***
Утро. В комнате стоял полумрак, нарушаемый лишь одним настырным лучиком солнца, что намеревался прервать идиллию влюбленной парочки, что блаженно сопела, нежась в объятиях друг друга. Проворный луч, остановившись, пригляделся к ним. Добраться до глаз паренька он не мог, что не скажешь о девчонке. Пытаясь отмахнуться от назойливого мерцания, она поморщилась, помотала головой, но в конце концов, как бы она не пыталась продолжить спать — это было уже невозможно. Луч сделал свое дело.POV т/и
Медленно раскрываю глаза и, постепенно, меня накрывает осознание событий прошедшей ночи. Так, я же болела. Может это мне в бреду привидилось… Освободившись от оков сна я почувствовала, что мою грудь сдавливал какой-то тяжёлый груз. Проморгавшись, я сфокусировала взгляд и увидела беловолосую макушку, что уютно устроилась на моей груди. Это был не бред… Пиздец… Там же родители за стеной были… Мне захотелось провалиться сквозь землю и остаться там навсегда. Это же я вчера сама спровоцировала его, а могла бы просто уйти! А еще я вчера… Не выдержав, я закрыла лицо руками, сдерживая писк, рвущийся наружу. В попытке успокоиться я взглянула на мирно спящего Сатору. Лежит слюни пускает на меня… Не сдержавшись, я аккуратно запустила ладонь в его мягкие волосы. Несмотря на стыд, пожирающий меня, я вдруг почувствовала умиротворяющее тепло и комфорт. Разве я заслужила такое?.. Мне все ещё не верилось, что сейчас мне в грудь довольно сопел, крепко обнимая, тот самый Сатору Годжо, которого я когда-то тихо возненавидела, стоило мне лишь узнать о его супер мега успешности. Разве может быть все так хорошо… Я блять вообще кто? Какая-то жительница захудалой деревеньки! И он — богач, первый красавец! Да это же прям как в тех сериальчиках, что я когда-то смотрела на пару с бабушкой по телевизору! А я ещё критиковала их за глупость сюжета. Ебать… Я прыснула, не сдержавшись, но тут же заткнулась. И всё-таки, вдруг я на той вечеринке так напилась, что наебнулась с лестницы и теперь валяюсь в коме, а это все лишь мой бред… И никакого Сатору я никогда не встречала… и он вообще сейчас веселится в компании красоток, а я, подключенная к аппарату жизнеобеспечения, валяюсь в больнице в полнейшем одиночестве… Нет не может быть! Если это так, то зачем в моем бреду появился Махито с попыткой все похерить? Уж если выдумывать, то без страданий! Или это для реалистичности… Нахмурившись, я вперилась взглядом в потолок, вспомнив об этом татуированном забулдыге. С той самой встречи он мне так и не писал. Загасился пидорас. И чё теперь делать? Не оставлять же его просто так. Тяжело вздохнув, я прислушалась в окружающие меня звуки. Сатору сладостно причмокивал, тихо сопя, а из соседней комнаты доносились шаги, что свидетельствовало о том, что родители уже проснулись. Боже, пожалуйста, надеюсь они очень крепко спали ночью и ничего не слышали! Еще раз оглядев Сатору, я поняла, что просыпаться он не собирается. Чёт устала я лежать в потолок смотреть… И телефон далеко… Пойду чтоль умоюсь. Аккуратно выскользнув из-под Сатору, я одним ловким движением поменяла себя на подушку. Взглянув на блаженного, я удостоверилась, что он ничего не заметил и сползла с дивана. Миссия прошла успешно. Умывшись, я крадучись зашла на кухню и обнаружила там маму, возившуюся с блинами. Напрягшись, я принялась наблюдать за ее поведением, пытаясь разгадать слышала она что-нибудь или нет. — Доброе утро, — заметив меня, она заговорчески улыбнулась, переворачивая блинчик, — вижу у твоего женишка свои методы лечения! Ну, а что! Зато действенные! Вон какая румяная, глаза горят! — хихикает она. Я пытаюсь сохранить непринужденное выражение лица, но, краснеющие щеки решили сдать меня с потрохами… Все. Это конец. Она теперь будет издеваться надо мной дестяки лет… — Та чё ты краснеешь, вы ж молодые! Или ты из-за отца переживаешь? Та не слышал он ниче! Храпел так, что я едва ли могла разобрать, как у вас там все проходило! — возмущается она, размахивая лопаткой. Спасибо, Господи, стыд пиздец. Хотя, если отец не слышал, то все было хорошо и можно было спокойно выдохнуть. — Чё встала, давай помогай мне! — ворчит мама, опомнившись.Конец POV т/и
Пока т/и стояла возле плиты, стараясь выпечь ровные блины, без всяких дырок, ее мама ушла в зал, что являлся центром дома, объединяющим все комнаты, и столкнулась там с зевающим Сатору. Встретившись с ним взглядом, она хитро подмигнула. — Доброе утро, сыночек, как спалось тебе? Как подушка? Мягкая? Не замёрз? Может вам в следующий раз дать ещё пару пледов, а то вы с т/и уж очень интенсивно друг друга грели, — издевается она. Сатору поперхнулся от неожиданности, а т/и на кухне, крепко сжала лопатку, шумно выдохнув. Расхохотавшись, мама прошла мимо Сатору, хлопнув того полотенцем напоследок. Сатору проводил ее взглядом, а затем, уловив изумительный аромат, последовал за ним, почасывая затылок. Проникнув на кухню, Сатору замер, наблюдая за прелестным зрелищем: т/и, которая уверяла, что она ничего не смыслит в кулинарии, в данный момент переворачивала блинчики, как настоящий профессионал, подкидывая их в воздухе. Увидев стопку готовых блинов, Сатору схватил один и тут же закинул себе в рот. Заметив пропажу, т/и развернулась и сердито посмотрела на Сатору. Он заулыбался и потянулся за добавкой. Не в силах терпеть такую наглость, она с размаху вдарила ему лопаткой по руке. — Куда руки тянешь! Жди! Сатору лыбится и, несмотря на ее милые угрозы, делает ещё одну попытку украсть блин, на этот раз удачно уклонившись от ударов, так еще и успевает шлепнуть т/и по заднице. Т/и опешила от такого, но почувствовав горелый запах, поспешила вернуться к своему делу. — Я тебе руки отрежу, доиграешься, — шипит она, строя план мести в голове. — Свяжешь? — ухмыляется Сатору, встав позади нее, положив руки ей на талию и наклонившись к уху. — Шарфик свяжу. Руки отрежу, — резко проговаривает т/и, развернувшись, встречаясь носом к носу с Сатору. — Люки отлезю, пусюсю, — рассмеялся Сатору, куснув ее за нос. Т/и сжимает лопатку в руке, готовясь к атаке, но ее прерывает открывшаяся дверь. — Опа, доброе утро, молодежь! — возглашает отец, занося дрова. Сатору тут же отпрыгивает от т/и, беззаботно улыбаясь, покачиваясь на месте. — Ну-ка, Сатору, иди печку стопи! Давай! Кабанчиком! Услышав эти слова, Сатору теряет свой задор и кидает беспомощный взгляд на т/и. Она лишь ободряюще смотрит на него. Вздохнув, он плетется к ее отцу, не подавая вида, что он никогда в жизни и печки то не видел. Встав возле него, он взял дровину и покрутил ее, оглядываясь в поисках места куда ее можно пристроить. — Ну, дундук, чё встал, открывай давай дверцу! — командует отец, размахивая ладонью. Сатору, открывает дверцу и кладет дровину внутрь. — Ой, балда, давай в сторону! — не выдерживает батя и отодвигает его, — показываю один раз! Запоминай! Сатору наблюдает за тем как отец складывает дрова, попутно объясняя как надо и почему надо так, а не наоборот. — Понял? Сатору кивает. — Все, баня на тебе тогда, — похлопывая Сатору по плечу, произносит батька. Т/и прыскает, а Сатору хмурит брови, опустив уголки губ, растерянно поглядывая на нее. После завтрака, как и было заявлено, Сатору, под руководством т/и отправляется на улицу за дровами. Выйдя наружу, он не поверил своим глазам, обнаружив приличный слой снега, который нападал за ночь и засыпал весь двор, что он вылизывал вчера несколько часов подряд. — Как тут жить можно! Только работать?! Снег чистить! Печку топить! — возмущенно причитает Сатору, раздраженно оглядывая сугробы. — Летом тут лучше, — начала т/и, пытаясь чуть обелить свою деревеньку, — тут недалеко речка, лес. В тридцати минутах езды озеро, горы… — Ну, в следующий раз приедем сюда только летом, — бурчит Сатору. — Только вот на огороде пахать все равно придется, — неутешительно заключает она. Сатору закатывает глаза, а затем цепляется взглядом за лопату, и хитро улыбается. Т/и, наблюдая за его резкой сменой настроения, напрягается. Сатору срывается с места, хватает лопату и загребает снег, швыряя его в т/и, злобно гогоча. Она в последний момент успевает уклониться от летящего снаряда и, видя, что Сатору загребает новую порцию снега, удирает прочь, благо у нее уже был навык побега от него. Сатору несётся за ней с диким воплем, как чертов маньячела. Т/и же, завернув за угол дома, подбегает к собачьей будке и останавливается, хитро поглядывая на Сатору, что настороженно замер. — Наивный. Это ведь моя территория. Ты тут беззащитен, — тянет она, подзывая к себе своего любимого, здоровенного алабая по кличке Батон. Наглаживая его, она отцепляет ошейник и указывает пальцем на Сатору, произнося лишь одно слово. — Кусь. Пёс срывается с места и несётся прямиком на Сатору, что начал удирать сверкая пятками, поняв, что ему крышка. — Беги, любимый, беги скорее! — возглашает т/и непонятно кому, счастливо хлопая в ладоши. Настигнув Сатору за два прыжка, пёс заваливает того в снег, и легонько кусает за жопу. Т/и сказала ему «Кусь», что значило: «кусай, но не сильно», но если бы она сказала «Фас»… Удовлетворено смотря на распластавшегося, кряхтящего Сатору, т/и решила, что с него хватит и подозвала Батона к себе. — Вот молодец, кто у нас тут хороший мальчик? Вот же он! Хороший мальчик! — наглаживая песеля, сюскает т/и. — Ты ещё поцелуй его, — недовольно посматривает на них Сатору, отряхивая себя от снега. — Своего ненаглядного песеля поселую, обниму, холеший такой толстенький, — треплет она его по бокам. — Я понял, меня здесь никто не любит, — понурив голову, заключает Сатору. Т/и, заметив это печальное зрелище, подходит к нему и присаживается рядом. — Тебя тоже по бокам потрепать надо? — заглядывает она ему в лицо. Сатору хмурится, а т/и захватывает его лицо в ладони и начинает покрывать его хаотичными поцелуями. Сатору, растянувшись в довольной улыбке, похихикивал, кидая косые взгляды на пса. Отстранившись, т/и подозвала к себе Батончика и указала на лицо Сатору. — Целуй. Услышав команду пёс тут же завалил того на спину, начиная облизывать. — Убери его! УЙДИ ОТ МЕНЯ! ААААА!!! — надрывает горло несчастный, вопя на всю деревню, трепыхаясь в попытке скинуть с себя громадную тушу. Т/и давится смехом. — А я предупреждала, что это моя территория, ладно уж, прощу тебя на первый раз. Батончик, ко мне, — командует т/и. Услышав, команду пёс тут же оставляет свою жертву и смиренно идёт к т/и, ожидая дальнейших указаний. Сатору с брезгливостью пытается обтереться от слюней, кидая недовольные взгляды в сторону т/и и Батона. — Все, идём за дровами, — встаёт она и направляется в дровник, под недовольное бурчание пострадавшего. — Зачем вам такой здоровенный пёс? — негодует Сатору, посматривая на Батона, который сопровождал т/и, не давая ему прохода к ней. — Как зачем? Чтоб кататься на нем, — выдает она с серьезным лицом, заходя в ветхую постройку. — Чего? На собаке? Кататься? — недоумевает Сатору, посматривая на этот здоровый окорок, что глядел ему в глаза, готовый наброситься в любую секунду. — Да, хочешь покататься? — интересуется т/и, подавая Сатору дрова. — Ээээ, дааа? — с недоверием проговаривает Сатору. — Ну, баню стопим, потом пойдем кататься, — нагрузив его дровами, она направляется в баню. Сатору смиренно следует за ней, пытаясь не споткнуться о хвост Батона, что размахивал им так, будто бы пытался сбить его с ног. Зайдя внутрь бани т/и указывает на место, куда нужно сложить дрова, и подаёт Сатору спички, намекая, что топить будет он. — Гляди, ща с первого раза все будет! — бахвалится он, загружая печь дровами. На удивление т/и, Сатору и правда смог затопить печку с первого раза. Она даже зааплодировала. — Ну, все, поздравляю тебя со вступлением в ряды почетных кочегаров, — говорит она, хлопая его по спине, — теперь надо дождаться пока вода наберется в бачки, это минут двадцать, — проходя вглубь бани, произносит она. Следуя за т/и, Сатору почувствовал хвойный аромат и огляделся по сторонам. — О, а чё это? — недоумевает он, хватая березовый веник. — Это веник, дай сюда, покажу чето. Ничего не подозревающий Сатору отдает ей веник. — Так вот, когда тут будет достаточно жарко, нужно взять этот веник иии, — тянет т/и и замахивается в попытке ударить Сатору. Сатору же с лёгкостью перехватывает ее руку, отбирая веник и выкидывая его в сторону. — Чё разбрасываешь вещи?! — напускно возмущается она, сдерживая задор. — Так и хочется кого-нибудь отпиздить, да? — заглядывает он ей в глаза. Т/и смотрит на него исподлобья, ухмыляясь, а Сатору, посматривая на нее одним глазом, хватает рядом стоящий ковшик с водой и выплескивает ее прямо ей на голову. Т/и на секунду раскрывает рот в возмущении, а затем, сверкнув глазами вытаскивает из бачка шланг с водой и направляет струю прямо в лицо Сатору, разражаясь злодейским смехом. Сатору в попытке отгородиться от напора воды, бьющего по лицу вынужденно отпускает ее руку и, прикрываясь ладонью, вооружается все тем же ковшом и зачерпывает воду из ближайшего бачка, отправляя ее в т/и. Услышав, что ее смех сменился матами, он довольно улыбается, и зачерпывает воду ещё раз и ещё раз и ещё… Неизвестно сколько это водяное побоище могло продолжаться если бы в баню не зашла мама. — Матерь божья, вы че здесь устроили! Вы блять чё воду льёте! Вы ценик видели?! Шалопаи! Ниче нельзя доверить! Сатору-сыночек, а я думала на тебя можно положиться, — гневно причитает она, размахивая руками. Сатору и т/и, до нитки промокшие, виновато смотрели в пол, но стоило им переглянуться, как оба начали пускать смешки. — Вы ещё и смеётесь тут?! А ну-ка пшли прочь из бани! — свирепеет мать. — Простите нас! Давайте я оплачу вам счета! — пытается очистить свое доброе имя Сатору. — Да идите вы уже! Переодевайтесь! Т/и, ты только выздоровела и опять хочешь заболеть?! Стоишь в мокрой одежде в холодной бане! Брысь я сказала! — гневно поднимает руку она, намереваясь влепить подзатыльник. Не захотев попасть под горячую руку маменьки, Сатору и т/и ретируются на улицу. Выйдя, из бани они переглядываются и начинают гоготать во весь голос. Чуть уняв истерику, Сатору подхватывает ещё смеющуюся т/и на руки и бежит со всех ног по направлению в дом. — Полетели, — задорно голосит он. Т/и смеётся восторженно смотря на его лицо, а затем прижимается щекой к его щеке, блаженно прикрывая глаза. Оказавшись дома, они сняли мокрые куртки и оставили их возле печки сушиться. Следуя за т/и Сатору оказался в родительской спальне, наблюдая как она копошится в шкафу в поисках полотенца. — Держи, твое теперь, — протягивает она Сатору новенькое махровое полотенце. — Моё? Ты чё мне полотенце даришь? — покручивает он его в руке. — Щас! Оно за тобой закреплено теперь, когда приезжать будешь, его бери! — возмущается она, продолжая копошится в поисках своего полотенца. — Полотенце как знак того, что я принят в этом доме? — хихикает он, высушивая волосы. — Тебе осталось ещё зубной щеткой обзавестись, — усмехается т/и. Высушив свои волосы, Сатору глядит на т/и, что с негодованием, все еще искала свое полотенце. Хмыкнув, он подходит к ней и накидывает свое полотенце ей на голову. Она удивлённо хлопает глазами, но не препятствует ему. Оглядев ее, он вдруг начинает хитро улыбаться, обматывая ее голову, пытаясь соорудить из него тюрбан. — Не, надо белое, — говорит он и выуживает из шкафа белое полотенце. Накинув его ей на голову, он присматривается. А затем озирается в поисках чего-нибудь черного и тонкого. Увидев черный пояс от халата, он вытягивает его и повязывает его поверх полотенца. — О, я ещё видел там чёт белое в нижнем ящике, — говорит он и принимается рыться в нижнем отделе. Т/и наблюдёт за ним, терпеливо ожидая, когда он закончит ее вынаряживать. Сатору, тем временем, выуживает белую простынь, и, расправив ее, накидывает на плечи т/и. Отстранившись, он, сдерживая смешки, поглядывает на нее. — Погоди, последний штрих, — говорит Сатору, надевая ей очки, — готово! Т/и оборачивается в зеркало и обнаруживает, что Сатору нарядил ее в арабского шейха… — Т/и, ты что все это время была арабским шейхом?! Но почему ты скрывала? — наигранно причитает он. — Ээ, Ненаглядный мой, это все была проверка, — войдя в роль она расправила плечи и заговорила с акцентом, — будь счастлив, ты ее прошел. Будешь моим пятым мужем и десятой женой, красавец, муа — важно шагнув к Сатору заявил арабский шейх, грубо схватив его за подбородок. Сатору посматривает на это чудо со слезами. — Вот тебе рука, целуй своего господина, а завтра я отвезу тебя в свой гарем, — протягивает он ему свою руку. — Но я не хочу быть пятым, я хочу быть первым и единственным! — отмахивается Сатору. — Ишь какой барашек. Поцелуешь руку, потом посмотрим, а то сделаю тебя своим 30 верблюдом, — высокомерно заявляет шейх. Сатору не выдерживает и сгибается в приступе смеха. — Погоди, ща, — достает он телефон и принимается фотографировать. Шейх, выставив грудь, позирует ему со всей ответственностью. — А я о внуках мечтаю, какой тут… — разочарованно произносит мама. — Аааа! — кричит шейх, заметив мать в дверном проёме, прячась за Сатору. — Вот паразиты, и тут бардак устроили! Я вас в дом больше не пущу! — увидев разворошенные ящики кричит она. — Мы все уберем! — оправдывается шейх, — ой, а можешь нас сфоткать, пожалуйста, — складывает он руки в мольбе. — Чего?! Ну-ка быстро все в порядок привели! — показывает кулак она. — Ну, пожалуйста! — встревает Сатору, становясь рядом с жалобным взглядом. — Господи боже, давайте быстро! Схватив Сатору за талию, шейх широко расставил ноги, гордо улыбаясь. Мама, скептически посматривая на это, делала снимки, теряя терпение. — Все хватит! Живо убираться! Раскладывая вещи по местам, шейх снова превратился в т/и. Сатору же во время уборки совершенно не мог удержать свои руки при себе, то и дело задевая т/и: то тыкнет ее, то ущипнет. Она хихикала и тыкала его в ответ. Постепенно эта невинная шалость переросла в полноценную драку. Т/и ущипнула Сатору со всей силы, что он воспринял как вызов и набросился на нее, зажимая ее в тисках из своих рук. Она завертелась словно червяк, пытаясь освободиться, похихикивая и пуская в ход ноги, пытаясь попасть Сатору куда по-больнее. — УБИРАТЬСЯ БЫСТРО! — снова зашла мать, и занялась рукоприкладством, лупя их полотенцем, — я щас ремень возьму, если ещё раз увижу такое! Мне вас по углам расставить или чего?! Быстро убрали срач!!! — вопила она так громко, что даже отец, хотевший зайти в дом, услышав ее, передумал и пошел дальше чиллить на улице. Встав конвоем над ними, она скрестила руки на груди и глядела на них свирепым взглядом, пока те не навели порядок. — Так бы сразу, а то устроили невесть что! Т/и, иди на кухню салат приготовь, а ты Сатору к отцу идёшь! — все еще сердясь, раздает приказы она. Вздохнув, они поплелись на кухню. Зайдя внутрь, т/и обнаружила огромную кастрюлю, неприметно стоящую в уголке. Подойдя к ней, она заглянула внутрь. — О, Чё там? Еда? — становится рядом Сатору. — Папа шашлык замариновал, — заключает т/и, поднимая взгляд на Сатору, — это значит, что он, возможно, принял тебя. Сатору поднимает брови, а затем довольно улыбается, сгребая т/и в объятия. — А когда на собаке кататься будем? — внезапно говорит Сатору. Т/и прыскает. Она ведь его обманула, а он поверил. В ее голове возникла картина как Сатору пытается сесть на пса. Вот глупость… — Ну, если успеем, то сегодня, если нет, то завтра утром, — сдерживая смех говорит т/и. Сатору недоверчиво посматривает на нее. По истечению дня, у них так и не хватило времени на покатушки, поэтому, наевшись шашлыка и напарившись в бане, влюбленные лежали за просмотром фильма ужасов. Сатору расположился на груди т/и, довольный, как кот, наевшийся сметаны. Лениво моргая, он пытался вникнуть в фильм, пока у него в голове творился хаос из воспоминаний прошедших за два дня. Ему казалось, что он провел в деревне недели две, настолько у него было много впечатлений. Вот голоса родителей т/и, вот лай батона, вот смех т/и, ее голос, ее вскрик… «Влюбленный волк уже не хищник» — пронеслось в голове Сатору. Усмехнувшись, он обнял ее крепче, втягивая в себя ее запах. Даже отец т/и раздобрел по отношению к нему, особенно после того как Сатору расхвалил его шашлык. А ещё сегодня Сатору впервые попал в деревенскую баню. Правда, его схватил удар, когда к нему внезапно зашёл батя т/и с веником, а затем приказал лечь на полок и начал хреначить его со всей силы, назвав это действие: «Щас я быстро из тебя человека сделаю!». Наблюдая за тем как на экране разрезают человека бензопилой т/и вдруг вспомнила про Махито. — Сатору, а что мы будем делать с Махито? — не отрываясь от фильма произносит она. — Забетонируем ему ноги в тазик и отправим пообщаться с рыбками, — растягивает губы в улыбке он. — Так его сначала найти надо, думаю, я могла бы его выманить, он вроде как поверил мне тогда, — тянет т/и, разрабатывая в голове примерный план действий. — М, щас! Ток попробуй, — щелкает ее по носу, — напишу одному типу, он быстро его координаты вычислит. Взяв телефон в руку Сатору печатает своему знакомому сообщение и отправляет. — Готово! — И что потом, мы его украдем из хаты? — поднимает бровь т/и. — Короче, есть у меня идея, — начинает Сатору, хитро улыбаясь. Выслушивая его великую задумку, т/и, попеременно то выпучивала глаза, то хохотала. — Гениально! И долго твой знакомый будет отвечать? — интересуется она, перебирая нити волос Сатору. — Завтра точно объявится, — улыбается он. Так и произошло. Знакомый Сатору написал лишь ближе к вечеру завтрашнего дня, когда Сатору и т/и уже направлялись назад в город, сидя в такси. А до того времени, днём, т/и все-таки устроила Сатору покатушки на Батоне, соорудив из подручных материалов собачью упряжку и прицепив к ней санки. — Садись! — довольная своим изобретением указывает т/и на сани. Она была не уверена в качестве этого изобретения, но а какая разница? Сатору сейчас все проверит! — Т/и, ну ты наворотила, эт чё ещё за узел такой странный, — говорит он, записывая все на видео. — Давай садись, я тебя даже сниму, — говорит т/и забирая телефон Сатору. Стоило Сатору сесть в сани, как т/и начала истерически смеяться. — И чё дальше? Батон вперёд! — пытается командовать Сатору. Пёс стоит, не сдвигаясь с места, косо посматривая на этого странного человека, что чего-то от него хотел. — Батон, — чуть успокоившись произносит т/и, — туда-обратно! Услышав команду, он срывается с места, таща за собой сани. Сатору восторженно кричит, а т/и хохочет. — Ой, он щас его в какую-нибудь канаву выкинет, — наблюдая как они удаляются вдаль, тихо проговаривает т/и… Вернулись они через минут десять. Ну, точнее, Батон вернулся, счастливый, что наконец, избавился от надоедливого груза. Спустя минут пять притопал и бурчащий Сатору. — Ой, так узел развязался всё-таки, — прыскает т/и.***
День пролетел так быстро, что они даже и не заметили как уже садились в такси. Родители т/и, в особенности мама, чуть ли не со слезами провожала своих детишек, приговаривая чтобы они приезжали почаще и затискавала каждого напоследок. Ко всему прочему она надавала им в дорогу всякой выпечки: от блинов до пирожков. Отец лишь хмыкнул, сказав, что ждёт своего зятя, чтобы построить вместе гараж, выглядел он при этом намного дружелюбнее, чем был в начале их знакомства. — Ну, что там, — заглядывает на экран телефона Сатору т/и, узнав, что ему написал тот самый знакомый хакер. — Вот выблядок, — заключает Сатору, — пишет, что у него защита какая-то навороченная… — И что теперь? Может мне всё-таки выманить его? — хитро щурится она. — Не смей, — серьезно проговаривает Сатору, сжав ее руку, — пару дней подождем и все чик-пик будет. Т/и вздыхает, а она ведь так хотела поводить Махито за нос, а потом посмотреть на его охуевшее лицо… — А куда мы сейчас едем? — оглядывается по сторонам она. — Ко мне, не к тебе же… Я у вас таракана видел в подъезде, буэ, — кривится он. — Я не могу к тебе, мне надо ко мне, завтра на пары! Плюс ещё нужно сделать домашку, переодеться в конце концов, — вздыхает она. — И че? — отмахивается Сатору, копошась в кармане. — Как «че»?! — возмущается т/и. Достав из кармана нечто, Сатору вкладывает это в руку т/и. Она недоумевающие смотрит, а затем раскрывает руку и обнаруживает там ключи. — Ключи от моей хаты, — объясняет Сатору, — хотел раньше тебе отдать, но как-то не удалось… Приезжай когда захочешь короче, — лыбится он. Т/и расширяет глаза. — А если я приведу в твою квартиру табор гастарбайтеров, чё ты будешь делать, — вдумчиво произносит она. Сатору усмехается. — Не знал, что с тобой в комплекте идёт табор гастарбайтеров, — поднимает бровь он. — А ты знаешь, это как вот эти семьи большие, которые все в одной квартире живут! — О, кстати, я как-нибудь позову твоих родителей на хату! — загорается Сатору. Т/и представила как ее мать перекрещивается при виде небоскреба в котором проживал Сатору. — А где твои родители живут? — вдруг интересуется т/и. До этого момента она обходила тему родителей Сатору стороной, боясь влезть туда, где ей не место, но теперь же ей позволительно это делать? — Ну, сейчас они оба заграницей. У нас там квартира, и тут есть квартира. Ещё есть загородный дом. Родители иногда посылают меня проверить, все ли хорошо там, но, в целом, мне туда вход заказан, — увидев вопросительный взгляд т/и, поясняет Сатору, — я просто там как-то разбомбил все, позвав своих корешей, — Сатору вздыхает а затем поднимает печальный взгляд, — тебе очень надо в свой эээ… свою квартиру? Т/и кивает, а Сатору закатывает глаза и отворачивается в окно, насупившись. Т/и вздыхает. Давно он не дулся на нее… — Ну, чего ты, — тыкает пальцем ему в щеку. Сатору игнорирует ее, лицезрея пейзаж. — Завтра встретимся, ну, — обхватывая лицо Сатору, она разворачивает его к себе. Он же смотрит сквозь нее, с безынтересным выражением. Т/и шумно вздыхает, а затем пододвигается к его уху, что-то нашёптывая, от чего Сатору тут же расцветает в улыбке. Уловив его положительную реакцию она сгребает его к себе, нежно целуя его в лоб.***
POV т/и
Распрощавшись с Сатору, я, наконец, осталась одна. — Заебала меня эта ебатория блять, — скидывая куртку на пол? я завалилась на диван. Нобары в квартире не было и это было прекрасно, иначе мне бы пришлось пересказывать ей все произошедшее, и хуй я бы отвертелась, а сил совершенно не было… Взяв телефон я увидела несколько сообщений от Мивы… Мива: «Т/и так вы всё-таки вместе?! Охуеть! Поздравляю вас! Несколько секунд я хлопаю глазами, пытаясь понять как она узнала. Т/и: «Кто «мы»?» Мива: «Ты с Сатору! У него в канале пост! А там твой голос! Не отвертишься!» Меня прошибает холодным потом. Блять мать твою! Какой нахуй канал! Нахожу канал Сатору и открываю его, а там обнаруживаю то самое видео, которое я снимала. «Он щас его в какую-нибудь канаву выкинет» — доносился мой голос с телефона. Вижу под постом зашкаливающее количество комментариев. Ну, все, пиздец. Надеюсь на меня не будут порчи слать, хотя у меня бабка-колдунья защиту мне пожизненную ставила с обраткой! Крышка им! Посмеиваясь я хотела было написать Сатору, но потом замерла. Так значит Махито тоже теперь знает… Вместо диалога с Сатору я открываю диалог с Махито. Я все ещё могу выманить его, да? Т/и: «Видел? Чё дальше то делать? У нас теперь прямой доступ имеется. Отправив сообщение я принялась ожидать, похихикивая, мня себя великим вершителем справедливости, но Махито так и не появился в сети. Может помер… Ну и хуй с ним.***
Опоздав на пары, я как ни в чем не бывало зашла в свою аудиторию, проскальзывая на свободное место. Лениво оглядевшись по сторонам я обнаружила несколько любопытных взглядов одногруппниц на себе. Чё надо вам. Безынтересно смотрю в ответ. Надолго их не хватило. Не выдержав напора, они отводят взгляд через несколько секунд. 1/0 в мою пользу. Слабо, слабо. Препод монотонно читал лекцию, а я, оперившись головой на руку, открываю телефон и вижу сообщения. Сатору: «Я проспал чето» «Вот была бы ты со мной…» «И тоже бы проспала» Т/и: «Не придёшь значит?» Сатору: «Скучаешь, да?» Т/и: «Также как и ты» Сатору: «Тогда в часиков пять жди меня» Т/и: «Зачем» Сатору: «Узнаешь» Ебать секретость. Дожив до конца пар, я быстренько собрала вещи и выпорхнула из здания. Выйдя наружу я чуть сбавила шаг дивясь солнцу, что, кажется, не выходило последние месяца три. Втянув воздух я почувствовала то самое — весна. Эт я пережила очередную зиму получается. На улице была такая чудеснейшая погода, что я решила пройтись пешком. Почему бы и нет. Тем более времени до пяти было полно. Включив музыку в наушниках я довольно потопала, наслаждаясь долгожданным потеплением, перепрыгивая временами образовавшиеся реки грязи. Настроение было на высоте. Предвкушая встречу с Сатору я думала о том, что было бы здорово купить что-нибудь ему в подарок, как вдруг, обернувшись, вижу ехидное лицо Махито, а затем проваливаюсь в темноту…