are you even sorry?

До блеска вычищенная туфелька из выделанной овечьей кожи стукнула каблуком по скользкой грязи брусчатки Бирмингема. Девушка, вышедшая из автомобиля, подняла глаза в мрачное плаксивое небо, в этот же момент ловя себя на мысли о том, что грязь с ее туфель, кажется, больше не смоется никогда. Но больше всего жаль было новые, выгулянные в первый и, похоже, последний раз брюки из кавалерийского твида — низ штанин безбожно запачкался несмотря на каблук, не позволяющий им подметать собой пол. — Встретимся через час, Джейми, — бросила она через плечо темноволосому юноше за водительским креслом и, не дождавшись ответа, захлопнула чугунно-черную дверь «Форда». Одетая отлично от местных дам — в мужской костюм, прятавшийся под бордовым шерстяным пальто, Эллейн Браунинг проследовала к высокой деревянной двери здания напротив. Окна и вывеска с зияющими дырами от пуль, слезающая с фасада краска и лужа нечистот прямо перед входом заставили неприязненно сморщить нос. С тех пор, как она стала главой своей маленькой семьи, обстоятельства словно обязывали сжать руки покрепче в кулаки и взрастить в себе железную волю. Элли давно отучила себя наряжаться в исконно «женские» образы, навсегда исключив любые намёки на лёгкость и нежность — выкинула юбки, рюши, блузки из неестественно ярких тканей. Обернувшись на всё это время молчавших и оглядывающихся вокруг девушек, Эллейн привлекла их внимание. — Девочки, вы помните всё, что я вам говорила? Вы — элита, поэтому ведёте себя соответствующе: на низости не реагируете, на лицах лёгкая, но не вызывающая улыбка, во взгляде щепотка невинности. Помните, мужчины любят глазами. — Элли вещала спокойным, почти дружелюбным голосом. Ей не нужно было использовать командный тон, чтобы быть услышанной и понятой должным образом. Однако, она предупредительно сощурилась на блондинку, уже открывшую было рот, чтобы ответить какой-то дерзостью. — Постарайся хотя бы при Сабини не закатывать глаза, Сюзи. — Эллейн еще разок оглядела девушек с головы до ног и сделала медленную затяжку терпким табаком, пытаясь вспомнить, о каких еще потенциально неприятных сценариях надо их предупредить. Блондинка же тупо захлопнула рот, поджав губы. Тряхнула копной волос, распущенных по приказу Элли специально для встречи с будущей «крышей». Две другие девушки переводили взгляд с Эллейн на Сюзи и обратно, прекрасно зная, что вмешиваться себе дороже — лучше похихикать издалека. Пригладив туго завязанные в пучок орехово-русые волосы намокшей от накрапывающего дождя рукой, она проследовала внутрь здания. Несмотря на внешнее убожество, внутри ресторан выглядел лучше, чем могла себе представить Элли, но хуже, чем ей бы хотелось. В нём чувствовался характер хозяина — всё такое же показушное и насквозь фальшивое. Из того, что успела заметить девушка, особо выделялись шторы, которые, как казалось издалека, сотканы из дорогих тканей, но на деле же оказались подёрганными тряпками. Хорошо одетый джентльмен, уточнив имя посетителя и с интересом оглядев трёх симпатичных девушек, плетущихся за Эллейн хвостиком, проводил особу к столу, за которым восседал Дарби Сабини — центральная фигура среди итальянских рэкетиров, как и все активно мимикрирующий под честного бизнесмена. Не имеющий морального права отказывать себе в послеполуденной сиесте, Сабини нередко предпочитал встречать гостей за трапезой: на круглом лакированном столике остывали фирменные лакомства его одноименного ресторана. «Сейчас меня примут за безумную сутенёршу, потом предложат крышу, а затем приставят дуло к виску», — проглотив неприятный ком в предвкушении грядущего разговора, Эллейн шагнула в просторный и пустой зал заведения. А вот и ещё одно доказательство непрезентабильности: стол, за которым восседал Сабини, поцарапан, как и пол под ним, пострадавший от постоянного передвигания стульев. Но оценить обстановку как следует не удалось. — С чем пожаловали, мисс Браунинг? — не тратя времени на элементарные манеры, он даже не удосужился поприветствовать гостью и её сопровождающих. Мягким движением выдвинув кованый стул, Эллейн опустилась на него и медленно закинула одну ногу на другую. Его безупречно пошитая шляпа, аккуратные усы, аляпистый цветок в кармане пиджака — все это едва ли помогало создать хотя бы малую иллюзию, что мужчина перед ней обладает совестью, вкусом и способностью к анализу. Разве что, судя по взгляду: он тут же заприметил красоток позади Эллейн, и теперь не мог его отвести. — У меня для вас коммерческое предложение, мистер Сабини, — Элли подхватила стремительный тон беседы и махнула девочкам, чтобы те улыбнулись богато одетому господину. — Я открываю бар в Смолл-Хите и не хочу, чтобы его спалили после первого же стакана джина какие-нибудь неотёсанные маргиналы… Или еще кто похуже. Как будто услышав незнакомое слово, Дарби смутился, тут же сально облизнувшись на самую красивую из шлюх — рыжую длинноногую Вивьен. Затем Сабини вновь перевел на Браунинг масляный, вызывающий чувство дискомфорта, взгляд: — И что же, я так понимаю, породистые сучки в обмен на протекцию? — за репликой последовала плотоядная ухмылка: он даже не удосужился скрыть, что Эллейн тут же попала в фокус внимания слова «сучки» вместе с девушками позади. Ни костюм, ни деловой настрой не смогли притупить в Сабини чувство, будто каждая девушка хочет разделить с ним постель. Но нужно было притворяться, что она не замечает этого, иначе черт разберет, что взбредет в голову бандита в следующую же секунду, хоть Браунинг и пришла на деловую встречу предусмотрительно безоружной. — Верно. Красивые девушки, все здоровы и с документами. Можете сами убедиться, для того они и здесь, — Браунинг с абсолютно непроницаемым лицом, выдерживая паузу, наблюдала за тем, как Дарби непринужденно кусал брускетту, продолжая водить вызывающим взглядом по её телу. «Животное», — фыркнула про себя Элли, наблюдая за отталкивающей мимикой Сабини вкупе с его плохо скрываемой тупостью, которую Браунинг терпеть не могла, еле сдерживая себя каждый раз, когда кто-то в ее присутствии задавал глупые вопросы или нёс очевидную ахинею. — У меня нет времени на женские интриги, детка, говори все условия, или я прямо сейчас опробую твой «товар», — сальные черные глазки Сабини загорелись, а под жирными от сардин усами вновь пролегла похотливая ухмылка. Захотелось стряхнуть с себя его мерзкий взгляд, но вместо этого Элли лишь подтянула вверх уголки губ. — Конечно, вы можете угощаться в любое время, когда вам будет угодно. После того, как мы договоримся. — Еще одна пауза. Неудачная попытка выстроить личные границы суровым взглядом. Сабини отложил бутерброд, отрывистыми движениями вытирая руки атласной салфеткой. Мужчина свёл брови и поднял глаза на Эллейн с немым вопросом: ни разу в его имения не приходила женщина, да ещё и такая упорная, по делам бизнеса. Вскочив с насиженного места, он подошёл к девушкам, дабы осмотреть приведённых мисс Браунинг поближе. Все, кроме Беллы — миловидной брюнетки с огромными глазами, даже не пошевельнулись от такого напора, но та вздрогнула, когда в подбородок вцепилась чужая смердящая рыбными консервами рука, поворачивая голову в разные стороны. После он перешёл к блондинке Сюзи, молчавшей, однако продолжавшей смотреть на него высокомерным взглядом, совсем не свойственным шлюхам. Сабини этого не замечал, оценивая, скорее, её тело и волосы, но от Эллейн не укрылась беспечная выходка блондинки. Нутро сжалось в пульсирующий комок в с трудом скрываемом страхе, что девчонка сейчас отмочит что-то в своем духе и испортит сделку. Когда же итальянец решил прямо проверить качество «товара», ухватив девушку за талию, Элли замерла, перестав покачивать ногой. Она прожигала взглядом Сюзи, округлившую в удивлении рот, молясь всем известным богам, которые не сильно помогали ей до этого, о том, чтобы девушка не реагировала. Стоит одному-единственному слову сорваться с пухлых губ, как весь план полетит к чертям. — Мы ещё не договорились, — проговорила с показательно ледяным спокойствием Элли сквозь сжатые зубы. — Мои девочки не скаковые лошадки, такого тщательного осмотра не требуется, однако, если вас интересуют подробности, при мне имеются справки. В этот момент Дарби будто слетел с катушек и выхватил револьвер из-за пазухи, приставляя дуло к горлу теперь уже не такой уверенной в себе Сюзи. — Пытаешься мне указывать? — прокричал он скрипучим гоготом в лицо Элли. — Ты не в курсе, с кем имеешь дело? А? — он размахивал оружием точно так же, как пару минут назад — бутербродом. Браунинг натянула улыбку на застывшее в страхе лицо и рефлекторно сжала ладонь в кулак. «Мама говорила, что от него можно ожидать что угодно. Что еще она говорила?..» — продолжая поддерживать зрительный контакт с итальянцем, Эллейн раздумывала над дальнейшими действиями, используя случившуюся паузу по максимуму, чтобы придумать наиболее верный ответ для вспыльчивого Дарби. — Стреляйте, если вам угодно, мистер Сабини, — в глазах каждой из красоток пробежала искорка ужаса. Они были готовы сорваться с места и бежать без оглядки, не веря в то, что Эллейн так легко предала их доверие. Даже Сюзи не верила, что «грязная сутенёрша», как любила она шептать за спиной, была способна на такое. — Я найду новую шлюху быстрее, чем вам принесут десерт. А пока взводите курок — кстати, вы его не взвели — подумайте, работает ли у вас кто-то настолько же оперативно. — Браунинг с видом абсолютного равнодушия вытащила из внутреннего кармана пиджака портсигар. Итальянец зачем-то взвёл курок и выстрелил в стеллаж с крепкими напитками. «Так вот почему этот, с позволения сказать, ресторан так хреново выглядит…» — Элли сделала первую затяжку, показательно скучающе ожидая, когда мистер Сабини прекратит клоунаду и перейдет к переговорам. На самом деле хотелось выпустить весь воздух из перенапряженных легких: он мог выстрелить в нее вместо стеллажа, забрать девочек себе вместе с их документами, но не сделал этого. Почему? А черт его разберет. При общении с такими, как он, каждую минуту есть риск словить пулю. Последнюю пулю. Первую она впустила в своё юное тело еще на войне. — Я должен лично убедиться, что ваши шлюхи меня не опозорят. И что ваше предложение подходит в первую очередь мне, — с напускным пафосом ответил Сабини. — Все абсолютно прозрачно. Я открываю бар и, зная порядки этого города, забочусь заранее о всех… — девушка перевела взгляд в витраж окна, за которым в такой час должны были играться солнечные лучи, но вместо этого поджидала только обволакивающая серость и без того хмурого Бирмингема. Она подбирала правильное слово, ведь «гребаная мафия», «чертовы рэкетиры» и «беспринципные ублюдки» вряд ли были уместны в такого рода разговоре. — Потенциальных угрозах. Элли внезапно осознала, что Сабини вряд ли когда-то сталкивался с новыми общественными течениями, строящимися главным образом вокруг расширения прав женщин. Они все чаще оказывались «у руля» успешных начинаний. И Эллейн улыбнулась — уже скорее по привычке, чем действительно этого желая, особенно после произошедшего. Но в этом жесте словно промелькнула жалость по отношению к застрявшему в прошлом «бизнесмену», который тешил себя показной стрельбой в уже и без того потрёпанном заведении. Однако взглядом она прошлась деловито, оценивающе, примеряясь к новой для себя стратегии, которую её мать назвала бы «сотрудничество на грани угодничества». Она, кажется, всё-таки смогла пройти его своеобразную проверку на готовность выслужиться, пусть и в свойственной ей спокойной манере, а не ползая на коленях и умоляя. Для такого как Сабини этого было вполне достаточно, ведь самое сложное — наверняка впереди. Спустя пару вопросов о технической части сделки и горстки реплик с оттенком заискивания, Сабини принял предложение. Наверняка он был уверен в том, что мисс Браунинг безусловно устрашена его статусом, поскольку глубже очевидного заглядывать не умел. Но в это время она с еле скрываемым, животным страхом в карих глазах использовала свои преимущества для того, чтобы ближе подобраться не только к грязным мыслишкам итальянца, но и к достаточному расположению, чтобы он согласился на сделку. И он пожал руку Элли в знак согласия, впечатленный, видимо, ее выдержкой. Ну или ее тщательно подобранными и тонко воспитанными под такой типаж мужчин девочками… Выйдя из итальянского заведения, в котором, как бы смешно ни звучало, ей даже не предложили бокал игристого, Эллейн встретила своего брата, вышагивающего в рабочем костюме с ящиком инструментов. — Успел? — озадаченно спросила девушка, настолько утомленная беседой с Сабини, что хотелось немедленно вернуться домой и залезть в ванную, чтобы оттереть с себя самой жёсткой мочалкой его грязные речи. — Успел, — довольный собой, парень приосанился и прыгнул за руль «Форда», сигнализируя девушкам по найму о том, что можно занимать место в авто и ехать в паб. Этих бедолаг ждала еще немыслимая куча работы: прежде, чем промышлять проституцией в красивом месте, это место надо было хорошенько надраить и привести в божеский вид. Тогда мужчины типа Дарби Сабини без тени брезгливости будут платить хорошие деньги, чтобы воплощать в жизнь свои самолюбивые фантазии, в которых они представляют, как красиво дерут привлекательных сучек.

⊹──⊱✠⊰──⊹

— Доброе утро, мадам, — Джейми Браунинг с чувством легкой тревоги шагнул на порог офиса Шелби Компани Лимитед. Помещение встретило его шелестом пересчитываемых денег и сигаретной дымкой, заполнившей пространство терпким запахом табака. Поток воздуха из открытой двери прошествовал по залу, заставив ощутить ещё и призывно сладкий аромат женских духов с нотками вишни и чего-то, напоминающего опасность. Джейми на мгновение залюбовался статной секретаршей главы бизнеса Шелби, неосознанно погрузившись в воспоминания о семье, когтями впившееся в слишком юное для таких тревог сердце. Они не оставили шанса воспротивиться и обернуться на пути, на который он уже самостоятельно вступил. — Доброе утро… — оторвав голову от бесчисленных бумаг, Лиззи по скромной одежде и ящику с инструментами в руках признала мастера по ремонту проводки. — Проклятые дети. Обрубили связь прямо посреди приема ставок, — девушка обогнула стол парой кокетливых покачиваний бедрами и взмахом руки указала направление поломки. — Да уж… — нарочито басистым голосом буркнул Браунинг младший, стараясь придать своему облику несколько трудовых лет. Парень преднамеренно пытался, используя все известные ему манеры, выдать в себе матёрого и мужественного ремонтника, которым он, без сомнения, пока не являлся: расправленные плечи, нарочно отрощенная щетина, которая делала заметнее нахальство заигрывающей улыбки на румяном мальчишечьем лице и сигарета с крепким табаком в зубах. — Вы не переживайте, все исправим… — сплюнув накопившуюся во рту горечь, парень вальяжной походкой проследовал за секретарем. На выходе из конторы богато одетая женщина с изящной укладкой по последнему велению моды конца двадцатых годов, с прищуром выпустила облако дыма в воздух. Драгоценные кольца на её пальцах блеснули в свете ламп, как сверкают обычно глаза затаившейся перед броском змеи. Очень внимательно проводив спину подозрительно молодого ремонтника, Полли снова приложила к губам сигарету. Джейми ощутил лопатками ее прожигающий до пепла взгляд, чувствуя неладное: дай он сейчас хоть малейший повод усомниться в его действиях, он сразу получит пулю в затылок. — Лиззи, — о спину ударилась волна властного голоса. Браунинг остановился, чуть было не наступив на пятки резко затормозившей секретарши. Прерывисто выдохнув, задушил на корню мгновенное желание повернуться в сторону резко заговорившей особы. Его явно проверяли, а потому юноша вынужден был показать самый равнодушный вид, оперевшись о косяк, как делают обычно брутальные парни. — Как освободишься, явись в мой кабинет. Лиззи кивнула, заверив этим, что помнит о своих прямых обязанностях. Позади раздался удаляющийся стук каблуков, и тогда Джейми позволил себе немного расслабиться. Секретарша произнесла себе под нос что-то невнятное, похожее на ругательство, а юноша мысленно с ней согласился. Проследовав за Лиззи к трансформаторной будке, Джейми принялся за работу. Оправдавшись наличием требующих особого внимания забот — хотя на самом деле ей не прельщало морозить ножки в тонких колготках на заплеванном заднем дворе, — Лиззи убежала в контору, заранее рассыпавшись в благодарностях работнику нелегкого труда. Благо, Эллейн, которой удалось доучиться в мастерской и получить категорию монтажника электрических сетей, за столько лет успела научить брата азам сего не такого уж сложного, хоть и весьма опасного, дела. Когда работа над будкой была успешно проделана, а телефония в офисе Шелби прошла проверку, Лиззи расплатилась с ремонтником и с совершенно непринужденным видом вернулась к своей работе. Вероятно, расчет оправдал себя: проститутку можно научить печатать на машинке и сортировать бумажки по разноцветным папкам, но на аналитическое, более глубинное, мышление вряд ли стоило надеяться.

⊹──⊱✠⊰──⊹

Долговязый джентльмен, демонстративно махнув лацканом пиджака, из-под которого блеснул револьвер в кожаной сбруе, вёл роскошно одетую даму по лабиринту из доброй сотни деревянных бочек прямо в кабинет Альфи Соломонса. Шёл он быстро, на пустые разговоры не разменивался, лишь периодически кидал взгляд на неожиданную гостью, запросившую аудиенцию с боссом. Деловая особа же грациозно плыла вслед за мужчиной, свысока поглядывая на показывающихся в каждом проёме охранников. На лице ее блистала лёгкая улыбка предвкушения, а едва тронутые морщинками уголки глаз выдавали настроение предстоящего водевиля. Манера бесцеремонно вглядываться в каждое лицо по пути в кабинет раздражала джентльмена-провожатого, да настолько сильно, что он специально прибавил шагу. — Не спешите вы так, дорогуша. Леди на каблуках, если вы не заметили, — с легким упреком сказала женщина певучим голосом. В ответ раздалось только насмешливое фырканье, ничуть не смутившее даму. Она всё продолжала изводить его нарочито медленными и выверенными движениями вплоть до заветной комнаты. Уперевшись взглядом в массивную дверь из тёмного дуба, женщина расправила несуществующие складки на идеально выглаженном платье из вискозного крепа, украшенном черным бисером и ажурным кружевом, задрала подбородок повыше и буквально заставила себя постучать, прежде чем без предупреждения ворваться в чужое пристанище. Как только раздалось приглушённо-невнятное бурчание по ту сторону двери, дама шагнула в просторный кабинет. Богато обставленный, он не являл собой оплот безвкусия и излишнего пафоса, как успел заметить острый для её возраста взгляд гостьи. Наоборот, всего было в меру: тут и светильники с тонким золотым узором, лакированный стол из красноватого ореха, прикрытый аккуратными стопками бумаг и заставленный полными бутылями из прозрачного стекла, и, самое главное, — кожаное кресло. На нём и восседал предмет прямого интереса дамы, кокетливый взор которой успел подметить сразу несколько привлекательных черт в умных глазах, густой бороде и массивных плечах хозяина кабинета. Вскинув руку в перстнях, он небрежно махнул на стул перед собой, а сам откинулся на спинку кресла. С заметными удивлением и интересом разглядывая гостью, он подметил, что и она изучает его в ответ. Несмотря на взаимное молчание, они уж точно знали, с чего начать, но не спешили с этим. Женщина плавно присела на предложенное место, изящно закинула ногу на ногу, без стеснения манерничая в присутствии мужчины, словно выясняя, способно ли его это смутить. Глаза свои она перевела на стол, осматривая черную широкополую шляпу, но внезапно взглядом зацепилась за карандашик, которым за мгновения до её прихода мужчина делал пометки в документе. Рука на автомате потянулась к канцелярской принадлежности, фиксируя её ровно параллельно небольшой стопе бумаг. — Интересное начало… — произнёс мужчина, приподняв брови почти что в изумлении. Женщина с непринуждённой улыбкой замахала длинными ресницами, ожидая продолжения. — Не хотите что-нибудь ещё поправить? Нет? Моему кабинету бы не помешала женская рука, не стесняйтесь. — Благодарю за щедрое предложение, но я здесь не для того, чтобы становиться вашей хозяйкой, — её улыбка стала шире от двусмысленности прозвучавшей фразы. — Меня зовут Констанция Браунинг, и я желаю заключить с вами, мистер Соломонс, — остановилась на мгновение и с придыханием продолжила, — выгодную сделку. — Если вы знаете место, куда нужно идти за выгодными сделками, то не удивительно, что и имя моё вам хорошо известно. Не каждый день Альфи имел удовольствие общаться с такими эффектными коллегами, и, то ли из неподдельного интереса, то ли из соображений выгоды, не скрывал этого, возвращая особе каждый взгляд. Мол, играй со мной, пока я это позволяю. Констанция протянула руку, желая закрепить знакомство рукопожатием, но Соломонс вместо этого оставил на тыльной стороне ладони поцелуй, вызывая этим кокетливую улыбку на губах, накрашенных алой помадой. — Я весь внимание, — мужчина вновь прильнул широкой спиной к креслу, ожидая дальнейших действий гостьи. После недолгой паузы он опомнился и наполнил хрустальный стакан белым ромом собственного производства и неспешно протянул его даме. — Угощайтесь. Констанция пристальным взглядом оценила жидкость на предмет мутности, а затем повела напудренным носом, вдыхая аромат напитка. Сделав небольшой глоток, легким кивком головы она выказала свое одобрение. — Тростник и нотка дуба… То что нужно, — хлопнув накрашенными ресницами, миссис Браунинг выудила из сумочки контракт. — Я хочу, чтобы ваш ром подавали в моем баре. Альфи не спешил с ответом: он повел кустистыми бровями, надел очки в золотой оправе и принялся изучать документ, второй рукой поглаживая тронутую сединами бороду. С женщинами можно играть сколько угодно, пока вас не связывает бизнес, но доверять им на слово или очаровываться сладкими речами, когда дело доходит до сотрудничества, Соломонс давно себя отучил. С недоверчивым прищуром просмотрев бумагу, он вновь поднял еще более любопытный взгляд, блеснувший искоркой интриги. Мужчина не мог объяснить, чем больше заинтересовала его Констанция: своей персоной или же предложением? — Женщина открывает бар в Смолл-Хите… Вы либо отчаянная бандитка, либо полная дура, — пробурчал Соломонс. — Сколько костей вы переломали своими каблучками, принимая такое решение, миссис Браунинг? — Ох, бессчетное количество… — дама ответила на явную грубость в свой адрес хищным взглядом, но оставила в голосе нотки довольной хрипотцы. — Но вы можете быть спокойны, — щёлкнула крышка портсигара. Констанция без разрешения хозяина зажгла сигарету. — Пока мой каблучок не оказался на ваших яйцах. — Кошачья улыбка открыла дверь к флирту на грани хамства. Шумно выдохнув, Альфи сложил на груди руки с закатанными по локоть рукавами льняной рубашки. Он задал провокационный вопрос и получил соответствующий ответ, который теперь уже не интригует, но возбуждает. Особенно тем, что несмотря на дерзость она пришла с абсолютно легальным предложением. — Что ж… — Соломонс покачал головой, явно о чем-то задумавшись. — Неужто вам действительно пришелся по вкусу напиток для кочегаров и грузчиков?.. — Неужто вы такого мнения о собственном детище? Или решили подловить меня на лести? — дама огладила подлокотники кресла и улыбнулась с долей ироничного кокетства, витающего в воздухе вперемешку с табачным дымом. — Не думаю, что если бы ваш напиток действительно был так ужасен, вы бы порочили им своё имя. — Может, вы в чём-то и правы, — Соломонс прочистил глотком горло прежде, чем продолжить. — Но мне вот что любопытно. Откуда такие познания? — Я перепробовала на своем веку множество напитков. Некоторые были вполне пристойны, другие раздражали горло горечью. Ром же и правда оказался выше моих ожиданий. Для моих будущих гостей подойдёт только самое лучшее. Однако я предпочитаю напитки послаще, — дама легко провела рукой по ожерелью на груди и, заметив чужой взгляд, следующий за её движениями, поправила выпавшую из причёски прядку блестящих серебрянными сединками волос. — Здесь есть одна пропущенная строка, — молча приняв комплимент, Альфи вернулся к контракту. — Каков ценник? — мужчина ощутил желание почесать одну из шершавых немолодых ладоней, словно та подала сигнал о потенциальной крупной прибыли. — А каков ваш процент с незаконного экспорта? — с выражением полной непринужденности спросила Констанция. Она слегка прикусила губу. Не хватало еще самодовольно подмигнуть, чтобы словно красной линией на белоснежном полотне договора подчеркнуть, что Браунинг в курсе некоторых секретов еврея. Но Соломонс, как и ожидалось, не схватился за сердце в изумлении, не ударил гневно по лакированной столешнице и даже не выпучил уже помутненные временем глаза на такой сюрприз. Конечно нельзя прятать свои тайны настолько глубоко, чтобы никто не нашел их и не попытался сковырнуть, как подсохшую кровь на ранке. Еще раз смерив даму изучающим взглядом, пытаясь угадать, какое у нее прошлое, насколько благи ее намерения и каков ее истинный интерес в сделке, Альфи сложил подбородок на перекрестие пальцев, с глухим стуком поставив локти на стол. Одним лишь взглядом тёмно-карих глаз он предложил собеседнице продолжить. — Вам нет смысла меня бояться, мистер Соломонс. Но вот если о ваших промышлениях узнает полиция… — Констанция вытянулась, сокращая расстояние между их лицами. В воздухе заискрилась опасность вперемешку с неприкрытой симпатией. Женщина с большим трудом преодолела в себе желание поправить неуклюжую складку на рукаве мужчины, но переход тактильных границ вывел бы их встречу на новый уровень. — Что же вы предлагаете? — низким голосом произнёс Альфи, чуть отстраняясь от дамы, странно влияющей на атмосферу в кабинете и на его настроение. — Предлагаю сделать так, чтобы стражи порядка точно, — прошептала женщина, — ничего не узнали. Вы знаете Арчибальда Браунинга? Соломонс моментально понял, чья протеже эта особа и под каким авторитетом она имеет смелость заявлять о своих правах, прикрывая свои истинные намерения легальным коммерческим предложением. Мужчина кивнул. — Моя дочь установит развязку на вашей телефонной линии, и вы сможете хоть каждый день болтать со своими друзьями-бандитами, обсуждая свои преступные делишки… — промурлыкала Констанция, не сводя взгляда с полных силы и мудрости глаз еврея. После неоднозначной паузы и еще одного, более подробного изучения официального документа, Альфи Соломонс оставил закорючку в углу листа, выторговав у Констанции дополнительные несколько шиллингов с дохода в баре Браунингов. А потом, к большому удивлению женщины, предложил угостить ее как-нибудь парочкой его более сладких алкогольных экспериментов. Естественно, всего лишь для того, чтобы она оценила их вкус — никакого подтекста. Констанция позволила ему себя уговорить, конечно же, только ради укрепления деловых отношений.