***
Вечер пятницы. Час пик для ресторана «La Gueule de Saturne». Несмотря на сумерки, за окнами было достаточно тепло – весна начинала брать своё. Впрочем, погода, как и мир за пределами гостевого зала и кухни, мало волновали единственного официанта заведения: рабочая смена была в самом разгаре. И то ли Роди, – местный официант, продержавшийся на этой работе удивительно долго для человека с сомнительными компетенциями, – окончательно устал десятый час к ряду принимать и разносить заказы, да относить посуду, то ли ему просто почудилось из-за периодических проблем со сном, но... Молодой человек отчётлво ощущал, что за ним наблюдают. Только едва ли такое настойчивое и некомфортное чувство вызывали снобские взгляды, что изредка бросали на него посетители. Никого другого, кто мог бы на него пялиться, Ламори не замечал, как ни старался. Сам он был бы и рад списать всё на усталость и кошмары... Но только не после того, как он случайно уронил одну из запасных вилок со своего подноса. Нагнувшись, чтобы поднять выпавший прибор, точное название которого официант так и не выучил, Роди буквально встретился взглядом с чьим-то глазом, пристально рассматривающим его через аккуратное небольшое отверстие в стене. По спине пробежался целый табун мурашек, всё тело непроизвольно вздрогнуло, едва не роняя второй поднос с вином. Смотрящий по ту сторону не то что не отстранился, он взгляда не отвёл. Даже не моргнул. Ламори, из последних сил стараясь держать лицо, поднялся и отнёс на кухню повалявшуюся вилку вместе со стопкой образовавшейся на клиентском столе грязной посуды. До конца смены Роди пытался не думать о том, что за помещение расположилось за смежной стеной, и кто на него так смотрел. Самое жуткое – официант ни на минуту не переставал чувствовать на себе этот тяжёлый взгляд. Ни. На. Минуту.***
— Ше-е-еф? — пусть Роди и продолжил обращаться к своему нанимателю «как подобает», позволяя себе обращение по имени или его пренебрежительному сокращению если не наедине, то только когда хотел его позлить или поддеть, отсутствующе-беспристрастный тон в последние месяцы сменился на более простоватый, выдающий дружелюбие паренька. Вполне возможно, тому послужили их совместные вечера. В любом случае, на постукивание Ламори по двери, как и оклик, никто не ответил. Тогда, постучав ещё раз, для приличия, он всё же повернул ручку двери. — Шеф, я захожу. Дверь открывается медленно. Просто на случай, если босс гаркнет её закрыть, или чтобы не увидеть лишнего. Мало ли, чем работодатель Роди может заниматься. Но, несмотря на сомнения (и какой-то странный шум за полураскрытой дверью), взору официанта предстал уже хорошо знакомый кабинет: стелаж справа от двери, стол напротив, комод за ним. А за самим столом – невозмутимый хозяин заведения, вчитывающийся в какие-то бумаги... Тишина затянулась, давая Ламори возможность более детально осмотреть Винсента. Не то, чтобы Роди его как-то подозревал в чём-либо, или... В любом случае, крайне странно, что Винс держит в руках газету вверх-тормашками, а очки для чтения покоятся на комоде в полуметре от него. Да и лицо Шарбонно было как-то слишком напряжено – было заметно как он именно что старается выглядеть невозмутимо. — Шеф, всё в порядке? — Роди решил проигнорировать свои наблюдения. По крайней мере пока. — М? — а Винс, тем временем, со скучающим, но не потерявшим напряжение, выражением лица, поднял взгляд на своего официанта. — Да, всё отлично. Можешь возвращаться к работе. Может быть, Роди просто переутомился, и всё ему лишь померещилось? Перед глазами официанта тут же возникло воспоминание того жуткого момента, когда он и тот загадочный наблюдатель пересеклись взглядами. Ламори передёрнуло. Взгляд невольно упал на то место, где, по его прикидкам, было то самое чёртово отверстие. Оно оказалось небрежно загорожено мусорным ведром. Тем самым, которое должно было стоять чуть дальше, в углу. Глянув на это, Роди хмыкнул, а затем хитро прищурился, глядя на своего работодателя. — Ты так и будешь тут... стоять? Ламори, к удивлению лица начальствующего, плавно закрыл за собой дверь, прервав тем самым выпад босса, заходя внутрь. — Я думаю, Вы должны знать, шеф. — Роди на скорую руку придумал план, как проверить свою гипотезу. Если он окажется не прав, и это не Винсент таращился на него весь день через эту щель, то он сможет предупредить начальника о возможных злоумышленниках. Хотя, чтобы поверить в это, нужно было быть самым настоящим наивным идиотом. Ламори уже достаточно давно перестал быть таковым. А это значит... — Всю смену мне казалось, что за мной кто-то наблюдал. — Уверен, тебе показалось. — слишком уж резко ответил шеф. Поняв, что среагировал чересчур бурно, он продолжил: — Ты уже долго работаешь. Но ничего, смена подходит к концу... — И всё же, я настаиваю на осторожности. — Роди подошёл вплотную к столу и вперил свой взгляд прямо в глаза Винсента. Его лицо оставалось безразличным... из последних сил. После долгих месяцев общения с этим человеком, рыжий научился замечать различные состояния своего начальника. Напряжённые скулы, опущенные брови и нарочито вздёрнутый нос говорили о том, что Винс нервничает. Сильно. — Я видел этого человека. — Правда? И где? — Шарбонно сложил руки перед собой. — Прямо вот за этой стеной. — не отрывая взгляда, Роди указал левой рукой точно на отверстие за корзиной для мусора. Винс проследил взглядом направление, которое ему предложил Роди. Он уже собирался отшутиться, мол, «где, в моём мусоре?», однако очень уж знакомая по зеркалу ухмылочка, сиявшая на лице официанта, заставила его передумать. И снова ухнуть с головой в эти зелёные глаза напротив, словно в самое настоящее болото. — И? — провокационно выдал Шарбонно, не разрывая зрительного контакта. Ну и что, что его загнали в угол? Не станет же Роди пытать его за то, что он лишь следил за ним. Верно же? Верно??? — Знаешь, если ты просто хотел посмотреть на меня... — Взгляд шефа стал холодным как лёд и острым, как японские ножи с кухни за дверью. Но отступать Ламори было уже некуда, раз начал говорить, придётся договаривать. — ...то мог бы... просто попросить? Лёгкая неуверенность в голосе и скованность в позе с заведённой за спину рукой, были с лихвой компенсированны попыткой поиграть бровями. Глаза Винсента округлились, став размером примерно с подносы, что весь день таскал Ламори. В следующий миг кабинет разразил заливистый смех месье Шарбонно. Он минуты три не мог унять свою истерику, пытаясь прервать её обрывками фраз и указывая на обиженно-насупившегося официанта пальцем. — Роди... Ты... Уморительно!... — выдал брюнет, когда ему всё же удалось хоть немного взять себя в руки. Ламори даже засмотрелся на своего начальника: увидеть его искреннюю улыбку, не говоря уже про смех, от которого аж слёзы наворачиваются в уголказ глаз, стоит многого. Да и приятно было услышать своё имя не в дежурном пренебрежительном тоне, а тепло-проинтонированно, почти распетое ребяческим смехом. А тем временем, шеф уже почти пришёл в себя, смахивая последнюю слезинку и вопрошая: — Где ты видел, чтобы я кого-то о чём-то просил? На это Роди только пожал плечами. — Наверное, поэтому я и пришёл сам. На секунду во взгляде Винсента, таком остранённом и тяжёлом, промелькнуло что-то ему несвойственное, что-то светлое. — Иди закрывай смену. — сказал шеф, поднимаясь со стула и направлясь к выходу, за плечи утягивая за собой своего официанта. — А на завтра я объявляю выходной. — Это значит... — Роди не успел ничего сказать, как его вытолкнули за порог кабинета. — Жду тебя наверху. — на последок сказал Винс загадочно улыбаясь, прежде чем закрыть дверь.***
— Ты за всеми своими официантами так подглядываешь? — хохоча спрашивает Роди, удобно устроившись на диване, головой покоясь на коленях Винсента. — Только за теми, кто мне нравится. — послышалось сверху. Затем Роди почувствовал, как холодная рука легла на его непослушные патлы. — Значит, я всё-таки тебе нравлюсь? — и пусть на лице рыжего и сияла хитрая ухмылка, светящиеся глаза всё же выдавали истинные эмоции парня. — Не обольщайся, приятель. — строго ответил Винс, щёлкнув Ламори по носу. И потом, едва-едва, шёпотом, добавил: — Если только немного.