Выходя на охоту

Пол года назад.       Реинкарнация. Что мы вообще знаем об этом явлении? Душа умершего человека перерождается, переходя из мёртвого тела в новорожденное. Возможно ли, что душа может ждать несколько столетий, чтоб переродиться? Да и как понять, что ты переродился? Обращать внимание на странные воспоминания, которые определённо не могут принадлежать тебе; развитая интуиция, уберегающая тебя от опасности; повторяющиеся сны, которые не выходят из твоей памяти? Это ли признаки реинкарнации?       А что такое сновидения? Почему мы их вообще видим? Игры подсознания, фантазии или же воспоминания прошлой жизни? И что, если после своих снов ты просыпаешься в слезах, сердце в дребезги разбито от переживаний за человека, которого ты никогда не знал? А может, знал и даже любил всем сердцем? Может это напоминание о том, кого нельзя забыть? ***       Когда Эвтида закончила работать над статьями Джона, часы показывали полночь. Ехать в «Луну» не было ни желания, ни сил. Сверхурочная работа была обычным делом, но чаще всего Эвтида работала из дома. Но с Джоном так не получалось. Он не подключал свой ноутбук к рабочей сети, не сохранял документы на общем облаке. Физически его пк находился на рабочем месте, а значит, редактировать за ним статью приходилось там же. И это не самый худший вариант. Джон мог оставить тексты на бумаге. Мало того, что он писал с ошибками, так его почерк с трудом можно было разобрать.       Эвтида заказала такси. Конечным адресом указала круглосуточный магазин, который был в квартале от её дома.       Можно было, конечно, заказать доставку готовой еды, но Эве было не в тягость приготовить себе ночной перекус. Учитывая её любовь к салатам из свежих овощей, выбор был очевиден. Набрав полную корзину, она направилась в сторону кассы рассчитаться за товар. Перед ней в очереди стоял высокий мужчина с минимальным набором еды: молоко, хлопья, яйца и бекон. Мужчина обернулся, посмотрел на её корзину, на неё саму и жестом пропустил вперёд.       Кассовый аппарат пищал, считывая штрих-код на каждом продукте. Кассир механически делал свою работу, не открывая рот лишний раз.       — С вас 8 долларов и 32 цента.       Эва вдруг вспомнила, что сегодня утром допила остатки молока, что были в её холодильнике.       — Подождите минуточку, я сбегаю за молоком. Совсем забыла про него! — Эва хотела уже развернуться, как широкоплечий мужчина позади нее протянул свою бутылку.       — Возьмите. Оно последнее. — Эва посмотрела на него и замерла. Светловолосый симпатичный молодой человек с глазами цвета безграничного моря, переходящего в океан, обрамленными белыми ресницами, словно пена на поверхности бурлящего моря. Белая кожа, бледно-розовые губы в мягкой улыбке. Она не отводила с него взгляд, пока голос кассира не вырвал её из задумчивого состояния.       — С вас 10 долларов и 76 центов.       Эвтида расплатилась картой, отошла чуть в сторону, блуждая рукой в пакете. Она хотела поблагодарить мужчину за очередь и молоко. Она направилась к выходу и ждала мужчину на улице, у самого входа в магазин.       Автоматические двери разъехались, пропуская вперёд габаритного посетителя.       — Я хотела вас поблагодарить. — Эва протягивает мужчине зелёное яблоко и ждёт, когда тот заберёт его. — Надеюсь вы не сильно расстроены из-за молока?       — Всё нормально. На кружку кофе мне ещё хватит. — его голос был спокойный, но усталость чувствовалась. — Вы бы не ходили ночью одна. Небезопасно это.       Эва лишь пожала плечами, посмотрела мужчине прямо в глаза с неким вызовом, противостоянием. Она уже большая девочка, может сама о себе позаботиться. Не он будет ей указывать, как и где проводить своё время.       — Всего доброго и спасибо ещё раз. — Эва развернулась и пошла в сторону дома. Стук каблуков эхом разносился по пустой улице. Лёгкий ветер развевал локоны её волос, унося в своём направлении шлейф её парфюма.       Сладкий аромат цитрусовых, разбавленный нотами базилика. Мужчина на уровне инстинктов понимал, что это её аромат. Это точно она. Девушка, что украла его сердце столетия назад. Мечта, которую он не успел воплотить. Это его судьба. Смысл жизни. Прошлой, настоящей и всех последующих.       В последний год все его сны были о прошлой жизни. В какой-то момент он даже начал считать себя сумасшедшим. Он искал специалистов сомнологов, что помогли бы ему вернуть спокойные ночи. И, наверное, самой отчаянной мыслью было обратиться к специалистам, занимающимся регрессией прошлой жизни.       Амену не пришлось ходить к специалистам. После одного из своих снов Амен задумался. А что он вообще знает о Египте, о тех временах. Может он сможет найти не состыковки в своих снах и истории Египта. Тогда это будет не прошлая жизнь, а всего лишь сны с прекрасной девушкой. Тем днём он направился на выставку «Искусство Древнего Египта». Внимание привлёк искусно сделанный хопеш. Работник музея предложил взять его в руку, конечно, в качестве исключения, просто он был лично знаком с Аменом, поэтому и предложил.       Только стоило рукояти оказаться в руке, как тело прошибло одновременно жаром, холодом, дрожью. Казалось, воздух стал густым и вязким. Перед глазами мелькали картинки из жизни. Темный переулок, Неферут, защищающая собаку, от мерзавца Ако. Откуда он знал его имя? Вспышка. Картинка меняется. Колесница. Её испуганный взгляд, руки на его торсе.       — Ты до самых Фив собралась так ехать? — фрагменты разговоров резко всплывали из глубин подсознания.       Но самым страшным воспоминанием была её смерть: он бежит сквозь толпу к эшафоту. Буквально несколько метров разделяют их. На Эвтиду накинули петлю. Она глазами искала Амена и встретившись с его взглядом, слёзы стекали рекой по её щекам. Эвтида только губами шептала:       — Не вини себя. Я люблю тебя.       — Нет! Нет! Нет! Эвтида! Нееет…. Я не успел. — Амен осыпал её лицо поцелуями и гладил её волосы. …       Ливий плакал, прощался со своей подругой. После завершения всех процедур он подозвал Амена для разговора.       — Ты знал, что она беременна?       — Да, мы ждали рождения нашего малыша.       — Наших детей. У Вас было бы двое детей, Амен. ….       — Эвтида. Я так тебя люблю. Амен целовал Эву, как в последний раз. — Он гладил и целовал её живот. - Я не смог уберечь ни тебя, ни наших детей. Эвтида, я так виноват. Прости. Прости меня. Я не хочу больше просыпаться без тебя. Мне так больно. ….       — Разве это не слишком жестоко? Ты же мог остановить Фараона! Эта девушка так помогла Богам! А мы что? Мы позволили вот так загубить её?       — Жестоко. Очень жестоко.       — Нам больше никто не захочет помогать. Все будут помнить то, что с ней сделали люди.       — Они найдут счастье в следующей жизни.       — Разве они смогут найти друг друга в таком огромном мире? Узнают ли друг друга?       — Я буду помогать им. …       Водоворот воспоминаний, эмоций, что он испытывал тогда, отразились на его лице бесконтрольными слезами. И как хорошо, что в этот момент его никто не видел. Он быстро привёл себя в порядок. Стоило только убрать руку от лица, как появился смотритель музея. Амен быстро вернул хопеш и поехал домой. Он хотел восстановить в памяти каждый день, проведённый с Эвой. Он должен был все вспомнить в мельчайших подробностях. И если он встретится с ней в этой жизни, он её узнает.       Египет. Фараон. Должность Эпистата. Непокорная. Во всем этом чувствовалась какая-то ирония. Эпистат в прошлом, в настоящем — Амен Коллин, капитан полиции, начальник отдела по особо тяжким преступлениям. Он чуть не обратился к сомнологу, что, вероятнее всего, в далёкие времена был бы черномагом, что работает через сон. Как же смешно получается: Эпистат идёт к шезму за помощью. Судьба насмехается? История повторяется?       Он смотрел ей в след, запоминая каждый шаг, каждый жест. Он хотел бы кинуться за ней, схватить, заключить в свои объятия, забрать её к себе и никогда не отпускать. Стать для неё стеной, домом, другом, любовником, любимым и единственным. Но она не помнила его. Его желания со стопроцентной вероятностью напугают её. Он незаметно пройдёт следом за ней. Он будет случайно попадаться ей на глаза каждый день, до тех самых пор, пока она не вспомнит. Пока он не прочтёт в её взгляде понимание того, кем они были друг другу, кем хотели стать. Или, может, это не она? Просто девушка, случайно зашедшая в магазин, совершенно случайно идентичная копия его возлюбленной из прошлого? Ему надо убедиться, что это та самая Непокорная Неферут, что украла его покой.       Громкая музыка слышна от мимо проезжающего автомобиля. Машина виляет по дороге. Кто-то много выпил и сел за руль, наплевав на свою безопасность, безопасность окружающих, на нормы и законы общества. Визг тормозов, запах жженой резины. Машина останавливается возле Эвтиды.       Водительское стекло опускается, и гнусавый голос привлекает внимание девушки:       — Эй, класивая, давай плокачу тебя с ветелком, И-и-ик! — мужчина за рулём был изрядно пьян. Его намерения повеселиться не были поддержаны Эвой.       Она не обращала на него внимания, продолжая идти вперёд. Только от Амена не ушли без внимания её движения рукой. Она опустила руку в сумочку, стараясь не показать это мужчине за рулём. Там, на самом дне лежал перцовый баллончик. Эва прекрасно понимала, в каком мире живёт, и думать о своей безопасности старалась в первую очередь.       Первое, что Амен почуял, это страх. В прошлой и настоящей жизни это чувство он прекрасно знал. Казалось, он чувствовал, как в гипоталамусе передается сигнал надпочечникам, которые выбрасывали адреналин и норадреналин по телу, под действием которых сердцебиение учащалось, расширялись зрачки и тело била мелкая дрожь. Амен за годы работы в полиции научился обращаться внимание на открытые участки тела, где была бы видна вена. По ней он считывал пульс подозреваемого. Особое внимание обращал на дыхание, как именно дышал собеседник. Размеренно или же учащенно, смотрел на места с повышенным потоотделением. И, конечно, смотрел на то, как держится человек. Ни в чем невиновный человек не паникует. Ему незачем бояться капитана. Она боится. Его Непокорная Неферут боится. Он ускорил шаг, стараясь быстрее настигнуть её.       — Ну и куда ты без меня ушла? Сказал же, подожди. — Амен забрал пакет из рук девушки, взял её под руку и повёл в предполагаемую сторону дома.       Эва лишь растерянно посмотрела на него, не понимая, зачем он это все делает. Состояние паники начало проходить, спокойствие начало растекаться по телу. Эва расслабилась, ведь опасность ей больше не угрожает.       Эва чуть склонила голову и еле слышно проговорила:       — Спасибо, вы очень вовремя.       Машина, что минуту назад сбросила скорость до минимальной, чтоб двигаться одинаково с девушкой, резко набрала скорость и с пробуксовкой двинулась вперёд, оставляя за собой следы стертой резины на асфальте.       Амен не отпускал руку девушки, продолжая идти вперёд. Сейчас он был счастлив, что может коснуться своей мечты. Это точно она. Как только он её коснулся, по телу проскочил разряд тока такой силы, что казалось, он может уничтожить его сердце, сжигая его дотла. Снова воспоминания стали проноситься перед глазами, будто кто-то быстро менял картинки на диаскопе. Её улыбка, робкий взгляд, её смех. Первые прикосновения, первый поцелуй, первая ночь, проведённая вместе. Её паника, когда она испугалась, подумав, что хворь подкралась к ней. Её счастливый взгляд, когда до неё дошёл смысл сказанных слов: — Ты беременна.       — Вы можете меня отпустить — её голос вырвал Амена из вихря воспоминаний. Он мотнул головой, отгоняя от себя мираж прошлой жизни.       — Я провожу вас до дома.       — Спасибо. Но правда, не стоит.       — Вы всегда такая упрямая? — Всегда. Ты всегда была упрямой, моя девочка. Он ожидал такого ответа и хотел бы сказать: «Эвтида побойся Богов! Ты дурная или бесстрашная, а?». Но не стал. Ведь она еще не назвала своего имени. Стоит допустить ошибку, и она испугается, сбежит от него. Она всегда сбегала. Сейчас нельзя этого допустить.       — Вдруг вы маньяк. А я вам сейчас покажу, где я живу. Вы будете следить за мной, потом поймаете и убьете. — Эва шутила. Но в каждой шутке есть доля шутки. Всё остальное — правда. В этом мире нельзя доверять первому встречному. Что уж говорить, если иногда даже родственники могут предать тебя. Не знакомые или друзья, а самые близкие, те, кто воспитывал тебя с детства. Доверие — бесценный дар, который надо заслужить.       — И много вы таких маньяков встречали? — Амен жестом руки, что держала пакет Эвтиды, показал на себя с головы до ног, намекая на свою уникальную отличительную внешность.       — Разве внешность определяет суть человека? — в ответ парировала Эва.       — Разве что-то другое определяет его суть, кроме него самого? — Амен лукаво улыбнулся, ему нравилось, как Эва легко беседовала с ним. Была ли она со всеми такой общительной? Всем ли дарила своё внимание и улыбку?       — Если вы начнёте ко мне приставать, мне есть чем защититься — свободной рукой Эва достала из сумки баллончик. — Сейчас направо — Эва чуть потянула Амена на себя, обозначая, что сейчас им нужно повернуть.       — Допустим. А вы им пользоваться-то умеете? Опишите мне, что бы вы сделали, если бы я вас схватил, а не сопровождал до дома. — Амену было интересно, сможет ли Эва в случае реальной угрозы постоять за себя.       — Я просто брызну вам в лицо и убегу. — Эва смеялась, убирая баллончик обратно в сумку.       — Не правильно. Сейчас ветер дует вам в лицо. Как только вы бы начали брызгать перцовой смесью, всё прилетело бы в ваше личико. До меня, может, что-то долетело бы, но большая часть была бы вашей.       — И что же мне тогда делать? — Эва вдруг поняла, что ей никогда не приходилось пользоваться перцовкой, и таких нюансов она не знала и даже не думала об этом.       — Не ходить поздно ночью одной — разве плохой вариант?       — Не плохой, ещё моему боссу об этом расскажите, пожалуйста — Эва чуть улыбнулась и вспомнила мистера Фолинса. Она считала его своим дедушкой. Есть такие старички, что окутывают тебя заботой и теплом, помогают разобраться в работе, учат тебя, раскрывают профессиональные секреты. И всё это от обычной человеческой симпатии, без малейших намёков на что-либо. Мистер Фолинс не любил, когда Эва допоздна сидела в офисе и всегда заказывал ей такси до дома. Но сегодня он был на встрече и после неё отправился домой.       — Если не секрет, кем вы работаете? — Амен остановился, смотря Эве в глаза.       — Маньяк хочет больше знать о своей жертве? — Искренний смех отразился эхом от стен дома, у которого встала Эвтида. — Мы пришли. Спасибо вам. За очередь, молоко, за то, что отпугнули того человека, за пакет, который несли, и за то, что проводили меня до дома. За 20 минут вы так много для меня сделали. Такое чувство, постой я с вами ещё хоть минутку, останусь должна и во век не смогу рассчитаться с вами. — Эва высвободила свою руку от Амена, забрала пакет.       — Не ходите ночью одна. Мало ли кого вы встретите. Уверен, есть люди, которые переживают за вас. Не заставляйте их волноваться.       — Это предупреждение или предостережение от маньяка? — Эве понравилось звать незнакомца маньяком. Это веселило её.       — Ну что Вы маньяком-то меня называете? Я же вас спас, если вы не забыли. — Амен не отводил от неё взгляда, пропитанного нежностью и болью.       — Прощайте — Эва развернулась и зашла в подъезд.       Только не прощайся. Нет, только не так. Это звучит, словно мы больше не увидимся — думал Амен, но в слух сказал лишь: — До свидания.