Добавьте сахарочка

***

Посмотрев на него, я вдруг теряюсь и начинаю краснеть. Он довольно улыбается и встаёт, продолжая держать меня за руку. — Побежали! — внезапно вскрикивает он и начинает скакать как сайгак, по заледенелому тротуару, таща меня за собой. Еле успеваю перебирать ногами. В какой-то момент поскальзываюсь и почти падаю, но Сатору, не останавливаясь, на бегу ставит меня на ноги, задорно хохоча. Его настрой заразительным образом захватил и меня. И вот я уже бегу, смеясь, даже пытаясь обогнать его, хотя что-то мне подсказывает, что он бежал не в полную силу. Прибежав к подъезду, я прилипаю к стене, пытаясь отдышаться. Смотрю на Сатору, а ему вообще все равно, как будто он только что пришел с релаксирующей вечерней прогулки. Я такая дохлая что-ли. — А ты сходил в магазин? — задыхаясь, произношу я. — Я слегка не дошел, — улыбается он, открывая дверь и пропуская меня вперёд. Ага, значит он изначально никуда не хотел идти. Дурень… — А чай? — остановившись возле лифта спрашиваю я. — Чай. Ну, я сейчас доставку закажу, — достает телефон и начинает там что-то набирать. И вот я, в очередной раз, смотрю на свое отражение в зеркале лифта. И снова у меня торчат волосы, а щеки и нос раскраснелись как у запойного алкаша. Захотелось станцевать какой-нибудь безумный «йо-хо-хо» танец, чтобы окончательно войти в образ. Рыбьи головешки! Сатору встаёт рядом со мной, довольно осматривая нас в зеркале. Я смотрю на наш дуэт и понимаю, что выгляжу очень глупо рядом с ним. Какой-то гном запойный и Сатору Годжо… — Сфоткаемся? — достает телефон, и включает камеру. — Нет! — восклицаю я, закрывая лицо руками. Чувствую как Сатору кладет руку мне на голову. Разжимаю пальцы, чтобы посмотреть, что он там делает. По-видимому, ожидав, что я так сделаю он ловит момент, нажимая на экран, и довольно улыбается, рассматривая получившуюся фотокарточку. — Посмотри как мило, — показывает он мне ужасное фото! Ну пиздец. Смирившись, я опускаю руки. Похуй, подумаешь фото какое-то. Скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь от зеркала, молча наблюдая за Сатору, который что-то печатает в телефоне. Ну что же, я снова вернулась в эту квартиру. На этот раз я сама открыла этот шайтан-шкаф, на что Сатору лишь одобрительно хмыкнул. — Где я могу спать? — проходя в гостиную, произношу я. — Можешь на диване, можешь в спальне, можешь на полу, можешь в ванне. Я же сказал: где захочешь, — говорит он, собирая мусор, валяющийся на полу. — Почему у тебя столько мусора? — замечая его занятие, интересуюсь я. — Так получилось. Если бы знал, что ко мне придут гости, убрал бы, — отвечает он, пытаясь дотянуться до банки, которая укатилась под стол. Какое-то время наблюдаю за ним, а потом решаю пройтись по квартире. — Это здесь спальня? — останавливаюсь около мистической двери, — можно я зайду? — Ага, — отвечает Сатору, складывая мусор в пакет. Открываю дверь и оказываюсь в спальне! Ну вдруг тут пыточная была бы… или… Усмехаясь своим мыслям, я прошла вглубь комнаты. Ну, что скажешь, дорого богато, как и все здесь. Замечаю на стене какие-то картины. Увлекается, или просто налепил для красоты? А может это и не он вовсе тут интерьерил. Я думала у него тут какая-нибудь компрометирующая херня будет висеть, а тут нет ничего… Замечаю в углу комнаты гитару, там же и синтезатор. А гармошки нет? Представляю как Сатору играет на гармошке, приплясывая гопак. Думаю, он и такое исполнить может. Подхожу ближе к синтезатору и презрительно смотрю на него, вспоминая годы проведенные в музыкальной школе. Поворачиваюсь и натыкаюсь на свое отражение. Опять зеркало! Оглядываю себя, уже смирившись со своим сегодняшним видом, и тут меня озаряет. Мне же не во что переодеться… Я в этой одежде на работе была. Скривившись, я вдруг почувствовала себя крайне отвратительно. Тут в комнату заходит Сатору и с разбега запрыгивает на кровать. — Я себе недавно матрас прикупил! Оцени! — хлопает он по кровати, в призывательном жесте. — Мне не во что переодеться, — уныло произношу я. — А, — перекатывается через кровать, спрыгивает на пол. Идет к шкафу, что-то там перебирает, роется, наконец, найдя нужное, выуживает и подаёт мне, хитро улыбаясь. Я с сомнением смотрю на эту вещь, осторожно беру ее и разворачиваю. Это была футболка. Футболка с авторским принтом. Принт — перекошенное лицо Сатору Годжо. — Пиздец, — выдаю я, — это ты сам себя напечатал? — Даа, — довольно лыбится он, — думаю, тебе понравится! Это самое лучшее, что у меня есть! Скептически осматриваю его, а затем футболку. Мне в принципе похуй в чем ходить. — Где здесь ванная? — обхожу его, намереваясь выйти из комнаты. — Там дверь в прихожей, — удовлетворённо тянет он, провожая меня взглядом. Захожу в ванную и ещё раз смотрю на это нечто. Не то чтобы я была сильно против это надевать… но никто об этом не узнает! Пришло время осмотреться в ванной. Чисто, уютно. Никакой тебе плесени и облупившейся плитки. Интересно, он сам убирается, или кого-нибудь вызывает… Да, наверняка, второе. Замечаю ну просто ебейшую ванну и чувствую острую необходимость сейчас же помыться. Выглядываю из-за двери, но Сатору не обнаруживаю. Наверное, он в спальне. — А можно мне полотенце, — говорю я, заходя в комнату, и теряюсь. Сатору оказывается тут переодевается! Я ойкаю и с каменным лицом выхожу из комнаты. Ой. — Полотенце? — выходит он как ни в чем не бывало, светя своим голым торсом. — Полотенце, — отвечаю я, смотря ему в глаза. Он проходит мимо, и идёт к шайтан-шкафу. Мне, тем временем, открывается вид на его спину. Пиздец. Ходит тут. Он достает полотенце и протягивает мне. Забрав его, я ретируюсь в ванную, и перед тем как зайти, говорю: — Срамота какая, — быстро закрываю дверь, защелкивая замок. Не сказать, что я прям очень смутилась. Ну так, немного. Чё я голых мужчин что ли не видела. Они любят походить без верха, вообще не новость. Ну может вот прям таких не видела… Подхожу к ванне, пытаясь согнать всякие картинки в своей голове. Ну че, наглеть так наглеть, наберу себе ванну и буду лежать тут до посинения. Набрав воду, и стянув с себя ненавистные тряпки, я окунаюсь, расслабляясь. Мысли то и дело возвращались к Сатору. Сатору. Сатору. Сатору. Пытаюсь успокоиться и понять, что я чувствую в данный момент. Чувств было много, слишком много, некоторые из них никак между собой не уживались. Самые яркие: радость, предвкушение, окрыленность, тепло, нежность. Кажется, что я медленно, но верно падаю в омут. Если называть вещи своими словами, то влюбляюсь… И это ужасно. Если так подумать, то первые звоночки появились ещё тогда, когда он сдержал свое слово и отмазал меня перед преподавателем, но тогда я успешно это подавила. Сейчас же это чувство разрослось ещё сильнее, намереваясь поглотить меня и оставить без мозга. Что еще я чувствовала? Если до конца быть честной с собой, то помимо вышеперечисленных чувств я ощущала ещё одно — возбуждение… Его я почувствовала, когда мы с ним были на диване, и он потянул мои ноги к себе, а потом сжимал их… Пиздец. Пиздец-пиздец. Пиздец-пиздец-пиздец. Погружаюсь в воду с головой и нахожусь там, пока кислород не закончится. Выплываю и кладу голову на бортик, бесцельно смотря в потолок. Во всем этом было одно но, которое вводило меня в чувство тревоги и страха. Сатору Годжо мог вполне оказаться человеком, свободным от каких-либо обязательств. Сегодня он мил со мной, а завтра с другой, а после завтра с третьей. Была ли я его новым мимолетным увлечением? Он ведь прекрасно понимает, что он хорош. Вполне было возможно, что он всегда получал, то что хотел. Любую ценность, любого человека. Стоило ему чуть пошевелить пальцем, и все были у его ног. Возможно ли, что своим безразличием к нему я задела его самолюбие? И теперь он хотел исправить это недоразумение, этот сбой в его мирке.. Действительно ли оно было так? Какова была вероятность того, что поддавшись ему, он потеряет интерес и тут же исчезнет. Почему тогда он так мил со мной? Зачем он так заботится обо мне? Неужели он хочет влюбить меня в себя, а потом сказать: «Ну ты это, не реви сильно» и, махнув рукой, уйти покорять новые горизонты. Я просто не хочу заново собирать себя по кускам… Пусть он даже мог ничего не планировать, но он вполне мог потерять интерес, после того как я начну явно отвечать ему взаимностью. Хотя, если боли не избежать, может принять ее с распростёртыми объятиями? Эти мысли отрезвили меня, и я потихоньку выплыла из омута чувств. Как бы то ни было, голова ещё при мне, посмотрим, что из этого выйдет. Я тоже не лыком шита. Хотя кое-где шита… но мы не об этом. Закончив раскисать, я вылезла из ванны, вытерлась полотенцем и надела футболку. Футболка была донельзя огромной, и по длине была чуть ниже середины бедра. Оверсайз, чё. Смотрю на лицо Сатору, которое расположилось на уровне моей груди и прыскаю. Шутки в сторону. Собравшись, я потихоньку выхожу из ванной. Тихо прохожу в гостиную, и обнаруживаю одетого Сатору, лениво лежащего на диване и играющего в консольку. Заметив меня, он оборачивается и расплывается в улыбке. — Какая же всё-таки она прекрасная, — замолкает он, а затем продолжает — фотография на твоей футболке! — Если тебе так нравится, то можем обменяться, — скрещиваю руки на груди. — Нет, она на мне не так красноречиво раскрывается, — разворачивается к экрану, продолжая играть. — Я решила, где я буду спать, — подхожу ближе, садясь на край дивана. — М? — На твоём новеньком матрасе, — говорю я, наблюдая за игрой. — Отлично, можешь хоть сейчас ложиться, мне только подушку надо взять оттуда, — говорит он, продолжая играть. — Тебе любую? — встаю с дивана. — Ага. — Я принесу, — иду в комнату и беру первую попавшуюся подушку. Как будто бы ему резко стало похуй. Ладно. Не доходя до дивана, швыряю подушку, случайно задев его. — Доброй ночи, — закрываю за собой дверь. Оставшись в темной комнате наедине с собой, я сажусь на пол. И что это такое. Похоже на какие-то ебаные качели. Ладно, если ему похуй, то мне тоже, буду я ещё голову забивать. Забираюсь на кровать, оценивая матрас. Ну, кайф, не обманул, матрас хороший. Когда я ещё на таком посплю? Пролежав немного, мой разум начали посещать множество мыслей, копошащихся словно черви, не давая мне и шанса на сон. Может спиздить у него что-нибудь? А может трусы? На аукционе буду продавать его обожательницам. А если грязные?! Так я же наварюсь тут до конца жизни! Не помню, была ли в ванной корзина с грязным бельем? Завтра посмотрю! Решено! Первоначальная цена 5 тысяч! А чё ещё у него можно спиздить? Носки? Интересно у него есть носки с дырками? У меня вот есть. У него наверное носки одноразовые. Надел один раз, да выбросил, чё их стирать. Интересно, а че у него вон в той тумбочке хранится? А вдруг она скрипучая? Я ее открывать начну, а она как заскрипит! И тут забежит Сатору, закричи и пинком, как собаку, выдворит меня за дверь. А вон в том шкафу у него что? А вдруг я сейчас лежу, а там под кроватью лежит БДСМ набор! А вдруг у него там мертвая женщина! Или мужчина! Голый! Связанный! А вдруг он живой! Не выдерживаю и начинаю смеяться в подушку, затем, слегка успокоившись, смотрю в потолок. Знала бы Нобара, где я сейчас. Я ведь ей ничего не рассказывала про Сатору с того самого момента, как я только начала переписываться с ним. Пиздец мне, когда она узнает, а я ведь еще ей должна один поход в какой-то притон… Слышу, что в соседней комнате затихают звуки. Похоже, Сатору собирается спать. Отслеживаю шаги и понимаю, что он направляется в ванную. А я лежу, сна ни в одном глазу. Смотрю на время — первый час ночи. Хорошо хоть завтра выходной. Интересно, а он меня во сколько выгонит. А он накормит меня? Пролежав ещё какое-то время в бредовых мыслях, слышу, что Сатору выходит из ванной, шагает назад, замедляется возле двери в спальню. Я замираю. Слышу как он поспешно проходит мимо. Я. Была бы. Не Против. Если бы он. Зашёл. С головой ухожу под одеяло, внутренне пища. Совсем ебнулась похоже. Слышу, как Сатору шуршит одеялом и ложится на диван. Какое-то время пытаюсь последовать его примеру и уснуть. Переворачиваюсь на правый бок — неудобно. Переворачиваюсь на спину — жарко. Переворачиваюсь на левый бок — сердце колит. Сползаю на пол. Лежу так какое-то время, бесцельно смотря в окно. Подползаю к нему ближе, пытаясь уйти в созерцание пейзажа, но у меня не выходит. Кто-то там говорил, что мне окно интереснее, чем он. Думаю, его можно поздравить, теперь окно мне не так интересно! Оборачиваюсь на дверь, сверля ее взглядом. Интересно, он спит уже? Затихаю, прислушиваясь. Тишина. Я даже соседей не слышу. Вот у нас всегда слышно как сосед жену свою пиздит, а потом она его пиздит… Вздыхаю и снова ложусь на кровать, распластавшись в форме звезды. Сон совершенно не шел, возможно, мне только снотворное помогло бы. Пролежав так какое-то время, я снова смотрю время — третий час ночи. Я же не буду тут всю ночь лежать, да в потолок глядеть. Встаю, и медленно подхожу к двери. Сердце начинает колотиться. Думаю, если бы мне надо было спать, то я бы уснула. И разве я спать сюда пришла? За дверью что-то интересное, а тут нет ничего интересного. Медленно опускаю ручку, бесшумно открывая дверь. Высовываю голову, осматривая гостиную. Тут было темно, лишь свет из окна освещал комнату. Спит Сатору или нет, видно не было, так как спинка дивана загораживала обзор. На цыпочках, я начала красться ближе к дивану, пытаясь успокоить свое колотящееся сердце. Чувствую себя ворюгой, интересно, они также волнуются? Подхожу все ближе и ближе. Постепенно, мне начинает открываться вид на Сатору. Он лежит на спине, раскинув руки в стороны, глаза его закрыты, а на лице отразилась безмятежность. Спит. А вдруг он прикидывается? Какое-то время стою, рассматривая его правильные черты лица и эти удивительно белые волосы. Что ж, его самомнение вполне оправдано… Но все равно он в первый день нашей встречи получил заслуженно. Постояв ещё немного, я понимаю, что веду себя как маньяк, и потихонечку пятюсь назад. Дойдя до своей комнаты, я смотрю на кухню и внезапно меня накрывает жажда. Медленно крадусь к столу, прикидывая, где тут могут быть стаканы. По логике, стаканы всегда хранятся над раковиной. Открываю шкафчик и обнаруживаю там — ничего. Открываю следующий и опять — ничего. Блять, хоть не скрипят, уже хорошо. Открываю следующий шкафчик и опять ничего не обнаруживаю! Да блять. Разворачиваюсь, и решаю просмотреть ящики снизу. Отодвигаю один и обнаруживаю стаканы. Вздыхаю с облегчением. Как можно тише беру один стакан, вынимая его из ящичка. Подношу его к крану и набираю столь желанную воду. Выпиваю содержимое, выдохнув, споласкиваю стакан и разворачиваюсь с намерением поставить его назад, но тут краем глаза замечаю темный силуэт. — БЛЯТЬ! — подскакиваю от неожиданности, чуть не запустив стакан в это нечто. — Ты чего тут шебуршишь? — полушепчет Сатору, сонно моргая. — Я пьюпивоводкуВОДУ! — хуй пойми чё выдаю я, видимо, из-за испуга. — Водку… Видел я, как ты водку пила, — говорит он, зевая. Выдохнув, я ставлю стакан на место, внутренне радуясь, что он проснулся. — А ты чего подскочил? Я вроде не сильно шумела? — поворачиваюсь к нему я. — Ты так шкафчиками стучала, думал, разломаешь их. И вообще, я тоже пить захотел, — достает стакан и наливает себе воду. — У тебя шкафчики все пустые. — Ну да, — говорит он, разворачиваясь ко мне, начиная пить. — А как же кастрюли… — Готовка не по моей части, — закончив пить, ополаскивает стакан. — А чего ты тогда ешь? — Заказываю, — говорит он, ставя стакан на место. — Точно, — в пустоту произношу я. — Иди спать, поздно уже, — останавливается напротив меня. — Иду, — не сдвигаюсь с места. — Иди. — Я за тобой пойду. Он выпрямляется и идёт вперёд, проходя мимо моей комнаты, я иду за ним. Он останавливается. Я останавливаюсь. — Доброй ночи, — говорит он. — Доброй, — говорю я и делаю шаг вперёд, но не к своей комнате, а к нему. Гореть мне в аду, за мои действия. Подхожу к нему, поднимая свою голову, пытаясь заглянуть в глаза. Он непонимающе хлопает глазами. Беру его руку и веду к дивану. Встаю на сиденье дивана, тем самым становясь выше его. Он слегка усмехается. — Do you want a hug? — вдруг я заговорила на английском. Он усмехается ещё больше, и кивает. Приподнимаюсь на носочки, прижимаю его голову к своей груди, запуская одну руку в его волосы, а второй поглаживаю спину. Он обнимает меня за талию, закрыв глаза, чуть ли не мурча. Кажется, ему нравится. Чувствую, как он начинает вести носом от ключицы к шее, вдыхая и вдыхая, щекоча меня своим дыханием, вызвав тягучую волну в моем теле. Из-за этого опускаюсь на ступни, потеряв значительно в росте. Он поднимает голову, довольно улыбаясь. Я смотрю ему в глаза и выпрыгивыю из объятий. — Доброй ночи, — машу я, подбежав к своей двери. Демо-версия закончилась. Забегаю в комнату, захлопнув дверь, и заскальзываю под одеяло довольно хихикая. Прислушиваюсь и не слышу ни звука. Не гореть мне в аду, я молодец! Чё вытворяю! Ой-ой-ой! А я же говорила, что не лыком шита! Слышу стук в дверь. Затихаю и поспешно делаю вид, что я уже давно уснула. Чё он пришел?! Сатору открывает дверь, я замираю. — Т/и, пойдем есть. Чего? Приподнимаюсь, непонимающе хлопая глазами. Вижу, что он совершенно серьезен. — Пойдём, — встаю с кроватити иду к нему. — Ни секунды не сомневался, что ты согласишься. Всё-таки наши исследования оправдывают себя, — усмехается он, поднимая указательный палец вверх, идя к холодильнику. Конечно, я соглашусь, я в последние дни ем раз в день, и то какую-нибудь херню — А что мы будем есть? — спрашиваю я, садясь на стул. — Я тут заказал немного, — достает пакет из холодильника и ставит его на стол. Нихрена себе пакетик. — Есть салаты, есть закусочки, есть сэндвичи, шашлык, пицца, десерты какие-то, — говорит он, выставляя все на стол, — о, ну, и твой чай! Куда столько много. — Ты собираешься все это съесть? — Ну да, ты же со мной будешь есть, — улыбается и уходит в гостиную. — Пойдем на диван, тут стулья неудобные, — говорит он, пододвигая журнальный столик к дивану. — А вдруг мы там накрошим, а тебе потом спать там, — предполагаю я, вставая со стула, оценивая как я могу помочь. — Та мы же аккуратно, — произносит он, перетаскивая контейнеры на стол. Решаю помочь ему в этом деле, на что он лишь одобрительно улыбается. Наконец, кое-как вместив на стол всю еду, мы сели на диван. — Приятного аппетита! — довольно произносит он и принимается поглощать еду. — Приятного, — отзываюсь я, осматривая обилие вариантов, не зная, что взять первым. — Вот это вкусная штука, — говорит Сатору и кладет мне еду в тарелку, — и эту тоже попробуй, — снова кладет мне что-то в тарелку. В итоге моя тарелка не успевала опустеть. Я ела, ела, а он все подкладывал и подкладывал. Наевшись, я тяжело вздохнула и отползла подальше от стола. Заметив это, Сатору недоуменно взглянул на меня. — Я все, спасибо, — умирающе произношу я. — Так ты не съела ничего же. — Я съела достаточно. У меня щас коматоз будет от еды, — говорю я, подползая к спинке дивана, и лениво растекаясь по ней. — Я думал, что ты любишь кушать, — говорит он продолжая поглощать еду. Не отвечаю ему, так как просто не могу. Закрываю глаза и лежу какое-то время, пытаясь прийти в себя после такого плотного ночного перекуса. Открываю глаза и цепляюсь взглядом за спину Сатору, начиная втихую ее рассматривать. Хоть на нем и была широкая футболка, но даже через нее были заметны рельефы, ширина… Опускаю взгляд на руки. Моя ладонь такая маленькая по сравнению с его. В память врезается картинка, как он сжимает мою бедро своей ладонью. Интересно как эта ладонь смотрелась бы на моей шее. Внезапно Сатору оборачивается и с подозрением смотрит на меня. — Опять какую-то пакость задумала? — щурит глаза он. Отрицательно машу головой. — Когда т/и так улыбается, то с вероятностью сто процентов она что-то скрывает, — говорит он, пододвигаясь к спинке дивана, садясь чуть дальше от меня, откидывая голову. Поворачиваюсь к нему, прислонившись щекой к изголовью. Он смотрит в ответ с небольшой усталостью. Я думала у него шило в жопе 24/7, но, оказывается, даже он может заебаться. — Вот смотрю я на тебя, и думаю, чё у тебя в голове вообще творится, — с подозрением произносит он. Там просто черти хороводы водят. — На самом деле, — начала я, пододвигаясь ближе к нему, так, что между нами почти не оставалось расстояния, — мне стало интересно, что могло произойти такого, что ты вдруг решил оградиться ото всех на несколько дней. Он молчит, о чем-то раздумывая. — Я просто немного устал. — От людей? — В какой-то степени, — нехотя произносит он. Щас мы его раскоропыжим. — У меня сложилось впечатление что все очень хотят разорвать тебя на части, — наклоняю голову в бок, — такой уж ты незаменимый, — тыкаю пальцем ему в лоб. Он встрепенулся и самодовольная улыбка залезла на его лицо. Я сейчас как на минном поле. Скажу что-нибудь не то и он замолкнет. — Получается, ты устал от своей востребованности? — осторожно предполагаю я. — Не сказал бы, — улыбается, — просто иногда наваливается куча всего, и я не знаю, на что лучше потратить время. Родители хотят одно, друзья второе, универ третье, — прикрывает глаза. — А что хочешь ты? Молчит. Молчание очень красноречиво отвечало за него. Его понурый вид задел меня за живое. Вдруг я поняла, что мне не хочется, чтобы он грустил, пусть лучше клоунаду устраивает. И вообще, схуяли все его так затюкали, что аж продохнуть не дают! — Та пошли они нахуй! Твоя ценность не измеряется твоей востребованностью. Ты сам по себе являешься ценным, а то что ты делаешь, это лишь дополнение к тебе, — раздосадовано произношу я, нахмурив брови, разминая кулаки. Он замирает в удивлении, а затем мягко улыбается, слегка посмеиваясь. — Неужели, я дожил до того, что ты посылаешь не меня, а тех кто мне надоедает, — веселится он. — Не, ну, а чё блять! — возмущаюсь я, скрещивая руки. Он довольно улыбается, затем берет меня за руку и резко тянет к себе. Не успев среагировать, я плюхаюсь к нему на грудь. Поднимаю голову, хмурясь, я встречаюсь с его озорными взглядом. Что-то задумал, пяткой чую. Делаю попытку вырваться. Вижу, как озорство в его глазах увеличилось в несколько раз. — Ты как кошечка, — тянет он, поглаживая меня по голове. — Почему? — замираю я. — Берешь ее на руки, она царапается и убегает. Что хочет, то и делает. Приходит, когда ей заблагорассудится, и тут же уходит. Прекратив гладить меня, он прижимает мою голову к груди и крепко обнимает, заставляя меня распластаться на нем. Ощущения были лучше, чем когда я обнимала его на улице. Теперь я могла отчётливо чувствовать его запах. Это был не какой-то там одеколон или запах порошка от футболки, от него пахло чем-то таким, что я никогда не чувствовала, хотелось бесконечно лежать и вдыхать, вдыхать, вдыхать. Никого не смущает, что мы сейчас лежим как чёртовы влюбленные? Вдруг заговорили остатки моего мозга. Послав их к черту, я решила всецело отдаться моменту и, уютно устраившись в его объятиях, я закрыла глаза, проваливаясь в никуда.