Сказка об Андрогинах

День начался, мягко говоря, не очень. Около пяти утра весь дом проснулся от звуков сирены. По всем телеканалам показывали Небесный Остров. От него, словно тараканы от резкого включения света на общажной кухне, разлетались андрогины в сторону Континента. - Опять? - произнёс Ян. Когда небесные опустились на Терратус, стало ясно, что это не живые андрогины. Полуразложившаяся плоть местами отсутствовала на теле и оголяла кости. Глаза белели без зрачков или вовсе отсутствовали. На крыльях не доставало перьев. Они разваливались на глазах, но продолжали двигаться. В новостях их прозвали мертворождёнными. Мозги им были не нужны, как зомби из комиксов или фильмов ужасов. Мертворождёнными двигала жажда убийства. Каждый андрогин, оказавшись у них на пути, был жестоко убит. Идеальное оружие, чтобы истребить население Терратуса. Все четверо со сложными лицами смотрели в экран телевизора. Новостные каналы призывали не паниковать и запираться дома. Ян поднялся с дивана и подошёл к окну. Было видно, как он побледнел. - Что там? - спросил Артур и не получил ответа. Сэн подскочил к окну. В саду через аккуратные клумбы и стриженные кусты пробирались зелёные твари. Сэну показалось, что один поднял голову и посмотрел прямо на него. Холодок пробежал по спине. - Зашторьте окна! Быстро! - шёпотом крикнул Ян. - На первом этаже Тадиэль, - сказал Август. - Я позвоню ему. - А если их привлекают звуки? - спросил Артур. - Я написал ему, он пока не прочитал, - сказал Ян. - Может спит? - предположил Август. - Не знаю... Времени на страдания и угрызения совести не было. Гибли андрогины. "Исцелять", как же. Он мог догадаться, что его целительная сила пойдёт не на благое дело. Нужно попасть на улицу. Успеет ли он открыть окно и выпрыгнуть до того, как ребята его оттащат? - Он не берёт трубку, - говорил Ян. - Может сходить за ним? - предложил Артур. - Артур, нет, - Ян взял его за руку и умоляющее посмотрел. Со стороны коридора донеслись звуки бега. Страх заставил ребят замолчать и замереть. Ян заслонил собой Августа, а Артур Сэна. Если это действительно мертворождённый, то Сэн готов был дать отпор. Он незаметно повернул правую руку ладонью к двери. Ладонь постепенно начинала светиться белым светом. - Ян! Август! - кричали за дверью. - Артур! - Тадиэль, - выдохнул Ян и впустил охранника. Сэн сомкнул ладонь в кулак и бегло оглянулся, чтобы убедиться в том, что этот жест остался незамеченным. Запыхавшийся Тадиэль ввалился в гостиную. - Ян... простите меня... - Что случилось? - Входная дверь... я не успел её закрыть. Я вышел из своей комнаты, и вижу, что они уже на пороге. Поэтому сразу побежал предупредить вас. - Надо поставить диван к двери, быстрее! – скомандовал Ян. Вчетвером они подняли диван и потащили к двери. - Зачем вы вообще, оставили дверь открытой?! - спросил Ян. - Простите, выходил покурить. - Мне давно стоило вас уволить. Другого шанса не будет. Сэн подошёл к окну, отодвинул штору, поднял ручку, распахнул створку и запрыгнул на подоконник. - Сэн, что ты делаешь?! - закричал Артур. - Ты с ума сошёл?! - крикнул Ян. Что бы Сэн сейчас не ответил, они в любом случае будут волноваться. Пока он думал над подходящими словами, Артур подошёл ближе, и на его глазах заблестели слёзы. - Сэн, пожалуйста, спустись, - Артур медленно подходил в открытой позе. - Артур, прости меня. - За что ты... - Вы можете в это не верить, но это всё из-за меня. Из-за меня мертвецы ходят по улицам. Из-за меня гибнут андрогины. - О чём ты гово... - Мне никаких извинений не хватит, чтобы искупить вину. Однако только я могу избавить мир от мертворождённых. И я не могу допустить, чтобы вы, моя семья, пострадали, - сказал Сэн и шагнул в окно. - Сэн! Сэн не упал. Он парил в воздухе, а вокруг него крутилось золотое колесо, внешнюю сторону которого покрывали глаза. Их зрачки беспокойно осматривали всё вокруг, словно что-то искали. Потом появилось ещё три таких же колеса. Они крутились каждое по своей траектории и с разной скоростью. Чем дальше и выше отдалялся Сэн, тем больше становился диаметр колёс. Настолько, что можно было услышать моргание гигантских глаз. Когда колесо совершало поворот мимо дома, серые глаза очень внимательно заглядывали в окна. Никто не мог подобрать слов для описания происходящего. Ребята молча наблюдали. Сэн резко повернул голову в сторону особняка. На стену пытался забраться метворождённый. Взмахом руки, он был превращён в пепел. Ребята увидели, что вместо глаз у Сэна белый свет. Оставался последний штрих. Крылья. Чтобы выпустить силу в мир, необходимо обнажить душу. За спиной Сэна появилась сначала одна пара белоснежных крыльев, потом вторая, потом третья, и в самом конце на затылке расправилась четвёртая пара белых крыльев, она была поменьше остальных. Сэн выставил перед собой руки. Между ладоней образовался шар белого света, который начал расти. Он постепенно поглощал в себе Сэна, золотые колёса, Артура, Августа, Яна, Тадиэля. Внутри шара мертворождённые превращались в пепел и бесследно исчезали. Необъятную любовь почувствовал Артур. Словно его страдающая душа наконец нашло то, что искала. Глаза наполнились слезами. От чего? Счастья? Любви? Всё вместе? Чувство обволакивающего комфорта длилось всего мгновение. Волна белого света двинулась дальше, даруя покой телам, которые уже были покинуты душами. Силы оставляли Сэна. Колёса пропали. Изнемождённый он едва долетел до земли и опустился на колени прямо в ноябрьскую слякоть. Кончики мраморно-белых перьев запачкались перемешанной с мокрым снегом грязью. Это конец. Не только мертворождённых, но и его, как части семьи Лаубе. Сэн жалел, что не развеялся пеплом вместе с мертвецами. Держать чувства в себе больше не представлялось возможным. Сэн заплакал. Отчаяние сдавливало грудную клетку и мешало дышать. Он словно пытался надышаться перед смертью. Сэн слышал, как к нему приближаются те, кого он очень любит и чьего доверия только что лишился. Артур упал перед ним на колени. Он приподнял заплаканное лицо брата за подбородок и сразу же прижал Сэна к себе. - Ар... Артур... - сдавленно произнёс Сэн. - Всё хорошо. Я здесь, - говорил Артур, прижимая голову Сэна к себе и гладя его по спине. - Хочется плакать - плачь.