По пути

— До какого момента? — Что "до какого момента"?       Дайчи глубоко вздохнул, откусывая булку со свининой. Сугавара выглядел озадаченным. — Ты просил не трогать наших первогодок... - по голосу было слышно, что терпение Савамуры на исходе, даже перекусить не помогало. - До какого момента их не трогать? — А, ты про это! - махнул рукой Сугавара. Лицо его приняло привычный добродушный вид. Прошло не меньше минуты, прежде чем он продолжил: - Как я сразу не понял! Думаю, еще пару дней - и они сами успокоятся! — Суга, они на ушах уже 4 дня ходят! Не тренировки, а какой-то цирк! Такеда и Укай ничего не понимают, спрашивают у меня, а я что им скажу?! Скоро отборочные, завтра тренировочный матч, а у нас перваки взбесились! И Нишиноя туда же, с ума сойти! Из них теперь самый спокойный Танака! Танака! Ты понимаешь, Суга, как всё плохо? Голос Дайчи уже начинал переходить на крик, все знают, что в гневе он страшен. Коши принимал весь удар на себя. Как обычно. — Не кричи, Дайчи. Тебя могут услышать. - Суга спокойно похлопал капитана по плечу. Он и сам много думал в последнее время о насущной проблеме Карасуно, но решил, что влезать в это будет ещё хуже, в конце концов ребятам не по пять лет. Ссорились и раньше, потом сами же и мирились.       Сугавара уселся на пустующую скамейку, взглядом приглашая Дайчи присоединиться, брюнет прямо-таки упал на неё и задрал голову к небу: — Ты вообще понял, что у них произошло? — Ну... Хах... Кагеяма с Хинатой поссорились. То есть... не знаю, что за конфликт произошел, но Кагеяма будто его игнорирует, это даже страшнее выглядит, чем когда они дрались дважды в день. Шоё из кожи вон лезет, чтобы Кагеяма поговорил с ним, а ему - хоть бы хны, как непробиваемая стена. А ещё Хината... - оставшиеся слова давались тяжелее. - Хината ходит за ручку с Ноей. Будто бы... встречаются, что ли! Я сам не видел, мне Киёко-сан сказала, что наткнулась на них. Дайчи прочистил горло и уставился на Сугавару: — И как на это реагировать, Суга? — Никак, это не наше дело. — Если это будет вредить команде, то наше. - голос капитана все ещё был нервным и резким. - Как думаешь, Суга... — А? — Не поэтому ли Азумане тоже не совсем в... себе? - Савамура позволил себе выдавить ухмылку. - Тоже весь на иголках ходит. Косится на Юу. Ноя же нравился ему, так ведь? Сугавара грустно улыбнулся. — Думаю да, нравился. Но наш брутальный бородач слишком нерешительный и признаться кому-то в чувствах дня него все равно что встать под дуло пистолета. А теперь наверно локти кусает... Мне казалось и Юу к нему не равно дышал, но теперь вот так... — Дааа... тяжело... Сугавара вдруг прыснул и сквозь смех добавил: — Не так тяжело, как затылку Кагеямы!       Сейчас, в обществе друга, посмеяться над этим уже было можно. Савамура пытался держать серьёзный вид, но сдался после очередного смешка Коши. Плечи блондина уже ходили ходуном. — Боже мой, я думал он убьет Хинату! Три! Три раза за тренировку подать в затылок! - Дайчи уже откровенно хохотал. - Цукишиму в это время видел? Он со смеху слезу пустил! Какие же они болваны! — Вороненок учится бить точно в цель. Целью же явно был затылок Кагеямы! Его даже угроза круга подборов не остановила в третий раз! Меня переполняют смешанные чувства! Могу поспорить: Укай тоже самое чувствовал! — Эти первогодки... - без улыбки говорить было сложно. - с ума свести могут. Уже не помню, какой была наша команда без них. — Я тоже. Они все удивительные! — Это точно... — Ну так, что делать с ними будем? — Посмотрим завтра на игре - если плохо себя проявят, есть у меня пара мыслей! - ответил Коши. Губы Савамуры тронула добрая улыбка.       Время летело быстро, день сменялся днём, уроки чередовались с тренировками. Накануне отборочных времени на "просто пожить" категорически не хватало, да и не нужно было, особенно Кагеяме.       Такой распорядок его вполне устраивал, он стал больше времени уделять учебе, потому что всегда оставался на перемене в кабинете и занимался: так можно было ограничить случайные контакты с Хинатой. Отметки стали получше, и о недопуске к выезду в Токио на соревнования можно было не волноваться.       Тренировки шли по менее гладким сценариям: приходил в зал он аккурат за 10 минут до начала, как большинство сокомандников и использовал ребят как своего рода амортизацию от Шоё, который Кагеяме готов был под кожу залезть со своим этим "Давай поговорим, Дургеяма". Потом шла тренировка, где он, конечно же, выкладывался на полную и титаническими усилиями старался удерживать контакт с Хинатой, с другими нападающими и всеми остальными. В том числе и с Нишиноей.       Вести себя как раньше, до истории с Хинатой было тяжело - он настолько расслабился, что забыл, каково это. Настолько забылся, что возвращаясь домой с тренировок, всё ждал, как рыжий выбежит следом, залезет на велосипед и непременно догонит, как было до больничного. И что они пойдут в одном направлении, обсуждая тренировку и минувший день, что Кагеяма будет больше слушать, чем болтать, а Хината - наоборот. А когда Хината захочет перекусить булкой, Кагеяма покатит его велосипед. А потом они разминутся и вечером от Хинаты опять появится сообщение на телефоне, а возможно даже 10 или 20. Может всё же не стоило блокировать его номер?       Кагеяма много времени провел размышляя об этом. Это тупо, не давать человеку высказаться, но ещё тупее было бы продолжать на что-то надеться, когда человек встречается с другим. И мучить себя. Для чего?       С мыслью о том, что Хината станет парой с Хитокой-тян Тобио примирился быстро, точнее, принял, как должное, и всё. Хотя это всё равно было неприятно. Но как так вышло, что теперь Хината с Нишиноей? Кагеяма был уверен на 110%, что в записке был почерк Ячи: когда она занималась с ними английским, он хорошо успел его изучить.       Хината бесил, раздражал всем своим видом и выглядел таким понурым, будто это он сейчас был на месте Кагеямы. Улыбался редко, смеялся ещё реже. А глаза горели лишь когда получалось удачно отбивать пасы. Хотелось хорошенько встряхнуть его за шкирку, чтоб не вел себя, как брошенный щенок. А еще по ушам надавать Нишиное за то что позволяет Хинате грустить. Парень ты его или кто вообще?!       Как бы ни хотелось Кагеяме ненавидеть Ною - он не мог себе этого позволить. Не потому что они были в одной команде, а потому что сам Юу плохого отношения к себе не заслуживал. Он был действительно классным, сильным и крутым, несмотря на небольшой рост. Был опорой команды и хорошим другом для многих. Не его вина, что ему понравился Шоё. Они, наверное, даже неплохо смотрятся вместе.       Кагеяма старался об этом не думать, но все равно постоянно мысленно возвращался к этому. Видимо, они решили не афишировать отношения в клубе, однако, шепотки все же были. Да и семпаи наверняка обо всем знали, одного взгляда на Сугавару-сана хватало, чтобы в этом убедиться. Он постоянно наблюдал за всеми первогодками, в частности за ним и Шоё, прямо-таки не спускал глаз, будто бдил, чтобы снова не подрались или чего не выкинули бестолковые дети. И оттаскивал Ною от Шоё, когда они долго стояли вдвоем и что-то оживленно обсуждали.       Тобио было невыносимо больно от мысли, что когда-нибудь он увидит их. Увидит, как они обнимаются, держатся за руки или ещё хуже - целуются. От этого крутило живот и тошнило. Сердце и так каждый раз пропускало удар, когда Ноя звал на площадке Хинату. Или когда было наоборот.       Но, как водится, то, чего ты больше всего боишься - непременно произойдет. И произойдет очень скоро.       Кагеяме пришлось столкнуться с этим после тренировочного матча с Датэко.       Игра прошла, мягко сказать, не гладко. Из отыгранных пяти партий удалось взять только две. И помимо разочарования в собственной игре пришлось столкнуться и кое-чем по волнительнее.       Абсолютно вымотанный и выбившийся из сил Кагеяма вдруг понял, что после матча не убрал наколенники в сумку. Уйди он на большее от зала расстояние, может и не вернулся бы, но судьба распорядилась иначе. Перерыв всё в клубной комнате, в которой уже никого не было, он направился прямиком в зал, пытаясь точно припомнить, где расстался с защитой. В помещении уже не горел свет, не было никакого шума, вокруг была только тишина и спокойствие, да холодный ветер.       Однако на крыльце виднелось два силуэта. За шумом шагов слов разобрать не представлялось возможным, но всё же разговор какой-то был. Пойми Кагеяма, кто сидит в притирку к двери и своему сокоманднику - развернулся бы и ушел, но ноги будто не слушались и остановились в паре метров от ступеней.       Хината полулежал на плече Нишинои и глядел куда-то высоко в небо.       Съеденное на обед тут же подступило к горлу.       Хината всё болтал, не замечая ничего вокруг и Кагеяму, стоявшего в двух шагах. В то время как Ноя смотрел на Тобио с привычной широкой улыбкой. — Чего вернулся, Тобио-кун?       Хината подскочил на месте и вперился в брюнета взглядом. — Кагеяма???       Откашлявшись, Тобио ответил, не обращая но Шоё внимание: — Забыл наколенники, дадите пройти? — Конечно, зал открыт. Но я не помню там ничего такого. - Нишиноя отодвинулся в сторону, освобождая место, Хината же соскочил на ноги. — Я помогу! Помогу найти! — Я... - Ноя странно посмотрел на Кагеяму, будто оценивая, почесывая при этом и без того растрепанную голову. Глаза его бегали от одного к другому и остановились на Хинате: - Я пойду. Вы драться же не собираетесь там? Оба что-то гаркнули в ответ. Нишиноя счел их возгласы удовлетворительными и скрылся из виду, даже не попрощавшись.       Кагеяма и Хината остались наедине в абсолютной тишине. Тобио сразу же двинулся к кладовой, хотя ноги его подкашивались и идти никуда не хотели - настолько было нервно. Удавалось избегать этого разговора целых пять дней, а теперь вот, пожалуйста - подвели наколенники. — Кагеяма? - голос был более высоким, чем обычно, но тихим. — Я не хочу говорить — Почему, Кагеяма? Тобио спешно оглядывался на предмет наколенников, или чего-то отдаленно похожего на них, но ничего не было. Сердце в груди гулко стучало. — О чем нам говорить? — Что? — О чем? Хочешь поговорить об игре? Паршивая была игра! — Да. Но исправимся же! Но я не про это! Почему ты меня в чс бросил, дубина? Почему не отвечал? Мы же нормально общались! - голос Хинаты дрожал, выдавая зародившуюся обиду. Становилось только хуже. Кагеяма спешно выискивал то, зачем пришел, но глаза фокусироваться не хотели. А в горле такой ком засел, что проглотить его было трудно. Хината шумнул чем-то в другой стороне комнаты и продолжил: — Мы же друзья! — А? Друзья? — Конечно, дубина! - в спину прилетело что-то мелкое, Кагеяма повернулся и заметил на полу брошенный моток скотча. Будь он в футболке, было бы больно, но в курточке не почувствовалось. Лицо Хинаты всё покраснело, в руке он держал еще один маток. — Такие же друзья, как вы с Нишиноей? — Что? - между красивых бровей засела небольшая морщинка, а рот изобразил букву "о". — Я спрашиваю, мы такие же друзья, как вы с Нишиноей? - Кагеяма вдруг осмелел и выпрямился. — Н-нет. Нет конечно! — Потому что вы с ним встречаетесь? — Дубина ты! - Хината снова швырнул моток, который со шлепком отлетел от плеча. - Зла на тебя не хватает! Может тебе стоило отвечать на сообщения, а? Или хотя бы на один из миллиона звонков? Такой твердолобый, терпеть тебя не могу! - уже кричал Хината. На лбу выступила испарина, кулаки сжались. Ещё немного, и мы точно подеремся, как тогда, когда нас Танака разнимал. — Что я сделал тебе плохого? Я тебя обидел? Чем?! - голос его заметно дрожал. Становился то ниже, то выше. - Чем я заслужил такое отношение? Если чем-то заслужил... то в лицо мне это скажи, ты... придурок! — Хината, я... — Ты мне нужен был, я хотел, что бы ты был рядом. Это такая непосильная ноша для тебя, да? - он потер тыльной стороной руки ставшие влажными глаза, Тобио чуть удар не хватил. - Я слишком много хочу? Я такой невыносимый, что ли? Не подхожу тебе? Что-то не так делаю? Скажи ты мне хотя бы что я делаю не так - я бы исправился! А ты меня только игнорируешь! - слезы уже бежали по лицу, а слова превращались в непонятную кашу, прямо как мозги Тобио. Хината шмыгнул и закашлялся. — Ты что... плачешь, Хината? Боже, тупее ничего я физически не мог выдумать.       Во рту стало сухо, как в пустыне, не получалось ни вдохнуть ни выдохнуть, пока плечи Хинаты откровенно тряслись, а тишину комнаты разрезали частые шмыганья. — Ты так... ничего и не ответишь, да? - добавил наконец Хината, игнорируя наитупейший вопрос. Он вдруг поднял заплаканные глаза и Кагеяма готов был сделать, что угодно, лишь бы не видеть Хинату таким. - П... понятно... - Он медленно развернулся и засеменил в сторону выхода.       Кагеяма догнал его, когда тот уже тянулся к дверной ручке и резко развернув, прижался к нему всем телом, буквально сгребая в объятья. Рыдания вдруг стали только громче, пальцы вцепились куда-то в районе лопаток, а запах мандарина от волос в ту же секунду заполонил легкие, вызывая смешанное чувство эйфории и беспокойства. Тобио гладил его по спине и голове, не смея остановиться. Хотелось ударить себя или даже укусить, чтоб уже начал думать иногда о других. Шоё всегда был добр к нему и снисходителен, когда Кагеяма не отвечал. Неужели я действительно способен довести человека до такого состояния? Как же я ужасен! Я же сам через такое прошёл и что сейчас творю?       Хината плакал при нем лишь однажды: после проигрыша Аобаджосай, но тогда они там все уревелись. Теперь же было в миллион раз хуже, виноват был Тобио и только Тобио. Он бы понял, если бы Хината поколотил его, и даже бы не ответил ему тем же, но Хината лишь содрогался всем телом, пропуская через Тобио электрические разряды. — Хината, тише... — Хината... — Пожалуйста, Хината... — Я виноват, Хината... — Я выслушаю, всё что ты хотел сказать, Хината. Пожалуйста... перестань плакать. Ты соплями мне всю куртку измазал... — Придурок, Кагеяма! - простонал Шое куда-то в ключицу, но голову так и не поднял. Редко шмыгая и часто дыша, он добавил: - Правда выслушаешь? — Да — Всё-всё выслушаешь? — Да. — Абсолютно всё? — Да. Но уже сомневаюсь, что это хорошая идея... Почувствовав тычок в бок Кагеяма вдруг улыбнулся. — Тебе придется много слушать! — Ничего нового — Очень много, Кагеяма! Я столько не рассказал тебе. Мы почти неделю не говорили! — Выделить в расписании вечер для твоих рассказов? Руки Хинаты прижались ещё сильнее и Кагеяма немного сошел от этого с ума. — Одного вечера не хватит, ты как минимум мне пять вечеров должен! — А... твой парень не будет против? — Такой парень не будет против. — Какой это "такой"? - трудно было подавлять излишнюю заинтересованность в ответе. — Ненастоящий - прошептал Хината, снова шмыгая.       Кагеяма ничего не понял, но щеки отчего-то запылали сильнее. Длина объятий превосходила всякие нормы. Становилось тепло или даже жарко от них. И пусть. — Расскажешь тогда об этом? — Конечно! - Шоё кивнул куда-то в грудь. - Завтра устроит? Сейчас мне уже пора поспешить домой, я и так здесь с Ноей задержался. — Я завтра не совсем могу... после тренировки занят... Сестра приезжает... — Понятно... - плечи Шое опять опустились. - Может в... во Кагеяма договорить не дал: — Как на счет барбекю завтра с нами? — Чтооо? - рот Хинаты опять округлился, а глаза засияли. Очаровательно. Он отступил на шаг назад, чтоб видеть, не шутит ли Кагеяма. — Мама хочет устроить барбекю... - брюнет потрогал подбородок, без тела Шоё девать руки было некуда. - И хотела, чтоб ты пришел — Что? Серьезно? Так и сказала? - радости рыжего не было предела. Будто камень с души упал. — Да, слово в слово сказала: "Приводи на барбекю придурка из клуба" - довольно выговорил Кагеяма, тщетно подавляя улыбку и получил тычок в бок. — Я с радостью! Во сколько? — Я завтра тебе точно скажу. — Хорошо! — Сильно не радуйся, Мива - заноза в заднице... — Правда? - Хината хохотнул. - Так значит, мы точно найдем общий язык с ней, Кагеяма!       Они вышли из зала, Шоё быстро прикрыл двери на замок и повесил на плечо сумку, ожидавшую до этого у входа. Тобио привычно созерцал небо, уже ставшее темно-синим. Редкие звезды сияли, прямо как лицо Шоё, когда он был счастлив. Вроде привычно, но всегда удивительно. И красиво.       Когда предстояло расходиться в разные стороны, Хината ткнул Тобио рукой в плечо, останавливая, и под светом фонаря выудил из своей сумки те самые наколенники. — Черт, Хината, серьезно?! — Иначе бы мы так и не поговорили, Дургеяма! - выкрикнул Шое уже на бегу, задорно при этом смеясь и махая рукой. - Не забудь меня достать из чс, дурила! До завтра!