Дом, в котором мальчик, который выжил

Пять лет как один день

      Год первый       Волан-де-Морт жив, если это состояние можно назвать жизнью. Я заканчиваю второй курс, будучи на первом. Луна решила, что будет возвращаться Домой на каникулах. Я прочитал о философском камне. Странная вещь. Кажется, она где-то в Хогвартсе.       Невыносимо жить в этом мире, имея ограничения от Волха. Невозможность оспорить мнение профессоров убивает. Причём убивает в прямом смысле. Всего за два месяца из меня вытекло крови больше, чем вырабатывают десять взрослых за год. Крововосполняющее зелье просто чудо, если бы не они, то я бы точно помер уже.              — Волх, Флитвик ищет тебя. — за спиной раздался голос старосты.       — Меня нет.       — Он идёт сюда.       — Ладно, спасибо за предупреждение.       Портрет раскрылся, и в спальню вошёл маленький профессор. Он осмотрел гостиную и подошёл ко мне.       — Мистер Поттер, вас вызывает директор.       — Его нет. — сказала Луна.       — Кого нет?       — Поттера.       — Но вот же он.       — Волх, почему ты не говорил, что ты Поттер?       — Я думал, фамилии — это привилегия знати. И считал, что у меня нет фамилии.       — Был бы здесь кто-то из Слизерина, то придушил бы тебя. — вставил своё слово староста.       — А что не так?       — Ты реально не знаешь или как обычно?       — Да о чём ты?       — Поттер — это древнейший род. Правда, ты последний, но всё же. — пояснил Роберт.       Волх склонил голову и посмотрел на Луну.       — Ты знала?       — Да.       — Ладно, профессор, пошлите. Директор уже заждался.       — Гарри, до меня дошли слухи, что ты не учишься по школьной программе.       Кабинет Дамблдора не был похож на кабинет Акулы. Хоть это и кабинеты директоров, кабинет Акулы проигрывал во всём. В размере, интерьере, а главное — атмосфере. Зайдя в кабинет Акулы ты забываешь о том, где ты находишься. Словно Дом отвергает эту часть себя. Кабинет Дамблодора так и кричит о том, что ты в гигантском старом замке, который полон тайных ходов, секретов и ловушек. Первое что ты видишь у Акулы — это ярко-красный огнетушитель. Первое что ты видишь у Дамблдора — огненно-рыжий феникс. Дому не свойственна забота о безопасности, как и не свойственен красный. Ховартсу же идеально подходит феникс — второй символ факультета, цвет четверти замка.       Оба директора выглядят на своё место. Невозможно представить кого-то другого при фразе: "Директор Дома". Как и при фразе: "Директор школы волшебства", сразу представляешь древнего старика в множестве мантий и с длинной седой бородой.       — Я учусь точно по программе. Там где требуются практические занятия, я практикуюсь. Там где требуются проверка моих знаний, она проводится.       — Мне казалось, что трансфигурацию металлов не проходят на первом году.       Альбус поправил свои очки и встал из-за стола.       — Меня радует твоё рвение к знаниям, но всё же стоит знать меру.             Он подошёл к фениксу и провёл пальцем по её голове.       — Даже бессмертному существу свойственно отдыхать...       — Вот именно. Феникс бессмертен, ему некуда торопиться. Моя же жизнь продлится от силы век. Мне некогда отдыхать.       Директор перевёл взгляд на меня. Очки, что увеличивали нижнюю половину глаз, странно сверкнули.       — Никогда об этом не задумывался... — повисла тишина, что громче любого звука. — И куда же ты так торопишься, Гарри?       — Можно вас попросить об одной услуге?       — И какой-же? Я сделаю всё, что в моих силах.       — Называйте меня Волхом. Гарри Поттер — это уже давно не моё имя. Дом забрал его у меня и дал новое.       Дамблдор задумался и вернулся за стол.       — Присаживайся, Волх. — указал он на кресло напротив стола.       Я сел в упор к спинке, и по спине проплыла приятная боль.       «Когда это мне начала нравится боль?»       Я тряхнул головой и отклонился назад.       — Если я задержусь здесь надолго, то Дом заберёт всё, что мне дорого.       — Тогда просто не возвращайся туда.       — Там всё, что мне дорого. Я должен вернуться туда и забрать всё, что принадлежит мне. Но без навыков, которые мне даст Хогвартс, я не смогу это сделать.       — Хогвартс может дать тебе всё. Ты можешь просто забыть о доме.       — Если бы во время войны вам сказали: «Альбус, хватит. Тебе дадут новый мир, зачем тебе старый?», вы бы остановились?       Улыбка исчезла с лица директора. Глаза словно потускнели.       — Не говори о том, чего не знаешь. Нельзя сравнивать войну и дурацкую игру.       — Вы воевали за весь мир, которому плевать на вас. В то время, как меня волнует только тот мир, который я знаю и принимаю, а он знает и принимает меня.       Старик сделался совсем несчастным. На глазах проступили слёзы, лицо побледнело.              — Примерно так я и потерял последние двести очков нашего факультета.       Тут же кто-то дал мне пощёчину. Я посмотрел в сторону удара.       — Луна...       Я то ли удивился, то ли расстроился.       — Волх, ты уже перегибаешь! Я знаю изнанку Дома, но я так же знаю ужас, который был на войне. Ты сказал старику, что все жертвы войны были зря.       Она развернулась и ушла в спальню. Остальные тоже ушли. Впервые я остался один в гостиной.       — Я такого не говорил...       С того дня мы разделились с Луной. Никогда бы не подумал, что она так легко покинет меня. Не могу сказать, что мне стало сложнее жить. Да, меня начали избегать. Но, если честно, то я не понимаю, за что. Старик сказал, что мои проблемы ничто. Я ответил тем же.       К боли в спине присоединилась боль во лбу. Шрам. Он никогда не давал о себе знать. Сильная, колющая, словно раскалённой кочергой.       Настало время экзаменов. На теории раздал специальные перья, "заколдованные так, что тот, кто брал в руки это перо, лишался возможности хитрить". Смешная штука. Я специально попробовал списать и у меня получилось. Не понимаю, зачем они вообще нужны. На практических экзаменах всё было ещё проще. Превратить мышь в шкатулку? А что на счёт музыкальной шкатулки, которая играет великую "Богемскую рапсодию"? Табаки сутками слушал эту пластинку, так что я хорошо её запомнил.       Чуть не забыл об экзамене по истории. Это было великолепно. Мой самый грандиозный провал.       — Волх, ты же весь курс истории магии за семь лет прочитал. — Роберт в шоке смотрел на мой результат.       — Вот именно. История магии и магического мира, а не имена дебилов, который что-то там придумали.       По ночам мне стали сниться кошмары. Вспышка зелёного света, ледяной смех, закутанная в балахон фигура с лицом, закрытым капюшоном, и кровь. Много крови. Капает с лица, на балахоне, на земле рядом с фигурой. Рядом труп лошади.       Я перестал спать по ночам. Всё чаще выбираясь в коридоры. Они не как в Доме. Они нечего не расскажут, не предупредят об опасности, не приведут туда, где ты нужен. Но иногда могут попросить.       Коридоры рассказали, что Гриффиндорцы в беде. Они почти всегда молчат, но если что-то говорят, то это важно. Кажется, это в запретном коридоре. Вот эта дверь.       Я открыл дверь. В комнате лежит огромная чёрная трёхголовая собака. Рядом с её лапой люк. У окна стоит арфа.       — Цербер, что любит колыбельные. Кому расскажешь, не поверят. — пронеслось у меня в голове.       Спустился вниз. Темно. Я достал палочку и наколдовал люмус. Всё помещение обвито каким-то растением. Они начали затягивать меня вниз.       — Инсендио.       Пламя вырвалось из палочки, быстро поглощая растение. Единственный проход привёл в зал, наполненный светом. Глаза машинально закрылись. Сверху что-то шуршит, но разглядеть не получается, слишком яркий свет. К чёрту эту комнату. Я подошёл к двери и толкнул её. Заперто. Алохомора. В следующей комнате меня ждала шахматная доска. Судя по фигурам, партия завершилась победой чёрных. Возле доски валяется рыжее тело. Я подошёл к нему и осмотрел. Вроде живой. Пнул тело, оно пошевелилось, но вставать отказалось. Ну и Дамблдор с ним. Я прошёл в следующую комнату. Стол с семью склянками, одна из которых пуста. В конце комнаты синее пламя, преграждающее путь дальше. Там кто-то был. Кажется, профессор Квиррелл и какая-то девчонка. Должен ли я что-нибудь сделать?       Девочка завизжала, и я понял, что должен. Из палочки вырвалась струя воды, которая к моему удивлению потушила огонь, хотя он выглядел как нечто магическое. Увидев меня, девочка спряталась за моей спиной.       — В...в...в...Волх! Он! Он! Он Волан-де-Морт!!! — заикаясь, прокричала она.       Гермиона. Такая же, как и в момент знакомства.       — Так и думал, что ничем хорошим не закончится общение с рыжим. Стоило и тебя предупредить.       — Он...Он украдёт философский камень, чтобы восстановить тело!       Я перевёл взгляд на профессора. Такой же бледный. Разве что нет его привычного тюрбана на голове.       — Гарри... Ты помнишь меня? — Раздался хриплый голос. Ледяной, практически шёпот.       Квирел отвернулся от нас. На месте затылка находилось лицо. Бледное, с щёлками вместо носа. И ярко-красные глаза.       — Видишь, чем я стал? — спросило лицо. — Всего лишь тенью, химерой. Это ты сделал меня таким.       — Ты сам убился об меня. — сквозь дрожь сказал я.       Страх. Странный, словно инстинктивный. Чем-то похожий на страх перед Волхом. Словно перед тобой тот, кто усердно пытается казаться человеком, но таковым не является.       — Взгляни в зеркало, что ты там видишь?       Я машинально посмотрел на зеркало. В нём отразился я и...       — Нет. Нет! Нет!!! — страх перед Волан-де-Мортом исчез, он сменился гневом. Как это может быть? Почему?       — Делетриус! — заклинание разбилось об зеркало. — Депульсо! — зеркало даже не шелохнулось. — Да как тебя уничтожить!?       Я уже собирался подбежать к зеркалу, как лицо прохрипело: — Квиррелл, останови его. — Профессор развернулся своим лицом ко мне и взмахнул палочкой. Я выпрямился по стойке смирно, не в силах пошевелиться.       — Это зеркало Еиналеж. В нём ты видишь то, о чём мечтаешь. Так почему же тебе так не нравится то, что ты там увидел? — шептал леденящий душу голос.       — Тебе нужен камень? Он у меня в кармане. Забирай и проваливай от сюда.       — Смелый, но от того не менее глупый мальчишка. Квиррелл, забери камень.       Профессор подошёл ко мне и простукал по карманам. Он достал камень из мантии и тут же отбросил его. С меня спало заклинание, и я подобрал камень.       — Интересная штука... — я осмотрел камень. Обычный, слегка прозрачный. И что в нём важного? — Лови!       Я кинул камень Квирреллу. Камень прожёг в нём дыру. Гермиона увидев это, упала в обморок. Профессор катался по полу, держась за грудь. Кажется, ему больно.       — Прикольно. А что, если поводить им тебе по лицу? Ладно, шучу. Бывай.       Только я собрался выйти из зала, как в него вбежал директор. Он достал из кармана медальон и взмахнул палочкой. Чёрное облако вырвалось из Квиррелла, буквально разрывая его. Облако влетело в медальон, не оставив и следа.        Кубок школы достался Слизерину, а Когтевран, не без моей помощи, получил четвёртое место, с отставанием почти пятьсот очков. Все разъехались по домам. В том числе и Луна. Она вернулась в Дом. Мне же удалось остаться в Хогвартсе. Впереди три месяца одиночества и учёбы.