Metamorphosis

      Кэрол беспокоится о Псе и о том, как его потеря отразится на Дэриле. Она не может думать ни о чем другом, кроме как о пульсации в черепе, в месте которым она ударила головой охранника. Она собиралась проведать Пса прошлой ночью, но в одну секунду у них было полное намерение выследить своего питомца, а во вторую она слишком устала, чтобы двигаться. У Дэрила была та же проблема, и они рухнули в постель после тройной проверки замков. Она объясняет это стрессом, хотя не помнит случая, чтобы теряла сознание от переутомления. Все бывает в первый раз, сказал Дэрил сегодня утром, и, возможно, он прав. Небольшой отключки хватило, чтобы уложить их на лопатки, хотя она едва ли чувствует себя отдохнувшей. Теперь они полны решимости найти собаку. Ничто не отвлекает их, пока они следуют по указателям в сторону животноводческого комплекса. Это место трудно не полюбить, если не обращать внимания на очевидный фактор жути. Свежая еда, горячий душ, чистые постели. В их распоряжении все удобства, какие только можно пожелать. Это и радует, и настораживает после того, как они решили, что никогда больше не увидят такое после отъезда из Александрии. — Это похоже на один из тех оздоровительных санаториев, — она жестом показывает на группу, занимающуюся йогой в атриуме. — Ничего из этого я делать не собираюсь. Мне повезло, что моя спина справляется с основными нагрузками, — Дэрил ворчит. — Но тебе ведь нравится, когда я делаю эту небольшую позу собаки мордой вниз, — она шепчет с ухмылкой. Мужчина краснеет, как будто не видел, как она выгибается перед ним уже дюжину раз. — Мы в людном месте. Она замирает, ее улыбка сходит на нет от осознания того, что она действительно предпочла бы избежать массового скопления людей.  — Может быть, нам не придется долго ждать? Мы могли бы взять Пса и что-нибудь поесть и пока вернуться в комнату? Или даже просто убраться отсюда сегодня... Она больше не умеет быть общительной. Та ее версия давно ушла в прошлое, и она не стремится ее вернуть. Найти таких же, как они, никогда не означало создать сообщество. Это не то, что ей нужно. Он прищурился в замешательстве.  — Ты действительно не думаешь о том, чтобы остаться? — Нет. Тебя это удивляет? Ты хочешь остаться? — Нет, черт возьми, я не хочу оставаться. — Но у меня есть вопросы, — она признает это, нахмурившись, — Мы здесь, и я хочу получить ответы, но в то же время я хочу оставить все это в неведении. Они находятся в наилучшем положении, чтобы узнать правду о том, что с ними произошло, но правда завернута в подозрительный пакет, который она не уверена, как распутать. Дэрил доволен, что она не хочет оставаться, и Кэрол интересно, почему он решил, что она хочет. Впрочем, это вопрос для другого времени, когда на них не будут пялиться все прохожие. — По одной вещи за раз. Сначала Пёс, — он отвечает. Они находят собаку в клетке, к передней лапе которой подсоединена капельница. У Кэрол заслезились глаза, как только она увидела его. Глупая реакция, в конце концов, это всего лишь питомец, но она безнадежно привязалась. — Полагаю, вы пришли за этим парнем? — говорит невысокий мужчина в белом халате. Дэрил направляется прямо к клетке и отпирает замок, чтобы дать им доступ к беспомощному животному за решеткой.  — Как он? Почему он не просыпается? Она проводит рукой по его мягкому меху, а он никак не реагирует. — Он на сильных обезболивающих, от них сонливость. Нога не сломана, но есть два повреждения, и в ближайшие несколько недель ее нужно будет перебинтовывать. Больше всего беспокоила потеря крови. Ему повезло, что у нас было немного в запасе. Я все время говорю им, что от ловушек больше вреда, чем пользы, но никто не слушает... Пёс все еще крепко спит, и у нее щемит сердце, когда она видит его в таком состоянии. Даже хорошие прогнозы мало успокаивают. — Когда он сможет ходить? — спрашивает Дэрил. — В ближайшие несколько дней он должен оставаться здесь для наблюдения. Затем я не вижу причин, по которым он не может остаться с вами в вашей комнате, хотя ему нужно будет вести себя осторожно. — Несколько дней... Мы не собираемся оставаться так долго. Что нам нужно знать, чтобы забрать его сейчас? — Я не могу запретить вам забрать его, но настоятельно прошу вас передумать. Он забрал всю кровь, которая у нас была в запасе, и сейчас он слаб. Дайте мне три дня, это все, о чем я прошу. Выбрать, что лучше для Пса, и умерить собственную паранойю - задача не из легких, поэтому она выиграла несколько минут, задавая вопросы, не имеющие отношения к делу.  — Могу я узнать, как Вы здесь оказались? Мы только что прибыли, еще привыкаем ко всему. — О, я был здесь до конца света. Я сижу в этом здании и забочусь о животных. Я беспокоился, что больше никто не сможет, — отвечает ветеринар, поглаживая маленькую оранжевую кошку, которая запрыгнула на стол для осмотра, чтобы привлечь к себе внимание. — Так Вы здесь работали? Чем именно занимались? — Исследовал поведения животных. Изучал влияние различных условий и лекарств. Проводил испытания лекарств, которые вы могли видеть на рынке до того, как все пошло прахом. Она нахмурилась, представив, как на здешних животных проводят опыты. — Ничего, что могло бы им навредить, — он уверяет ее, — Я бы этого не потерпел. Они всегда получали самый лучший уход. Но, как ни странно, она ему верит. Может быть, она и сомневается в том, что это за место, но во всех клетках свежая подстилка, у каждого есть игрушка или две, и много еды. Они не обделены вниманием. То, как он продолжает ласково гладить кошку, говорит о том, что все, что здесь происходит, не подразумевает причинения вреда животным. — Какого рода исследованиями вы занимаетесь сейчас? Полагаю, все изменилось? — спрашивает Дэрил. — Сейчас мы больше думаем о том, почему вирус не смог закрепиться в клетках животных. Это всегда происходило, понимаете? И на оригинальном штамме и на мутации, — он указывает на пушистого серого пса в клетке рядом с их клеткой, — Вон Бастера укусил один из мертвецов, и он выздоравливает, как будто в этом нет ничего необычного. В их генах должно быть что-то, что могло бы защитить и нас, так что мы переключились именно на это. Здесь все подчинено одной цели - найти лекарство или метод лечения. Она понимает, что в этом месте рассматривается множество различных аспектов. Мутация - не единственная корзина, в которую они положили свои яйца. Дэрил бросает на нее неодобрительный взгляд, который она переводит на то, что он согласен с тем, чтобы Пес остался. — Несколько дней, — она соглашается, — Тогда мы его заберем. — Конечно, приходите в любое время. Он должен скоро проснуться. — Лучше бы он был здесь, когда мы вернемся, — Дэрил не оставляет сомнений в том, что если собака пропадет, то за это придется заплатить. — Уверяю вас, я позабочусь о его здоровье. Дэрил протягивает руку, чтобы почесать кота за ушами.  — Этот, похоже, считает, что с тобой все в порядке. Пока что я буду ему доверять. Это единственное мирное предложение, которое Дэрил готов дать, но она не винит его, когда сама находится в таком же напряжении. Она благодарит его, чтобы смягчить резкое предупреждение, и они неохотно оставляют Пса, чтобы он отошел от наркотического дурмана. — С ним все будет в порядке, — она шепчет, пока они идут к кафетерию, — Если бы они хотели причинить ему боль или использовать его, чтобы навредить нам, они бы не стали так старательно его латать. Ему это нравится не больше, чем ей, но они загнаны в угол, и он кивает Кэрол в знак согласия, когда до них доносится аромат кофе.  — Я возьму еду, ты - кофе, а потом мы отправимся в комнату? — Отличный план. Они пробираются сквозь любопытных зрителей к секции напитков, где она ищет стаканы, вынужденная обходить их с другой стороны, пока Дэрил наваливает им на тарелки лакомства, словно ворует в магазине. Когда она возвращается, его внимание приковано к симпатичной брюнетке, которая пролила на него воду. — Мне так жаль! Боже мой! Я такая неуклюжая, — женщина говорит, непристойно вытирая полотенцем промежность Дэрила. — Все в порядке. Ты... Прекрати это... Я не... Все в порядке... — он отмахивается от нее, но она пришла сюда не просто так и не собирается останавливаться. Должно быть, женщина думала, что он один, и теперь не замечает, что Кэрол наблюдает за этим взаимодействием. — Я не могу понять, как работать с кофеваркой. Я ей не нравлюсь, — она расстраивается. Получив задание, Дэрил принимается за дело, совершенно не обращая внимания на то, что с ним заигрывают.  — Нужно налить сюда воду, засыпать зерна, а потом нажать на эту кнопку. И всё. — Вот так? — женщина плохо выполняет инструкции. Делает гигантский беспорядок на поверхности и роняет ложку, чтобы она отскочила в сторону, как будто ее специально туда бросили. — О нет... — она притворяется невежественной, пихает свою задницу в сторону Дэрила, чтобы медленно поднять упавшую ложку. Кэрол видела это в каком-то фильме, она уверена в этом. Дэрил неловко переминается с ноги на ногу, возвращаясь к еде, но она пытается снова. — Может, ты сделаешь нам обоим одолжение и расскажешь, что ты думаешь об этом месте? Вон там есть уголок с лучшими стульями... С момента их появления, женщины окидывают Дэрила взглядом и задерживаются на нем. Не все здесь разбиты на пары, и одиночки присмотрелись к нему, несмотря на Кэрол. Она не испытывает неуверенности в их отношениях, но у нее полно неуверенности в себе, и подобные вещи только подпитывают ее. Дэрил, конечно, не дает ей повода для беспокойства, но в глубине души ее что-то щемит от осознания того, что теперь у него есть выбор. Теперь они не одни в этом мире. Она - не последняя женщина на земле, к которой он может прикоснуться, и разве это не приводит все в чертово обрушение всех её мечт. — Давай я тебе покажу, — Кэрол проходит мимо Дэрила, чтобы поставить кофеварку и со звучным лязгом поставить чашку на место, — Вот так. Есть вопросы? Поклонница Дэрила смущенно отводит взгляд, словно ее поймали. Чертовски верно. Он мой. Он занят. Даже не смотри на него второй раз. Кэрол не ревнива, ей не хватает уверенности в себе для этого, но сегодня ревность дает о себе знать, и она не пытается ее обуздать. — Моя жена варит лучший кофе. В любом случае, лучше слушать её советы, — говорит Дэрил, фактически отшивая свою поклонницу, которая уходит без напитка. Его жена. Звучание этого ярлыка нравится ей гораздо больше, чем она могла бы себе представить. — Вот это она подкатила к тебе своими пластичными изгибами*, — говорит Кэрол. — Изгибами… что? — Это из фильма... неважно. Давай убираться отсюда. Если они думали, что сбежать в относительную безопасность своей комнаты будет легко, они ошибались. — Не обращайте на нее внимания, она флиртует со всеми подряд с тех пор, как ее парень ушел, — говорит Ванда, останавливая их на выходе. — Ушел? — Кэрол спрашивает, с трудом веря, что пара, связанная вирусом, может расстаться. — Такое бывает. — Ванда... где Джим? — Как я и сказала, такое бывает. — Он ушел? — Мы ужасно поссорились по поводу нахождения здесь, а на следующее утро он исчез. Оставил записку и... — она замолчала, слезы потекли быстро и сильно, — Я собиралась пойти за ним, но в тот же день его нашли в лесу. Ну, точнее нашли его... о боже, я не могу этого сказать. Кэрол наклоняется вперед и сочувственно проводит рукой по плечу Ванды. — Они нашли его безымянный палец. И все. Дикие животные в лесу. Если бы он остался... Если бы я только пошла за ним чуть раньше, или ушла тогда, когда он сказал, что мы должны. Я была так зла. Дэрил бросает на Кэрол подозрительный взгляд. Не то чтобы они ей не верили. Слезы настоящие, просто все остальное здесь не сходится. — Я должна быть сильной ради нашей девочки. Сейчас я нужна ей больше, чем когда-либо. Если я буду продолжать думать о ней, то смогу продолжить жить. А это значит, что это место нужно им как никогда. Ванде будет очень тяжело одной с ребенком. Раньше они едва выживали, и теперь понятно, почему она так стремится к новому образу жизни. Она натягивает фальшивую улыбку, вытирает слезы и выпрямляется.  — Как я уже говорила, не обращайте внимания на Сару. Она подкатывает к каждому мужчине, который здесь проходит. Мне нужно забрать Сеселию с занятий, но мы увидимся позже. Надеюсь, вы чувствуете себя как дома. Так приятно видеть знакомые лица. — Я не видела в лесу крупных хищников, — тихо говорит Кэрол, когда они снова выходят в коридор. — Я тоже. Здесь есть медведи, но они просто съедают человека целиком и не оставляют от него даже пальца. — Как ты думаешь, что с ним случилось? — Не знаю, но он ни за что не ушел бы. Он любил свою семью. Удивительно, что она, черт возьми, в это верит. — Она делает все возможное. Она теперь здесь, и у нее есть ребенок, о котором нужно заботиться. Они голодали, пока мы их не нашли. Она думает, что должна сделать так, чтобы все получилось. — Если я пропаду и тебе скажут, что я встал и ушел, тебе лучше не верить. Она смотрит на него.  — Даже не смей шутить. Не вздумай. — Извини. Вот, возьми. — Я уже съела половину целой слойки, мне не нужна еще одна. — Но ты хочешь? — он пытается, на его губах лишь намек на улыбку, — Эта вишневая. — Хорошо, я хочу. Только кусочек, — она выхватывает у него из рук сладость, — Где они берут продукты? Это так вкусно. — Нетрудно понять, почему людям здесь так нравится. Еда на высшем уровне. Возможно, на кухне прикован настоящий шеф-повар, — он вытирает сахарную пудру с ее рта и облизывает ее с пальца. Выпечка и кофеин, думает она, еще один плюс к списку, который, похоже, делает большинство населения послушным. Облегчение, когда они наконец добираются до своей комнаты, ощутимо. Здесь ей нравится больше. Они вдвоем, без пристальных взглядов и дружелюбных женщин, пытающихся привлечь внимание Дэрила. Она заманивает его с собой в душ, желая провести как можно больше времени под горячими струями. Они запирают дверь и подставляют под ручку стул, а затем раздеваются догола, пока нагревается вода. Он еще не твёрд, но и она так же не возбуждена. Не то чтобы она отказалась от чего-то другого, если это приведет их туда... Да кого она обманывает, это обязательно приведет их туда. Пока что они заходят под воду, намереваясь лишь согреться и помыться. Она моет его волосы ванильным шампунем и улыбается, глядя на созданный ею ирокез. Кэрол проводит намыленными руками по его плечам и бицепсам, все еще потрясенная тем, что ей вообще разрешено это делать. — Твоя очередь, — он мягко говорит, подталкивая ее, чтобы она повернулась, и он мог нанести шампунь на ее длинные волосы. Он серьезно относится к задаче, не скупится на массаж головы, от которого она испытывает самые приятные мурашки. И только тогда он начинает блуждать руками, проводя скользким прикосновением по ее груди и животу. Она прислоняется к нему спиной, закидывая одну ногу на край душевой кабинки, чтобы было удобнее. Дэрил тактилен, и она удовлетворенно хныкает, когда его пальцы скользят между ее ног. За последние пару недель он приучил ее быть жадной до собственного удовольствия. Принять этот вызов не так сложно, как она думала. Раньше ей было трудно поверить, что кто-то может быть настолько вожделен ею, но тот факт, что Дэрил всегда близок к собственной разрядке, просто прикасаясь к ней, не может быть фальшивкой. Ей знакомо это чувство. И она так же возбуждается, наблюдая за тем, как он распаляется. Женщина улыбается, вспоминая, что произошло в какой-то захолустной аптеке несколько дней назад, когда он отвлекся на порножурналы. В конце концов, у него есть глаза. Черт, даже ее отвлекли все эти голые задницы на ламинированной бумаге. Он отвел взгляд, словно пойманный, но она лишь ухмыльнулась, глядя на него через тюбики со смазкой. Кэрол сделала четыре шага в его сторону и прижалась губами к его губам в неожиданном поцелуе, прежде чем расстегнуть молнию брюк. Она почувствовала его шок от того, что решилась на это среди белого дня, но им больше нечего бояться. Если она захочет подрочить Дэрилу, ее ничто не остановит. Она хотела, чтобы он был внутри неё, но им нужно было разграбить полки до наступления темноты, и на это будет время позже. Кэрол обхватила рукой его плоть, ритмично поглаживая, пока он не кончил с рыком. Дорожная упаковка туалетной бумаги вытерла большую часть следов с ее руки, но она облизала последнюю каплю с указательного пальца с влажным звуком и подмигиванием, от чего он тихо выругался. Их взаимные ублажения заставляют ее понять, насколько все может быть просто, когда все правильно. Когда она не пытается навязать отношениям какие-то глубинные причины и не думает о сексе как о части своего долга. Теперь ей было легче думать о том, чтобы позволить ему сделать то, чего не делал никто другой. Он не просил снова прикоснуться к ней так, но дал ей намек, целуя внутреннюю поверхность бедра, ожидая разрешения продолжать до тех пор пока она его не даст, чтобы затем продвинуться дальше. Он хочет сделать это для нее так же, как и она хочет это почувствовать. А она очень, очень хочет это почувствовать. Никогда в жизни она не будет чище, чем сейчас. Она никогда не будет ни с кем, кому доверяет больше, чем ему. Может быть, сегодня вечером они смогут сделать этот последний шаг. — То, что я сделал раньше, это нормально? — он вдруг спрашивает, — Называть тебя своей женой. Она улыбается.  — Мне понравилось. — Да? — Да. — Я тут подумал, может, я могу называть тебя так все время? Ее дыхание сбивается, и она поворачивается, фактически отрезая себя от прикосновений, необходимых ей для того, чтобы присутствовать в момент, который имеет большее значение.  — Ты просишь меня стать твоей женой, пока мы голые в душе? — Стоило подождать, пока мы выйдем? Я бы встал на одно колено, но, скорее всего, поскользнусь и упаду. Он выглядит обеспокоенным тем, что она действительно может сказать "нет", и Кэрол не может понять, почему этот человек не видит, как сильно она его любит. Это должно быть написано на ее лице ясно, как день. Тогда, когда нет никаких шансов, что она сможет скрыть это сейчас. — Мне снились сны о нас, — она говорит, ее глаза горячо колются, когда эмоции берут верх, — Я просыпалась одна, но когда шла вниз, то обнаруживала тебя на кухне, готовящим нам завтрак. На моем пальце было кольцо, и я просто знаю, что это значило, что я твоя. Потом ты давал мне деньги, чтобы я купила варенье в магазине... Так по домашнему. Это идеально. — У меня нет ни денег, ни кольца. Хотя я умею готовить хороший омлет. — Все, что мне нужно - это ты. — Это «да»? — Да. Тысячу раз да. Когда она целует его снова, она впервые целует своего мужа, ощущая его жар на своем бедре и то, как нежно он обнимает ее, словно она что-то ценное. Вода стекает по ним двоим, она прижимается спиной к душевой кабинке, а его тёплые губы касаются точки пульса. Обхватив чужую ногу, она чуть не падает, издавая пронзительный крик, пока он не ловит ее. Они с трудом удерживают друг друга в вертикальном положении под полупанический и истерический смех, но потом решают, что на сухой поверхности будет безопаснее. Он укладывает ее на пушистый коврик, и ноги раздвигаются, чтобы Дэрил мог устроиться между ними, потому что оба не могут дождаться, пока дойдут до кровати. Стук в дверь раздается в самый неподходящий момент, и она разражается проклятиями.  — Да вы, чёрт возьми, издеваетесь. Не обращай внимания. Они пытаются, но стук становится все настойчивее, и он опускает голову на ее плечо в знак поражения.  — Мы продолжим. Не отвлекайся сильно. Она дуется, но позволяет ему помочь ей подняться и неохотно натягивает одежду. — Время для ежедневного приема витаминов и проверки крови, — когда они открывают дверь, в руках у улыбающегося мужчины бумажный стаканчик с таблетками и шприц на тележке. Сначала он пристает к ней, как будто это вполне приемлемый поступок. Она настолько застигнута врасплох и растеряна, что стоит на месте, пока Дэрил не перекрывает к ней доступ. — Мы еще не решили, останемся ли здесь. От этого пока отказываемся, — он сурово произносит. — Таков протокол для всех, кто занимает комнату. — Тронешь кого-нибудь из нас - и получишь эти таблетки прямо в задницу. Пауза, а затем яркая улыбка, чтобы снять напряжение.  — Я сделаю пометку в ваших картах, что вы еще не согласились на тестирование. Пожалуйста, наслаждайтесь остатком дня! В кафетерии свежие кексы! Вы уже ходили на занятия по медитации? Это чудесно улучшает настроение! Дэрил смотрит на него, пока дверь не закрывается и они снова остаются одни. — Я не ожидала этого. Я замерла. Ванда сказала нам, что они требуют тестирования, но я не думала, что это произойдет так скоро, — сказала она. — Этого вообще не произойдет. Не стоит доверять и этим чертовым кексам. Может, мы возьмем Пса и уйдем сегодня вечером? Его нога перевязана. С ним все будет в порядке. Она хочет это больше всего, но они оба знают, что собака не в состоянии путешествовать. Ни в коем случае. Кэрол также начинает сомневаться, что выйти за ворота будет так просто, как их убеждают. — Он не может ходить, Дэрил. Он и так напичкан лекарствами. Стоит ли им беспокоиться о собственной безопасности больше, чем о безопасности собаки? Возможно, но рациональному мышлению здесь не место, когда эмоции зашкаливают, а привязанность к Псу очень глубока. Дэрил вздыхает, вышагивая по комнате.  — Несколько дней, а потом мы уедем отсюда. Если мне придется нести собаку на спине, ничего страшного. Ясно? — Ладно. Завтра нам нужно поговорить как можно с большим количеством жителей. Если мы остаемся, значит, это должно того стоить. Мы пришли за ответами. Мы должны начать пытаться найти их. Какое бы возбуждение она ни испытывала, оно давно прошло, и впервые с тех пор, как они начали это новое путешествие, у нее нет желания заниматься сексом, и это ее возмущает. Формально это их брачная ночь, и если когда-либо и было время быть вместе, то именно сейчас. Ее дрожащее беспокойство из-за того, что ее чуть не проткнули иглой и насильно накормили неизвестными таблетками, делает это невозможным. — Давай приляжем. Посмотрим телевизор, — Дэрил вставляет DVD в плеер, чтобы запустить старые черно-белые романтические фильмы, которые они крутят в фоновом режиме. Они успевают посмотреть три фильма, один раз сходить в кафетерий за очень поздним ужином и ложатся спать раньше, чем заходит солнце. Когда она просыпается посреди ночи, часы показывают четыре двадцать утра. У нее болит голова и что-то хлюпает между пальцами. Она включает свет, откидывает одеяла с ног и обнаруживает, что ее ноги мокрые.