Здесь правят драконы

      — Дж’Зарго ненавидит эту помойку.       Каджит-волшебник устроился на трухлявом ящике, провалившись в большую дырку, и теперь недовольно ругался. Усатый маг заворчал, поднялся и отряхнул кончик хвоста от пыли и грязи. Речная хижина представляла из себя печальное зрелище: дырявое строение без двери, покосившееся со временем, со сгнившими досками в потолке и на стенах. Удачное место для неудачного логова, и если бы не относительный клочок покоя и не прекрасный и частый улов, Дж’Зарго бы никогда не потащился с Винтерхолда так далеко.       Правда помимо вкусной рыбы была ещё и другая причина.       — Можешь позаимствовать мой стул, если тебе негде сесть. Кстати, а в Коллегии не учат создавать новую мебель или чинить старую? Капелька волшебства бы пригодилась этой старой рухляди.       Деркитус поднялся с маленького деревянного табурета, который сделал сам и принёс из Чёрного брода. Аргонианин не выпускал из рук удочку, наблюдая за движением поплавка в воде. Шахтёру-ящеру всё равно где заниматься рыбалкой: на стуле или стоя. Он слишком долго ждал долгожданного дня, когда смог бы насладиться рыбалкой.       — Магия? — фыркнул каджит и скрестил руки. — Было бы проще спалить эту рухлядь и отстроить что-нибудь новое. Вар-вар-вар, я так далеко шёл от Коллегии, чтобы заняться знаменитой нордской рыбалкой, а встречаю лишь кости охотника, диких зверей и рухлядь вместо нормальной рыбацкой хижины!       Каджит наконец-то уселся на табурет, положил удочку рядом и достал горшочек с пахучими корешками. Запах заставил вибриссы задёргаться, но волшебник подавил чих и принялся насаживать наживку на крючок.       — Неужели в этом суровом краю даже развлечения должны быть неудобными? Даже в самых неспокойных уголках Эльсвейра в рыбацких домиках есть ковры.       — Если тебе так не нравится, то мог бы и остаться, — аргонианин прищурился и повернул рогатую голову. — Что это за запах? Опять твои магические фокусы? Ш-ш-ш, Дж’Зарго! — ящер прикрыл нос рукавом. — Ты же обещал, что никаких волшебных трюков! Рыбалка перестаёт быть рыбалкой, если ты глушишь рыбу молниями или пронзаешь сосульками!       — Никакой магии, Дж’Зарго держит слово, — довольно улыбнулся кот и забросил наживку в воду. Резкий запах трав, земли и чего-то не совсем мёртвого тут же исчез. — Всего лишь немного селекции, диких трав из уголков мира и рыба прибежит.       — Каких ещё трав? — нахмурился ящер. — Во имя Хиста, даже болота Аргонии так не пахнут.       — Секрет, — ликовал каджит, довольно распушив хвост. — Дж’Зарго не будет им ни с кем делиться. Хоть Деркитус и не маг, но сейчас соперник. И в этот раз Дж’Зарго поймает больше рыбы.       Аргонианин дёрнул хвостом и усмехнулся. Как и всегда, волшебник из Коллегии превращал веселье в игру, чем всегда забавлял шахтёра. Милостью Хиста, Деркитус частенько возвращался домой с уловом побольше, эдак на рыбу или две.       — Обыкновенного дождевого червя твоей алхимической вонючке всё равно не перебить.       А затем наступило молчание. Течение реки, всплеск воды, скрип досок. Поплавки торчали над водой, обтекаемые течением, солнце плыло над облаками, освещая каменистый берег. Аргонианин и каджит изредка отвлекались от лицезрения реки, чтобы перекусить. На более-менее целом ящике, верхом на бурой ткани, лежала различная еда. Сухари, ягоды, куски сыра и колбасы, вяленого мяса. Сетка для рыбы частично опущена в воду, а внутри покоилось три бутылки чёрноверескового мёда, дожидаясь своего часа, когда первая рыба окажется в ведре. Но пока что улов обходил шахтёра и волшебника стороной.       — Твоя наживка рыбу только распугала, — сказал Деркитус, садясь на голую землю, закручивая леску. — Как-то очень тихо сегодня.       — Рыбе надо привыкнуть, как Дж’Зарго к климату Скайрима. Холодный, тёмный, противный. Но если немного перетерпеть, то многому можно научиться, многое узнать. Сначала Дж’Зарго превзойдет себя, а потом и остальных.       Каджит поправил капюшон и посмотрел на текущую реку. Почесал подбородок, прочистил горло и махнул хвостом.       — И правда, что-то сегодня рыба тихая. Может они тоже устроили себе выходной? Большая рыба мешает им так же, как и в Коллегии?       Аргонианин чуть повернул зелёную чешуйчатую морду к другу и приготовился слушать.       — Что же за «большая рыба» мешает Дж’Зарго? Снова имперцы просят вашей помощи? Это какой из Легионов?       — Нет, эту рыбу звать Анкано, — каджит вздохнул. — Очень важный альтмер из Талмора, если архимаг терпит его повадки. Что-то ищёт, что-то нюхает, как беспокойный сенч, вечно недовольный. Дж’Зарго учится в Коллегии, чтобы быть подальше от политики, но та сама его находит. Никаких занятий, никаких исследований: все бегают за эльфом. Но Дж’Зарго не глупый котёнок, и тихонько вышел из Коллегии. Надеюсь, что по возвращению домой, Анкано уже отсюда уедет, — каджит заворчал и чуть притянул к себе леску. — Глупый Талмор. Глупая политика. Глупые все.       — Я много слышу о Талморе в последнее время. Даже до такой глухой деревушки как Чёрный брод доходят новости. Доминион появляется то тут, то там, но в Виндхельме их практически нет. Местный ярл не жалует доминионцев. И эльфов. И аргониан, и каджитов, и других ненордов, — пробурчал ящер, проверяя червяка. На месте. — Я думаю, что это из-за военного положения.       — Дж’Зарго слышал о ярле, и не понимает его. Разве Братьям Бури не нужны солдаты? Правда что они принимают в свои ряды только нордов? Легионы берут самых разных, как слышал Дж’Зарго, и орков, и каджитов. Говорят, что даже пираты из Пиандонеи сражаются на их стороне.       — А в каком Легионе? Септимов или Мидов?       — Дж’Зарго не знает. Подальше от политики, помнишь? Дж'Зарго до сих пор путается кто из них чётный или нечётный. Этот просто хочет стать сильным волшебником. Может быть тогда Дж’Зарго и подумает какому Легиону помогать, — посмеялся каджит.       Они снова притихли и каждый задумался о своём. Солнце спряталось за густыми облаками, рыба по-прежнему не клевала. Поднялся ветерок, влажный ветер обдувал рыбаков, заставляя их ёжиться.       — Но вообще-то мне не нравится убивать. Дж’Зарго желает стать самым сильным архимагом, но не сражаться ни на какой войне. Волшебство нужно изучать, постигать и использовать только при необходимости, а не ради кого-то. Вар-вар-вар, глупая политика.       Они помолчали ещё немного. Ветер усиливался, доски жалобно заскрипели, вода в реке заколыхалась. Оба рыбака вытянули головы, ожидая сокровенного момента: когда будет поймана рыба. Однако поплавки только покачались на месте, чем вызвали недовольное урчание и шипение со стороны. Кинарет явно была в шутливом настроении, раз так обманывала друзей. В течение нескольких часов так ни одной рыбы не попалось.       — Я слышал, что Братья Бури имеют флот Морских великанов. Говорят, что их корабли огромные, достигают половины стен самого высокого замка. Ловят они китов и в подчинении имеют полувеликанов, — Деркитус поёжился и теплее закутался в плащ. — Мне всегда было интересно попробовать китовое мясо на вкус. Наверное чем больше рыба, тем она вкуснее.       — Киты — не рыбы, — без надменности сказал Дж’Зарго, обвив коленки хвостом. — Млекопитающиеся. Как хоркеры, но плавают на глубине. Им приходится всплывать на поверхность, чтобы дышать. Видимо тут их великаны и хватают. Вот на это бы Дж’Зарго посмотрел бы с удовольствием, чем на Анкано. Гигантские корабли, хм. Интересно, но Дж’Зарго хотел бы посмотреть на летучие машины.       Деркитус прыснул и покачал головой.       — Таких не бывает, ты просто разыгрываешь меня.       Затем снова недолгое молчание. Плеск в воде, вновь порыв ветра. Аргонианин резко повернул голову и большими змеиными глазами посмотрел на каджита.       — Не бывает же?       — Дж’Зарго сам их не видел, но в записях о них говорится. Говорят, что их построили двемеры клана Руркен. Интересно, что некоторые из них есть в Имперском городе, как говорят, парят возле Белой Башни. И что некоторые из них даже убивали…       — Дж’Зарго, — сказал шахтёр, смотря как колышется вода. — Подожди. Кажется…       — Я не лгу тебе, Деркитус, — нахмурился каджит. — Конечно, знания могут быть приукрашены, но если Дж’Зарго видел древние нордские захоронения и помогал искать артефакты, то это может быть правдой. Вот как морские великаны…       — Постой, — Деркитус поднялся и замер. — Ты не слышишь?       Воздух словно замер, река замерла, зловещая тишина ударила по ушам. Только каджит продолжал ворчать и смотреть себе под лапы.       — Только не начинай. Дж’Зарго говорит то, что было в книгах и допускает, что это может быть правдой, но не…       Аргонианин резко сорвался с места, бросил удочку, схватив ворчащего кота-волшебника за плечо, и потащил за собой. Не успел Дж’Зарго возмутиться и обругать беспокойного аргонианина, как раздался грохот невероятной силы и сотряс землю. Гигантская чешуйчатая спина прокатилась по берегу, оставляя длинный след из крови и влажной земли. Рогатое и крылатое чудовище кувыркалось, рычало, врезалось в хлипкую хижину и разнесло несчастное строение в щепки. Пока чудовище поднималось на лапы, сверху раздался ещё один рёв. Хлопанье крыльев разметало хлипкие дощечки в стороны, острые когти вонзились в хребет падшего чудовища, мощные лапы вжали в землю раненнго. Длинная змеиная шея извивалась, мощные челюсти попытались сомкнуться на горле поверженного дракона. И в то же самое время, двое горе-рыбаков бежали прочь, прячась за камни.       Дж’Зарго теперь сам передвигал ногами, шепча заклинание сбивающимся голосом, двигая пушистыми пальцами в воздухе. Каджит резко остановился и повернулся лицом к дерущимся драконам, сотворив полупрозрачную оболочку из яркого света. Едва он успел упереться ногами в землю, каджита чуть не сбило потоком пламени, а затем льда. К счастью, драконы снова вернулись к более простым методам борьбы: когтями и клыками. Дж’Зарго развеял щиты и отступил за скалу, был схвачен крепкой рукой Деркитуса и затащен в безопасное место. Каджит-волшебник переводил дыхание, пока аргонианин-шахтёр пытался не двигаться. Земля позади колебалась и грохотала, воздух разрывал рёв и рычание, звуки когтей, входящих под чешую, хлюпанье разорванной плоти, лопнувших сухожилий, шум огня и скрежет льда. Пыль осыпалась со скалы, крохотные камешки подпрыгивали и скакали на земле. Битва драконов не утихала и рисковала переместиться куда угодно, даже к ним.       А затем, после смачного и громкого укуса гигантской челюстью и звука оторванной плоти, всё стихло.       Каджит и аргонианин взглянули друг на друга, затем осторожно оглянулись по сторонам. Пыхтение, рычание, рык — один из драконов вышел победителем, а несчастные рыбаки надеялись, что про них просто забудут.       — Только не шуми, — сказал Деркитус, прижимаясь спиной к стене. — Хист, только бы он не был голоден…       Каджит только-только восстановил дыхание и, всё ещё слушая стук сердца, снял капюшон. Кошачье ухо дёрнулось, слушая тончайшие звуки. Плеск рыбы, стрекот крыльев стрекозы, удары клюва дятла. Мир резко ожил, когда драконы прекратили биться, будто бы драки исполинских чудовищ не было.       — Странно… Всё тихо. Улетел?       Земля вновь затряслась, Дж’Зарго и Деркитус вжались в каменную поверхность. Голова, так похожая на змеиную, с большим чёрным глазом, мордой, покрытой капающей свежей кровью, приближалась к рыбакам на опасное расстояние. Маг Коллегии Винтерхолда и шахтёр Чёрного брода застыли, предчувствуя скорую кончину. А затем появилась ещё одна драконья морда, удерживающая откушенную голову в зубах.       — Магнус великий… — сглотнул Дж’Зарго, прижав уши.       Голова змеиного дракона рухнула на землю, а раненый дракон, осмотрев двух слабых и незначительных смертных, тяжело выдохнул и пророкотал:       — AhMIK?       Деркитус, дрожа от ужаса, посмотрел на Дж’Зарго. Каджит распушился и, прижав уши, как и полагается испуганному коту, не отводил взгляд от раненого зверя. Пальцы пытались сотворить слабый, ничтожный и бесполезный огненный шар, который ни в коем случае не спасёт двоих несчастных, а лишь спровоцирует монстра.       — Зарго? — шепнул ящер. — Чш-что он хочет?       Каджит оскалился и издал шипение.       — Дж’Зарго?!       Кошачья морда прекратила строить гримасу и испуганно пялилась на гигантскую морду. Осознание грядущей ошибки заставило волшебника не делать дальнейших глупостей. Пальцы разжались.       — Служить. Он… Он спрашивает на чьей мы стороне?       Деркитус присмотрелся к дракону, осмотрел огромную морду, с толстыми чешуйками, дырой вместо правого глаза и бронзовой чешуей. Никаких других отличительных знаков. Аргонианин решил рискнуть.       — Мы… Империя Септимов. Истмарк…       Голова дракона резко поднялась, а аргонианин в ужасе зажмурился. Один неверный ответ мог погубить их маленькие и никчёмные жизни, сравнимые с копошением мух в коровьем навозе. Для драконов жизни смертных — всего лишь развлечение. Однако зверь неторопливо развернулся хвостом к волшебнику и шахтёру, взмахнул крыльями и оторвался от земли. Ветер обдал рыбаков, поднял пыль и камни в воздух, а затем резко стих.       Дж’Зарго ещё немного постоял на месте, пока полностью не перевёл дух, выдохнул, вернулся к сломанной хижине, в попытках отыскать удочки. Кровавое драконье обезглавленное тело и выпотрошенное брюхо окончательно убили всякое желание искать вещи.       — Поздно уже, — сказал подошедший Деркитус. — Лучше уходить, пока не стемнело. Можем вернуться после, если тебе нужны ингридиенты.       Дж’Зарго покачал головой.       — Драконьих кишок и без того хватает, — вздохнул каджит. — Что ж, видимо рыба была умнее нас. Пойдём отсюда.       Аргонианин кивнул и они вдвоём направились прочь. Мимо воронок с драконьими костями, мимо павших легионеров и солдат, мимо следов боя. Мёртвые драконы, мёртвые смертные — в последнее время в Истмарке всё чаще и чаще случались такие неприятные события. И двое путников, шахтёр и волшебник, шли рядом, испуганные, уставшие, но уже привыкшие к подобному. Драконы парящие над небом — явление столь же частое, как и драконы сражающиеся друг с другом. А в голове у путников только досадная мысль, что рыбалка полностью сорвалась. Придётся искать новое место, где драконы ещё не успели залить землю собственной кровью.