I'm in love with a sin

Через какое-то время остатки зажимов сошли на нет, и Юнхо стал утопать в близости. Ленивые поцелуи между делом перерастали в крепкие объятия, которые чаще всего заканчивались в чьей-то постели. Пусть выказывать желание к одному на виду у другого было неловко, Усаны дали понять, что чужды предрассудкам и вполне себе расположены к таким отношениям. Поначалу Чону, правда, всё казалось, что их связь сводилась к инстинктам и желанию поэкспериментировать, и он душил мысль о том, что парни стали для него чем-то большим. Не просто «коллегами с привилегиями», а близкими людьми, характер взаимоотношений с которыми не вписывался ни в одни известные ему рамки. Впрочем, когда дело касалось Уёна и Сана, рамок не было вообще, лишь их желание подарить как можно больше ласки и внимания, которыми Юнхо был до этого обделён. Свои прошлые отношения, завязавшиеся ещё на первом курсе университета и закончившиеся годом позднее, он хотел забыть, как страшный сон, потому что ничего кроме глубокой душевной травмы и пары быстро сошедших синяков они ему не принесли. Кто бы мог тогда подумать, что его и без того не сильно романтичный партнёр воспримет в штыки один из комплиментов Чона, отпущенный в адрес профессора… ладно, об этом явно не стоило вспоминать сейчас, купаясь в чужой заботе и нежности. Всё было, казалось, слишком хорошо, и Юнхо с замиранием ждал какой-то подвох, поскольку бесстыжесть Усанов распространилась воздушно-капельным путём, и сопротивляться ей было всё меньше сил. Парни не стеснялись выказывать знаки внимания за пределами их комнат, хоть Чон и говорил, что едва ли переживёт выговор от начальства. Только вот Уён с Саном напрочь игнорировали чужие опасения, будто нарочно напрашиваясь на курьёз — и он не заставил себя ждать. Юнхо привык просыпаться раньше всех и готовить себе кофе. Уён с Саном особой любви к кофеину не разделяли, как впрочем и к привычным приёмам пищи, потому поначалу Чон испытывал что-то вроде неловкости. Холодильник всегда был полон еды, но Юнхо замечал, что убывала она крайне медленно и то, скорее, его собственными стараниями. Иногда, правда, опустошив внутренности своего холодильника, Минги с Чонхо совершали набеги на основную кухню, но в обеденное время она обычно была на удивление тиха, и Чон чувствовал какое-то необъяснимое одиночество, которое никогда не испытывал, даже живя один. Возможно, причиной тому был непреднамеренно подслушанный слушок о том, что раньше в небезызвестной столовой, не уступавшей по роскоши трапезной Белого дома, было принято устраивать настоящие пиршества. Юнхо периодически задумывался, не было ли это связано с его приездом, что отчасти, но служило поводом если не для обиды, то какого-то стеснения. Почему жители особняка не хотели делать его частью обеденного ритуала, он не понимал, но и не напрашивался на разъяснения. Даже несмотря на то, что на кухню никто из профессоров не заглядывал, Чон старался сдерживать свои желания при себе и не поддаваться на участившиеся провокации. Но Уён, спустившийся к «завтраку» в одной футболке Юнхо и фривольно раскинувшийся на столешнице рядом с кофемашиной, мог сломить даже самого стойкого. Пришлось оторваться от приготовления кофе и зажать парня между ящиками кухонного гарнитура и собой. — Чего ты добиваешься? — прошептал Юнхо, оттягивая чужую голову назад и слегка прикусывая губы. Уён довольно хмыкнул и обхватил за шею, прижимаясь всё ближе. — Чтобы ты выебал его прямо здесь, — раздалось у самого уха, и к спине прижалась мощная грудь Сана. — Ён-а у нас любит подобную «романтику». Шею обожгло холодным прикосновением губ, и чья-то рука — кажется, всё того же Сана — шмыгнула под пояс домашних штанов, поглаживая выступающие тазовые косточки. — Впрочем, ты бы тоже отлично смотрелся на столешнице, — Уён согласно кивнул, притираясь и затягивая в поцелуй, и Юнхо потерялся в пространстве и времени, плавясь в чужих руках. Только вот когда откуда-то со стороны послышался тактичный кашель, хотелось превратиться в лужу и утечь в сточное отверстие. Потому что на пороге кухне стоял Пак Сонхва и лицезрел всё с… беспристрастным выражением. — На пару слов, — заметил он, проходя к столу как ни в чём не бывало, и устроился на стуле. — Присядьте-ка. Пришлось вырваться из клубка рук и ног и, тщетно пряча покрасневшие уши за отросшими прядями, сесть напротив Пака промеж абсолютно спокойными Усанами. Зажав ладони между бедёр, потому что так можно было хоть немного скрыть охватившую их дрожь, Юнхо всё ждал, когда профессор разразится морализаторской тирадой о загнивании нравов — и будет при этом абсолютно прав — но таковой не последовало. Чон глянул на сидящего напротив мужчину исподлобья, пытаясь прочитать реакцию, и это оказалось на удивление просто. Так, по крайней мере, казалось. Какое-то время профессор молчал, глядя не столько осуждающе, сколько любопытно, и Юнхо прикидывал, турнут ли его с работы сразу или всё же после выговора. — Смотрю, ты с мальчиками подружился, — Сонхва обратился к Чону так, будто происходящее было в порядке вещей, и тот едва сдержал истерический хохот. Это было более, чем снисходительной ремаркой. — Вроде того, — смотреть в чужие глаза было до того стыдно, что Юнхо отвёл взгляд, но периферийным зрением поймал понимающий кивок. Он мельком глянул и на сидящих по обе стороны от него Уёна и Сана, но тем было всё равно на то, что начальник поймал их с поличным. Похоже, они были уверены, что Сонхва спустит всё с рук. Это если и обнадёживало, то самую малость. — Я бы с удовольствием послушал историю вашего более близкого знакомства, — не без иронии сказал Пак, — но я с новостями, причём не самыми лучшими. Мы с Хонджуном вынуждены уехать ненадолго. Проблемы… с кейтеринговой компанией. Не удивлюсь, если в это вмешались наши давние знакомые. Уён громко фыркнул и закатил глаза, подминая ноги под себя. — А я говорил, что надо было отгрызть член этому ублюдку. — Вот именно поэтому они выбрали не тебя, — ответил Сан, тут же включаясь в начатый парнем фарс. Они, кажется, забыть забыли о том, что буквально минутой ранее были вызваны на ковёр Сонхва. Уён бросил на Чхве грозный взгляд, и Юнхо почему-то поймал себя на мысли, что быть в эпицентре назревающего спора Усанов было страшнее, чем выслушать выговор Сонхва. — Ну я не виноват, что не королевских кровей! И вообще, не делай вид, будто это они выбирали. — Разве нет? — Сан не спешил сдаваться, перегнулся через Юнхо, опираясь на спинку его стула, и тыкал в Уёна пальцем. — Ты помнишь, с каким апломбом проходили «смотрины»! Юнхо обратил взгляд на Пака, пытаясь понять, что происходит. Тот наблюдал за перепалкой с подчёркнутым снисхождением, будто это была ссора двух подростков, и лишь когда непривычно заведённые Усаны начали махать руками в опасной близости от Чона, мгновенно отрезал: — Я не договорил, — Паку даже не нужно было поднимать голос, чтобы парни мгновенно замолчали и устроились на своих местах. Юнхо мог их понять: даже будучи максимально спокойным на вид, профессор производил неизгладимое впечатление, а от его обманчиво медовой улыбки мурашки пробежали по коже. — Так вот, нас с Хонджуном не будет пару дней, поэтому постарайтесь не разнести дом. Если до меня дойдут нежелательные слухи, Джун-а покажет вам, как пытали мятежников во времена вана Инджо. Доходчиво объяснил? — Так точно, — Усаны ответили в один голос и с армейской выправкой. Было видно, что такая синхронность была достигнута годами усердных тренировок. Чон бы даже восхитился чужим талантом укрощения строптивых, если бы сам не трусил перед Сонхва. Впрочем, тот быстро сменил гнев на милость и, встав из-за стола, даже похлопал нахохлившихся, как птенцов, парней по макушкам. — Юнхо за старшего, — заявил Пак, повергая названного в форменное замешательство, а Усанов — в гомерический хохот, и махнул рукой на прощание. — Не скучайте! Уж скучать с парнями явно не приходилось, и об этом в доме знали все, кроме разве что самих Усанов. Они, стоило только старшему скрыться, разыграли комическую пантомиму на потеху Юнхо, но тот всё никак не мог перестать думать о словах Сонхва. Это был далеко не первый раз, когда кто-либо из жителей дома общался загадками, но обмолвка со стороны Уёна и Сана была какой-то совсем уж чудной. — О чём вообще речь? Парни переглянулись между собой и дружно сделали вид, что не поняли вопроса. Уён вскочил со стула, чтобы тут же оседлать колени Юнхо, и обвил его шею руками. — Так на чём мы остановились? — его кокетливый прищур и подчёркнуто расслабленные жесты явно были попыткой отвести внимание, но Чон был непреклонен. — О чём речь? — пришлось повторить, больно сжав парня за локоть. — Какая кейтеринговая компания? Что за чёртовы игры? Сан сбоку протяжно выдохнул и закинул ногу на ногу. — Ничего серьёзного. У нас возникли кое-какие разногласия с одной фирмой, и теперь они пытаются вмешаться в наши поставки. Хва с Хоном быстро разберутся. Такое объяснение Юнхо вовсе не устраивало. Не то чтобы он не доверял жителям усадьбы и ставил под сомнение их честность, но кое-что в их еженедельной рутине не на шутку напрягало его. — Это как-то связано с теми фургонами? Уён заёрзал на коленях и ослабил объятья. — Не забивай свою светлую голову, солнце, — он взъерошил чужие волосы и прикоснулся губами к виску. — Всем нам надо кушать, так ведь? Это всего лишь особый рацион, а не то, что ты там успел себе напридумывать. Юнхо закусил губу, но ничего больше не сказал, потому что чужая рука заставила оттянула голову назад и пришлось малодушно придушить незаданный вопрос. О каком же «особом рационе» могла идти речь, если Минги, а иногда и Юнхо с ним на пару, день через день гонял в ближайший городок закупаться продуктами? И там Сон не то что не посещал специализированные магазины, он даже в отделы диетического питания не захаживал, говоря, что это всё блажь. И этим нехитрым умозаключением сейчас хотелось поделиться с Усанами, чтобы они наконец перестали ходить вокруг да около и сказали правду, но его обвило парой рук (и с подачи Уёна, ног), а кожу обжигали холодные, но удивительно жаркие поцелуи. «К чёрту!» — выругался Юнхо, принимая ласки. У него ещё будет время прижать парней к стенке и расспросить обо всём как следует, а пока…

***

Это было незабываемо. Каждый раз. Оказываться в объятьях обоих, ощущая на себе касания, которые сводили с ума. Их всегда было мало, и Юнхо тянулся к ласке, как к самому необходимому. «Как к свету», — говорили парни. Они всегда сравнивали его с солнцем, и Чону чертовски льстило это сравнение, ибо быть для Уёна с Саном чем-то столь важным тешило его самолюбие. Даже больше, это заставляло его чувствовать себя по-настоящему важным, не кем-то «вместо», а «вместе». С Усанами не всегда было легко. Точнее, с ними не было легко никогда. Их взрывные характеры, к которым Юнхо успел притереться за время работы, раскрывались совсем под другим углом в моменты близости. Кажется, тогда они показывали самые потаённые грани себя, и Чон не переставал находить новые предпочтения и фетиши. Сан, несмотря на свой дерзкий вид, в постели был обходителен и нежен, и Юнхо каждый раз приходилось напоминать тому, что не сломается из-за неловкого прикосновения. Секс с ним походил на купание в сладкой вате — что-то очень проникновенное и воздушное. Каждый засос и царапину Чхве покрывал поцелуями и всегда шептал на ухо тёплые слова, заставляя Юнхо верить в то, что он и правда был таким прекрасным, как Сан его представлял. С Уёном всё было иначе. Его милый образ уютного бойфренда бесследно исчезал, стоило двери спальни закрыться за ним. Тогда Чон сбрасывал с себя маску и становился диким и жадным. Казалось, в моменты безудержного секса на грани садо-мазо он не знал, что такое стоп-слово, но Юнхо видел, что, даже вытворяя непотребства с полной отдачей, Уён всегда контролировал процесс и не применял силы сверх меры, а после всегда заботился о том, чтобы последствия не принести слишком большой вред. Сегодня Уён с Саном, похоже, готовили что-то особенное. Это было ясно по их странным переглядкам и трепету, который чувствовался в касаниях. — Всё в порядке? — поинтересовался Юнхо, поглаживая по голове устроившегося между его ног Уёна. — Более чем. Парень притянул к себе Сана, и, зажатый между телами, привычно ластился. — Тогда почему вы так странно на меня смотрите? Чхве выглянул из-за чужого плеча, на котором оставил лёгкий поцелуй, и прошёлся пальцами по щеке Юнхо. — Мы хотели предложить тебе кое-что. В низу живота прихватило тянущим предвкушением. — Это то, о чём я думаю? Парни кивнули: Уён отрывисто и часто, Сан — едва заметно. Юнхо тоже кивнул, но скорее себе и своим мыслям. Усаны были слишком очевидны в последнее время. Их мимомётные слова, прикосновения, переглядки — всё это говорило о том, что они хотят перейти на новый уровень. Чон боялся так же сильно, как и желал. У него никогда не было секса втроём, и такой опыт был в новинку даже после вступления в отношения на троих. До этого всё сводилось к присутствию третьего рядом, но теперь парни явно требовали большего, и разве Юнхо мог им в таком отказать? — Ты и правда готов? — Уён уселся ровнее, прижимаясь спиной к груди Сана и осматривая Чона так, будто мог видеть насквозь. Сложно было дать однозначный ответ. Это казалось серьёзным шагом, к которому нужно было подходить со всей ответственностью, но сомневаться в парнях не приходилось. Несмотря на всю их взбалмошность, Юнхо знал наверняка, что Усаны полностью отдают себе отчёт в своих действиях. И это было, пожалуй, самой лучшей частью их взаимоотношений — знать, что забота была не какой-то игрой на публику, а искренним желанием быть рядом. — Я доверяю вам, — это признание было высшей точкой откровения, и Чон надеялся, что его оценят по заслугам. Когда во взгляде Сана сверкнула искорка, а Уён улыбнулся, прищурив глаза, стало ясно, что никто из них троих не ошибся. — Ну вот, ты довёл Сан-и до слёз, — хихикнул Уён, толкая упомянутого парня плечом. Тот, похоже, и правда был немного сбит с толку, и та самая искорка в его глазах оказалось влажной пеленой. — Неправда, — Чхве куснул Уёна за голову, на что тот громко шикнул и вновь переместился на Юнхо, который уже не мог сдержать смеха. Только Усаны могли так испортить момент, переведя признание в шутку. Впрочем, Чон не жаловался: чужое глупое поведение сняло остатки напряжения и помогло расслабиться. Всё же он нервничал, пусть и пытался это отрицать. — Ну хватит, — Юнхо приподнялся, придерживая повисшего на нём Уёна, и чмокнул Сана в уголок губ. — Кажется, я только что согласился на ваше предложение. Так чего мы ждём? Уён расплылся в хитрой ухмылке. — Не «чего», — он обвил шею Чона руками и прошептал в губы. — А «кого». Едва они успели разделить поцелуй, дверь распахнулась — и на пороге предстал человек, которого Юнхо сейчас рассчитывал видеть меньше всего. — Почему на весь дом смердит че… — он тряхнул головой, отчего отросшие чёрные пряди упали на глаза. — Ах, вот оно что. Вошедший опёрся плечом на стену, явно не собираясь уходить, и первой реакцией на чужое пришествие было слепое отрицание: — Это не то, что вы подумали, — заверил Юнхо, чувствуя себя героем тупой дорамы. Быть застуканным в постели с коллегами явно не входило в сценарий, но, видимо, судьба решила перевести романтическую комедию в жанр фарса. — Нет, солнце, он всё правильно подумал, — заверил Сан, видя, как парень смущённо отстранился от Уёна. — И не надо стесняться. Тут все свои, правда, Ёсан-и? Чон сухо сглотнул и всё же глянул на того, кого Чхве ласково назвал «Ёсан-и». Он знал этого человека под именем профессора Кан Ёсана — известного специалиста в области корейской истории девятнадцатого века и одного из ведущих лекторов Сеульского национального университета. И именно он был тем, ради кого Юнхо вообще решился приехать в этот чёртов особняк. — Я ожидал его не раньше ноября, — буднично поделился профессор, будто вёл светскую беседу в кабинете, а не застукал коллег за интригующей прелюдией. Уён недовольно цыкнул, словно подросток, которого отвлекли от игры в приставку ради бессмысленного «взрослого разговора». — Хон поменял планы, — он махнул рукой, будто желая выпроводить пришедшего. — А теперь, ты не мог бы свалить? Если, конечно, не желаешь присоединиться. Однако на Кана жест явно не подействовал. Он поправил выбившуюся из идеальной укладки прядку и, скрестив руки на груди, сверкнул взглядом. — На пару слов. Оба, — бросил профессор Уёну с Саном и, уже уходя, добавил: — А вы, Чон Юнхо, чтобы были в архиве завтра к семи вечера. Усаны, не сговариваясь, синхронно вздохнули вслед закрытой двери и сменили позу. — Прости, солнце, сам видишь, в каком он настроении, — Уён взлохматил волосы Юнхо и чмокнул в нос. — Нам и правда надо поговорить. Чон всё ещё пребывал в шоке от произошедшего, потому и сам не до конца понял, как послушно кивнул в ответ и обменялся с парнями парой касаний. — Запомни, на чём мы остановились, — улыбнулся Сан, подгоняя Уёна к выходу. — Сладких снов! Оставшись один, Юнхо громко матернулся. Он, конечно, ожидал легендарного появления профессора Кана, но даже и подумать не мог, что в итоге оно обернётся именно так.