FREEZE

Письмо было написано простой ручкой. Обычным почерком – из строк не выпрыгнуло, поддавшись эмоциям автора, ни одной буквы. Но владелец витиеватых закорючек просил о помощи со всей искренностью. По крайней мере, со всей, на которую был способен. Белый конверт запечатывается воском. Автор письма смотрит в небо через окно – ярко-красное. Будто залитое кровью.

***

В подворотне надрывно воет на свою ужасную судьбу собака. Пытается спугнуть гнетущий желудок голод и холод, перебирающий ей кости. Раздаётся выстрел. За ним второй. Вой сменяется жалобным поскуливанием, несчастное животное забивается в промерзшую конуру. Мимо двора проносятся – буквально пролетают – две пары ног. Едва удерживая равновесие, поскальзываются на вмерзшей в асфальт влаге. Новый выстрел. Один из участников погони, уворачиваясь, поскальзывается окончательно, и хрупкая фигура летит на землю. Ободранный подбородок и разбитые ладони ударяют по гордости. Мимо, с весёлым смехом, пробегает виновник его неуклюжего падения. Парень не теряется. И просто хватает его за ногу. – Ты что творишь! – вскрикивает Минхо и встречается с асфальтом. Теперь смеётся уже Хенджин. – Ты первый начал! – бросает он. Быстро, насколько позволяет скольжение под ногами, вскакивет. И посылает в Минхо ещё одну пулю. Лино, ещё не отошедший от встречи с землёй, едва уворачивается. Глаза широко распахнулись в шоке. – Из ума выжил?! – вскрикивает он. Но Хенджин убегает так стремительно, что не слышит. Хотя, что вероятнее, просто не хочет отвечать. Зачем, если и так всё ясно – они оба выжили из ума в охоте за Неуловимым. Новая пуля свистит уже у виска Хенджина. Он резко разворачивается, и между ним и Минхо начинается уже настоящая перестрелка – без шуток, не на жизнь, а насмерть. Звенит разбитое свинцом стекло витрин. Бродячие кошки с криком уносятся подальше. Оба пытались быстрее разобраться с противником да припугнуть хотя бы, чтобы хоть один из них отступил и позволил пройти дальше. Но без толку. Потому что они оба отлично стреляют. Оба упрямые и потому ни один из них не уступит. – Как же ты меня бесишь! – В итоге не выдерживает Хенджин. – Это взаимно! – Минхо скалится в злой улыбке. – Ой, разошлись-то как, – используя стену жилого дома как прикрытие, Джисон искоса выглядывает из переулка. Пуля долетает до угла и, отскочив рикошетом, звенит о плитку. – Но останавливать их бесполезно. Ты сегодня за кого, Йени? Скрытый тенью стены напротив парень тяжело вздыхает. Подойдя к Джисону, так же искоса наблюдает за сражением своих хëнов. Гордость мафии. Хван Хенджин. Ли Минхо. Оба – гении от кончиков ногтей до пят. И оба теряют все своё ай кью, стоит только увидеть на горизонте соперника. За их сражением наблюдали не только Джисон и Йени. Были и другие, что скрывались из глаз в ожидании приказа. Но знали, что сегодня его не дождутся – их начальство так занято борьбой друг с другом, что, кажется, совершенно забыло, зачем именно сюда явилось. Только и оставалось мысленно (а кому-то и по-настоящему) достать закуски и делать ставки на то, кто же сегодня одержит победу. Джисон практически в последний момент оттаскивает Йени от траектории попадания пули. Парень ошеломленно хлопает глазами и трясёт кулаком в сторону сражающихся – его чуть по ошибке не пристрелил его же командир – и задумчиво вздыхает. – Я сегодня ставлю на то, что они оба умрут в кабинете босса. – Произносит он. Лисьи глаза превращаются в щелочки. И не понять, счастлив он такому раскладу событий или нет. В общем-то, во Фризе этой ночью всё было как обычно.