Брак по расчёту

Линьгуан-цзюнь задумчиво сидел за столом. Перед ним лежали листы с какими-то беглыми записями. Рядом за спиной стоял его верный помощник, в руках у которого было еще пару листов. — Господин, вы еще не определились?— Тихо спросил Чжучжи-лан, стыдливо смотря на своего господина. — Я не могу из этого выбирать!— Внезапно крикнул Линьгуан-цзюнь, смахнув все со стола и устало приложив руку ко лбу. — Может?..— Начал Чжучжи-лан, но его перебили. — Никаких может! Они ужасны! Неужели больше нет никого подходящего?— Линьгуан-цзюнь встал с кресла и прошелся по комнате.— Я рассмотрел всех девушек, которых ты предложил. Но с такими женами лучше оставаться девственником до конца жизни. Чжучжи-лан снова сделал попытку что-то сказать, но Линьгуан-цзюнь продолжил: — Этот глупый ребенок так и будет играть со своими баночками, пока не состарится, я-то его знаю. Раз он сам не хочет что-то менять, то его дядя сделает это за него. — Может все-таки дадите ему шанс самому найти свою любовь?. Вы же знаете его нрав.— Последний раз Чжучжи-лан постарался отговорить господина. Если не сейчас, то дальше Линьгуан-цзюнь уж точно не остановится. — Нет, я все решил. Испокон веков родители сватали своих детей, и никто не возмущался. Только это гребаное поколение сопротивляется, вот ведь нахалы!— Линьгуан-цзюнь грозно развернулся к Чжучжи-лану.— Если все так продолжится, то мы совсем обанкротимся. Похоже, придется мне проявить смекалку, чтобы женить этого идиота. — Мой Господин, вообще-то..— Чжучжи-лан покраснел, сжимая за спиной бумаги.— Есть еще один вариант. — Еще один? Так что ты до сих пор его не показал? Давай сюда.— Линьгуан-цзюнь протянул руки к помощнику, но тот не спешил отдавать листы.— Издеваешься надо мной?! — Господин, только дело в том.. Но Чжучжи-лан не договорил, Линьгуан-цзюнь прежде вырвал у него из рук стопку бумаг. Читая анкету последнего претендента, глаза Линьгуан-цзюня широко раскрылись. — Хм.. Вот значит как.— Медленно проговорил Линьгуан-цзюнь, казалось, что он взвешивает очень важное решение. Будто разговаривая с самим собой, он начал размышлять.— Единственный наследник семьи Шан. Молод, денег достаточно. Никогда не был замечен в махинациях или грязных делах. С Шан Цином мы когда-то имели довольно неплохое общение, я знаю, какой он мерзкий человек. Не будет против насолить сыну за выгодную сделку.— Линьгуан-цзюнь потирал руки в предвкушении. — Правда вот то, что он мужчина, смущает. У тебя есть его портрет?— Чжучжи-лан вздрогнул после этого вопроса. Молча, он протянул маленькую бумажку с хаотичными мазками тушью, из которых вырисовывался примерный портрет человека. На Линьгуан-цзюня смотрел молодой юноша довольно миловидной внешности. По плечам не скажешь, что сильный. Это хорошо, такого можно силой уломать. Прокрутив что-то у себя в голове, Линьгуан-цзюнь хитро улыбнулся. *** Мобэй-цзюнь разочарованно зашел в комнату. Сегодня его подставили. Опять. Дело в том, что Мобэй-цзюнь — ученый, который всей душой хотел получить государственную должность, чтобы официально заниматься своим любимым делом. Его с детства привлекала химия, физика, биология. Ему хотелось узнать, как работают те или иные вещи, почему эта водичка меняет цвет, если ее смешать с вот этой, почему яблоко упадет, если его отпустить. Одним словом, Мобэй-цзюнь был настоящим занудой. С малого возраста он погрузился в чтение скучных научных книжек, с каждым годом поднимая свои знания до небес. Где-то в пятнадцать он понял, что ему суждено стать ученым. Исследовать мир, открывать новое и увековечить свое имя в истории. Но когда горящий идеей узнать все на свете юноша пришел в университет, оказалось, что таких людей помимо него там не мало. И людей, которые хотят получить все, не делая для этого ничего — тоже. Именно из-за этой несправедливости Мобэй-цзюнь перешел дорогу какому-то богатенькому сынку, который теперь не давал Мобэй-цзюню шанса пробиться. Не смотря на то, что прошло около десяти лет с момента их ссоры, но влияние этого подонка все еще портит жизнь Мобэю. Поэтому ему остается только день изо дня сидеть у себя в комнате и проводить опыты. И каждый год сдавать экзамен, надеясь, что однажды его труды оценят по достоинству. Но насколько бы знания Мобэй-цзюня не опережали остальных, дурная молва делала все и без его помощи, поэтому по приходу домой он взял небольшую вазу, которая первая попалась ем под руку, и беспощадно разбил ту о стену, борясь с желанием разнести весь дом к чертям. Когда он немного успокоился, его дверь кто-то без спросу раскрыл, смело проходя внутрь. Линьгуан-цзюнь блистательно улыбался, чуть прикрывая лисьи глаза. "Что-то задумал."— Подумал Мобэй-цзюнь, оглядывая дядю. Холодно встретив родственника, Мобэй-цзюнь сел за длинный стол, чтобы достать какие-то книги из ящика. — Ну что, племянник, как прошел твой экзамен?— Не спуская с лица улыбки, смотрел Линьгуан-цзюнь, который явно уже знал результаты. — Зачем ты пришел?— Грубо ответил Мобэй-цзюнь, желая поскорее избавиться от неприятной компании лживого старика. — Ну что ты сразу так? У меня хорошие новости. — Новости?— Мобэй-цзюнь саркастично хмыкнул и, не поворачиваясь к дяде, начал писать в дневнике.— И какие же? Линьгуан-цзюнь положил на стол перед племянником договор. Пробежавшись глазами по первым строкам, Мобэй-цзюнь произнес: — Свадьба? Какое мне дело до чьей-то свадьбы? Если пришел только чтобы показать это, то можешь уходить. — До собственной свадьбы дела нет?— Насмешливо сказал Линьгуан-цзюнь, сдерживаясь, чтобы не засмеяться, и забрал лист. — Что?!— Мобэй-цзюнь вскочил с места, выхватывая уже чуть помятый договор. Он прочитал все до самого конца. А Линьгуан-цзюню удалась сладкая возможность наблюдать, как лицо племянника суровеет с каждой секундой, а температура в комнате опасно падает. Нечасто удавалось вывести его на такие эмоции. — Ты что, с ума сошел?! Я не собираюсь жениться, ты меня не заставишь. — Заставлю.— Показал клыки Линьгуан-цзюнь.— Если, конечно, ты не хочешь лишиться всех своих научных игрушек. — Ну и ладно! Мне не нужны твои деньги. Я могу спокойно— — Ты уже не отвертишься, А-бэй. Я послал письмо Шан Циню, а он, уж поверь мне на слово, не будет против этой свадьбы. В конец рассвирепев, Мобэй-цзюнь замахнулся кулаком, но дядя ловко уклонился, в ответ ударив его в солнечное сплетение. Линьгуан-цзюнь остановил следующие удары, продолжая: — Мобэй. Так будет лучше для всех нас. Я знаю, что из-за своих глупых увлечений ты даже не думаешь о семье, но я принес тебе все на блюдечке с голубой каемочкой! У этого парня есть деньги на твои эксперименты, и сам он по себе милый и покладистый, ты точно найдешь с ним общий язык! Так что не противься моему предложению. Ты все равно не имеешь юридической силы на отказ, если другая сторона согласится. А они согласятся, Мобэй-цзюнь! Ха-ха-ха-ха!— Линьгуан-цзюнь не выдержал, и все-таки звонко засмеялся, смотря на удивленное лицо племянника. *** Шан Цинхуа писал отчет о продажах, когда дверь его комнаты чуть ли не снесли от сильного стука. Шан Цинхуа подошел к двери и открыл замок. На пороге стояли его родители, которые уж слишком редко появлялись в этом месте. Когда несколько лет назад на него скинули управление их семейной торговлей, Шан Цинхуа стал видеть родителей максимум раз в год. Хотя и до этого они виделись только чтобы отчитаться перед друг другом. По общению с родителями Шан Цинхуа ни капельки не скучал, ведь в детстве эти люди спихнули сына на руки нянь и сиделок, посещая того по праздникам. Они вынужденно общались друг с другом лишь потому, что их связывали никому не нужные семейные узы. — Мама, отец,— Вежливо поклонился Шан Цинхуа.— Зачем вы навестили этого сына? — Нам пришло очень занятное предложение.— Сказал Шан Цинь, проходя мимо сына и садясь на диван.— Принеси чай и садись. — Конечно, отец. Шан Цинхуа быстро разлил чай по чашкам и сел напротив родителей. Те поглядывали на него как-то странно, но Шан Цинхуа решил не зацикливать на этом внимание. — Какое у вас дело к этому сыну?— Снова спросил Шан Цинхуа. Шан Цинь дал ему открытое письмо. Шан Цинхуа, подозрительно поглядывая на родственников, достал письмо и прочитал. — Это.. Я надеюсь, это просто шутка?.— Но родители смотрели на него со всей серьезностью. — Нет, Цинхуа. У тебя будет свадьба. Мы принимаем предложение. *** — Нет! Я не собираюсь ни за кого выходить замуж! Вы, что, издеваетесь?!— Юный владелец бизнеса вскочил с дивана, отец так же поднялся, мать же осталась спокойно сидеть, разглядывая свой новый маникюр. — Шан Цинхуа, немедленно сядь и не повышай голос на отца!— Шан Цинь угрожающе сузил глаза и начал медленно надвигаться на Шан Цинхуа, из-за чего ему пришлось так же медленно отходить. — Вы не можете решать мою судьбу.— Вновь крикнул Шан Цинхуа, уже находясь на крани истерики.— Я и так по вашей милости занимаюсь бизнесом, это несправедливо! — Шан Цинхуа!— Отец дал пощечину сыну, отчего крик сразу затих. Шан Цинхуа потер ноющую щеку и последний, финальный раз посмотрел на Шан Циня, тщетно пытаясь рассмотреть на его лице хоть каплю сочувствия, но каких-либо эмоций кроме удовлетворения там не было. — Дату я назначу позже. А пока найди себе свадебное ханьфу.— Распорядился Шан Цинь и вышел из комнаты. Вслед за ним, отпив чай, проследовала мать. Шан Цинхуа остался стоять посреди комнаты, потихоньку начиная понимать, что ему не поздоровится. *** Вскоре организовали свадьбу. На торжество приехали как знатные люди, так и просто знакомые обоих семей. Все были ужасно удивлены, что состоится такой пышный брак между двумя мужчинами. Хоть среди высшего общества были представители меньшинств, но они обычно скромно подписывали свадебный договор и устаивали маленькую встречу самых близких людей, не выставляя свои отношения напоказ. Однако, все указывало на то, что намерения у семей серьезные: если бы у них были легкие, ни на что не претендующие отношения, то до подписания договора дело бы не дошло. Ведь по недавно введенному закону, развестись можно было только после года совместного проживания, после "Пробного брачного года". Так государство пыталось снизить количество разводов и повысить прирост населения. Но сейчас Мобэй-цзюнь и Шан Цинхуа были готовы убить тех, кто это придумал. Если бы не этот закон, то они тихо развелись бы, чтобы родители ничего не узнали. Но, видимо, им придется целый год терпеть друг друга. Шан Цинхуа рассматривал в зеркало свое пышное красное одеяние. Сам он, конечно, не пошел ничего покупать, поэтому за него все сделали слуги. Ханьфу было настолько красивым, что он не мог оторвать от него глаз. Шан Цинхуа осмотрел свои золотые украшения, которыми его обвесили как новогоднюю елку. Внутри распространялся животный ужас, Шан Цинхуа не знал, чего ожидать. Отец даже не дал увидеть жениха, да и Шан Цинхуа, если честно, сам не горел желанием, до последнего пытаясь отложить мысль о том, что его могут выдать замуж за старого и мерзкого старика. Или за ненасытного извращенца. Или за садиста. Или просто за раздражающего человека.. К тому же, этот человек может вовсе не захотеть разводиться после Пробного брачного года. Это пугало.. Но еще больше Шан Цинхуа пугала его первая брачная ночь. У него и девушек-то не было, с количеством его работы о них он даже не думал. А то, что по сути впервые встреченный незнакомый человек сразу ляжет с ним в постель — казалось поистине бездушным. Но больше задерживаться было нельзя, его уже позвали на церемонию. Шан Цинхуа лицом к лицу вышел к своему мужу. Они оба были мужчинами, так что закрываться вуалью не было смысла. Это дало Шан Цинхуа шанс бегло рассмотреть мужа. "Ну хоть не страшный.."— Выдохнул Шан Цинхуа, после чего тут же поймал на себе яростный, готовый порвать в клочья, взгляд.— "Хоть бы не садист, хоть бы не садист, хоть бы не садист.." *** Мобэй-цзюнь, выйдя к своему новоиспеченному супругу, не мог понять, как себя вести. Сначала он увидел большие яркие глаза, потом мягкий овал лица, тонкие губы, пухленькие щечки, изящную шею, узкие плечи.. А потом он вспомнил, что их поженили насильно, и вмиг враждебность накрыла его с головой. Хотелось испепелить этого человека прямо на месте, чтобы он больше не мешал жизни Мобэй-цзюня. К сожалею, на церемонии этого сделать было нельзя, и Мобэй-цзюню оставалось только дождаться ночи, чтобы саморучно договориться обо всем. *** Церемония пролетела незаметно, утонув в мыслях, Шан Цинхуа очнулся только тогда, когда слуги затолкали его в комнату. Было темно, только кое-где стояли свечи, которые отдавали красным. Сердце сильно застучало, предвещая следующие события. Чтобы хоть немного остыть, Шан Цинхуа снял верхнюю ткань ханьфу. Когда он расстегивал очередной золотой браслет, дверь тихо открылась. Шан Цинхуа шарахнулся от внезапного звука. Мужчина прошел к Шан Цинхуа, гордо смотря на того сверху вниз. Теперь Шан Цинхуа почувствовал настоящую угрозу.. Пальцы сильно сжали рукава, и, хоть по правилам "невесте" (А Шан Цинхуа в этой ситуации точно был не мужем..) запрещено было поднимать первой голову, Шан Цинхуа рискнул и глянул на мужчину, чье лицо источало сильное презрение. Они не сказали друг другу ни слова, просто какое-то время стояли напротив, держа зрительный контакт. Спустя пару минут такого молчаливого противостояния, Шан Цинхуа весь покрылся потом, он поджал губы и все-таки решился начать диалог: — Эм.. Привет?.— Тихо произнес он, но муж никак не отреагировал. Он продолжал сжигать его взглядом, отчего Шан Цинхуа мялся на месте.— Слушай, а.. Как тебя зовут? Муж сначала схмурил брови, и Шан Цинхуа подумал, что тот говорить с ним не собирался, но в последний момент он открыл рот и низким басом произнес: — Мобэй-цзюнь.— Шан Цинхуа тихо повторил имя супруга.— А ты Шан Цинхуа. Мобэй-цзюнь не задал вопрос, сказал утвердительно. Шан Цинхуа оставалось только кивнуть, все еще не понимая, что хочет от него муж. — Знаешь, эм.. Я.. Никогда.. Эм..— Мысли путались, а рот все никак не мог произнести то, что Шан Цинхуа уже кучу раз обдумал у себя в голове.— Я никогда еще.. Ну.. Не занимался этим. М-можешь быть помягче со мной?..— Полностью покрывшись румянцем, Шан Цинхуа взглянул на Мобэй-цзюня.— Пожалуйста?. — Да я!— Мобэй-цзюнь задохнулся от недовольства.— Я не собираюсь с тобой ничего делать! Ты мне противен! — А.. ну... Глубоко вздохнув, Мобэй-цзюнь серьезно посмотрел в глаза Шан Цинхуа и спросил: — Ты хочешь этот брак? — Нет.. Меня.. Меня заставили. — Меня тоже.— Мобэй-цзюнь подошел ближе, уже не источая такую яростную ауру.— Сегодня ночью ничего не произойдет, но никто об этом не должен узнать. Ты понял? Шан Цинхуа кивнул. "Так мы в одной лодке.. Тогда вовсе не обязательно делать все, чем обычно занимаются женатые люди?"— Прокрутил в голове Шан Цинхуа и обратился к Мобэй-цзюню. — Раз мы оба против этого брака.. Тогда давай жить, как прежде? Я обещаю отчитываться перед родителями, что у нас в отношениях все хорошо. Никто об обмане не узнает.— Шан Цинхуа начал аккуратно снимать с тела оставшиеся украшения.— А после истечения Пробного года, спокойно разведемся. — Ха.— Улыбнулся Мобэй-цзюнь, смотря на мужа.— Да ты читаешь мои мысли. Идет. Мобэй-цзюнь тоже снял с себя все лишние предметы и начал готовиться ко сну. В ту ночь Мобэй-цзюнь лег на пол и быстро заснул, а Шан Цинхуа, мучающийся от бессонницы и навязчивый мыслей, еще полночи провалялся на роскошной кровати, проснувшись поздно днем. *** Когда Шан Цинхуа встал, в комнате стояла гробовая тишина, только ветер тихо поддувал из окна. Услышав, что Шан Цинхуа проснулся, к нему в комнату попросилась помощница. Она помогла Шан Цинхуа с одеждой и, поклонившись, вышла, чтобы приказать готовить завтрак. "Завтрак? Ох, после вчерашнего есть совсем не хочется."— Подумал Шан Цинхуа и нехотя поплелся на нижний этаж. Так как его положение было куда выше статуса его нового мужа, жили они теперь в доме Шан Цинхуа. Поэтому Шан боялся случайно наткнуться на него. Шан Цинхуа вошел в столовую и увидел уже два приготовленных набора для еды. Он сел, нервно постукивая пальцами по столу. Через несколько минут в помещение вошел Мобэй-цзюнь, громко хлопая дверью, и тем самым пугая Шан Цинхуа. Он оглянул немного сонного супруга и, больше не смотря на того, статно сел за стол. Тут же слуги принесли различные блюда. От всего пахло просто божественно, жаль, что из-за плохого настроя Шан Цинхуа не оценил старания поваров. Мобэй-цзюнь же, будто ничего не чувствуя, спокойно жевал еду. Шан Цинхуа пытался проглотить свой завтрак, когда Мобэй-цзюнь злобно на него глянул из-под ресниц. Чуть испугавшись этого взгляда, Шан Цинхуа поперхнулся. Сглотнув еду, он услышал голос супруга: — Давай сразу договоримся.— Твердо начал Мобэй-цзюнь, безжалостно разрезая мясо в своей тарелке.— Я требую только одного: Не доставай меня. И я, конечно, тоже не буду тебя беспокоить. — Эм.. Да.. Я.. — И еще.— Мобэй-цзюнь посмотрел прямо в глаза Шан Цинхуа.— Выдели мне немного денег на опыты. Если мои домыслы верны, то скоро я разбогатею от этого открытия.— Шан Цинхуа удивился этому заявлению. Он не знал, что его муж увлекается наукой. Хм, нужно бы раздобыть про него информацию. — Хорошо, можешь брать деньги, когда захочешь. Только если будешь покупать что-то дороге, то, пожалуйста, хотя бы предупреждай. Мобэй-цзюнь кивнул, и они молчаливо продолжили прием пищи. Однако, из-за неощутимого давления, Шан Цинхуа не смог нормально поесть, поэтому быстро ретировался из зала, толком и не позавтракав.