Выпита жизнь из фарфоровых кружек. Пришлый с мечом, я погиб от меча. Если и вправду еще тебе нужен, Искорени мою веру в печаль. Убереги. я ведь бой не осилю. Я ведь не раз умирал от тоски. Сердце моё ярко рдело на шпиле, Правдой своей изорвав на куски. Бойся меня, потому как я — слабый, Даже не ведаю, что я творю. Нервно лелеял мечту свою, дабы После всего изрубить на корню. Выпита жизнь из граненных стаканов. Выверен каждый неправильный шаг. Целься в меня, ибо я неустанно Буду слоняться по краю ножа. Плачь не по мне, не моли понапрасну, Чувствуй, как сердце пылает в груди. Цвет моих мыслей воистину красный, Ибо негласно себя изводил. Выпита жизнь из фарфоровых кружек, Горький осадок оставив на дне. Давнее помнить — изматывать душу. Не вспоминай никогда обо мне. И.Врублевский
— Блядь, Тед, у меня такое ощущение, что я только и делаю, что таскаюсь по похоронам! — почти выкрикнул Брайан, резко тормозя на парковке у кладбища Сейнт Майклс. — Уже третьи за последние полгода. Да еще и у черта на куличках! — Да, это печально! — вежливо отозвался Шмидт, в одном из своих неизменных унылых костюмов сам похожий на агента похоронного бюро. — Как и то, что такой талантливый врач не мог справиться с болезнью. — С ВИЧ в стадии СПИДа мало кто может справиться, доктор Кэмерон просто один из многих, — выходя из «Корвета», сказал Брайан. — Если бы все они погибли трагической смертью и началось расследование, следы привели бы в «Киннетик»! — Почему? — Ну, сам подумай, а что у трех покойников было общего? Кроме того, что все являлись нашими клиентами? Успешный бизнесмен, спортсмен, доктор… — Брайан, — Тед даже остановился, как вкопанный, — Шикель умер от возрастных проблем с сердцем, у Бойда было что-то с почками… — А Кэмерон имел странную для врача беспечность, или потерял память, раз забыл о безопасности во время секса. Теодор, ты-то помнишь, что не должен трахаться без презерватива? — Мои последние анализы отрицательные, если тебе интересно. Следующая плановая проверка летом. А вот ты сам когда в последний раз сдавал кровь? — В октябре, — резко бросил Брайан и быстро пошел по направлению к уже установленным невдалеке стульям, оставив позади растерявшегося Теда. Клиника «Ease of movement»* пользовалась услугами «Киннетика» почти с момента основания агентства, приглашая всех желающих решить весьма обширный спектр проблем со здоровьем. Сам Дэвид Кэмерон являлся беспроблемным клиентом, соглашаясь со всем, что предлагают, и вовремя оплачивая счета. Брайан задумался, что теперь будет с медучреждением, и кто станет заказывать рекламу дальше — все дела они с Синтией вели исключительно с Дэвидом, который по документам владельцем не был, а числился управляющим, совмещая административную должность с работой врача-хиропрактика. А сейчас был аккуратно уложен в гроб на белые атласные подушки. Среди тех, кто толпился вокруг, наверняка большую часть составляли коллеги — учитывая, что ни рыдающих, ни откровенно горюющих заметно не было. Хотя… Высокая женщина и мальчик — точнее, уже почти подросток — явно казались расстроенными. Судя по всему, это были жена и сын Кэмерона. Брайан очень старался не усмехаться, ища в толпе Майкла. Так и есть — стоит в стороне, почти на отшибе, в гордом одиночестве, и изо всех сил старается «держать лицо». Получалось плохо, но, к счастью, никому не было до этого дела. Не заботясь о том, куда подевался Тед — хотя надо бы найти его, потому что не нужно, чтобы он видел Новотны — Брайан занял место сбоку, глубоко вдыхая свежий апрельский воздух. Ничего не меняется. И не изменится. Завтра снова кто-нибудь умрет. И послезавтра. А кто-то отпразднует день рождения. Или просто — родится. Брайан вспомнил, что, наверное, впервые задумался о так называемой «бренности бытия» в ночь, когда появился на свет его сын. И они с Майклом из «Вавилона» под утро мчались в больницу, чтобы поприветствовать Гаса на этой далеко не лучшей из планет. — … Дэвид Кэмерон был профессионалом с большой буквы, относящимся к пациентам с огромным вниманием и заботой. Но вместе с этим он останется в памяти и как хороший человек, который ценил каждый прожитый день, и умел видеть в нем красоту и радость. Нам будет очень его не хватать… Кажется, желающие выступить никогда не закончат выстраиваться в очередь. На похоронах Шикеля и Бойда, как и его собственного отца, что некстати вдруг вспомнилось, все проходило гораздо быстрее. Видимо, что-то мешало доктору Кэмерону спокойно уйти из этого мира. И спустя пару минут Брайан не без интереса и усмешки обнаружил, что именно. Точнее, кто! Все тот же светловолосый почти подросток на этот раз появился словно из ниоткуда — вдруг возник почти в центре, и выглядел очень уместно в черном костюме, резко диссонирующем с крупными бутонами роз, собранными в большой и явно не дешевый букет. «Интересно, с каждым новым покойником количество цветов увеличивается?» — подумал Брайан, ожидая развития событий. Точнее, игры по старому сценарию. Но знать бы еще, в чем его глубинный смысл! Или, как когда-то ему рассказывал один из трахов — невезучий актер — сверхзадача? Здесь что-то нечисто… Этому парню явно есть, что скрывать! При этом сам-то прекрасно понимает, что делает и зачем! На этот раз, пользуясь возможностью рассматривать его дольше, чем пару секунд, Брайан помимо знакомого шевеления в штанах — «черт, Кинни, заиметь стояк на похоронах слишком, даже для тебя»! — ощутил и иное, не менее интересное. Азарт. Давно забытое чувство, когда-то заставляющее бешено мчаться вперед — за новыми клиентами, чередой цифр, обозначающих прибыль «Киннетика», самыми эффектными парнями для трахов, престижными наградами… За собой. За тем, чтобы быть Брайаном Кинни. Который всегда получает то, что хочет. А сейчас он хочет докопаться до истины. Должно же быть разумное объяснение всему происходящему! Скорые покойники передают этого парня друг другу, как талисман? Но откуда тогда эти трое разных людей, не имеющих ничего общего, кроме тяжелых болезней, узнали друг о друге? Шикель был поклонником бейсбола и Бойда и они оба лечились у Кэмерона? Глупо! Но то, что происходило сейчас, было не умнее. Неизвестный — пока что неизвестный! — блондин уже, видимо, отработанным движением упал у гроба так, будто кто-то ударил его под колени, и заголосил: — Дэвид, ты же любил меня! И обещал, что мы будем вместе вечно! И ничто не сможет убить нашу страсть! Почему ты уходишь?! Как жить без тебя, без наших занятий любовью? Без поцелуев по утрам? Без поездок на выходные в загородный домик, такой уютный, когда ты рядом?.. Я никогда не смогу вернуться в Бостон, зная, что тебя там больше нет. Что тебя нигде нет… Казалось, тщательно сдерживаемые эмоции взяли верх — парень надрывно и как-то сухо разрыдался, сползая все ниже. И, внезапно замолчав, замер, словно выточенная из мрамора белая статуя. Такая же белая, как лицо миссис Кэмерон, и такая же застывшая, как одинокая фигура Майкла Новотны, вдруг отделившегося от толпы и пытавшегося сделать несколько шагов в сторону. Черт! Только этого не хватало! Брайан, повернувшись назад, схватился за рукав Теда и резко развернул финансового директора «Киннетика» так, чтобы он оказался точно напротив гроба и страдающего предполагаемого любовника Кэмерона. И тут же достал свой телефон, чтобы, наведя камеру на парня, несколько раз щелкнуть нужными кнопками, стараясь максимально закрыть Шмидту обзор. — Найди мне этого парня. Чем быстрее, тем лучше! Узнай о нем все! — Но, Брайан, — растерялся Тед, — я бухгалтер, а не частный детектив! — А кто тебе мешает нанять его? Имей в виду, не справишься — уволю! А сейчас возвращайся на работу! Удостоверившись в том, что Тед свернул налево и даже при желании уже не сможет увидеть ту часть кладбища, по которой неуверенной походкой удалялся Майкл, Брайан поспешил за другом, ускорив шаг.***
— Майки, прекрати хлюпать носом! — он сидел, уткнувшись лбом в колени, и тихо всхлипывал. — Сядь нормально и пристегнись уже. Мы тут как бельмо на глазу. Все разъехались давно. Эта слезливая хрень порядком раздражала. Майкл всегда был сентиментальным засранцем, но сейчас минутка скорби затягивалась петлей на моей многострадальной шее! Принцип «без сожалений» летел к черту, потому что я познакомил этих двоих. Не намеренно, конечно, но так, блядь, получилось. Да, был чертовски занят и сбрасывал настойчивые звонки Майки… пару дней. И что? Разве это повод мчаться в «Киннетик» и врываться в мой ебаный кабинет посреди разговора с постоянным клиентом?! Но если Майки что-то вбил в свою дурную голову, его не остановить! Синтия едва успела отскочить с его стремительного пути, в чем с какого-то хрена будет укорять меня всю оставшуюся жизнь! Это недоразумение влетело в кабинет и застыло, сложив руки на груди — точь-в-точь как Дебби. И меня это в тот момент даже позабавило. А вот несуразные упреки, вылетающие изо рта раньше, чем мысли формировались в голове, совершенно не нравились. Тем более, что саркастическая улыбочка Дэвида Кэмерона, хотя он и пытался ее спрятать, порядком раздражала! — Майки! — мне пришлось хлопнуть ладонью по столу, поскольку он никого не слышал, кроме себя — Майкл, блядь, заткнись! Кто дал право врываться ко мне без предупреждения?! Я занят, если ты не заметил! Он захлопал длинными ресницами, как будто взлететь собирался, мотылек гребаный! — А ты не мог ответить на звонок?! Пальцы сломаны? О, да, Майки может цапнуть при желании, как мелкая шавка — исподтишка. — На какой из пятидесяти? — я ведь тоже за словом в карман не лезу. — Ты ничего не перепутал? Мы не парочка лживых педиков, и не живем вместе. Я не должен перед тобой отчитываться! Да, конечно, не следовало устраивать сцену перед клиентом, но Майкл не на шутку завел меня своими идиотскими претензиями! Вот знал же, черт подери, что не нужно было его трахать! Но поздно — фарш невозможно провернуть назад, как сказала бы Деб! И придется объяснять словами то, что мой недалекий друг не понимает намеками! — Проваливай. Я поговорю с тобой позже. Майкл гневно фыркнул и, яростно взглянув на Кэмерона, выскочил за дверь. Пришлось извиняться и натягивать радушную улыбку. Ненавижу подхалимаж! Кэмерон не стал акцентировать внимание на этом маленьком представлении, за что я ему был даже благодарен. Но того, что он положил свой совсем не натуральный глаз на Майки, я даже не заподозрил. Мой гей-радар с первой встречи подавал какие-то невнятные сигналы на его счет. Но таких «шкафов» пруд пруди, я и не придал значения. Тем более, что господин хиропрактик был староват — на мой взыскательный вкус. Сорокапятилетние скрывающиеся педики меня никогда не интересовали с точки зрения секса. А вот вести с ними дела было приятно и выгодно. Договор на рекламу сети клиник «Ease of movement» был перезаключен еще на год и оплачен согласно тарифу. Как выяснилось позже, Кэмерон спросил Синтию «кто этот экспрессивный молодой человек?» и та не нашла причин оставить вопрос без ответа. В итоге пару последних месяцев перед кончиной доктор Кэмерон имел — во всех смыслах — моего скромного милого Майки в качестве маленькой грязной тайны! А узнал я об этом абсолютно случайно, застукав целующуюся парочку в машине у кафе «Либерти»! В первую минуту, охуев, я застыл на месте! Не ожидал от Майки такой прыти. Да и быть чьим-то тайным трахом — это не в его стиле! Майки всегда мечтал о домике в пригороде и любви до гроба. Правда, со мной… Но, блядь, видимо, устал томиться в ожидании чуда, и кинулся в приветливо распахнутые объятия доктора. Флаг в руки! Взрослый мальчик сам решает, где и с кем. Да, я пытался отговорить Майки. Да, сунул нос в чужую постель. Но не мог же наблюдать со стороны, как ебаный доктор ведет двойную жизнь со всеми удовольствиями, а Майки — игрушка для постельных утех! Не для этого я его растил! Конечно же, я был послан мистером Новотны к херам собачьим и назван собакой на сене. Не думал, что Майки читал Лопе де Вега! Ну да ладно. Его жизнь — ему решать. К тому же очевидный плюс в этом был и для меня — Майки перестал пытаться залезть в мою кровать, чтобы остаться там навечно. И в какой-то момент я даже мысленно поблагодарил Дэвида за предоставленную свободу. Но открывшиеся обстоятельства смерти… — Майки, — я ткнул его локтем, заставляя посмотреть на меня, — ты должен сдать тест. — Я сдавал три месяца назад… — голос хрипел. Конечно, если рыдать, как истеричка! — Сдай сейчас! И я с тобой за компанию. — Зачем? Мы же предохранялись. У Дэвида никого не было… — Да что ты?! — я всегда знал, что Майки не блещет умом, что не мешало быть хорошим человеком. Но сейчас злость на покойника и слепую веру этого идиота вырвались наружу, и я едва сдерживался, чтобы не встряхнуть как следует это недоразумение - для прочистки атрофированного мозга! — А ты, блядь, знаешь, почему твой ебаный любовничек полетел на тот свет столь стремительно, что не успел завещание написать?! Почему его убила банальная пневмония, пускай и двухсторонняя? Сейчас от этого не умирают, а он сдох! — Почему? — дрожащий голос и испуг в широко распахнутых глазах заставили меня мгновенно остыть. Это же Майки, мой Майки! Несуразный, недалекий, порой навязчивый и выбешивающий до глубины души, но мой! Лучший друг! — У доктора был СПИД. Это последняя стадия ВИЧ, потому простая болезнь отправила его в могилу. Спроси себя, где добропорядочный отец семейства подцепил эту гребаную заразу? Ветром надуло? А кто этот мальчишка, устроивший истерику у едва остывшего тела? Никого не было, говоришь?! Очень в этом сомневаюсь! Педик в шкафу — это хуже обезьяны с гранатой, никогда не знаешь, где рванет. Тишину, повисшую в машине, можно было потрогать, и я почти это сделал, но вовремя отдернул руку. Что бы подумал и без того напуганный друг? Что я в конец ебанулся и крокодилов хлопками разгоняю? Этого еще не хватало! — Майки, — теперь я старался его успокоить. И сам был на грани срыва, когда увидел крупную слезу, ползущую по щеке. — Давай так: сейчас мы едем в лофт. Хочешь, напьемся до беспамятства, хочешь, дам тебе пару таблеток… Не смотри так, это простое успокоительное, всего лишь выспишься и не более. Но завтра мы оба поедем в клинику и сдадим анализы. Лучше перестраховаться, чем после сожалеть. Майкл кивнул, смахнул слезы и вымученно улыбнулся. Уже темнело, и я рванул в город. Кто бы сомневался, что малыш Майки выберет второй вариант. Я выдавил ему на ладонь две таблетки «Планума» и принес бутылку «Эвиан» из холодильника, плеснув себе двойной виски. — Почему он не сказал мне, Брайан? — Боялся отпугнуть, скорее всего. Ты связался бы с ним, зная?.. Майки молчал подозрительно долго, я даже подумал, что две таблетки многовато и его мгновенно вырубило. Но он так внезапно заговорил, что я вздрогнул. — Наверное, да, — Майки вздохнул и уткнулся носом мне в плечо, — я идиот? — Ты недоразумение, но я все равно тебя люблю и всегда буду… — Дэвид тоже любил меня… по крайней мере, говорил об этом. Обещал бросить жену… Хэнк уже взрослый и… — Блядь, ну как можно быть таким наивным, имея Дебби и меня рядом? Ты как девственница в период пубертата — веришь в сказки и принцев на голубых единорогах! — я пытался сдержать язвительные слова, но плохо получалось. — Дэвид никогда не бросил бы свою клушу. Он полностью зависел от нее. Ее клиники — ее баксы! Точнее, ее отца. Уж кому знать, как не мне! На документах всегда стояла ее подпись. Дэвид ничего не решал, он числился управляющим, а владелицей была Лорен Норма Кэмерон, урожденная Уинслетт. Я видел это собственными глазами, Майки. Он не стоит сожалений, поверь мне… — Как ты можешь любить такого придурка? Майки снова захлюпал носом, и я опрометчиво по-свойски поцеловал его. Он вцепился в меня, как бульдог в кусок мяса, и пришлось мягко отстраниться, пресекая дальнейшие поползновения. Второй раз я точно не наступлю на те же грабли! — Не знаю, но люблю… Как друга, доброго, отзывчивого человека, каким я никогда не буду. Ты моя светлая половина, Майки. Альтер-эго, как в твоих комиксах. — Я крепче прижал его к себе и укрыл нас одеялом. Это самое малое, что я мог для него сделать в этот момент. — Спи. Завтра предстоит нервный день. Но я уверен, что все будет хорошо. Я гладил его по волосам, перебирая короткие прядки, пока не услышал тихое мерное сопение. Майки уснул, и мне не мешало бы, но из головы не выходил тот пацан. И тайна, окутывающая его блондинистую головку. А она там определенно была! Всегда любил тайны и загадки. Ну что ж, займемся чем-то более интересным, чем «Вавилон», «Вуди» и безымянные дырки. Прежде чем заснуть я отправил сообщение Теодору с напоминанием о требовании добыть все возможные сведения об этом парне, и как можно скорее. Конечно же, снова пообещал уволить. Жаль, эта угроза уже давно не срабатывала. От нетерпения покалывало кончики пальцев, но я понимал, что быстро только кошки трахаются, поэтому потер руку об руку, стараясь не потревожить Майки, и закрыл глаза в надежде заснуть… *«Легкость движения»