Эпоха Мародеров

Это успех! — подумал Джеймс, бегая по комнате в поиске своей рубашки — Первый учебный день, а мы уже опаздываем! Под словом мы, он подразумевал взъерошенного Сириуса, которого силой удалось стянуть с кровати, всего пятью минутами ранее. Помимо них в комнате так же проживали Римус и мальчик по имени Питер. Римус давно уже ушел на завтрак, и Питер увязался за ним. Походу, он очень боялся остаться один. Наконец найдя злосчастную рубашку и вытолкав из комнаты, уже начинающего снова засыпать, Сириуса, они бегом направились в Большой зал. Завтрак уже заканчивался, когда они наконец добрались до своего стола. Джеймс плюхнулся рядом с Римусом, Сириус же уселся на скамью с Акелой. — Доброе утро. — произнесла она, с трудом сдерживая зевок. — В такую рань, утро добрым быть, по определению, не может. — заявил Сириус, беря, протянутый Джеймсом, тост с джемом. — Значит, я должна была пожелать тебе злого утра? — насмешливо поинтересовалась Акела. Сидевший напротив нее, Джеймс весело фыркнул, и даже, занятый своим расписание, Римус улыбнулся. Сириус явно хотел произнести еще что-то язвительное, но девушка продолжила: — Кстати, вы пропустили почту. — она протянула им с Джеймсом пару запечатанных конвертов. — Это было адресовано вам. Джеймс с радостью схватил протянутый конверт: — Спасибо! — произнес он. Сириус тоже взял конверт, но лишь слегка кивнув в благодарность. Но в отличии от Джеймса, который сразу же принялся читать письмо, Сириус только взглянул на конверт и нахмурившись, спрятал его во внутренний карман мантии. Увидев вопросительный взгляд ребят, он невозмутимо ответил: — Прочту позже. — и взглянув на часы, начал вставать. — Надо торопиться, а то урок начнется через десять минут. Джеймс обменялся недоуменным взглядом с Акелой и Римусом, но решил пока промолчать. Ребята закинули сумки на плечи и направились к выходу из зала. *** Акела заметила странную грусть на лице Сириуса. Он явно был расстроен письмом, а скорее тем, кто его ему отправил. Нужно будет поговорить с ним. Может быть ему нужна будет крепкое дружеское плечо рядом. — подумала она. И не она одна так считала. Взгляд Джеймса явно давал понять, что он тоже жаждет услышать ответ. Ну а пока начался первый урок Трансфигурации. Его у них вела профессор МакГонагалл. Так же, именно, она являлась деканом их факультета. Она производила впечатление умного, но строго преподавателя. На ее уроках затихали даже такие непоседы, как Джеймс. Первым заданием нужно было превратить спичку в иголку. Это оказалось на удивление сложно. К концу урока у Акелы получилось заострить и покрыть серебром лишь кончик спички. Это, конечно, было не так успешно, как у Римуса, у которого спичка была полностью покрыта серебром и имела лишь небольшой изъян по форме, но и не так плохо, как у Питера, у которого она совершенно не изменила форму, как бы он не пыхтел над ней. Следующим. в расписании, у них стоял урок Полетов. Его Акела ждала с особым нетерпением. Она уже слышала про квиддич и несомненно хотела научиться играть и подавать заявку на вступление в команду. И не она одна. Джеймс с удовольствием поддержал с ней беседу о нем и тоже планировал играть за свой факультет. Не отставал от них и Сириус. По его горящим глазам, было видно, что эта тема ему очень близка. Из их компании лишь Римус не особо заинтересовался квиддичем, да и в общем полетами. По его словам, его вполне устраивала роль болельщика. Урок полетов проходил на зеленой лужайке в центре замка. Помимо семи гриффиндорцев, на ней же расположились и девять первокурсников Слизерина. Они стояли чуть поодаль и смотрели на них с явной неприязнью. Акела как раз проходила мимо них, что-то оживленно обсуждая с Сириусом, как вдруг, неожиданно, почувствовала удар в затылок. Она недоумевающе обернулась, и увидела компанию смеющихся слизеринцев. — А ты уверена, что не заблудилась? — прокричал ей парень, внешне больше напоминающий тощую гиену, чем человека. — Метлу то хоть умеешь держать, грязнокровка? Акела усмехнулась, отряхнула волосы и направилась в сторону слизеринца. — Мне казалась, метлу надо не держать, а летать на ней. — подойдя вплотную к слизеренцу, сказала она. — Но, согласна, в твоем случае, большим достижением будет хотя бы умение держать ее в руках. Сзади послушался одобрительный смех гриффиндорцев. Слизеренец же густо покраснел и прошипел: — Тогда давай спор, грязнокровка. Кто быстрее облетит вон ту башню, — он указал рукой на небольшую башенку близ главных ворот. — тот и достоин называть себя настоящим волшебником. Акела гордо вскинула подбородок и ответила: — Идет. Гриффиндорцы, стоящие позади нее, оживленно загалдели, и кто-то дернул ее за рукав мантии. Она обернулась и увидела стоящих возле нее ребят. — Ты с ума сошла? — уставился на нее Сириус. — Как ты собираешься его побеждать, если ты даже не разу не летала на ней. Джеймс кивнул, соглашаясь со словами друга. — Тем более, за это могут исключить из школы. — взволнованно добавил Римус. — Эй, магла! — раздался голос сверху. Акела подняла голову и оказалось, что тот парень уже находиться в воздухе. — Ты собираешься лететь или тебя хватает только на слова? Кровь ударила в голову, в венах закипел адреналин и Игнис сама не поняла, как вскочила на метлу, оттолкнулась и взмыла ввысь. Ветер ударил в лицо девушке, трепал ее волосы, и Акела вдруг почувствовала необыкновенную, неописуемую свободу. Тело как будто бы само знало, что надо делать, и она, чуть отклонившись назад, мгновенно оказалась напротив лица зазнайки. Снизу послышались восторженные крики и одобрительные возгласы. Слизеренец растерялся. Он явно рассчитывал совсем на другой ход развития событий. Но взяв себя в руки, он вернул своему лицу самодовольный вид. — Ну давай, посмотрим, так же сильна ли ты в скорости. — сказал он. — От сюда облетаем вокруг башни и до ребят. Кто первый коснется земли, тот и выиграл. Согласна? — Мы болтаем или летим? — воскликнула Акела и рванула в сторону башни. Слизеренец тут же пустился следом. Ветер ревел в ушах, глаза слезились о скорости, но Акела точно знала, чего она хочет. Вот она облетает башню, вот поворачивает метлу, ложиться нее почти всем тело и что есть духу мчится вниз, обратно на поле. Сзади слышен звук, разрезающей воздух, метлы соперника. Но вот она уже видит ребят, их замершие от удивления лица, и резко затормаживает, почти врезается в толпу и кубарем скатывается на траву. К ней тут же подбегаю взволнованные друзья. — Ты как, цела? — с тревогой, падая на колени рядом с ней, спрашивает Римус. Джеймс с Сириусом так же склоняются над ней. Каково же было их удивление, когда лежащая на спине девушка убрала от лица рука и они увидели ее улыбку. Она смеялась. — Я победила! — ее голос звучал громко и торжественно. — Сумасшедшая… — прошептал Люпин. — Ты могла разбиться! — голос Блэка звучал сердито и одновременно тревожно. — Но не разбилась же. — заявила Акела. — И ты бы поступил точно так же, будь ты на моем месте. Ведь так, Джеймс? — она повернулась к Поттеру Джеймс посмотрел на товарищей и вздохнув, отрицательно покачал головой. Но как только Сириус с Римусом отвернулись, одобрительно улыбнулся ей и показал большим пальцем вверх. — Что здесь происходит? — раздался возглас позади ребят. Это профессор наконец появилась на поле. Ее глаза непонимающе уставались на лежащую на траве Акелу и оживленно галдящую толпу. — Не чего не произошло, профессор. — тут же ответил Джеймс, направляясь на встречу женщине, пока Сириус с Римусом помогали Акеле встать. — Солнышко припекает, погода хорошая, вот мы и решили поваляться, погреться, позагорать. — Его глаза, с поражающей невинностью, смотрели на профессора. Преподавательница еще раз обвела взглядом ребят, недоверчиво пожала губы, но не чего не сказала и начала урок. Акела с горделивой усмешкой пострела на компанию Слизеренцев. Они явно были в ярости, и тот парень смотрел на нее с плохо скрываемой ненавистью. Но Акела была уверена, что они ни слова не скажут профессору, ведь в таком случае, не только ей светит наказание. В последствии, урок прошел без каких-либо происшествий. После занятия, Джеймс. Акела и Сириус подошли к профессору и записались на отборочные по квиддичу. И позже, захватив с собой Римуса, отправились на обед. *** После обеда у них было свободное время и Сириус невольно вспомнил о письме. Он прекрасно понимал, что от матери нельзя ждать нечего хорошего, и все же оттягивал момент прочтения до последнего. Но вот, возвращаясь с ребятами обратно в башню, под предлогом сходить, отправить письмо, Сириус незаметно покину их. Зайдя в пустеющий класс и усевшись на подоконник, он, с выражением неизбежного на лице, развернул письмо. После прочтения юноша с болью отшвырнул письмо в сторону и обхватив колени руками, уставился в окно. На улице лил холодный осенний ливень и на душе у Сириуса была так же сыро и тоскливо. Он и не подозревал, что слова матери могут так серьезно ранить его. Ведь не может же мать, даже такая холодная и каменная как Вальбурга, говорить в таком роде о своем родном сыне. Но, оказывается, ее сердце намного холоднее, чем у ледяной королевы из сказки, которую в детстве тайком читал Сириус. И все эти оскорбительные и злые слова лишь из-за того, что он попал не на тот факультет?! Глаза начали предательски слезиться и Сириус уткнулся лицом в подогнутые колени. Из оцепенения его вывила лишь неожиданно появившаяся прохладная рука на плече. Сириус удивленно поднял голову и увидел стоящую рядом с ним Акелу. В руке она держала, выкинутое Сириусом ранее, письмо. — Мне очень жаль, Сириус. — тихо произнесла Акела. Ее глаза смотрели на Сириуса с пониманием и сочувствием. — Дай сюда! — зло прошипел Сириус и вырвал из руки Акелы злосчастное письмо. Не хватала ему распускать слюни перед кем-то! Сириус ненавидел, когда его жалели. Он считал это признаком слабости. А слабость у них в семье с детства учили не прощать. — Зачем ты вообще сюда пришла? — голосом, в котором звучали льдинки, спросил он. — Посмеяться? Жалеть меня, показывая каким ничтожным я могу быть? О, это и правда хороший план по поднятию уровня своей самооценки. Сириус хотел было встать и выйти из класса, гордо хлопнув дверью напоследок, но его остановила, крепко сжавшая его плечо, рука. Акела встала около подоконника, почти в плотную к нему. Ярко-зеленые глаза встретились со стальными. — Я понимаю тебя. — не обратив внимание на презрительное фырканье, сказала Акела. — Ты привык скрывать всю свою боль за маской сарказма и язвительности. Но любому человеку иногда приходиться снимать маски и давать волю свои настоящим чувствам. Поверь, я пришла сюда не для того, чтобы каким-либо образом смеяться или унижать тебя. Я тут чтобы помочь тебе. — и видя, что юноша уже открыл рот, чтобы возразить, она быстро продолжила. — Знаю, что ты сейчас скажешь. Тебе не нужна чья-либо помощь. Ты способен и сам справится со своими проблемами. Но ты ошибаешься. Каждому человеку нужна поддержка. В том числе и тебе. Акела убрала руку с плеча Сириуса, но не разрывая зрительный контакт, произнесла: — Если хочешь, можешь не чего мне не рассказывать. Можем вообще посидеть в тишине. Но я правда хочу помочь тебе и поверь, поддержка друзей, даже моральная, делает душевную боль менее ноющей и болезненной. Она замолчала и перевела взгляд на запотевшее окно. Сириус еще долгое время сидел в тишине, не произнося не слова. Внутри у себя, он чувствовал бурю эмоций. Некоторые из них были противоречивы и чуждые ему ранее. Но потом вдруг, сам не понимая зачем, он потянулся вперед и сжал лежащую на подоконнике руку Акелы. Она оказалась гораздо меньше его и прохладной на ощупь. Кожа была бархатной, хотя и изнеженной назвать ее тоже было сложно. Пара старых ссадин на костяшка лицевой стороны кисти говорили об обратном. — Спасибо… — тихо, очень тихо, практически на грани шепота, сказал он. Он некогда ранее не говорил никому это слово так искреннее, как сейчас. Возможно, разве, что брату. Да и то очень редко. Но сейчас он чувствовал странную признательность и благодарность этой странной девушке. От ее слов колющая боль в его сердце и правда стала чуть слабее. Акела улыбнулась краешком рта и слегка сжала его ладонь в ответ.