Третья жизнь

             Лань Ванцзи считали холодным и равнодушным. Он никогда не был многословным, терпеть не мог болтовни, без которой многие жизни не чаяли, не видел нужды в бесполезном разбрасывании словами. Он никогда не общался с другими так, как это делали многие молодые господа. Держался в стороне, потому что, честно говоря, не знал, как общаться с теми, кто не входит в его семью или о ком он не заботился.       Он также знал, что его старший брат хотел бы, чтобы у него было больше друзей. Но Лань Ванцзи не видел в этом смысла. В воспоминаниях, которыми с ним поделился Вэй Ин, он увидел, что, в то время как сам он был сдержан, Вэй Ин был невероятно жизнерадостным. В том прошлом, когда они оказывались в компании других людей, сам он по большей части молчал, Вэй Ин же брал все разговоры на себя, легко манипулируя потоком слов в той болтовне, которую Лань Ванцзи терпеть не мог. В то же время Лань Ванцзи умел вовремя остановить своего партнёра, сдержать его буйство, которое сам Вэй Усянь порой совершенно не мог остановить. Таким образом, они были идеальным балансом. Вэй Ин, как и Лань Сичэнь, смог понять молчаливое общение Лань Ванцзи, и ему оно нравилось.       Идеальная пара, две половинки одной души.       Он также знал, что его вторая половинка в эту минуту направилась на ужин с единственным человеком, который мог уничтожить его прямо сейчас. Лань Ванцзи не нравился Цзян Чэн; он был резким, громким и использовал угрозы насилием, чтобы донести свою точку зрения.       Более того, он был недобр к Вэй Ину. Лань Ванцзи, видел, как он вёл себя в прошлой временной линии, видел, как он сплачивал Ордены против своего брата, и, в конце концов, убил его. Цзян Чэн был настолько же эгоцентричным, как Вэй Ин – самоотверженным.       Лань Ванцзи хотел бы навсегда запретить молодому человеку когда-либо снова видеться с Вэй Ином, однако он знал, что это маловероятно, как и в обеих прошлых временных линиях. Вэй Ин любил своего брата, даже если тот предавал его, даже если сам он заслуживал лучшего. И хотя Лань Ванцзи не всегда понимал людей, он ценил в них преданность, а у Цзян Чэна её не было.       Лань Ванцзи видел и прочувствовал боль предательства, которое постигло Вэй Ина, когда его брат восстал против него, используя его же собственное золотое ядро. Он прочувствовал горечь и страх, которые ощутил его возлюбленный после своего воскрешения, когда его брат обвинял и унижал его. Лань Ванцзи не мог позволить прошлому повториться. Он собирался позаботиться о том, чтобы у Вэй Ина было безопасное место. Он собирался жениться на нём и охранять его, даже если защита эта будет направлена против собственной семьи Вэй Ина.       - Ах, А-Чжань, я думаю, мы могли бы поужинать сегодня вечером в семейном павильоне, - проговорил Лань Сичэнь, увидев своего брата, идущего по тропинке к домам главной семьи Ордена.       У обоих братьев были отдельные дома на «семейной территории», расположенной в дальней части Облачных Глубин, для защиты и спокойствия. Дом Лань Ванцзи назывался «Цзинши», что означало «Тихая комната», а дом Лань Сичэня называли «Ханьши», что означало «Морозная комната». Каждая группа комнат отражала индивидуальность каждого брата. В то время как комнаты Лань Чжаня были почти пусты, если не считать нескольких личных вещей, комнаты Лань Сичэня были заполнены множеством разных вещей, большинство из которых были подарками от семьи и друзей.       - Да, брат.       - Это были довольно необычные несколько дней, и, кажется, впереди нас ждёт ещё бесчисленное количество дней, наполненных интересными событиями, - шагая рядом с братом, заметил Лань Сичэнь.       - Мн.       - Ты вернул молодого господина Вэя родным, это хорошо.       - Да.       Лань Сичэнь видел, что в голове его брата роятся самые разные мысли. Он знал, что его брат может выглядеть тихим и сдержанным, но его разум всегда внимательно обрабатывал факты, принимал решения и думал о том, как реагировать на других. Он также знал, что его брат расскажет ему, что у него на уме, когда будет готов.       - О, хорошо, похоже, еду уже доставили. Дядя сегодня ужинает с гостем. Я сообщил ему, что нам нужно некоторое время, так как присутствие такого количества нестандартных личностей среди приглашённых учеников становится утомительным; он, кажется, понял.       Лань Сичэнь был рад увидеть, что их ужин сервировали на маленьком столике, выставленном в центральном дворе. Погода была идеальной для трапезы на свежем воздухе, а распустившиеся цветы представляли собой прекрасное зрелище, чтобы, помимо желудка, усладить ещё и душу.       Лань Сичэню нравилось спокойствие главного двора с его искусно выложенными каменными плитами, с раскидистыми вишнями, посаженными по периметру, и аккуратными небольшими клумбами с красивыми цветущими растениями и лечебными травами. В центре двора располагалась зона отдыха с низкими столиками для тех случаев, когда кто-то из семьи хотел перекусить в тишине или что-нибудь почитать в прекрасный солнечный день.       - Мн.       - У тебя было время поговорить с молодым господином Вэем сегодня днём?       - Да.       - Это хорошо. Впереди у него трудный долг. Боль и страдания, которые он перенёс в одиночестве в последней временной линии, непостижимы. Нам придётся быть бдительными и следить за тем, чтобы он не занялся саморазрушением и не взял всё на себя. Я никогда не встречал человека, который был бы настолько самоотверженным и готовым взять на себя такое тяжёлое бремя, которое не было бы его собственным. - Лань Сичэнь удручённо покачал головой. - Ты знаешь, что его психическое здоровье также находится под угрозой. Ему трудно выразить свою боль, и, кажется, он пытается превратить всё в шутку, чтобы скрыть свои страдания. Я считаю, что он стал более открытым по сравнению с тем, что мы видели в его прошлом, но мы должны быть уверены и следить за этим. Ему также не стоит оставаться одному в течение длительного времени, особенно в периоды стресса.       Лань Сичэнь знал, что это будет непросто; он понимал, что им, скорее всего, придётся следить за молодым человеком и заботиться о нём, даже когда он попытается их оттолкнуть. Он также знал, что, на этот раз, его брат будет со своей второй половинкой на каждом этапе пути.       - Завтра ты должен написать в Орден Юньмэн Цзян и объявить о помолвке, - заявил Лань Ванцзи.       - Я думаю, что это может немного подождать. Потребуется время, чтобы всё решить. Свадьба будет не раньше, чем через несколько лет. Я так понимаю, что его старшая сестра собирается выйти замуж, и, возможно, они не дадут Вэй Усянь жениться раньше, чем…       - Мы поженимся как можно скорее.       - Я понимаю, что ты хочешь быть с молодым господином Вэем, но ты же знаешь, что есть правила, как это…       - Нет, завтра ты напишешь Цзян Фэнмяню. Мы не будем ждать. Я не могу ждать годами, и он тоже.       - Лань Чжань, я знаю, что ты не хочешь, но…       - Нет. Мы нужны ему. Никто никогда за него не боролся. И, если он опять годами будет сражаться в одиночку, он вернётся к старым привычкам. Он позволит собственным сомнениям обернуться против него, и тогда у него ничего не получится.       Лань Ванцзи был уверен, что если они будут откладывать свадьбу, то независимо от того, каких успехов добьётся Вэй Ин, он будет возвращаться к старым привычкам каждый раз, когда его семья скажет ему, что он бесполезен, или когда мир совершенствования не сможет понять его двойное совершенствование. Он снова будет бескорыстным и саморазрушительным.       - Так и будет, брат. Ты видел его воспоминания. Ты сам сказал, он не может быть один. На этот раз, я не оставлю его. Он нуждается в нашей защите, - умолял Лань Ванцзи.       Лань Сичэнь знал, что его брат прав. Вэй Усянь с детства подвергался жестокому обращению, и это насилие будет сказываться на нём сильнее, если позволить ему продолжаться. Юньмэн Цзян взял его к себе и обращался с ним как со слугой, даже если его называли господином.       Лань Сичэнь также знал, что в мире совершенствования возникнут проблемы из-за его двойного совершенствования. Вэй Усянь нуждался в дополнительной защите, которую Юньмэн Цзян не мог ему обеспечить.       - Я напишу Цзян Фэнмяню и попрошу его прийти. Давай подождём, пока он приедет, и уже тогда обсудим идею брака, а пока я попрошу его прийти для обсуждения дел, связанных с его подопечным. Я отправлю письмо в утро.       Лань Сичэнь только надеялся, что, получив письмо, Цзян Фэнмянь явится в Облачные Глубины один. Госпожа Юй была силой, с которой нужно было считаться. Она всегда была готова громко поделиться своим мнением, особенно, когда была недовольна, и Лань Сичэнь никак не мог понять, как она отреагирует на известие об этом браке.       Многие были бы в восторге от предложения руки и сердца со стороны Гусу Лань, но почему-то он думал, что госпожа Юй едва ли обрадуется, поскольку предложение получит Вэй Усянь. Даже без воспоминаний Лань Сичэнь знал, как хозяйка Пристани Лотоса относилась к своему приёмному сыну. О том, что Вэй Усянь не смог взять фамилию Цзян, говорили годами, тем более что молодой человек проявил такой многообещающий талант. Случаи, когда кого-то полностью принимали в семью и не давали при этом фамилию, были редкостью.       - Это позволит нам справиться с событиями завтрашнего дня и, надеюсь, на вашей стороне будут и отец, и дядя.       Лань Сичэнь признал, что, возможно, его брат был прав. В конце концов, он видел, как в прошлом семья извернулась и возложила ответственность на Вэй Усяня. Он не хотел видеть это снова.       - Спасибо.       Остальная часть трапезы прошла в молчании. Оба брата думали о завтрашнем дне и о том, как пройдёт встреча с Юньмэн Цзян. А Лань Ванцзи ещё и беспокоился о том, как проходит ужин в другом павильоне. Он беспокоился о Вэй Усяне и, хотя он верил, что Цзян Яньли поддержит его, он опасался, что Цзян Чэн навредит его возлюбленному.