Третья жизнь

             Город был опустошён, наполнен дымом и страхом. Огни, украшавшие улицы большую часть его жизни, больше не горели. Столица Цишаня превратилась из яркого, наполненного светом города в мрачное зрелище. Вэни рассеялись, напуганные исходом войны, они больше не выглядели сильными людьми, которые смотрели свысока на остальной мир совершенствования. Теперь они пытались выжить, найти безопасный уголок в этой опасно накренившейся действительности, чтобы избежать безумия, охватившего их главу. Но тщетно. Вэнь Жохань отправлял на поля сражений всё новых и новых мужчин, и в большинстве своём те становились сначала ходячими мертвецами, а потом – упокоенными трупами. Как столицу, так остальные города Цишаня теперь в основном населяли старики, женщины и дети, которых некому было защитить. Все основные силы были стянуты к столице, где бесновался их безумный смертоносный глава.       Вэй Усянь окинул взглядом Безночный город, который несколько лет назад пел для него голосами мёртвых. Их голоса звучали и сейчас – громко, надрывно, истерично. Слишком много душ скопилось в одном-единственном месте. Вэнь Жохань в своём стремлении к власти и своем желании править не заботился о душах своих солдат. Вэй Усянь понимал, что мёртвые хотят свободы; они неистово просили выпустить их на волю. И он мог бы им помочь; однако сейчас было не время, сейчас нужно было сражаться, чтобы положить конец этой войне. Он думал о прошлом и о том, как они побеждали раньше. Демонический заклинатель хотел бы сказать, что сейчас всё складывалось лучше, и всё действительно складывалось лучше, но тогда и сейчас гибли люди, а значит, мыслить категориями «лучше» или «хуже» было нельзя. Главное сейчас было добиться мира; он только надеялся, что это действительно будет мир, а не новая война – пусть и политическая.       Когда возглавляемый им отряд прокрался в город, их встретила поразительная тишина. Город, который всегда был шумным и оживлённым, теперь словно вымер, его наполняли лишь резкие завывания ветра да нескончаемая призрачная песня мёртвых.       Вэй Усянь и Лань Ванцзи пробились в центр, к Дворцу Солнца, который когда-то был образчиком величия в мире совершенствования. Теперь же это была вотчина мёртвых. Вэнь Жохань стянул свои силы к дворцу и большинство солдат и заклинателей превратил в бездушных марионеток, покорных его безрассудной воле. Вэй Усяня передёргивало от одной мысли об этом. Да, он тоже контролировал мёртвых, но делал это с уважением, всегда старался дать им утешение, а после боёв отправлял их на перерождение. Он отпускал их с лёгкой душой, потому что из-за политики безумного главы Цишань Вэнь в новых мертвецах на его пути недостатка не было. И обо всех них предстояло позаботиться.       Иньское железо уничтожило всё человеческое, что ещё оставалось в Вэнь Жохане. Стремление к власти и разрушению поглотило его душу и золотое ядро. Вэй Усянь подумал о том человеке, которого он встретил несколько лет назад, о том, кто уже тогда был тронут безумием. Сам того не понимая, Вэнь Жохань чувствовал в нём «своего человека». Он ощущал в нём отголоски энергии обиды и неосознанно стремился приблизить его к себе. Отсюда и его желание видеть Вэй Усяня членом своего Ордена или даже своей семьи. Отсюда его подсознательное желание провести приглянувшегося мальчишку через собственные страхи, свести его с ума, сделать таким, как он сам. Наверное, он видел его своей правой рукой.       Демонический заклинатель думал об этом и хмурился: даже при всём его бережном отношении к человеческой жизни, ни в одной из временных линий для Вэнь Жоханя не было шанса искупить содеянное. И теперь пришло время в очередной раз отправить его в загробную жизнь, в надежде, что боги изберут для него достойное наказание.       Чем ближе они подходили к дворцу, тем плотнее становились ряды обороны. Чтобы приблизиться к цели, им приходилось сражаться, как с живыми, так и мёртвыми. Вэй Усянь убрал меч в ножны и сосредоточился на своей флейте. Они медленно, шаг за шагом пробивались к сердцу города. Демонический заклинатель видел, как падают замертво друзья и враги, но, скрепя сердце, продолжал двигаться вперёд, не позволяя себе скорбеть о людях, с которыми провёл в боях последний год. Сейчас было не время печалиться; пришёл час положить конец войне.       На этот раз он пришёл к этому моменту с лучшим результатом. Вэнь Нин, который старательно прорисовал для них план Дворца Солнца, живой и здоровый оставался сейчас в безопасности Пристани Лотоса, где помогал защищать семью Вэй Усяня.       Вэнь Цин под охраной учеников Ордена Юньмэн Цзян была здесь, на окраине Безночного города, занималась ранеными, независимо от их принадлежности к тому или иному Ордену или клану. Вэй Усянь знал, что ей приходится нелегко. Сердце целительницы наверняка разрывалось, когда она проходила мимо тел тех самых людей, с которыми она была связана, тех, кого заставили сражаться в этой войне.       Вэй Усянь посмотрел на своего мужа, который упорно сражался на этой войне, и подумал о прошлом, о времени, когда он сражался в одиночку, когда он выживал в Могильных Курганах. Как одиноко, должно быть, было тогда его Лань Чжаню, что он так усердно искал возможность увести его, Вэй Усяня, с демонического пути. И как прекрасно, что теперь они сражались плечом к плечу, день и ночь рядом, всегда вместе.       Вэй Усянь смотрел на своего удивительного мужа, который ухитрялся всегда, при любых обстоятельствах выглядеть элегантно. Даже в хаосе боя, когда его белые мантии больше не были чистыми и нетронутыми, когда брызги вражеской крови изменили их цвет с белого на красный, сделав их похожими на свадебные. Вэй Усянь с грустью подумал, что Лань Ванцзи никогда не должен быть запятнан. Тем не менее, лента на его голове оставалась бледно-голубой, каким-то чудесным образом лишённой той грязи, что пачкала его мантии.       «Скоро», - подумал Вэй Усянь с улыбкой, наблюдая, как меч его мужа прореживает врагов, словно нож садовника разросшиеся кусты.       Скоро они доберутся до своей цели, доберутся до самопровозглашённого правителя мира совершенствования и положат этому безумию конец.       Дворец Солнца по-прежнему оставался изысканным. Тем не менее, сильная, угнетающая энергия, окутывающая его стены давила на тех, кто вошёл в его чертоги. Коридоры и залы дворца кишели мертвецами, и заклинателям приходилось буквально прорубаться сквозь них. Вэй Усянь и Лань Ванцзи сражались бок о бок с Цзян Чэном и его отрядом, которым было поручено отыскать Вэнь Чао. Младший сын Вэнь Жоханя, как они знали, тоже прятался здесь, во Дворце Солнца, надеясь укрыться в тени своего отца.       Время шло, а Вэй Усянь всё не мог отыскать Вэнь Жоханя. Слишком много вокруг было энергии обиды, чтобы он мог просто почувствовать его. Но в какой-то момент его мысли вернулись к их последней встрече. К тому времени, когда они с главой Вэнь беседовали в саду его покойной жены. Это место многое значило для Вэнь Жоханя, он говорил, что любил приходить туда, чтобы подумать.       И демонический заклинатель начал вспоминать, как они добирались до этого сада после того, как покинули пиршественный зал. Постепенно в его голове сложилась нужная картина, и, махнув рукой мужу, Вэй Усянь, словно взявший след пёс, устремился к цели.       Он не ошибся. Глава Ордена Цишань Вэнь действительно оказался в саду своей покойной жены. Вэнь Жохань стоял спиной к ним, в самом центре просторной террасы, возле небольшого мраморного фонтана и, по всей видимости, смотрел на воду.       Вэй Усянь огляделся. От прекрасного сада, в котором он побывал ранее, почти ничего не осталось. Цветы и растения умирали, стволы изящных деревьев изогнулись, точно норовя завязаться узлом. Их обветренная кора шелушилась и осыпалась на землю, как и последние чахлые листья с ветвей. Гнетущая картина умирания и разложения. Демоническая энергия превращала жизнь в пустоту, и Вэй Усяню даже стало жаль человека, которого он собирался убить, потому что тот в своём безумии уничтожил единственное, что ему было дорого. И не было у него шанса на искупление. Его золотое ядро невозможно было возродить, вернуть; оно почернело и проржавело насквозь.       Они направились к центру, и Вэнь Жохань медленно повернулся в их сторону. Вэй Усянь остановился, потрясённый открывшейся перед ним картиной, а следующий позади него Не Минцзюэ воскликнул:       - Какого чёрта!       Вэнь Жохань представлял собой олицетворение смерти. Лицо его было бледным, расчерченным тёмными, словно грязными складками-морщинами, а по открытой шее змеились антрацитовые вены, как будто его кровь больше не была красной, а стала густой и чёрной, как и та энергия, которую он использовал. Глаза Вэнь Жоханя, когда-то карие с оттенком красного, теперь были налиты кровью, в них больше не было белков, лишь багрово-алый зрачок в окаймлении тьмы. Он выглядел демонической тварью, облачённой в красно-золотые парадные одежды главы Цишань Вэнь. Вэй Усянь смотрел, как вокруг его тела вьются призрачные тени энергии обиды: порча целиком охватила Вэнь Жоханя и по капле забирала остатки его жизни, наслаждаясь своим пиршеством.       - Ты мог бы править вместе со мной, Вэй Усянь. Но теперь ты и все, кто тебе дорог, умрёте! - монотонным голосом, лишённым гнева и счастья, произнёс главный заклинатель мира совершенствования, как будто этот человек был одержим.       Вэй Усянь посмотрел на Вэнь Жоханя и почувствовал силу, которой, как он знал, он мог распоряжаться. Эта сила исходила из предмета, что свисал с цепочки на его шее, именно в нём порча ощущалась наиболее сильно.       - Я не хочу править. У меня есть всё, что мне нужно в этой жизни: друзья, семья и земля, на которой снова воцарится мир, - ответил Вэй Усянь, разглядывая марионеток, выступающих из тьмы, сгустившейся за спиной их повелителя. - Ты позволил своей жадности развратить тебя, и теперь ты заплатишь за это.       - Я буду богом! - вскричал Вэнь Жохань и, выхватив меч, бросился в бой. Чёрная энергия кружилась вокруг него в наступательной игре теней.       - Богов уже много, и ты никогда не достигнешь их уровня.       В голосе Вэй Усяня звучала нотка печали, ему было жаль этого человека, который так бездарно растратил свою драгоценную жизнь.       Марионетки двинулись за своим господином, и в прекрасном когда-то саду завязался бой. Заклинатели схлестнулись с творениями главы Вэнь, пока Вэй Усянь и Вэнь Жохань танцевали свой жуткий танец вокруг фонтана. Они обменивались яростными ударами, раз за разом, скрещивая свои мечи до тех пор, пока с руки Вэнь Жоханя внезапно не сорвалась печать тьмы, поразившая Вэй Усяня. Демонический заклинатель разжал пальцы, и Суйбянь продолжил наносить удары противнику, в то время, как сам Вэй Усянь отступил назад.       - Вэй Ин! – воскликнул Лань Ванцзи, мгновенно оказавшись рядом. Он также отпустил Бичень в «свободный полёт», а сам обнял мужа, помогая ему удержаться на ногах.       Вэй Усянь глубоко вздохнул, немного кривясь от боли, но, на самом деле, его не напугало прямое попадание мощного сгустка тёмной энергии, скорее просто застало врасплох. Как только энергия обиды оказалась в его теле, её тут же втянуло в себя его второе ядро. И мысль о том, что это в результате сделало его лишь сильнее, заставила Вэй Усяня ухмыльнуться.       - Со мной всё в порядке, - заверил он своего мужа и снова устремился в бой.       Пока остальные заклинатели расправлялись с марионетками, ему предстояло остановить сумасшедшего главу.       - Я буду править миром совершенствования. Я раскрою всем глаза на их ошибочный путь! И ты не остановишь меня! Ты - ничто! Слышишь меня? Ничто! - рычал Вэнь Жохань, яростно размахивая своим мечом.       Вэй Усянь не ответил. Вместо этого он собрал побольше энергии обиды и направил её прямо в даньтянь главного заклинателя. Он знал, что Вэнь Жохань, даже несмотря на то, что совершенствовал путь тьмы, был не в состоянии принять её в себя в таком количестве. Именно поэтому ему требовалось постоянное иглоукалывание Вэнь Цин. Так и вышло: как только поток энергии обиды захлестнул Вэнь Жоханя, он пошатнулся и рухнул навзничь. А в следующий миг Вэй Усянь вскинул меч и пронзил сердце тирана. Тьма взвыла и ринулась прочь из умирающего тела, отчего кожа главного заклинателя потемнела, став чёрной, как ночь без луны. Ужас отразился в глазах и лице Вэнь Жоханя, когда он понял, что его жизнь сейчас оборвётся.       Вэй Усянь не стал медлить. Он знал, что ему нужно делать, поэтому опустился на колени и приложил руку к его груди, из которой текла порченая кровь. Демонический заклинатель прислушался к своим ощущениям и слегка сдвинул ладонь влево, туда, где слабо пульсировало золотое ядро мужчины. Он коснулся энергии обиды, захватившей Вэнь Жоханя, и принялся втягивать её в себя до тех пор, пока не очистил его тело полностью.       Когда порча была удалена, кожа главного заклинателя вновь стала обычной, а его золотое ядро расслабилось, потому что даже в своём зле он заслуживал шанса на перерождение, шанса стать лучше.       Когда Вэнь Жохань осознал, какой подарок преподнёс ему Вэй Усянь, он посмотрел ему в глаза и печально улыбнулся.       Демонический заклинатель стал свидетелем того, как этот человек запоздало понял, что в своём безумии он уничтожил всё, что когда-то было ему дорого: свой дом, свой народ, свою семью. Он был осквернён и осквернил окружающих так, что это невозможно было забыть или простить. Теперь его кровь превратилась из чёрной в красную, а глаза изменились с красно-чёрных на коричнево-белые. Вэй Усянь не отводил взгляда, пока не были удалены последние остатки порчи, и тогда Вэнь Жохань сделал последний вздох перед смертью.       - Спасибо… - были его последние слова, сказанные шёпотом, почти затерявшимся в вибрации вокруг них.       Вэй Усянь какое-то время просто рассматривал человека, который вызвал такое опустошение и страх у многих людей, а потом снял артефакт с его шеи и положил себе в карман. Он позаботится о том, чтобы никто другой не получил его. Он позаботится о том, чтобы иньское железо поглотила Чэньцин.       Энергия обиды внутри него бурлила и клокотала, и Вэй Усянь чувствовал борьбу внутри себя. Его тело сопротивлялось перенасыщению, и это было даже больно: он принял слишком много демонической энергии, и его золотое ядро пыталось регулировать демоническое. Но когда Вэй Усянь оглянулся и увидел своего мужа, ему стало легче.       Лань Ванцзи обезглавил последнюю марионетку и поспешил к возлюбленному.       - Вэй Ин. - Он подхватил его на руки и поцеловал в лоб, что заставило Вэй Усяня мягко улыбнуться. Но потом его зрение затуманилось, и последнее, что он увидел, были обеспокоенные золотые глаза. Он ещё услышал крики вокруг себя и успел подумать, что его Лань Чжань обязательно защитит его, прежде чем наступила тьма.       - Ты хорошо справился, дитя. Ты изменил путь, установленный в последней временной линии. Ты спас свой мир и людей, - услышал Вэй Усянь знакомый голос.       Он открыл глаза и понял, что снова оказался в том месте, где было озеро, прекрасные деревья и кролики. Как и прежде пушистые комочки копошились на земле и щипали сочную зелёную травку. А позади них светились два больших шара - золотой и серый. Вэй Усянь знал, что это были его ядра, его сущности – духовная и демоническая, которыми он и был в пространстве своей души.       - Что происходит сейчас? - спросил Вэй Усянь.       В конце концов, если он изменил время, означало ли это, что в будущем всё будет по-новому? Что всё сложится лучше для дел, которые ещё предстояло завершить? А как насчёт его сына и самих Орденов? Что они сделают, если мир всё ещё нуждается в некоторой корректировке? И как насчёт Цишань Вэнь, были ли они сейчас в безопасности, или ему нужно будет снова обеспечивать их спасение?       «Столько ещё предстоит сделать», - подумал он.       - Теперь ты живёшь той жизнью, которая должна была быть у тебя уже давно, и однажды ты вознесёшься в царство богов, где займёшь своё место. Но до этого момента пройдёт много лет, сотни, если не больше, ребёнок, - ответил Чжоу, и его голос был лёгким, как сон.       - Но что происходит с остальными вещами из прошлого?       - Это зависит от тебя, дитя. Жизнь, которую ты будешь вести с этого момента, зависит от тебя. Ты спас их, никогда не сомневайся в этом, - проговорил Чжоу, глядя на молодого человека, который заслуживал гораздо большего, чем ему когда-либо давали за все эти годы и сроки. Теперь ему будет даровано то, чего он больше всего желал - его вторая половинка и будущее. - Ты благословенный ребёнок; никогда не сомневайся в этом. В глубине души ты знаешь, что хорошо, а что плохо, и знаешь правильный путь вперёд. Это не значит, что ты не будешь спотыкаться, но ты будешь двигаться вперёд и получишь то, что заслуживаешь.       - Итак, всё кончено?       Вэй Усянь подумал о последних нескольких годах и переменах; финал показался почти разочаровывающим. Он задавался вопросом о том, как Вэнь Жохань впал в безумие, и о свободе, дарованной ему, в конце концов. Вэй Усянь думал о пути к божественности. Будет ли позволено Лань Ванцзи пройти его рядом с ним? Он не мог себе представить, что снова пойдёт по иному пути; он больше не хотел идти по дороге с одной доской; он всегда будет идти рядом со своей второй половинкой. Куда бы это их ни привело.       - Ты так хорошо справился, дитя, что даже будучи ребёнком бога и богини Инь и Ян, твой путь изменит ход мира совершенствования на тысячи лет, - сообщил Чжоу молодому человеку, который решил проблему богов.       - Я хочу вернуться к Лань Чжаню. Это всё, что мне нужно в этом мире или любом другом, - честно признался Вэй Усянь.       - Итак, ты выбираешь семью. Тогда, я думаю, пора разбудить ребёнка, - произнёс Чжоу.       Вэй Усянь был более чем готов: он хотел вернуться к своей семье, достичь своих целей и найти сына.       - А-Юань...       - То, что должно произойти, случится, дитя. Возвращайся в свой мир; ты это заслужил.       Вэй Усяня качнуло, и он осознал, что снова оказался в собственном теле. Тихо вдохнув, он медленно открыл глаза, прислушиваясь к звукам вокруг себя. Тихие голоса, как будто те, кто находился рядом с ним, пытались его не беспокоить. Когда его зрение прояснилось, Вэй Усянь обнаружил, что находится в палатке, тканевые стенки которой были окрашены в бледно-кремовые цвета. Он повернул голову, и пусть его разум ещё не до конца проснулся, ничто не помешало ему понять, кто перед ним – его душа, его муж, его прекрасный Лань Чжань.       - Лань Чжань… - выдохнул Вэй Усянь, и глаза его мужа прояснились.       - Вэй Ин, - произнёс Лань Ванцзи. Он нежно провёл кончиками пальцев по его лбу, а потом наклонился и нежно коснулся его губ своими.       - Как долго я спал? - спросил Вэй Усянь, только сейчас обнаружив, что в палатке они не одни.       Здесь был его брата и другие; он знал, что они, должно быть, тоже очень устали, но упорно ждали, пока он проснётся.       - Два дня, - ответил Лань Ванцзи.       Вэй Усянь сел; чувствовал он себя на удивление хорошо.       - Ты истощил своё золотое ядро, когда оно пыталось компенсировать твоё демоническое, которое ты перегрузил, самонадеянно решив перетянуть всю энергию обиды из Вэнь Жоханя в себя, - резко произнесла Вэнь Цин, и, оглянувшись на неё, Вэй Усянь прочёл в её глазах неодобрение и облегчение.       - Я чувствую себя хорошо, - честно сказал он, и это была абсолютная истина: оба его ядра снова работали чётко и дружно.       - Я до сих пор не понимаю, как ты это сделал, но тебя вообще трудно понять. Твои ядра, как и ты, никогда не делают того, что от них ожидают, - с раздражением проговорила Вэнь Цин и, взяв его за руку, проверила пульс. – Тем не менее, с тобой всё в порядке. Надеюсь, ты не захочешь перегружать себя в ближайшее время.       - Спасибо, - поблагодарил целительницу Вэй Усянь и поинтересовался: - Итак, что я пропустил?       - Мы захватили вражеских солдат и отправили их по тюрьмам, так как мы пока не приняли окончательного решения в отношении Безночного города и самого Ордена Вэнь, - ответил Цзян Чэн, ужасно довольный тем, что его брат наконец-то пришёл в себя. - Некоторые предлагают разделить территории Вэней между остальными Орденами и кланами; кто-то настаивает на том, что стоит передать Орден в руки следующего потомка.       - А что с гражданскими? – взволнованно поинтересовался Вэй Усянь. Он боялся прошлого.       - Поначалу возникла некоторая путаница, когда их согнали в одно место, но проблема была решена, - объяснил Цзян Чэн. - Многие мужчины из Цишань Вэнь не пережили войну или вторжение. Тем, кто не воевал, разрешили остаться в своих домах. В основном это касается женщин, детей и стариков. Остальные, как я уже говорил, отправлены по тюрьмам.       - Вэнь Чао?       - Мёртв, - сказал Лань Чжань.       - Хорошо.       Вэй Усянь почувствовал большое облегчение от того, что главной семьи Ордена Вэнь больше нет. Слишком много боли и опустошения они причинили, и из-за своей жадности привели некогда гордый Орден к упадку…       Они провели ещё некоторое время, обсуждая шаги, которые следует предпринять в дальнейшем, чтобы обеспечить безопасность невиновным людям Цишань Вэнь. Остальное, решил Вэй Усянь, не его забота. Его единственной заботой было достижение нескольких последних целей. И сейчас демонический заклинатель пытался решить, как ему стоит действовать, чтобы добиться желаемого.       Теперь, когда худшее было предотвращено, он задумался о поиске А-Юаня. Он знал, что для начала ему следует поговорить с Вэнь Цин, но не понимал, как лучше к этому подступиться. Поэтому, пораскинув мозгами, он решил действовать прямо. Дождавшись, пока заклинатели разойдутся по своим делам, а целительница примется собирать свои инструменты, он приблизился к ней и проговорил:       - Вэнь Цин, у твоей двоюродной сестры есть маленький ребёнок, А-Юань. - Вэй Усянь замолчал, увидев испуганное выражение на лице целительницы.       Вэнь Цин кивнула и вздрогнула, вспомнив ту давнюю ночь, когда Вэй Усянь в бреду выкрикивал имя её племянника:       - Да.       - Я… это… ну. - Вэй Усянь стушевался, не зная, как сформулировать следующее предложение.       - Да?       - Я должен сказать тебе кое-что. - Вэй Усянь увидел выражение глаз целительницы, и ему почудился намёк на понимание. Он двинулся вперёд, собираясь с духом, и после кивка Вэнь Цин заговорил: - Я вернулся во времени. Мне было поручено предотвратить огромное количество боли и разрушений, и, похоже, мне это удалось. Всё изменилось. В моём времени Цишань Вэнь был уничтожен, Все мужчины, женщины и дети… все погибли. Кроме одного малыша… моего сына.       Вэнь Цин застыла. Она была потрясена. Всё это время она думала, что этот молодой человек просто знает что-то, чего не должен; что он делает странный выбор, который может показаться глупым, но в конечном итоге оказывается правильным. Что, возможно, у него есть проблески дара провидца…       - Ты, Вэнь Нин, вы все умерли. Единственным выжившим был А-Юань, которого вырастил Лань Чжань, потому что сам я не смог… Меня убили… - продолжил Вэй Усянь; он знал, что многое пропускает, что понять его сложно; однако ему нужно было, чтобы она ему поверила. - Я сражался за тебя и всех, кто выжил из ветви Дафань Вэнь, но, в конце концов…       - Хорошо! - Вэнь Цин вскинула руку.       Она поверила ему, но что она могла на это сказать? Как могла отреагировать на столь неожиданное развитие событий?       Вэй Усянь с облегчением улыбнулся - Вэнь Цин сразу же приняла решение; ему больше не нужно было ходить вокруг да около, и он перешёл к сути:       - А-Юань… С учётом изменений, я уверен, что его родители выжили, и хотя это убьёт меня, я понимаю, что он живёт другой жизнью, не так, как в прошлом. - Вэй Усянь обернулся, посмотрел на Лань Ванцзи, который как раз входил в комнату, и снова сосредоточился на целительнице: - Но если они не выжили, я бы хотел его усыновить, мы бы хотели его усыновить!       Вэнь Цин была одновременно удивлена и не удивлена этой просьбой. Её двоюродная сестра умерла, а её муж погиб, сражаясь на войне по приказу Вэнь Жоханя. Ребёнок жил с бабушкой, а та была очень стара, и ей было трудно нести на себе ответственность за маленького ребёнка.       - Мне просто нужно увидеть его один раз, пожалуйста, - умоляюще произнёс Вэй Усянь.       Он понимал, что ему придётся жить дальше, если А-Юань был с его биологическими родителями, и он будет рад за него; он позаботится о том, чтобы мальчик никогда ни в чем не нуждался.       - Вэй Усянь, моя двоюродная сестра умерла три месяца назад, её муж погиб, а ребёнок живёт с бабушкой и дядей… Если они позволят, я не буду мешать вам дать Вэнь Юаню дом, который он заслуживает. Судьба Цишань Вэнь такова, что я всё ещё не уверена в нашем будущем. Хотя вы спасли многих из моего народа, нашу жизнь будет трудно восстановить, и другие Ордена не будут такими сговорчивыми. Потребуются годы, чтобы снова восстановить стабильность. Ребёнку же нужно позволить жить счастливо и свободно, и с вами двумя это возможно.       Вэй Усянь был так рад, что едва мог дышать. Его сердце бешено колотилось, его мир вновь стал прочным и стабильным - его надежда сбылась. Он уже видел ту жизнь, которая ждала его. После всех невзгод и потерь, что он пережил в прошлом. После тех лет, что он мотался по миру одиноким духом, пока Лань Ванцзи воспитывал их сына       На этот раз он будет рядом, чтобы видеть, как их сын растёт, он будет учить, любить и заботиться о нём. У них будет семья.