love is a bitch
two feet
Говорят, что человек по сути своей - эгоист. И даже любит он потому, что ему нравиться ощущения, которые он испытывает рядом с тем кого любит. Он любит цвета, погоду и, даже, пищу потому, что ему нравятся эмоции, что он испытывает. В любой сложной ситуации, он пытается склонить чашу весов как выгодно ему. Все должно быть комфортно для самого себя. И только потом потребности других… Правда ли это? Неужели человеческая жестокость, в первую очередь, заключается в эгоизме? А что тогда делать с влюбленностью, ведь это именно тот период, когда любой готов пожертвовать всем, что имеет, для своего избранника… Или это тоже эгоизм, жертвовать всем потому что ты этого хочешь? Робкий стук в дверь отвлек мужчину от свитков за столом. Он скучающе провел взгляд к двери. В этот момент, стук прозвучал немного смелее. – Время для новостей и переговоров вышло Тизиан, уйди! – Мужчина устало поднялся со стула и прошел к двери, чтобы уже отчитать преданного помощника. С одной стороны, его готовность помочь и ответственность были прекрасными качествами, именно поэтому он и был приближенным. Но иногда, его ответственность просачивалась и в дружеские отношения с эпистатом. Это было совершенно неуместно, в дружбе хотелось опустить свои статусы и обязанности, хотелось быть обычным, не думать, не приказывать и, уж тем более, не слушать надоедливые советы. И вот шаг к двери. Амен уже приготовился отчитать друга. В голове были разного рода фразы, которыми эпистат мог подшутить над своим подопечным, а на лице расплылась улыбка. – “Ну сейчас оторвусь на тебе, любезный помощник…” Дверь отворяется и улыбка с лица беловолосого пропадает также быстро, как и мысли из головы. – Здравствуй Амен. Можно войти? – Такой тихий голос произнес простую просьбу, а вид перед глазами оставил бы любого без выбора отказать. Эвтида стояла перед ним, лишь на мгновение подняв взгляд на мужчину, и снова опустила голову, пряча розовеющие щеки от внимательного и немного удивленного взора. – И что тебе понадобилось в такую рань? – За бронзовым телом девушки стояла глубокая ночь. Амен дерзил, тем самым, заставив девушку бегать глазами по своим и его ногам, в поисках ответа. Она не нашла стоящего ответа, и продолжила стоять на своем. Амен заметил как мелко подрагивают ее плечи и решил разобраться с ее очередным вопросом внутри. Он знал как настойчива и надоедлива она бывает. Он быстро ответит что-то неточное и прогонит ее. Корпус отодвинулся в сторону, давая место пройти внутрь. Девушка нырнула в помещение. Он наблюдал, как она всматриваться в интерьер, двигается на своих длинных ногах по помещению, а потом садиться прямиком на кровать. – “Что за наглость? Что она о себе возомнила?” – Амен за считанные секунды нацепил злое лицо, выражая свое недовольство ее поведением. – Что ты хочешь? Весомых улик у меня для тебя нет. Чего уселась на мое ложе? – Прости, я не хотела злить тебя, я лучше пойду. – Она испуганно встала и направилась в сторону двери. Амен был в ярости. Мало того, что она позволяет себе тревожить его в такой час, усаживаться на его спальное место и вечно докучать своим поведением, так еще и не отвечает на вполне прямые и понятные вопросы. Ну нет, этой наглой девчонке надо бы напомнить кто он такой. Большая рука ловко ухватила локоть нарушительницы, казалось, если не всех, то большей части правил уважения, которые так старательно выстраивались веками. – Нет, ты ответишь на мой вопрос! – Он грозно потянул ее руку, заставив встать перед собой. – Ну, чего молчишь? Я жду объяснений! – Он давил на все ее слабые точки, своим тоном, своим взглядом, всем своим видом, заставлял ее бояться. – Я не знаю как сказать… – Эва обмякла от безысходности. – Ну постарайся уж мне объяснить. – Амен не отступал, если она не скажет, придется напомнить ей о нормах приличия в обществе, иначе этот беспредел доведет его до нервного срыва. – Как мне тебе объяснить… – Вопрос прозвучал невнятно, она колебалась. Эвтида явно переживала. Амен выжидал. – Если я попрошу тебя закрыть глаза, ты меня не послушаешь? – Мужчина уставится на нее с прищуром. Не этого он ожидал. –“Что она задумала?” – Он не хотел рисковать, женщины коварны, неизвестно что она собиралась делать, пока будет вне его поля зрения. Украдет чего, может что похуже. Но в случае очередной выходки, он обязательно справиться с ней, обязательно примет меры. Ничего больше не сойдет ей с рук. – Я сделаю это, но ты будешь должна мне. Поверь мне, ты получишь по заслугам если сделаешь что-то в своем стиле. – Он предупредил ее, но глаза все же закрыл. Вначале было неестественно тихо. Амен прислушивался к каждому шороху. Похоже, Эва все также неподвижно, стояла перед ним. Тишина затянулась и эпистат уже приготовился открыть свои глаза, как почувствовал движение. Девушка сделала шаг вперед. Ткань ее платья коснулась его оголенного торса. – Еще нельзя. – На выдохе произнесла она, и в следующую секунду мужчина почувствовал легкое прикосновение к своей щеке. Затем ко второй. В третий раз ее губы коснулись его подбородка. А после медленно, нежно она перешла к самому приятному, его губам. Девушка немного напряглась, ей пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться до него. Ее руки медленно проложили две теплые дорожки по его рельефному телу и остановились на запястьях. Она взяла его руки и положила на свою талию. Мужчина не отвечал ей. Приятное удивление и легкая, еле заметная дрожь прошлась снарядом по его телу. Он терпеливо ждал ее следующих действий. Ее теплые длинные пальцы приблизились к его шее. Она будто массировала напряженные мышцы на его теле. Двинулась к копне волос, медленно перебирала их. Он не знал как не спугнуть ее, не знал как не мешать ее порыву. Он был невежлив к ней, напугал, и, конечно, девушка стеснялась. Он мысленно выпорол себя за то, при каких условиях ей пришлось открыться ему. Но справиться с собой он не мог. Хотелось испытать ее терпение за то, как вела себя. Он медленно отодвинул голову, подаваясь назад всем телом. Она немного испуганно стала убирать руки. Но он словил их и положил на место. –Так-так, похоже и ты начинаешь сдавать позиции. Как ты сказала… – Он заглянул ей в глаза, делая вид что думает. – Балл в мою пользу, кажется. – Бархатный смешок вынудил Эву снова поникнуть и опустить голову вниз. –Ну-ну, не расстраивайся, ты, все равно, пока что выигрываешь. – Его палец потянул подбородок Эвтиды, а лицо мужчины медленно приблизилось к ушку девушки. – Но это только пока… И что ты собираешься делать дальше? – Его шепот заставил тело молодой шезму покрыться мурашками. Девушка осмелела после того как он признал свое поражение. – Стоять рядом с тобой мне не удобно, а на с кровати ты меня прогнал… Поэтому… – Она сново обвела комнату взгядом. – Поэтому твой рабочий стол единственный, подходящий вариант. Она сняла его руку со своей талии и медленно двинулась в сторону, заваленного бумагами, предмету мебели. – Теперь… – Она повернулась к нему спиной и стала прибирать бумаги, аккуратно скрадывая папирус к папирусу, чернила и заточенные палочки для письма в маленький, но вместительный глиняный стакан. Все ее движения были медленными и томительными. А мужчине открылся потрясающий вид. Туловище ее склонялось над столом, ткань немного подтягивалась вслед за хозяйкой и открывала вид на ровные и стройные ноги. Часть, что чуть выше, тоже не осталась без внимания. Амен шумно выдохнул. Непонятно специально ли она стояла в такой безобидной, но, сейчас, такой откровенной позе. Он прикрыл глаза, в попытках успокоиться. Но в ушах стоял шум, а голова рисовала новые картинки развития событий. Тело не выдерживало напряжения и ожидания. Он дернул Эву на себя и быстро провел рукой по поверхности стола, сбрасывая все, что было на нем на пол, вместе с листами вниз полетели и старания желанной Эвтиды. – Что же ты делаешь с моей головой… – Амен рявкнул себе под нос начало фразы, но продолжать не стал. Девушка уже сидела перед ним на пустом рабочем месте. Он медленно положил руки на смуглые колени и разведя их в стороны сделал шаг вперед. – Но графики помнуться, чернила выльются на пол, будут черные пятна… – Эва не решалась смотреть на него, сейчас он не такой пугающий, но его голова не мыслит трезво. И если она не так уверена в своих действиях, то Амен явно опытнее и раскрепощеннее. Оперевшись о стол и положив ладонь на тонкую талию, Амен раскрыл возможность примкнуть к гладкой шее. Запах. Это тот самый запах, который она оставила на его подушках в тот день. Предаваясь воспоминаниям, из его горла вырвался ликующий и протяжный звук. Он ждал этого, глубоко в душе даже мечтал о том, что происходит. Губы его добрались до приоткрытого рта, сидящей перед ним. Сегодня она позволяла больше, сама поддавалась вперед и, когда ей удавалось доминировать и управлять, немного улыбалась, но эпистат быстро лишал ее такого удовольствия. Эва, кажется, входила во вкус, она отвела лицо в сторону и импровизировала. Амен смутно видел происходящее, поэтому прикрыл глаза и позволил себе отдаться ощущениям. На его шее опять ощущались мягкие прикосновения губ. Но шея была только начальной точкой. Эва спускалась ниже, на ключицы, потом ушла в сторону к плечу. Подобралась к первому шраму. Ее язык внезапно коснулся бледного и напряженного тела. Еще один вдох. – “И где она научилась таким ласкам…” – Амен откинул голову, открывая Эве новые участки для приятных действий. – Ну уж нет, господин. Думаю, следовало бы продолжать на более мягких поверхностях. – Эва только успела обхватить крепкий торс двумя гибкими ногами. Мужчина резко подхватил ее и поднес к кровати. Все его движения выражали только нетерпеливость, он спешил чтобы скорее закончить начатое. Не спуская девушку с себя так и сел на мягкую и немного прохладную кровать. – Достаточно мягкая поверхность? – Его голос звучал тихо, хрипло и вымученно. Слишком сильно он желал ее, слишком хотел продолжения. Прерывать девушку не хотелось, ему было приятно все что она делает для него. Она продолжила губами исследовать его изувеченное в битвах, крепкое тело. В попытках дотянуться до шрама на животе, толкнула его в плечо, как бы прося прилечь. И вот последняя капля, шрам, что чуть ниже пупка, привлек ее внимание, дыхание коснулось резинки штанов и Эва услышала звук, что дал ей понять, что она в правильном направлении. Но сильные руки потянули ее вверх. –Стой. Не с этого мы начнем. – Его рука прошла вдоль гибкой поясницы, волосы ее свисали на один бок и холодные пальцы заправили пару непослушных прядей. Затем, те же пальцы зацепили ткань на бронзовом плече, намереваясь избавиться от ненужного элемента. – Позволь мне. Но тебе снова нужно закрыть глаза. – Эва привстала, готовясь снять с себя откровенный наряд. – Нет. – Амен четко выразил свою позицию. Никаких секретов в этот раз. Но Эве ни разу не приходилось раздеваться под пристальным взглядом мужчины. Она медленно подобралась к уху альбиноса. – Пожалуйста, эпистат, закройте глаза. – Мочку Амена нежно сжали зубы девушки. И он повиновался вновь. Спустя долгие минуты он приоткрыл глаза. Она стояла спиной, шнурки на ее платье запутались и она терпеливо распутывала их. Амен готов был поклясться, что такую картину, голов был видеть всегда. Платье сползло по плечам, рукам, а затем и бедрам Эвтиды. Она обернулась. На лицо его, она даже не посмотрела, но обратила внимание на выпуклость в зоне паха. Лицо ее, действительно, выражало искреннее любопытство. – “Видимо тело мужчины тоже для нее не является знакомой территорией…” – Ты позволишь мне? – Амен, делая вид что не смотрит, приподнял таз в знак согласия. Она с неожиданным энтузиазмом принялась медленно стягивать его одежду. На лице ее был интерес, а губы расплылись в еле заметной улыбке. Увидел бы Амен эту улыбку, если бы она знала, что он смотрит? Руки ее уверенно освободили мужчину от оков дорогих тканей. Эва отбросила их в сторону, но приблизиться к лицу, застывшего в смертельном ожидании, мужчины, не спешила. Он и не торопил ее, знал, что первый опыт в таких сокровенных делах, очень важен. И пусть ему было слишком трудно ожидать, он все равно давал ей время. А сам незаметным, но пристальным взглядом гулял по ее оголенному и привлекающему его телу. Но прикосновение к пульсирующему органу, заставило его вздрогнуть всем телом. – Чувствительно, да? – Эва с интересом, еще раз провела рукой вдоль, самого желающего прикосновений, места. Он сжал кулаки до побеления костяшек и прохрипел, еле заставив себя оставаться на месте, лег вновь на спину. Рука девушки не двигалась, но хозяйка не убрала ее. – А что дальше, Амен? – Амен? Амен, да чтоб тебя. Во сколько же ты лег, что теперь так долго спишь? – Тизиан беспощадно дергал его то за плечи, то за руки. – Вставай, уважаемый господин, время уже поджимает, у нас куча планов! – Амен постепенно приходил в себя и узнал в нарушителе сна своего назойливого друга. Конечно, Амен не был доволен таким несвоевременным пробуждением. Но понимал, что обругать Тизиана за его работу он не может. Это было его ключевой задачей - следить за расписанием эпистата. – Тизиан! Спасибо, а теперь можешь дать мне немного времени, мне нужно собраться. – Сколько бы не было в нем понимания ситуации, он все равно не смог избавиться от холодного и колкого тона в своем голосе. Тизиан, похоже, тоже заметил странно строгое настроение товарища. Но не стал докучать вопросами и попытками повлиять на его состояние. – “Лучше переждать.” – Что уж говорить, Тизиан действительно хорошо знал Амена, не первый год он работает под его руководством. – Хорошо эпистат, попробуй как можно быстрее явиться на утренний сбор, уже и так пришлось сдвинуть расписание дня… – Тизиан, увидев одобрительный кивок со стороны хозяина покоев, поспешил удалиться. А беловолосый погрузился в бесконечный круговорот мыслей, но собираться все же надо было, хотя, одно другому не мешает. – “Как я должен реагировать на такое пробуждение… А как я должен относиться к таким выходкам собственного мозга? Что это вообще было? Как теперь относиться к этой неугомонной…” – Мысли уносили его в события вчерашнего дня. – “Как он вообще посмел ее увести, он забыл с кем имеет дело!” – Странное чувство пронзило голову. Но оно не было для него новым. Старое воспоминание пронзило его мысли. –Мама. Мама! – Отчаянно, но настойчиво звал юный мальчик. Он играл во дворе, но не аккуратно упал прямо коленкой на камень. Было не больно, но, как и всем детям, ему хотелось внимания и нежных слов от своего самого близкого человека. – Мама! Я победил всей мальчиков, они удивительные слабаки! – Но мама не выглянет из окна сейчас, она была занята, он вспомнил, она говорила что они с папой уйдут на прогулку. А к юному эпистату уже неслась заботливая няня. – Ну что мой голубчик, упал? Давай мы отвезем тебя к дяде лекарю? – Ничего плохого и раздражительного не было в ее словах, лишь забота. – Нет! Мне не больно! Я просто хотел к маме! – Не переживай, ты еще успеешь порадовать ее своими достижениями, пойдем, обработаем твою рану. – Нет! Отстань няня – Он вырвал свою руку и бросился в сторону своих покоев. Непонятная грусть и обида затмили всю его радость, после победы во дворе. Он знал что мама работает, но сегодня у нее был свободный день, но она выбрала не его. Она бросила его здесь, а сама отправилась на прогулку. Даже не пригласила его с собой. – “Папа что важнее меня?” – Неужели ей не важны его победы? Неужели она притворяется что гордиться им… – “Чем папа лучше меня? Я не отдам свою маму ему, он может и потерпеть, он взрослый! ” – Слезы текли по щекам, он ведь даже не сделал ничего плохого. Но мама говорила, что плакать, не значит быть слабым, а даже наоборот, это говорит о том, что ты чувствуешь, а значит жив. Но почему это чувство такое противное… Сейчас он испытывал похожее. Не хотел делиться ей. Не хотел видеть, как этот жалкий лекарь уводит ее за руку. Или еще хуже, она сама берет его и уходит. – Ну нет, это глупость. Она вправе делать то, что ей хочется. – Но мысли возвращались сначала к детству, где он не сделал ничего, чтобы заслужить должное внимание мамы, и остался ни с чем, а потом к приятным и желанным поцелуям, с Эвтидой. Мысли ждали заключения. – “Коль вздумала целовать меня… Еще раз и я приму это за "да". И тогда, она сама, подпишет себе вечную верность и преданность мне. И пусть только попробует уйти с Ливием под руку.” – Эти мысли его успокоили и Амен направился встречать новый рабочий день с суровой и холодной головой. Сегодня, с самого раннего утра, когда лучи солнца вот-вот вышли из-за горизонта, Эва носилась по хижине собирая мусор, протирая пыль. Готовила снасти для долгожданного гостя. Сегодня к ней должен прийти единственный друг, что остался в этом жарком Египте и в огромном мире. Было так приятно наконец-то начать делать что-то для того, кто рушит все свои планы ради тебя. И вот ей выдалась эта возможность. Темные кудри спадали на бронзовые плечи, а глаза, зеленые как изумруды сверкали, когда она открывала дверь своему гостю. – Наконец-то! Я уже заждалась! – Воскликнула Эва, пропуская Ливия, в хижину и сама прошла за ним внутрь. Во всем помещении стоял приятный сладковатый запах, отдающий пряными специями. Это Эвтида наготовила пирогов, разных, разных, потратила большую часть своих денег на рынке, чтобы закупиться продуктами. – Чем это так вкусно пахнет? – Заметил Ливий и двинулся в глубь дома, прямиком за запахом пирогов, следуя в сторону кухни. – Подумала, мне стоит еще раз тебя поблагодарить. – Говорила девушка, идя следом. Перед Ливием открылась восхитительная картина. Как на лучших кухнях столицы был накрыт стол. Запахи, абсолютно разных начинок, перемешивались вместе, заставляя аппетит разыгрыватся сильнее. Он вальяжно уселся за стол, как у себя дома и стал внимательно разглядывать еду с очаровательной улыбкой. – И это все нам? – Это все нам! Объедимся так, что сам Ра нам позавидует. – Проговорила Эва усаживаясь рядом. Не долго думала, она не пойми откуда достала кувшинчик хека. – Ну и куда же нам без самого желанного! – Да, ты как всегда, скажи, что-то кроме хека тебя интересует? – Интересует, неприятности например. – И вся комната озарилась смехом, Ливий не мог не согласиться с высказыванием девушки, от чего такая правдивая шутка, казалась еще смешнее. Стакан за стаканом, слово за словом. Смешные истории сменялись более откровенными, отчасти грустными, тайными. Теми, которыми не хотелось делиться с далекими людьми. И вот, речь зашла о самом далеком и сокровенном, о детстве. Ливий делился сказками своей жизни. Рассказывал о чудесных родителях из Греции. Он, и вправду, родился с золотой ложкой во рту. Эва и подумать не могла, что у кого-то жизнь складывалась так хорошо, как она сложилась у мужчины, сидящего рядом. Любимая работа, заботливая семья, деньги, у него было все. Чем Эва похвастаться не могла… Она делилась с Лививем обратной стороной своей жизни, еще до встречи с Исманом. О матери, которая считала ее проклятием, о мальчишках во дворе, с шутками рассказывала о мамином мужчине, что так отчаянно покушался на детское тело, большинство деталей она не раскрыла бы, если бы, не терпкий хек, что разливался по венам, обжигая внутренности. – А потом, я встретила Исмана, мы почти сразу подружились с ним, его родителям я приглянулась, они очень сильно хотели дочку, но у мамы его были какие-то проблемы со здоровьем, рисковать своей жизнью, а уж тем более жизнью потенциального ребенка, она отказывалась наотрез. Вот и позволили мне поселиться у них. Они стали мне семьей, но видимо, судьба моя не распорядилась должным образом, и семье, в моей жизни, нет места. Погибли они несколько лет назад. Старость не щадит никого, но я надеялась сохранить семейные узы с Исманом... – Ее голос внезапно поник, но уже через секунду, внезапно вспомнив что-то, она оживилась. – Кстати, у меня тут, есть наш семейный портрет, знакомый художник в Гермополе рисовал, сейчас покажу, они очень красивые. – Эва поднялась со стула и полезла, в стоящий в углу комнаты, сундук. Он был потертый, старый, она только открыла его, и вот собиралась начать, копаться в вещах, как оттуда выпала обсидиановая пластина и по коже пробежали мурашки. Эва не была готова к таким скорым раскрытием ее тайн, да еще и настолько откровенных. Руки ее в спешке схватили подставивший ее предмет, да так непринужденно, что можно было подумать, что все происходящее абсолютно естественно. Но выражение лица Ливия говорило о том, что ничего не осталось укрытым от его взора. – Ливий. – В ее взгляде читалась вся ее растерянность, страх… Она не знала, как лекарь относиться к черномагам, не знала поймет ли ее. От того губы сжимались в узкую линию, а зеленые омуты метались из стороны в сторону. – Я правда… прости. К черту все, да, Исфет, да, ты все правильно понял. Он поднялся со своего места и подошел к загнанной в угол девушке, опускаясь на колени рядом с ней. Рука его нежно легла, на слегка взлохмаченные волосы, и растрепала их еще сильнее. – Все в порядке, милая госпожа, я безмерно рад, что ты честна со мной. Я не считаю что эта деятельность приносит вред, не стану тебя сдавать, придется беречь еще и эту твою тайну. Эва едва заметно улыбнулась и подняла глаза, уставившись на темноволосого мужчину. Казалось, в пропасть, куда она провалилась, он отчаянно спускал канат, в попытках ее достать и оставалось лишь схватиться за него. Тогда, она упала в родные объятия, вновь оказываясь в детстве. Теплые руки Исмана прижимали ее к своей груди. А она тихо плакала, отдаваясь всей боли и страху, что пережила в день, когда открылась самому важному для себя человеку. Эва так боялась, что ее не примут, но вновь теплые руки обнимают ее и дают надежду на то, что она может быть любима. На то, что примут ее такой, какова она есть. И почему-то, волна счастья и девичьих слез нахлынула на ее сердце. Она улыбалась, вжимаясь в его грудь, а он гладил по голове свою милую госпожу, в попытках, хоть немного смягчить ее страх и смятение, лечил ее израненную душу вновь и вновь. Давая полное понимание, что он будет рядом с ней сквозь песчаные бури и врата при входе в Аменти. Верный друг, что привязался к ней, самой чистой частичке его золотого мира. – Я даже не ожидала, что все будет так, я не хотела, честно… – Эва отчаянно говорила ему прямо в грудь. – Да не переживай ты так, думаешь ты первая шезму, что я видел на своем веку? – Ливий, как всегда, говорил в шуточной форме. – Спасибо тебе! – Эва благодарила его за все, что он делал для нее. Он прекрасно уловил смысл ее благодарности. – Я рад, что ты не облажалась перед кем-то другим! Так, ну чего мы стоим, во-первых, где там твоя семейная картина, а во-вторых, раз уж я уже знаю, думаю, я вправе претендовать на твою историю, давай, не зря же ты готовила все эти, до ужаса вкусные, блюда. Пойдем, нам предстоит длинный разговор. – Ливий аккуратно отстранил девушку от себя и манерно схватил ее под локоть, направляясь к столу. Так долго еще они просидели за разговорами. До того как солнце скрылось за горизонтом, а звезды заняли привычные им места. И ушел Ливий под покровом ночи, оставив Эву убирать свою квартиру и готовиться ко сну. Но Ливий и подумать не мог, что спать она отправиться еще не скоро. Сегодня, ее ждала еще одна, не спасенная во время, Ка.