовался глава Лань.       - Это правда, отец, Молодой господин Вэй, сумел показать нам будущее. Мы видели всё, что произошло, и всё это убийственно верно. - Лань Сичэнь умоляюще посмотрел на своего отца; он знал, что убедить его будет непросто.       - Это правда. В его время Вы умерли; мы все умерли, и он снова остался один, - с грустью проговорил Лань Ванцзи и виновато посмотрел на возлюбленного.       Его расстроенный взгляд заставил демонического заклинателя умолять с новой силой:       - Глава Ордена, я знаю, что в это трудно поверить, но это правда. Я знаю, что произойдёт дальше, и нам нужно решить, как это предотвратить. Мы должны начать планировать свои действия уже сейчас, иначе мы снова совершим те же ошибки, и мир рухнет!       Цинхэн-цзюнь многому научился в своём уединении. Он читал и размышлял; он знал, что между людьми и божествами существуют необъяснимые границы. Однако принять слова этого пылкого юноши было непросто. Он не был уверен, стоит ли доверять сказанному, доверять этому молодому человеку. Но его сын, похоже, был влюблён в этого мальчика, всполошившего главную семью Ордена Гусу Лань. А значит, действовать надо тонко.       - Как ты показал им то будущее, о котором говоришь? Ты можешь показать его мне? – терпеливо проговорил Цинхэн-цзюнь, всё ещё сомневаясь в отношении молодого человека.       - Это такой вид «Сопереживания», но, в отличие от вашей версии, которая заставляет дух говорить вам правду словами, моя - позволяет мне видеть воспоминания живых и забирать воспоминания мертвых. По сути, я могу забрать воспоминания умершего или живого. Это заклинание, которое я использую не часто, поскольку оно опасно для меня, а если его использовать на другом живом человеке, то и для него, - объяснил Вэй Усянь. – Также я могу показать свои воспоминания и те, которые я забрал у других, что я и сделал вчера с Вашими сыновьями. Но это чрезвычайно опасно. Если прибегать к «Сопереживанию» слишком часто, это может убить меня или повредить человеку, с которым я делю заклинание, даже убить его. Кроме меня, никто не способен воспроизвести эту версию «Сопереживания» и сохранять такой уровень безопасности, как это делаю я.       Лань Ванцзи не выглядел довольным, услышав, что придуманное Вэй Усянем заклинание настолько опасно для него самого.       - Как ты можешь добиться такого уровня безопасности, которого нет у других? Только не говори мне, что ты настолько исключительный заклинатель, что превосходишь всех остальных в могуществе! – в голосе Цинхэн-цзюня отчётливо звучало презрение, ведь любое хвастовство противоречило правилам Ордена Гусу Лань.       - Я не говорю, что я лучший из существующих заклинателей с золотыми ядрами. Но я точно лучший заклинатель демонического совершенствования. Я единственный заклинатель демонического совершенствования – и именно его я использую в своём заклинании. - Вэй Усянь понимал, что невозможно избежать раскрытия его демонического совершенствования; ему придётся быть честным и надеяться на лучшее.       - Демоническое совершенствование - это мерзость! Ни один заклинатель не может использовать его и не быть осквернённым и уничтоженным в результате его использования. Оно разрушает разум и тело до тех пор, пока не останется ничего, кроме невменяемого заклинателя. Это невозможно! - Теперь Цинхэн-цзюнь ещё больше беспокоился о том, что этот молодой человек находится в Облачных Глубинах.       - Вы правы, глава. В случае любого другого заклинателя, это было бы так, но со мной это невозможно. Я единственный во всех трёх временных линиях, кто способен полностью контролировать своё совершенствование. Вы сами можете видеть, что я вменяем и не схожу с ума. Я вполне способен поддерживать разговор и регулировать энергию обиды в своём теле, – заявил Вэй Усянь, решив, что он, во что бы то ни стало, заставит старшего Ланя понять, что он не опасен.       Ему нужен был Цинхэн-цзюнь на его стороне; только тогда у них появится шанс убедить ещё и Лань Цижэня.       - Как…       - В моей первой жизни я отдал своё золотого ядро. Я передал его тому, чьё ядро было уничтожено. Вскоре после этого меня бросили в Могильные Курганы, где я вынужден был учиться и принимать демоническое совершенствование, чтобы выжить. В результате многих инцидентов, произошедших в двух моих жизнях, на этой временной линии в моём теле образовалось два ядра – золотое и демоническое. Я считаю, что сформировать искусственно подобный набор обстоятельств нереально, поэтому больше никто и никогда не сможет создать демоническое ядро. Оно было «выковано» во многих невозможных инцидентах, которые никому не под силу воспроизвести. Итак, я единственный, у кого есть ядро демонического совершенствования, которое позволяет мне без последствий контролировать энергию обиды.       Все трое Ланей выглядели шокированными информацией о демоническом ядре. Вэй Усянь только недавно до конца осознал, как он смог использовать и контролировать энергию обиды. Он был так взволнован возвращением своего золотого ядра, что поначалу не мог думать ни о чём другом. Но когда он всё же «нырнул глубже», желая почувствовать его, изучить, то именно тогда и обнаружил, что ядер у него два.       - Я знаю, что невозможно, чтобы кто-то использовал демоническое совершенствование и создал из энергии обиды ядро, - продолжил говорить Вэй Усянь. – Так и есть. Для всех, кроме меня. Со всеми, кто в значительной степени полагался на демоническое совершенствование, произошло именно то, что Вы и сказали: они сошли с ума и допустили осквернение своего тела и души. Я – исключение!       - Если то, что ты говоришь, правда, то в чём проблема с заклинанием? – хмуро спросил Цинхэн-цзюнь.       - Каждый раз, когда используется «Сопереживание», оно потребляет огромное количество силы. Я мог бы забирать и делиться воспоминаниями несколько раз в год. Но каждый раз, когда запасы моей силы иссякают, на их полное восстановление уходят недели, а иногда и месяцы. Это немного похоже на отклонение ци… Так что, прежде чем я смогу снова использовать «Сопереживание» должно пройти какое-то время.       И ещё: я использовал заклинание для Лань Чжаня и Лань Сичэня, потому что они два самых честных человека в мире совершенствования. Я знаю, что, показав им всё, я был в безопасности, потому что знаю их. Но я не знаю Вас. И хотя я благодарен, что Вы помогли моей второй половинке появиться на свет, я не могу доверить Вам все свои воспоминания за три жизни. Надеюсь, Вы меня понимаете. – Произнося это, Вэй Усянь опасался, что Цинхэн-цзюнь не сможет принять его отказ, и тогда все попытки с ним договориться будут обречены на провал.       - «Истина души», - неожиданно произнёс Лань Ванцзи. Хотя эта идея ему не нравилась, она гарантировала, что его отец узнает правду. Как и «Сопереживание» это было опасно, и не должно было использоваться на человеке.       - А-Чжань, это запрещённое заклинание; мы не можем использовать его на молодом господине Вэе, – мягко возразил Лань Сичэнь. Он знал, как важно для его брата было, чтобы Вэй Усяню поверили, но заклинание «Истина души» было запрещено не просто так.       - Что такое «Истина души»? Название кажется мне знакомым, но я не знаю почему. - Вэй Усянь нахмурился. Он был уверен, что слышал об этом заклинании раньше.       - Это заклинание запрещено, как и все заклинания души, потому что оно забирает крупицу души человека из той части его души, на которую воздействует. Любой обман человека использует больше души; чем честнее вы будете, тем меньше потеряете. А запрещено это заклинание, потому что, когда забираются кусочки, это повреждает всю душу, что после смерти может повлиять на перерождение или, в крайних случаях, вовсе привести к тому, что душу не смогут поместить на колесо реинкарнации. Чем больше у вас злых намерений, тем больше души вы теряете, поэтому это заклинание нельзя использовать легкомысленно, - объяснил Цинхэн-цзюнь и добавил, посмотрев на своего младшего сына: - Заклинания души запрещены; они являются частью демонического совершенствования, и ты, я уверен, это знаешь.       - Мир совершенствования любит называть всё, что выходит за установленные ими рамки нормальности, демоническим совершенствованием, хотя это не так. Для этого заклинания ведь не используется энергия обиды, верно? - спросил Вэй Усянь.       - Нет. Это обычное заклинание. Однако демоническое совершенствование может усилить злые намерения и тогда будет использовано больше твоей души, чем разумно, - объяснил Цинхэн-цзюнь.       - Тогда это не демоническое совершенствование, это совершенствование энергии Ян. Многие из заклинаний и инструментов, которые я использую, принадлежат демоническому совершенствованию, потому что они являются результатом использования энергии обиды, энергии Инь, которая составляет половину мира. Подобно тому, как золотые ядра заряжаются духовной энергией, энергией Ян, которая составляет другую половину мира. «Истина души» использует энергию Ян, значит, это не демоническое совершенствование или совершенствование Инь, как я бы предпочёл, чтобы его называли, - ответил Вэй Усянь: - Если бы я мог увидеть заклинание, я бы точно смог сказать вам, как оно повлияет на такую душу, как моя, которая питается энергией как Ян, так и Инь.       - Я до сих пор не уверен, что это хороший вариант, - заметил Цинхэн-цзюнь.       - Я думаю, что это единственный вариант. Вы сможете наложить на меня заклинание, и я расскажу Вам свою историю. Тогда Вы узнаете всю правду. Всё, что я прошу, это позволить мне попробовать. Использование «Сопереживания» так скоро нанесёт мне урон, так что заклинание «Истина души» - самый разумный вариант в этом случае, - твёрдо проговорил Вэй Усянь и умоляюще посмотрел на главу Лань.       - Нам нужно, чтобы Лань Цижэнь принёс заклинание на проверку, и в настоящее время я не согласен на использование «Истины души». Однако я позволю тебе просмотреть его и решить, как оно повлияет на тебя. Тем не менее, это заклинание не использовалось более ста лет из-за его воздействия на душу. - Цинхэн-цзюнь не был уверен, что это правильный выбор. Возможно, время, проведённое в уединении, несколько затуманило его мозг, но он знал, что независимо от того, во что верили его сыновья, ему нужна неопровержимая уверенность в том, что Вэй Усянь говорит правду.       - Дядя вряд ли будет доволен. Его взгляды на демоническое совершенствование хорошо известны. Как только он услышит о стиле совершенствования молодого господина Вэя, не говоря уже о его двух ядрах, он может потребовать, чтобы Вэй Усянь был изгнан из Облачных Глубин, - взволнованно проговорил Лань Сичэнь. К сожалению, он знал, что уход Вэй Усяня повлияет не только на будущее, но и на его брата.       - Я уйду с ним! – категорично заявил Лань Ванцзи.       - О, Лань Чжань, ты всё ещё любишь меня. - Вэй Усянь пошутил, надеясь смягчить резкость разговора.       - Я по-прежнему являюсь главой Ордена, и никто никого не посмеет изгнать без моего на то согласия! – отрезал Цинхэн-цзюнь. - Пожалуйста, успокойте свои умы. Я буду здесь для разговора и для активации заклинания «Истины души», если я решу, что оно действительно поможет нам двигаться вперёд. Никто никуда не убегает и не принимает поспешных решений!       - Это не поспешное решение, - возразил Лань Ванцзи. - Я продумал все последствия, и если Вэй Ин будет изгнан, последую за ним.       Цинхэн-цзюнь боялся увидеть отражение своего прошлого в сыне. Он знал, что обстоятельства отличались от обстоятельств его и их матери, и он также знал, что, когда Лань главной семьи влюбляется, это конец; для него в этой жизни не будет другого. Он просто надеялся, что, на этот раз, ему удастся остановить опрометчивость, которая может возникнуть.       - Давайте успокоимся. Как я уже сказал, мы не будем совершать необдуманных действий, включая изгнание молодого господина Вэя. Мы поговорим с Лань Цижэнем и обсудим факты, а также заклинание. Как только у нас будет необходимая информация, я приму решение об использовании заклинания, и это решение станет нашей отправной точкой, - властно проговорил Цинхэн-цзюнь и повторил: - Никто не должен убегать или предпринимать какие-либо действия, пока этот момент не наступит.       - Да, отец, - ответил младший Лань.       - Да, глава Ордена, - ответил Вэй Усянь с ноткой веселья в голосе.       Он настолько привык к старейшинам и Лань Цижэню, что глава Ордена Лань на их вечно мрачном фоне выглядел, честно говоря, забавным. Цинхэн-цзюнь отличался от старейшин и Лань Цижэня, в хорошем смысле. Он понимал важность рассмотрения каждого аспекта и выслушивал, прежде чем принимать решение. Лань Цижэню никогда не нравилась живость Вэй Усяня из-за воспоминаний о его матери. А ещё Вэй Усянь знал, что тот никогда не сможет смотреть на демоническое совершенствование иначе, чем со злом. Хотя за последний год перед второй смертью Вэй Усяня, Лань Цижэнь стал более открыт для изучения и понимания его стиля совершенствования.       Вэй Усянь продолжал надеяться, что Цинхэн-цзюнь захочет выйти из уединения; если бы кто-то вроде Цинхэн-цзюня возглавил Гусу Лань, это было бы преимуществом и позволило бы его сыновьям и брату жить жизнью, дающей им свободу.       - Я пошлю Лань Цижэню письмо с просьбой принести заклинание утром. Думаю, завтра лекций не будет, поэтому мы все соберёмся здесь сразу после завтрака. Мы рассмотрим заклинание и сможем действовать, исходя из полученных выводов.       Цинхэн-цзюнь не был уверен ни в чём из этого, но предполагал, что у него нет выбора в этом вопросе. Он посмотрел на демонического заклинателя и вздохнул:       - В твоём распоряжении остаток дня. Полагаю, ты всё ещё истощен после использования заклинания, верно?       - Да, глава Ордена.       - Возможно, прогулка к Холодному источнику будет хорошей идеей. Он поможет восстановить энергию, ведь, как ты сказал, энергия Ян всё ещё может быть тебе полезной, - предположил Цинхэн-цзюнь, и Вэй Усянь благодарно кивнул:       - Да, глава Ордена, я попробую. Это может оказаться полезным для меня, и сегодня вечером я ужинаю с моим братом и сестрой, что всегда помогает мне расслабиться… Я знаю, что эта ситуация для Вас непроста, но я верю, что завтра мы сможем прийти к нужному решению. А ещё, я всё-таки надеюсь, что Вы подумаете над моими словами относительно Вашего затворничества. При всём моём уважении, глава Ордена, Вам стоит задуматься.       - Я подумаю обо всём, что было сказано сегодня; там было много загадок, а также правды. Я благодарен, что увидел своих сыновей в этот день и встретил человека, предназначенного Лань Ванцзи. Думаю, я проведу остаток дня в медитации.       Цинхэн-цзюнь благосклонно кивнул и махнул рукой, позволяя молодым людям покинуть его одинокий дом.