Они скакали быстро. Поля и леса проносились мимо, оставляя приятные воспоминания в душе омеги. Боль в животе практически сошла на нет, и он полностью отдался ветру, что дул в лицо, поднимал опавшие листья. На небе светило солнце, что впервые показалось за последние дни.
Вокруг вороных коней, что неслись галопом, бежали белые волки. Они то отставали, то обгоняли. Иногда кто-нибудь из них завывал, и другие подхватывали этот клич. Чимин перестал бояться. Теперь он чувствовал себя в безопасности.
Было слишком хорошо, и омега пытался запомнить этот момент.
Когда императоры и их свита подъехали к лесу, все сбавили темп, и теперь лошади шли спокойным шагом по лесной дороге.
— Скоро прибудем в охотничий домик. Завтра с утра отправимся на саму охоту. А сейчас уже сумерки, пора всем отдохнуть, а скакунам и волкам набраться сил, — отдал приказ Чонгук.
И правда через несколько минут взору Чимина открылся большой деревянный дом, который находился в середине небольшой поляны. Окружали её высокие сосны, отбрасывая на хижину темные вечерние тени.
Чонгук удалился проверить волков и отдать дальнейшие распоряжения, а Чимин в сопровождении Чхоля прошёл в дом.
— Ваша спальня на втором этаже, император. Позвольте задать вопрос, — дождавшись кивка, лекарь продолжил: — Мог ли я узнать, где ваш приближенный Сымин?
— Он остался в замке по моим распоряжениям. Что-то ещё?
— Нет, благодарю вас.
— Это всё?
Лекарь помолчал минуту, а потом всё же добавил:
— Простите меня меня за тот раз... Я был не прав.
— Чхоль, я не против познакомиться с тобой поближе, ведь ты почти что родной брат Чонгука, но в некоторые моменты стоит соблюдать правила этикета, — омега мягко улыбнулся.
— Я понял. Простите еще раз.
— Можешь потом побольше рассказать о Чонгуке? Я хочу узнать его получше
— Конечно!
Чимин слегка наклонил голову в знак благодарности и поднялся по ступеням наверх. Отворив дверь, он окинул взглядом спальню. Широкая кровать, стол, пара кресел. На стенах и полу было несколько шкур зверей. Омега медленно подошёл к окну, из которого открывался вид на двор. Молодой император заметил внизу фигуру Чонгука.
Оперевшись о подоконник, он задумался. Всё было не так, как он представлял себе в Нуварии перед свадьбой. Его муж не тиран и изменник, а наоборот, добрый человек.
Чимин не хотел влюбляться, но это чувство все сильнее зарождалось в его неопытном сердце. Но с другой стороны души стоял страх. Чимин и сам бы не ответил, чего именно он боится, но это чувство с каждым днём все сильнее и сильнее сжимало пальцы вокруг его шеи.
Злое предчувствие усиливало это состояние. Омега в глубине сознания понимал, что эта связь с Чонгуком не пройдет даром и обязательно оставит след в его жизни.
— Как тебе тут?
Чимин резко обернулся. Он не услышал, как в комнату поднялся его супруг, и теперь растерянно смотрел на альфу.
— Да, здесь довольно мило.
— О чем задумался?
Чимин лишь слегка потряс головой и улыбнулся.
Альфа расстегнул ремень и снял меч. Младший повторил за ним и положил оружие на кровать.
— У тебя очень интересный меч. Всё время его рассматриваю. Можно? — протянул руку Чонгук и, получив кивок в разрешение, достал меч омеги из ножен.
— Волк...
— Мой прапрадед был из Ласимирии. От него мне досталось это оружие.
Старший улыбнулся и пробежался пальцами по холодному металлу.
Чимин сел на кровать и подобрал под себя ноги. Живот опять заболел: течка снова принялась его мучить. Обвив свой живот руками, омега прикусил губу.
— Болит? Не стоило сегодня на охоту... Прости.
— Всё хорошо, мне нравится. Только попроси у Чхоля опять те травы.
— Конечно, сейчас, — Чонгук убрал меч в ножны и тут же вышел из спальни.
Чимин упал на спину и уставился в потолок.
— Как же хочется есть, — прошептал он сам себе, и снова судорога свела его живот.
Чонгук вернулся через несколько минут.
— Вот, выпей.
Чимин послушно взял в руки кружку, и горячий напиток слегка обжёг его губы.
— Пойдём во двор, там уже костёр разожгли и скоро начнут готовить еду.
Омега кивнул и первым покинул спальню и дом.
Ночную мглу рассеивало пламя костра, вокруг которого кольцом сидели люди. Чонгук помог мужу сесть и сам пристроился рядом.
Бревна потрескивали, и дым поднимался к небу. Из леса доносились ночные звуки его обитателей. Кто-то помешал еду в котелке, и пленяющий аромат донесся до омеги.
Чонгук подал супругу деревянную походную тарелку с мясом и овощами. Младший жадно наткнулся на еду и не обращал ни на кого внимание. Остальные тоже принялись за трапезу.
Когда люди насытились, кто-то затянул песню низким голосом. Другие подхватили, а Чимин лишь восторженно слушал. Это была легенда о предыдущих императорах и их достижениях. Чимин смотрел на огонь и представлял сражения, в которых участвовали великие правители Ласимирии. Те альфы и в прямь были величественными владыками земель.
Во всех песнях постоянно прослеживалось слово «лупус». Чимин уже очень хорошо знал его значение.
— Волк, — прошептал он и сам не заметил, как заснул, положив голову на плечо Чонгука.
Тот нежно подхватил его на руки и понёс в дом. Он аккуратно положил омегу на кровать и снял с него верхнюю одежду, обувь и корсет, оставив того в рубашке.
Накрыв супруга одеялом, Чонгук сел рядом и тихо запел колыбельную, которую когда-то ему пел его папа Хосок.
***
Чимин проснулся рано и почему-то не удивился, найдя себя в кровати и полураздетым. Чонгука в спальне не было, и омега, попытавшись встать, почувствовал головокружение. Боль в животе усилилась, и он забрался обратно в кровать.
— Я не пойду на охоту...Чонгук, мне очень плохо. Ты езжай и повеселись, — простонал омега, как только Чонгук зашёл в их спальню.
— Чимин! Тебе совсем плохо? Может, вернёмся в замок?
— Чонгук, иди на охоту, что со мной случится? Я омега, и это естественно. Всё хорошо.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Чонгук неохотно собирался: он постоянно поглядывал на омегу, но тот блаженно валялся на кровати. Только когда альфа уже подошёл к двери, Чимин остановил его и сполз с постели. Он протянул Чонгуку корсет, и тот, улыбаясь про себя, затянул его на Чимине.
— Я оставлю в доме одного воина. Для охраны.
— Хорошо. Удачной охоты, Чон Чонгук!
— Отдыхай.
Чонгук не хотел уезжать: что-то тянуло его обратно. Несмотря на то, что они уже покинули двор, он постоянно оглядывался.
Что-то не позволяло спокойно ему идти на охоту.
Император нехотя переставлял ноги. Они уже отошли на приличное расстояние от дома, как вдруг вожак волков завыл и обернулся в ту сторону охотничьего домика.
Зверь выл и метался, и Чонгук тут же кинулся обратно.
***
Чимин помахал рукой с крыльца уходящим и зашёл в домик.
— Что-нибудь желаете, император? — обратился к нему оставшийся солдат, и Чимин, подумав, ответил, что с удовольствием выпил бы воды.
Он не поднимался наверх. Сев в кресло, что стояло возле окна,он припал губами к кубку и сделал несколько больших глотков.
Живот опять свело, и в голове появилась пульсирующая боль. Чимин сделал ещё глоток воды, и ему показалось, что у неё был довольно странный вкус.
В глазах поплыло. Он попытался подняться, но силы покинули его полностью.
Чьи-то руки легли на его плечи, и Чимин бы дернулся, но у него получилось лишь слегка отклониться.
— Ч-что... — язык заплетался, и всё было как в тумане.
— Никто же не узнает, если мы чуть-чуть поиграем? Верно, император? — мерзкий голос прошептал это над самым ухом Чимина, и сильные руки схватили его и как пушинку закинули тело омеги на плечо.
Солдат уносил молодого императора, а тот ничего не мог поделать. Он безжизненно болтался, словно мешок.
Когда его понесли по лестнице наверх, в помутнённом сознании Чимина пронеслась мысль, что с ним собираются сделать. И он, собрав все свои последние силы, слабо ударил кулаком по спине насильника.
— Я... П-принад-длежу импера-ра-то-ру... — сквозь слезы пытался выговорить Чимин и почувствовал, как его бросили на кровать. Он пытался сползти с неё, но сильные руки прижали его.
— Куда? Охота длится практически целый день, у нас много времени. Но всЁ же поспешим, — и мерзкие мозолистые руки огладили оголившиеся ключицы омеги.
Чимин пытался вырываться. Он постоянно повторял фразу: «Я принадлежу императору» и плакал. Но ничего не помогало.
Солдат уже стянул с него корсет и забрался руками под белую рубашку омеги. Чимин попытался выбраться и закричать, но вместо этого у него лишь получалось беззвучно открывать рот. Он слабо ударил кулачком по руке насильника, и тот, разозлившись, дал пощечину омеге и прорычал:
— Мальчишка!
***
Чонгук резко распахнул входную дверь и сразу понесся наверх, слыша оттуда возню.
Перед его глаза предстала картина того, как мужчина стаскивает с Чимина рубашку, а тот, рыдая, слабо извивается.
Прибежавшие в след за императором воины тут же схватили и повалили на пол преступника.
Чонгук же подлетел к Чимину и попытался того прижать к себе, но омега продолжал вырываться и повторял:
— Я.. принадлежу и-императору..
Чонгук посмотрел на лицо, которое всё было в слезах, и тихо произнёс:
— Это я... Чимини, мой маленький. Теперь всё хорошо. Я рядом.
Чимин, услышав знакомый голос, позволил Чонгуку обнять себя и слабо ухватился пальцами за его мантию.
***
Чхоль внимательно осмотрел Чимина, когда тот заснул.
— Его напоили, но повреждений нет, кроме пары царапин. Что будешь делать, Чонгук? Нельзя это так спускать.
— Знаю! — злобно рявкнул император и сжал рукоять меча, да так, что побелели костяшки. — Казнить на глазах у всех! Он покусился на жизнь моего мужа, императора Ласимирии Чон Чимина! Завтра на главной площади перед дворцлм.
Чхоль видел тот ужасный злой огонь в глазах Чонгука и произнес:
— Успокойся, иди к Чимину, будь с ним рядом. Я распоряжусь, чтобы о случившимся не болтали, обвиним его в покушении на жизнь, а не на... честь. А ты будь опорой Чимину. Сейчас ему нужен только ты. Нужно, чтобы он проснулся и ты был рядом. Прикажу послать за каретой, у него не будет сил ехать верхом.
— Спасибо тебе, Чхоль.
Чонгук тихо зашёл в спальню. Он лёг рядом с омегой и нежно обнял его. Альфа изучал напряжённое лицо Чимина и заметил, что из его глаз выпало несколько слезинок.
— Прости... Я опять оплошал... Чимин, мой маленький, но такой сильный.
***
Чимин очнулся через несколько часов. Он был бледен и словно не в этом мире. Омега шатался при ходьбе и заторможенно отвечал на вопросы.
Чонгук поднял того на руки и отнёс в карету, что стояла перед кромкой леса. Все тронулись во дворец, а насильник смеялся, как сумасшедший.
Чимин сжался в клубок и тихо заплакал.
