Прикосновение

Вики заснула. После тяжёлого сражения со всадниками, разговора с Голодом и двухчасовой рефлексии, она быстро погрузилась в столь прельщающее царство Морфея. Мими ушла ещё с час назад, не добившись от своей подруги каких-либо внятных ответов, пожелала отдыхать и ушла. Уокер подозревала, что сон будет беспокойным, но нет. Девушка спала крепко, чуть ли не до самой ночи. И проснулась впервые за несколько месяцев отдохнувшей и даже в мало-мальски хорошем настроении. Что повлияло на это настроение — вот это вопрос. Через какое-то время она спустилась в столовую, где уже собралась бóльшая часть Ордена. На лицах всех застыли напряжённые маски. Оно и неудивительно — после столкновения со всадниками, с которого вернулись немногие, они как будто начали терять надежду на успех. Надежду на выживание. Вики же словно обрела эту надежду в лице Голода. Всаднику она всё ещё не доверяла, его вопросы и поведение казались слишком странными. Но если есть хоть небольшой шанс на выживание, отчего бы им не воспользоваться? Следующие несколько дней Вики находилась в кругу друзей, помогала раненым, общалась с орденовцами. Оттягивала тот день, когда ей придётся обратиться за «помощью» к Голоду. С одной стороны — Вики уже приняла решение, а с другой — её сдерживал непонятный страх перед всадником. Ей придётся добровольно пойти в логово врага, который может перемолоть все её косточки, не пошевеля при этом и пальцем. Кто бы тут не боялся? Кто бы смог на такое пойти, принять решение, исходом которого в любом случае будет смерть, неважно чья? Ах да, точно! Я. Виктория усмехнулась мыслям, которые преследуют её последние дни. Но смешок этот вышел весьма истеричным. Сэми, сидящий напротив с книжкой в руках, приподнял одну бровь, странно посмотрев на Уокер. — Что? — спросила девушка, не выдержав этого выжидающего взора. — Что ты задумала? — О чëм ты? — непонимающе поинтересовалась Уокер. Ангел нагнулся вперёд и перешёл в полушёпот, чтобы остальные присутствующие их не услышали. Сидели они в «комнате отдыха», в которой, по обыкновению, было очень много народу. — Я видел сон. Вещий. — О нет! Только давай без этого. Ни разу, когда ты мне такое говорил, ничем хорошим это не заканчивалось. — Мы победили, — прервал он её поток слов. — Всадников? — недоверчиво переспросила Вики. Сэми кивнул, а после продолжил с неким беспокойством в голосе: — А ещё я видел тебя. Ты была в крови и сжимала меч. Я уже видел его. — Где видел?.. — голос слегка дрогнул. Сэми мог неправильно понять сновидение, или сознание ангела, испытывающее стресс от всего этого, исказило видение. — Несколько дней назад. Во время сражения со всадниками. В стороне я увидел Голода, а за его спиной меч. Такой, что обычно носят всадники с собой, только странной формы. — Меч всадника может поднять только он сам. Или тот, кому суждено его убить. А я обычная смертная без сил, — серьёзным тоном проговорила Вики. — Вот именно. Странно всё это, не так ли? — ангел откинулся на спинку оранжевого мягкого кресла и умиротворëнно улыбнутся. Вики больше не могла сидеть на месте. Вскочив, девушка быстрым шагом направилась на выход из небольшой уютной гостиной. После нескольких дней метаний, видение Сэми словно знак свыше. Но кто отправляет им эти знаки? И кто там остался? Есть ли у них ещё кто-то, находящийся там, свыше? — Только не думай после моих слов пойти и сделать какую-то глупость! Ади и Мими мне потом голову открутят! — крикнул ей вдогонку Сэми. Вики неопределённо махнула ему рукой и вышла, а ангел вернулся к своему занятию. После видения Сэми чувствовал, что надо рассказать обо всём Вики. Не зря же ему это приснилось, и девушку стоило бы предупредить. Но Ади, услышав об этом, оказался категорически против, напомнив своему парню, что они имеют дело с Викторией-немогуусидетьнаместебезприключений-Уокер. Ангелу всё же пришлось пообещать, что эту тайну он будет хранить под семью замками и унесёт с собой в могилу. Но держать в себе это Сэми не мог, да и не хотел. * * * Во мраке комнаты видны были лишь клубы сигаретного дыма. Голод безотрывно смотрел на то, как седые облака летят в воздух, принимая формы каких-то фигур. Комната вновь пропахнет запахом ментола, но Голоду не хотелось вновь выходить за пределы своей уже полюбившейся комнаты. Прошла неделя. Грëбаная неделя с тех пор, как он видел Уокер в последний раз. Голод мало верил, что она придёт к нему, но нетерпеливо ждал. Ждал так, что чувствовал, как постепенно начинает сходить с ума, если это высказывание применимо ко всаднику апокалипсиса. Казалось, его терпения надолго не хватит и, вопреки своим словам, всадник просто заявится в Орден и за ручку выведëт её оттуда. А потом запрëт в каком-нибудь замке, чтобы та не могла от него уйти. Голод скривился от собственных мыслей. Даже ему, одинокому всаднику апокалипсиса, не особо знакомому с моральными устоями этого мира, было понятно, что подобные мысли — ненормально. Они начинают сводить с ума. Заполоняют разум. Уж лучше бы он до сих пор вспоминал то невинное прикосновение и думал, что она ещё труп. Ожидание было подобно пыткам. Ещё более мучительным и искусным, нежели его сестры. Те казались лишь детскими играми. Привычное Голоду одиночество стало чëртовым Адом, который уже невозможно было выносить. Порываясь всё же последовать своему плану и самому встретиться с ней, Голод двинулся к двери, схватившись за ручку: Ведешь себя, как псих. Где же твоя гордость? Внутренний голос, с которым он обычно вёл беседы, так как других желающих с ним поговорить просто не существовало, был прав, но его эта мысль отчего-то Голоду не нравилась. С каких пор у тебя гордость есть? А вот это его уже устраивает. Усмехнувшись, всадник дëрнул ручку и ступил в тëмный коридор, как за спиной почувствовал дуновение ветра и шорох. Посреди комнаты стояла та, которая стала причиной этих метаний. В руках девушка сжимала кристалл. Один из тех, что они используют для перемещения в пространстве. Выглядела она неуверенно, мялась, переступала с ноги на ногу, чувствовала себя крайне неуютно. Но назад пути нет. Голод внутренне ликовал и сам же испугался своей реакции. Хоть внешне это всё та же скучающая глыба льда, каким его привыкли всегда видеть. Никогда Голод не подумал бы, что с такой радостью и энтузиазмом будет вкладывать в руки оружие по их уничтожению той, кто при возможности и глазом не моргнëт.