I'm in love with a sin

Тело всё ещё было ватным и побаливало, и Юнхо лениво потянулся, желая перекатиться на бок, только вот что-то явно мешало ему совершить привычное движение. Глаза открывать было лень, и он просто пошевелил конечностями, чтобы с ужасом осознать, что руки совсем онемели. Он распахнул глаза и тут же встретился взглядом с наглым прищуром Уёна. Тот сидел на краю матраса в одном шёлковом халате, но всё ещё был накрашен и уложен, как сегодня вечером. Или вчера? Сколько вообще времени прошло с тех пор, как Юнхо был в отключке? — Какого чёр… — удивился он, попытавшись встать, но так и не смог: руки были стянуты верёвкой и привязаны к изголовью кровати. Это было западнёй! Уёну, похоже, нравилось чужое замешательство. Его улыбка стала ещё хитрее, а поза — развязнее. — Разве ты не обещал мне? — спросил он, играя кончиком пояса. Создавалось впечатление, что всё происходящее ему глубоко безразлично, но это было всего лишь игрой на публику. Причём пугающе возбуждающей игрой. — Что будешь хорошим мальчиком? Парень двинул плечом, и тонкий шёлк, скользнув по коже, спал на локоть, обнажая острые ключицы и подтянутую грудь. Юнхо захлопал глазами в надежде прогнать это похабное наваждение, но Уён прямо перед ним был самым что ни на есть настоящим, и он наслаждался произведённым впечатлением, продолжая наступление. — Ты пришёл к Сан-и и развлекался с ним, пока я был занят важными делами, — он потянул на веревку, стягивающую халат, и полы разошлись в стороны. Юнхо сухо сглотнул. Чон был куда красивее без одежды, чем в ней. Но хуже всего, что он не просто был красив. Он был возбуждён, и, чего уж таить, Юнхо тоже начал возбуждаться. — Думаешь, это честно? Чон покачал головой, пытаясь не обращать внимание на то, как дернулся и начал твердеть его член, когда Уён скинул с себя халат и устроился между его ногами. — Вот именно, — парень принял жест Юнхо на свой лад. — Получается, ты плохой мальчик. А как обычно поступают с такими? Уён откинулся назад, садясь на колени и раздвигая ноги. Он слишком хорошо знал, как блядски выглядел, и Юнхо хотелось выть от открывающегося вида. — Что скажешь, Сан-и? — только сейчас Чон заметил устроившегося на тахте Чхве. Он, кажется, был нисколько не смущён процессом. Даже, скорее, захвачен. Хищная улыбка скользнула по его лицу, и он ответил: — Их наказывают. Уён повернулся к Сану, и они обменялись взглядами, которые совсем не понравились Юнхо. — Ты слышал, Юнхо-я, — он поднял глаза на Чона, налаживая зрительный контакт, и подскочил к изголовью кровати, словно бы невзначай задевая бедром скрытое под тонким одеялом возбуждение. Только когда в руках Уёна появилась оставленная на тумбе смазка, он понял, к чему был этот странный манёвр и сухо сглотнул. Это всё ещё походило на какой-то абсурдный перформанс, но как же чертовски возбуждало. Ткань одеяла тёрлась о член, но Юнхо не мог даже просить избавить от неё. Уён отстранился, вновь принял свою развязную позу и, растерев немного смазки между пальцами, закинул голову назад. Поглаживая себя по внутренней стороне бедра, он поднимался всё выше, пока смазанные лубрикантом пальцы не остановились на колечке ануса. — Не смей закрывать глаза, — приказал Уён, нарочито медленно вводя палец и растягивая себя. Юнхо до боли закусил нижнюю губу, но сдержать тонкого стона так и не смог: такой Уён, развратный, уверенный в себе, близкий, но недосягаемый, сводил с ума. Член изнывал от недостатка внимания, но он не мог даже прикоснуться к себе, чтобы снять напряжение. Хотелось позорно вымолить прощения и позволения трахнуть, но в игру вмешался Сан. — Уён-и, кажется, он уже в достаточной мере осознал свою вину, — Чхве всё это время пристально наблюдал за ними двумя, будто такое было в порядке вещей. — К тому же, со мной он был большим умницей. Правда, Юнхо-я? Ты так хорошо принимал меня, так сладко стонал подо мной. Уён, не прерываясь, глянул на Юнхо, будто оценивая чужие слова. — Считаешь, с него хватит наказания? — Чон не знал, стоило ли ему вмешиваться в диалог, потому лишь кивнул, попрощавшись с остатками гордости. — Тебе повезло. Я сегодня добрый. Парень хмыкнул, подскочил ближе, прошёлся по члену Юнхо поверх одеяла, и Чон жалобно проскулил, толкнувшись навстречу. Это было грёбаной пыткой! — Какой нетерпеливый! — Уён, прошу, — Юнхо заёрзал под одеялом, и над ним наконец смилостивились, избавив от дискомфорта. Одеяло полетело на пол, а Уён наконец устроился сверху, размазывая по чужому члену смазку. Юнхо вело от одних лишь прикосновений, но он хотел большего. Хотел оказаться в Уёне. И тот, конечно, понимал это, только вот не спешил прекращать игру. Он аккуратно насадился, но не полностью, наполовину, привыкая к ощущениям, и сверкнул хитрым прищуром. — И о чём же ты просишь? — Трахни… трахни меня, Уён-и. Парень улыбнулся, довольный собой, и насадился глубже, принимая член целиком и прогибаясь от удовольствия. В глазах Юнхо заискрились звёзды: Уён был таким узким и горячим, что хотелось сжать его талию и расцарапать в кровь, лишь бы он скорее начал. И тут уже тот не стал жеманничать, двигаясь плавно и размеренно. Уён медленно наращивал темп, заставляя толкаться в ответ, и от недостатка воздуха скоро начало саднить горло. Юнхо хотел попросить прикоснуться к себе, оставить на теле больше, чем лёгкие касания в попытке удержать равновесие, но его хватало лишь на хриплый рык. Он чувствовал, что был близок к разрядке, и мазнул глазами по сидящему на тахте Сану, который дрочил, не отрывая от них с Уёном сосредоточенного взгляда, и Юнхо даже подумать не мог, что это возбудит его ещё сильнее. Он откинулся назад, давая Уёну сменить угол и толкаться глубоко-глубоко, до потери сознания, и скоро кончил, обессиленно выдохнув и дернув порядком затёкшими руками. Уён довольно ухмыльнулся, подмахивая бёдрами, и в пару движений довёл себя до разрядки, размазывая сперму по животу, но не торопясь слезать с члена. — Ты отлично постарался, солнце, — Уён потянулся вперёд, замирая перед самыми губами, но вместо того, чтобы коснуться их, вытянул руки и ослабил стягивающую Юнхо завязку. Пока Юнхо пытался размять затёкшие руки, Уён поднялся и плюхнулся на кровать рядом, махнув Сану. Тот понял странный жест без слов и скрылся в ванной под абсолютно недоумевающий взгляд Чона. Когда удовольствие немного отпустило, он смог здраво оценить ситуацию и пребывал в лёгком состоянии шока. — И что это было? — казалось самым очевидным вопросом, и Юнхо не удержался от того, чтобы задать его вслух. Уён рядом хмыкнул и помог принял сидячее положение. Теперь Юнхо опирался спиной на изголовье кровати и мог чувствовать на себе чужой внимательный взгляд. — А сам как думаешь? — теперь очевидный вопрос задавал Уён, только вот Юнхо, если честно, был не в состоянии на него ответить. Как можно было описать то, что произошло с ним за этот вечер? Самый странный секс в его жизни? Его мокрый сон, ставший явью? Всё это больше походило на сюжет для порно, чем часть размеренной жизни, к которой Чон так привык. Потому и найтись с ответом он сейчас просто не мог. — Ты ведь хотел что-то нам сказать, верно? — Сан появился из ванной с полотенцем в руке и протянул его Уёну, который обтёр им сначала Юнхо, потом себя. Ах да, как же он мог забыть об этом. Просто поговорить. Он ведь приходил просто поговорить. И чем это обернулось? Юнхо поджал губу, ощущая, как по телу начало разливаться новое чувство — стыд. Он переспал со своими коллегами, если не сказать друзьями, хотя прекрасно знал, что они встречаются. Ладно, может, не знал, но точно догадывался, и вовсе не хотел вмешиваться в их счастье, даже испытывая к обоим определённого рода симпатию. Хотелось отругать себя на чём свет стоял, потому что стоило сразу придушить тайное желание, но сейчас он мог выдавить из себя лишь никчёмное извинение: — Я… мне жаль, парни. Сан, устроившийся на противоположном углу кровати, повёл бровью. — Хочешь сказать, тебе не понравилось? — ему, казалось, было наплевать на чужую повинность, как, впрочем, и Уёну. Юнхо пристально изучил их обоих, чтобы понять, что факт измены их не особо волновал. Это вселяло какую-то смутную надежду, но Чон всё ещё был не в своей тарелке. — Вовсе нет, только… — непонятно зачем оправдался он, понимая, что эти самые оправдания сейчас никому не нужны, в отличие от по-настоящему серьёзного признания, — я думал, что вы всё это время просто заигрывали со мной в шутку. Вы же вместе, а тут я со своими… Он так и не решился сказать слово «чувства», потому что оно звучало очень уж жалостливо. Да и произнести такое вслух казалось какой-то полнейшей глупостью, пусть сам для себя Юнхо её таковой не считал. Чёртовы Уён и Сан слишком плотно засели в его голове, а теперь и вовсе забрались под кожу, вмешались в кровь и не давали покоя. Только вот Чон опасался, что, заполучив такую власть над ним, парни просто посмеются над его привязанностью, списав всё на желание поразвлечься с наивным простачком, которого они, возможно, больше никогда не увидят после окончания проекта. Это на самом деле пугало, и Юнхо принял закрытую позу, поджав к себе колени, будто так мог хоть немного защититься от грядущего разочарования. — Ты серьёзно? — Уён усмехнулся, и Юнхо подумал, что вот оно, начало конца, но парень рядом с ним провёл ладонью по острой коленке, и его холодное прикосновение немного отрезвило. — По-твоему, то, что сейчас между нами было, похоже на обыкновенные заигрывания? — Нет, — это всё ещё звучало не слишком уверенно, и тогда в разговор включился Сан. Он выглядел серьёзно, как когда садился за работу, и этому его виду трудно было сопротивляться. — Тогда на что это похоже? Чон просто не мог заставить себя произнести что-либо в ответ. Каждый из возникших в голове вариантов казался тупее предыдущего, и пришлось малодушно промолчать, понимая, что выглядит при этом полным идиотом. Усаны вновь многозначительно переглянулись и тепло улыбнулись. Уён, буквально фонтанировавший приятием, подтянулся ближе, чтобы заключить в объятья и навести беспорядок в и без того взъерошенных волосах. — Юнхо-я, если ты боишься «всё испортить», — от лёгких массирующих движений стало значительно легче, как и от выражения искренней симпатии на лице, — то выброси эту глупость из своей светлой головы. Сан тоже устроился совсем рядом, являя свои очаровательные ямочки, и подхватил мысль Уёна: — Мы уже давно пришли к выводу, что состоим в, как сейчас модно говорить, свободных отношениях, но это не значит, что нам всё равно на чувства друг друга. Ты нам обоим глубоко симпатичен, и мы пришли к этому выводу с самого начала нашего знакомства, просто… — Просто мы не знали, как намекнуть об этом тебе, — можно было лишь поразиться, как умело парни дополняли друг друга, и Юнхо слушал с замиранием сердца, не до конца веря в то, что сейчас слышал. — Вдруг тебе нравился только один из нас, а вдруг вообще никто, вот и вышло, что вышло. Надеюсь, ты не в обиде. Похоже, Усаны тоже немного волновались, и Чон наверное впервые за это время осознал, что они тоже были людьми и имели право чувствовать сомнение, неловкость и другие смутные эмоции. Это было таким неожиданным откровением, что Юнхо смог прошептать лишь неясное «Я немного не ожидал такого». И это было очень мягко скажем. Он всё ещё не понимал, как именно всё это докатилось до сумбурного секса и неловкого признания, но это, видимо, не понимали и Уён с Саном. — Так что скажешь? — поинтересовался после короткой паузы последний, и Юнхо буквально почувствовал, как пытающийся сохранять жизнерадостность Уён напрягся. — На наше признание? В этот раз не ответить он просто не мог, и для этого требовалась в первую очередь разобраться в самом себе. Что он на самом деле чувствовал к Усанам. Влечение? Определённо. Ему буквально сносило крышу рядом с ними, и отрицать, что ему понравилось, было попросту глупо. Симпатию? Тоже верно. Ещё с первых дней он понял, что проникся к парням искренним чувством, которое не испытывал ни к кому из самых близких друзей. Любовь? Об этом пока боялся судить. Прошлый опыт отношений дал понять, что её было слишком легко спутать с куда более поверхностными чувствами, потому требовалось время, чтобы понять всё наверняка. Но этот выбор он мог сделать позже, коль скоро ему дали понять, что его чувства, какими бы они ни были, оказались взаимны. Сейчас достаточно было пусть и неуверенного, но искреннего ответного признания: — Не уверен, что готов к отношениям втроём, но… я хотел бы попробовать. Уён и Сан, кажется, были вполне удовлетворены ответом, тут же сгребая в охапку, и, парадоксально, но Юнхо ощущал, что чужие объятья уже не были такими холодными, как раньше.