***
На следующее утро Ручеёк проснулся довольно рано. Не то, чтобы он просыпался поздно, даже наоборот, обычно он всегда вставал примерно в это же время, но учитывая, как много всего произошло вчера, такой ранний подъём — вещь странная. Помедитировав перед завтраком, он направился к ближайшему лугу. Там он и нашёл Цветана, но решил, что просто постоит в стороне, пока сам угрюмец его не заметит. Он смотрел на бывшего серого тролля с восхищением. Ручеёк действительно был рад, что Цветану вернулись его цвета, они подчёркивали некоторые моменты в его внешности и делали его намного ярче, чем это было раньше. А что раньше?.. На самом деле, Ручеёк никогда не задумывался о том, как бы выглядел Цветан, не потеряв он эти злополучные цвета. В деревне многие знали, что местный параноик не от рождения серый и тёмный. Да что греха таить? Больше половины знали, почему он стал таким серым и блеклым. Но об этом особо никто не задумывался. Все знали о причине на подсознательном уровне, но всё равно считали, что Цветан вечно портит их праздники своей угрюмостью, просто потому что он сошёл с ума. Сиреневый тролль был в их числе, и также как и остальным, ему было всё равно, как бы выглядел Цветан с его настоящими цветами. Но даже когда они с ним более-менее наладили общение, он продолжал об этом не задумываться. А было ли это нужно вообще? Так или иначе, уже не было смысла об этом размышлять. Теперь даже те, кто представлял Цветана с цветами, мог просто посмотреть на него сейчас. — Ручеёк? — всё-таки заметил. — Утречка, Цветан! — улыбнулся тролль. Гуру слишком сильно погрузился в свои мысли, да так, что даже не заметил, как предмет его размышлений уже пятый раз подряд зовёт его по имени. — Доброе утро, — он улыбнулся ему в ответ. — Как поживаешь? — уже полностью отгоняя свои мысли, спросил сиреневый тролль. — Я в порядке, — Цветан посмотрел на него сверху вниз. — Только не жди кардинальных перемен. — Чего? — Ручеёк, опасаясь того, что пропустил мимо ушей не только своё имя, но и ещё что-то, выглядел смущённым. — В смысле, я не собираюсь начинать петь, танцевать или обниматься каждый час. И я не собираюсь участвовать в каждом вашем празднике. — Да я и не думал, что ты начнёшь что-то из этого делать. Тем более так скоро. Может через какое-то время... Но чтоб с сегодняшнего... — Ручеёк сначала не совсем понимал, к чему Цветан вообще начал предупреждать его об этом, но вскоре, поняв основную причину, саркастично ухмыльнулся. — Что? Розочка уже предприняла попытки тебя обнять? — Как ты догадался? — Цветан нахмурил брови. — И вы с ней конечно же успели поболтать обо всяком... — гуру кротко посмеялся, после чего вздохнул и поменял тему. — Ну так, что ты делаешь? — Тоже, что и раньше — травы собираю, — на этих словах он, видимо чтобы сиреневый тролль точно не усомнился в правдивости его слов, показал на корзинку рядом. — Нужна помощь? — Было бы отлично. Два тролля опять занимались тем, что в основном их и сблизило, попутно разговаривая обо всём и обсуждая вчерашнее. Некоторые тролли тоже встали раньше, чем планировали, и блуждали по деревне и лугу, также делясь со своими знакомыми впечатлениями от праздника. Некоторые улыбались паре, в то время как другие — хмурились. Тем другим казалось неясным, почему это вообще произошло. Троллей, которые думают, что Цветан просто что-то сделал с Ручейком, оставалось всё меньше, но всё же небольшое количество оставалось стоять на своём. Вскоре гармония и всеобщая идиллия была нарушена некой угрозой с розовыми волосами. — Цветан! — Розочка кричала имя тролля, прыгая от счастья и сверкая радостной мордашкой. Её держала уже значительно уставшая Звуки: — Прекрати пытаться обнять его! — застонал диджей. — Кажется, только я могу обнять его, без угрозы для жизни, — сказал Ручеёк с весёлой улыбкой. — Но я хочу, чтобы ты меня обнял! А ещё, ты обещал! — обращалась королева к Цветану, надувая свои щёки так, чтобы было видно — она обиделась. — Не вешай мне водоросли на уши! Не было такого. — А вот и было! Ты сказал, что в тот день, когда ты будешь счастлив, меня обнимут! — Розочка начала ещё сильнее надувать щёки, из-за чего стала похожа на сухопутную лягушку-летягу с ягодами во рту. Цветан сначала хотел ответить ей что-то в духе «"Попытка не повар, а ужин из грёз", но это была бредовая идея», однако осмыслив то, что сказала Розочка, сразу же встал в ступор. — Я… Тьфу! — вместо колкостей вскрикнул Цветан, вспомнив свои же слова. Такая реакция рассмешила Звуки и Ручейка. Розочка же улыбнулась, думая, что выиграла. Жаль, что у Цветана припасены свои сюрпризы. Тролль подошёл к королеве и, как только она потянулась, чтобы обнять его, быстро развернул её и подтолкнул к диджею. В итоге два розовых тролля обнялись. — Ну вот, теперь тебя обняли. Довольна? — гордясь собой, Цветан хихикнул. — Что? — Розочка вырвалась из объятий Звуки и удивлённо посмотрела на бирюзового тролля. — Что «что»? Я сказал, что ты получишь объятья в тот день, когда моё лицо осчастливится, а не то, что я обниму тебя, — самодовольно улыбнулся Цветан. Диджей и Ручеёк снова начали смеяться. Цветан ухмыльнулся, прежде чем повернуться и уйти. Розочка в этот момент надула губы, глядя, как он уходит. Она бы последовала за ним, но к её огромному сожалению, Звуки крепко ухватила её за руки, не давая побежать за Цветаном. Ручеёк ещё раз хихикнул и, закатив глаза, пошёл за бирюзовым троллем. — Это было очень грубо! — напоследок крикнула Розочка им вслед. — Спасибо! — не менее громко выкрикнул Цветан. — Хмпф! Звуки ещё раз рассмеялась, крепко прижимая к себе свою девушку: — Давай. Пойдëм поедим где-нибудь. — Ну прекрасно, — её и без того надутые губы стали гуще прежнего.***
Тем временем Цветан с Ручейком отнесли травы обратно в бункер. Двое троллей занимались тем же, чем занимались до происшествия с бергенами — должным образом сохраняли принесённые ими травы. Раньше этим занимался только Цветан, но, достаточно насмотревшись и уже успевши попрактиковаться, Ручеёк делал это не хуже бирюзового тролля. Тот же в свою очередь слегка покраснел, посмотрев на Ручейка, что уже заканчивал свою работу. Сиреневый тролль в замешательстве склонил голову набок, взглядом задавая вопрос. — У меня есть кое-что для тебя. Изначально, я планировал подарить это тебе после вечеринки, но потом... — он замолчал. — В любом случае, вот, — на этих словах Цветан протянул гуру перевязанную коробку, листья и цветочки на которой напоминали обёртку. — О, спасибо! — сиреневый тролль взял коробку и открыл её. Внутри были мыло, лосьоны и масла. Это всё напоминало то, что когда-то и сам Ручеёк подарил Цветану. Поставив коробку на стол, он притянул Цветана ближе к себе. Поняв замысел Ручейка, бирюзовый тролль улыбнулся, попутно ответив на поцелуй. — Я хочу пригласить тебя на свидание. Может, хм... Завтра? — Конечно, — Цветан улыбнулся. — Только если это не до обеда. Мне нужно проверить ловушки, сам знаешь. — Насчёт этого не волнуйся. Я бы хотел, чтобы мы где-нибудь поужинали или что-то в этом духе. — Тогда всё в порядке, — бирюзовый тролль улыбнулся, прежде чем положить голову Ручейку на плечо, так как они всё ещё стояли почти вплотную друг к другу. — Мне это нравится. — Хорошо. Мне тоже, — было здорово, что спустя так много времени, он наконец смог прижать Цветана к себе. — Ты же знаешь, что многим это не нравится? — выдавил из себя угрюмец. — Я уверен, они просто так это не оставят. — Я знаю. Меня не волнует, что они думают или пытаются сделать. Я люблю тебя. Да и притом, их не так уж и много, как ты думаешь. — Ладно. — Цветан, я серьёзно, — Ручеёк напряг свои руки, что находились на плечах бирюзового тролля, видимо, для большей значимости своих слов. — Я знаю, — в ответ гуру получил недовольную гримасу. — Хорошо, — он поцеловал его в макушку. — Тогда увидимся завтра. Повеселись, строя больше ловушек. — О! Поверь, я повеселюсь, — Цветан злобно улыбнулся. — Получай удовольствие, пытаясь заниматься йогой с Розочкой, — он ухмыльнулся. — А вот это уже просто подло, — Ручеёк надул щёки, как сама королева какое-то время назад. — Я знаю, — бирюзовый тролль ещё раз ухмыльнулся, наконец вырываясь из рук Ручейка. — Тч! — он сердито посмотрел на него. — Я отправлю её сюда. — О нет, ты не отправишь её сюда, — сказал Цветан, после чего его ухмылка стала ещё шире. — Хах, даже если ты это сделаешь, спешу тебя расстроить, она не сможет войти. — Тоже верно... — он снова надулся. — Ну, тогда... Поцелуй меня ещë раз... Что ли... Цветан не смог сдержать смех: — Ладно-ладно, хорошо. Они ещё раз поцеловались. После этого Ручеёк неохотно ушел. Цветан же ушёл в свою спальню. Ему нужно было разобраться с одной проблемой. Казалось, что они часто появлялись у него, а особенно, когда Ручеёк был вовлечён в дела Цветана, но в этот раз проблема другая. А когда он узнал, что сиреневый тролль умеет целоваться, проблема усилилась. Оказавшись на своей кровати, первым делом, он разделся. Он прикусил губу и схватился за эрекцию. Когда это произошло у него впервые, он был растерян. До Ручейка ему никогда по-настоящему не нужно было мастурбировать. Теперь он кажется понял, зачем это вообще делается. Цветан схватился за основание и медленно поводил рукой вверх-вниз. Другую руку он потянул наверх. Бирюзовый тролль тихонько застонал, когда пальцы его руки коснулись его же соска. На протяжении нескольких минут он трогал различные части своего тела. Не трудно догадаться, кого он представлял. В конце концов, удовольствие стало слишком сильным, и он кончил. Цветан лежал, тяжело дыша. — «Глупый Ручеëк», — подумал он. — «Это он виноват», — на последок тролль улыбнулся и встал. Цветан быстро прибрался, прежде чем отправиться в свою строительную комнату, чтобы соорудить несколько ловушек. Он просто надеялся, что они с Ручейком дошли до этой части своих отношений. Краснея, он продолжил работать.***
На следующее утро Цветан проснулся рано. Ему было необходимо проверить пару своих ловушек. Именно тогда он заметил, что у него закончилась чистая одежда. То есть, он заметил это ещë вчера, но «почему?» понял только сейчас. Причина, по которой у него не было чистой одежды, заключалась в том, что какие-то из троллей воспользовались той, которую он не взял с собой, пока они с Розочкой шли в Бергентаун, в качестве тряпья. Задумываясь о том, что ещё могли испортить негативно настроенные к нему тролли в его же бункере, пока их не было, он обнаружил, что некоторые из тех дверей, что он запирал, были открыты. В этот момент Цветан испуганно ахнул, заметив, чего не хватает на одной из полок его спальни. Он начал лихорадочно обыскивать каждый уголок своего бункера. Это фотография его бабушки. То есть, была ей. Цветан нашëл еë остатки в кладовке, на полу. Смотря на состояние фотографии, на глаза наворачивались слëзы. Раньше фото стояло в красивой рамке, которую сделал сам Цветан, когда был ребëнком. Когда бабушка ещë была жива. Теперь же, рамка состояла из трëх разных частей, а декоративные цветы были оторваны и разорваны. Сама фотография была порвана пополам, а лицо его бабушки поцарапано. Цветан не может сдержаться. Он подобрал остатки фотографии дрожащими руками. Прижимая их к груди, по щеками непроизвольно начали литься слëзы. Нужно было ещë кое-что проверить. Быстро вытерев свободной рукой лицо, Цветан встал и начал полностью обыскивать свой бункер. Несколько минут, и самые страшные опасения Цветана подтвердились. Все его фотоальбомы были испорчены. Все фотографии его бабушки и родителей были испорчены. Бирюзовый тролль вернулся в свою комнату, не смев больше держать всë в себе. Он не мог поверить, что кто-то был способен на такое. Плакать для троллей было редким явлением. Такое случалось лишь иногда. В детстве Цветан плакал чаще других, в основном, когда бабушки не стало. Но этого никто никогда не видел.***
Ручеëк улыбался, занимаясь своей обычной рутиной по утрам. Ходя по дому, он насвистывал мотив какой-то песни, что услышал по приезде в деревню троллей. Несмотря на измотанное состояние и крайнюю усталость, многие продолжали петь и танцевать. Одна из строчек песни тролля поблизости гуру понравилась, но целиком он еë не запомнил, так как в тот день его голова уже отказывалась нормально соображать. Ну, хоть примерный мотив в своей памяти сохранил. Ручеëк очень ждал вечера. В процессе долгих размышлений он понял, что лучшим вариантом будет не пойти в какое-то кафе, как это обычно делают Звуки с Розочкой, а просто поесть у него дома. По крайней мере, он надеялся, что так действительно будет лучше для всех. А ещë он надеялся, что он не утратил свои кулинарные навыки и ещë может сделать что-то съедобное. От размышлений и ходьбы по бутону его отвлëк стук в дверь. Это была Розочка. Сначала сиреневый тролль хотел как обычно пожелать доброго утра подруге, но увидев еë выражение лица и поняв, что что-то произошло, спросил: — Что случилось? — Ну... Цветан попросил меня прийти к нему в бункер вчера. Он рассказал мне о ваших планах на вечер и попросил новую одежду для него, так как его закончилась. Ну, я и пошла... И... В общем... — на последних словах Розочка прикусила губу и стала лихорадочно чесать свой затылок рукой, одновременно смотря куда угодно, только не на Ручейка. — Что случилось? — уже начал требовать сиреневый тролль. — Короче! Он открыл мне дверь. На его лице были следы слëз. То есть, я так думаю... Я не уверена... Но вот в чëм я точно уверена, так это в том, что когда он у меня забрал одежду и закрыл дверь, я чëтко расслышала его хныканье!.. Ну... Можно сказать, что он даже больше рыдал... — Понятно... Спасибо, что рассказала. — Не за что. Я просто надеюсь, что с ним всë в порядке... — Ага, — он тут же сорвался с места и побежал к бункеру. Много времени не потребовалось, чтобы он уже стоял рядом с домом Цветана и громко стучал в его дверь. Увидев бирюзового тролля, Ручеëк понял, что Розочка не ошиблась. Он действительно плакал. Не так, как это описывала королева конечно, но это можно списать на время. Как только Цветан увидел перед собой знакомое лицо, он, не скрывая усталось, уткнулся лицом в его грудь. Ручеëк обхватил его руками, когда почувствовал сбитое дыхание тролля и влагу на своей груди. Он задавался вопросом, что же в итоге произошло. Гуру ещë никогда не видел Цветана в таком подавленом состоянии. Во взрослом возрасте, разумеется. В детстве было пару раз, буквально глазком замечал, раньше они всë-таки жили в большей близости друг к другу. А в таком возрасте, Цветан больше бы предпочëл вырвать себе глаза. Такого, конечно, ни разу не случалось, но Ручеëк не отрицал, что Цветан бы так и сделал. — Что-то стряслось? — Просто... С-следуй за мной. Они разомкнули объятия. Ручеëк схватил его за руку, после чего Цветан повëл его в гостиную. Он указал на стол. Сиреневый тролль посмотрел на место, куда он указывал, сначала не понимая, что это вообще такое, пока до него не снизошло озарение, впоследствии которого он удивлëнно ахнул. Все фотографии, что были у Цветана, как угодно попорчены. Он снова посмотрел на бирюзового тролля. — Как? — Когда мы с Розочкой пошли в Бергентаун, я позволил другим троллям остаться в бункере, для безопасности, — Цветан уже не плакал, просто был подавлен. Ещë не хватало, чтобы он опять свои цвета потерял. — Ясно... — Ручеëк, также как и Розочка, редко злился, но сейчас он действительно был взбешëн, хоть и не показывал это. Тем не менее, он быстро успокоился и снова обратился к Цветану, обнимая его: — Мне так жаль. — За что ты извиняешься? Не твоя ведь работа. — Я извиняюсь не за них. Я просто... Мне жаль, что это произошло. Я позабочусь о том, чтобы Розочка узнала, — он встал с дивана, на котором они сидели, но даже не успев ступить шагу, чуть не повалися назад. Цветан крепко держал его за руку. — Не уходи, — он начал держать крепче. — Я и не собирался. Мне просто нужно написать Розочке о том, что произошло. Не против? — Нет. — Хорошо. Цветан отпустил Ручейка на время, достаточное, чтобы написать письмо и отправить его. Затем они оба пошли в спальню, где вдвоëм легли на кровать. Гуру просто обнимал бирюзового тролля. Его сердце разбивалось, видя Цветана таким. Ручеëк надеялся, что Розочка поступит правильно и примет хоть какие-то меры.