Самый прекрасный цветок

Майкрофт не может надышаться братом. Его словами, что льются с ярких нежных губ, проникают почти обжигающими поцелуями под кожу, чувствуются в каждом прикосновении, движении бедер с которыми его член проникает в изнывающее лоно, сжимающееся на твёрдой плоти. Обычно Шерлок менее сдержан, и эта почти незнакомая, томная грань его любви сводит нутро старшего Талли в тугой изнывающий комок, что дрожит в изнеможении этого медленного, почти мучительного в своей нежной деликатности занятия любовью. И сам Майкрофт как будто не может не плавиться и течь ещё сильнее. Будто бы младший — его возлюбленный — наглядно показывает ему, какого это, когда тебя просто трахают, объятые самым сильным желанием, и любят. Любят по настоящему. И у Майкрофта почти собираются слезы где-то в уголках глаз от ответных чувств, когда брат шепчет ему признания, от того, как слова отдаются в нём с щемящей и почти болезненной нежностью, разливающейся по телу не от промежности, в которой так медленно ходит член, а из дрожащей в частых вздохах груди. И в этот момент для него действительно во всём мире не существует никого, кроме брата, которого он обнимает дрожащими руками. Даже когда Шерлок ускоряется, преследуя нарастающее удовольствие, это всё ещё не так, как обычно. По ощущениям, по тому, как двигаются его бёдра. И вдруг Майкрофт понимает, что не хочет, чтобы так было с кем-то другим. Никогда. — Боги, как я тебя люблю, — шепчет он, порхая кончиками пальцев по щекам младшего перед тем, как обнять лицо возлюбленного и с глухим стоном прильнуть к губам за секунду до того, как его настигает оргазм. Лоно туго сжимается вокруг скользящего горячего крупного члена, пока старший Талли дрожит, почти скуля от этих почти невыносимых в своём удовольствие спазмов, что прошивают его промежность, а после пульсирует, невероятно чувствительное, влажное и хлюпающее. — Моя любовь, мой свет, моя судьба... я только твой, — продолжает он, пока брат всё ещё в нём, пока его вновь не наполняет семенем... А после он льнет к брату, чувствуя, как оно стекает по бёдрам, подставляясь под его поцелуи. Будто помимо собственого, он пережил ещё один оргазм следом вместе с Шерлоком, находясь в его объятиях, и сейчас ластится к брату, стремясь не оставить на его теле ни одного места, что было бы обделенно вниманием или прикосновением. — Отправь ворона в Риверран, чтобы Мейстер собирался вслед за своим Лордом, — разморенно улыбается Майкрофт, прижимаясь щекой к чужой ладони, и вздыхает с довольной улыбкой, находя взгляд брата. — Подождешь со свадьбой хотя бы день, или мы пойдём под венец тут же, едва плащ Эвр прошелестит по плитам? Улыбка на тонких губах становится чуть насмешливой, и будущий Король вновь тянется к своему возлюбленному, чтобы запечатлеть на его губах поцелуй, но вдруг вздрагивает с глухим мычанием. После акта любви, налившиеся соски ещё чувствительней. — Я не знаю в чем дело... Такого раньше не было. — Майкрофт смотрит на свою грудь чуть более пристально, прежде чем ощупать железы, чуть их массируя. — Такое бывает перед тем, как идёт кровь. Примерно за пару дней. Но ощущения, они как будто другие. Он приподнимается, чтобы окончательно стянуть безнадёжно измятый подклад, и вытягивается рядом с Шерлоком, такой же обнажённый, как и брат. — Да и до этого времени ещё далеко, — Майкрофт задумчиво ведёт кончиками пальцев по чужой груди. — Наверное, если это продолжится, нужно будет действительно обратиться к Мейстеру; Джон будет ко двору как раз кстати. Они лежат так ещё немного. В уютном уединении на двоих, особенно сладком после их занятия любовью, и Майкрофт упивается этой нежностью Шерлока, пока стук в покои не нарушает этой атмосферы, в которой так легко забыть, что за пределами комнаты существует ещё какой-то мир. Благо, им не нужно вставать и одеваться, есть палочка-выручалочка, Антея сама принимает посетителей, а после заносит поднос с персиками; обнажённый вид господ её давно уже не смущает. — Господину Майкрофту, — говорит она, оставляя дар со столиком рядом с кроватью, и "господин Майкрофт" с ленцой перекатывается ближе к краю, замечая запису, прочтя которую усмехается и передает брату. — Спасибо, Антея, — служанка откланялась, прежде чем покинуть их, и старший Талли, охочий до сладкого, садится на кровати, зачерпывая десертной ложкой ароматное желе. — Наш Медведь хочет аудиенции, — Майкрофт жмурится от удовольствия, съедая ещё одну ложку. — Хочешь попробовать, насколько хорошо он просит? Шерлок обласканный, облюбленный, получивший столько же, сколько и отдавший, если не больше. Сыто потягивается целуя брата, он верит Майкрофту. Его словам и действиям. Верит его глазам и страшно представить, что он бы никогда не узнал этого счастья... Поэтому когда он встает и берет ложечкой кусочек десерта, пробует его и утверждает совершенно категоричным тоном. – Твой персик лучше. И на вкус и на запах. А со свадьбой мы подождем ровно день и обвенчаемся, Эвр может даже подождать с отъездом. – Лорд Талли садится за стол и берет из секретера плотный пергамент с тиснением и открывает чернильницу и невероятно аккуратно заправляет перьевую ручку дабы написать пару писем. Одну записку он просит Антею передать сэру Грегори через слугу и служанка застигнутая в момент чтения книги, использует палец вместо закладки, берет записку из рук слегка прикрывшего срам, лорда Талли и Шерлок понимает как им повезло со служанкой, она ни одним словом, жестом, взглядом не выдала своего возможного отношения к такой просьбе. А два других письма просит отправить лично. Одно в поместье Талли, а другое в цитадель Мейстеров с просьбой прислать в Риверран одного из лучших мейстеров, на постоянную работу. Письмо Джону было не официальным уведомлением о смене места деятельности, а скорее дружеской просьбой. Именно Джон учил молодого Шерлока, только начавшего ходить в военные походы, бинтовать раны, находить лекарственные травы могущие если не спасти жизнь, то хотя бы задержать приближение смерти. Джон был строгим учителем, но терпеливым. Мог влупить пару подзатыльников наследнику Талли и нашипеть если тот вел себя неподобающе. Шерлок отмечал поразительное сходство Мейстера Джона с сердитым ежом. Тот тоже фыркал, шипел и пытался драться если ему что-то не нравилось. Шерлок усмехается и говорит Майкрофту, неожиданно присевшему на присланный десерт. – Джон учил меня простейшим навыкам медицины, но учил специфически. Когда я перепутал растения в первый раз, он спокойно сказал что я идиот. Когда я перепутал во второй раз он наорал на меня, а когда это повторилось в третий раз он полез драться. Такой смешной, ворчливый и злой... Он надавал мне пендалей и популярно разъяснил, что будет если вместо кровоостанавливающего, я съем кроворазжижающее и отхлестал этим веником который я собрал и принес ему. – Шерлок делился с любимым, теплыми воспоминаниями когда хватать знания ради будущей цели было необходимым, благодаря этим счастливым воспоминаниям и письмо оказалось теплым. "От лорда Уильяма Шерлока Скотта Холмса Талли Мейстеру Джону Хэмишу Ватсону Здравствуй дорогой Джон. В связи со складывающейся ситуацией во дворце, мне нужен рядом преданный мне и моей семье Мейстер. Я надеюсь что привлеку тебя в королевскую гавань повышенным жалованием и весьма хорошенькими девушками снующими туда-сюда по дворцу. " Когда слуга доставил записку написанную коротким каллиграфическим почерком Лестрейд отжимался на тренировочной арене и служанки сидевшие по верхам трибуны краснели и вздыхали по горячему седовласому войну, который без устали и не прерываясь отжимался уже почти час, пытаясь согнать томительное возбуждение навеянное воспоминаниями о близости с будущим королем. И когда он увидел недвусмысленное приглашение переданное лично ему, он поднялся играя мускулатурой и наскоро вымывшись пошел к покоям братьев Талли. На стук ответила Антея, она так глянула на рыцаря что тот немного попятился, но потом все же пропустила к господам. Грегори был спокоен и выдержан, только член выделялся натягивая штанину еще больше стоило увидеть обнаженных братьев. Поджарый, жилистый, верткий Шерлок с его аккуратной задницей и дерзким характером и томный, соблазнительный, хрупкий и самую чуточку женственный Майкрофт. – Звали, ваша Светлость? – спросил хрипловато Лестрейд. – Приглашали отведать персиковый десерт, сэр Грегори – ответил лорд Талли с порочной улыбкой.