Масти

      Тёмные масти любят контроль.       Пик не придавал этому особого значения, пока подымался из подвала, где очередная мелкая сошка, благодаря безобидной внешности Мима, «заглянула на огонёк», становясь ступенькой к рыбе побольше. Мим любил контроль, любил заманивать, подчинять своей воле, вытаскивать нужную информацию и выбрасывать человеческую тушку, словно куклу, с которой наигрался. Его криминальные наклонности сочились сквозь взгляд мертвенно-чёрных глаз, выделявшихся и одновременно прячущихся на белом загримированном лице. В потрескавшейся на коже краске проглядывала чёрной полосой садистская улыбка. Мим умел получать удовольствие от работы и выполнял её на совесть.       Пик не придавал этому особого значения, пока за его спиной, скрывая крик в скрипе несмазанных петель, Рудольф помогал Миму выдавить из попавшего под руку наркодилера нужную им информацию. Рудольф любил контроль. Выкручивал его насильственным путём, наученный армейский дедовщиной. Прекрасно понимал как и куда должен прийтись удар, чтобы выбить из жертв долги, а не остатки их бренных жизней. В такие моменты, казалось, собираются куски его собственного выпотрошенного сознания, делая Рудольфа тем, кем он должен быть — шестерёнкой в механизме социальной системы. А его социальная система — мафиозная группировка, принимающая эту раздробленную сумасшествием личность в свои распростёртые объятья.       Пик не придавал этому особого значения, пока вышагивал мимо кроптящего над картой местности Рикардо, опасливо обернувшегося в сторонную своего босса. Рикардо любил контроль, имея в подчинении группу обученных людей, стоящих выше обычного пушечного мяса. Он был в организации чуть ли не с пелёнок, во времена передающегося по наследству статуса и имел больше возможностей, раздвигая границы и наращивая связи. Всё во имя клана и боса, конечно же. Конечно же… Разве что, мелкий художник, делающий реплики картин для продажи толстосумам за баснословные деньги, был лишь в его компетенции. В его персональном окружении. Под его опекой. Под его контролем.       Пик не придавал этому особого значения, стараясь убить время, а потому разглядывал городские новости, то и дело натыкаясь взглядом на мельтешащую в толпе макушку коротко остриженных черных волос. Эмма любила контроль и, в её случае, это было взаимно. Возможно, стоило удивляться, почему окружавшие девушку столько лет люди, не разбежались после первого же провального митинга. Или после невероятно глупой забастовки. Или недавнего сбора подписей на петицию против действий очередного политика, которая результативно ни к чему не привела… Харизме Эммы, притягивающей людей словно магнит, стоило позавидовать. А ещё лучше, сделать её полноправным членом мафиозной организации. Устраиваемый ею дебош группировка быстро научилась использовать себе во благо. Хотя, вероятно, самой Эмме этот факт по душе бы не пришёлся.       — Вечер добрый, — искусственный свет из распахнутой двери мигнул зеленовато-желтым и пропал, погружая кабинет в привычный полумрак. Пик промолчал, прекрасно понимая, что приветствий от него давно не ждут.       — Скажи своему секретарю, чтобы прекращал меня лапать при досмотре. А то на зону откатится, а там с педофилами разговор короткий, — голос паренька звучал где-то за спиной, в районе левого плеча, постепенно приближаясь.       — Ты совершеннолетний, — констатировал Пик, оглаживая кобуру пистолета под пиджаком. Никогда не знаешь, когда и от кого ждать нападения. Особенно, когда приближаются слева, будучи прекрасно осведомлёнными о ведущей руке главы мафии. Беретта удобно лёг в ладонь, рывком выставляясь наперевес противнику.       Худощавая фигура среднего роста, облачённая в неопрятную школьную форму: галстук содран и обмотан вокруг костяшек, полурастёгнутая рубашка вываливалась из брюк, повисая рядом с ненормально-длинным ремнём, пиджак съехал к локтям, окончательно измявшись. Венчали раздолбайскую картину пара цветных стекол, скрывающая глаза и удивительно гармонирующая с зеленью волос.       — Убери. Я же вижу, что не выстрелишь, — насмешливо произнёс Вару, спокойно продолжая идти под дулом пистолета, — и вообще, по документам мне семнадцать. Парень по-хозяйски отодвинул кресло. То издевательски заскрипело, царапая ножками паркет, однако, самого Вару это не беспокоило. Он спокойно плюхнулся в поравнявшуюся с боссом мафии мебель, поёрзав для удобства.       — Твоя фальшивая документация меня не интересует, — хмыкнул Пик, убирая пистолет обратно в кобуру. Нападение явно передвигалось на неопределённый срок.       — Фальшивая?.. — скривился, по началу, Вару и мгновенно просиял, — о! Так ты наконец выяснил кто я? Это уже другой разговор. Валяй, я весь во внимании.       Пик вздохнул, отведя взгляд в сторону окна. За стеклом наползали сумерки, а последние лучи солнца цеплялись за стены небоскрёбов. Такие же тусклые, синевато-фиолетовые, как тогда. В день, когда Вару впервые появился в его жизни. Этот маленький бесёнок с амнезией и явными странностями в прошлом, поставил боссу мафиозной группировки максимально странное, но от этого не менее заманчивое условие: информация в обмен на информацию.       — Джакку Вару, семнадцать лет, — монотонно произнёс Пик, — ученик старшей Западной школы. Будучи сиротой, имеешь повышенную стипендию и дополнительные выплаты от государства. Информация о родителях отсутствует. На данный момент, опекуном является…       — Так, стоп, — раздражённо фыркнул Вару, — а есть хоть что-то чего я не знаю?       — Ты не импотент, но у тебя не встало ни на одну из женщин «массажного салона с привилегиями», — хмыкнул Пик, подмечая, как лицо напротив заливает смущением, а контроль над ситуацией перетекает к нему. Вару тихо цыкнул, показывая всем своим видом, что такая информация его не интересует.       — Ясно, — ядовито выплюнул он, нервно пожав плечами, — и так. Моя очередь. Клан мафиозной группировки, более известный как Пиковые, был уничтожен двенадцатого июля тысяча девятьсот девяносто восьмого года, предположительно, с пяти до восьми утра. В полицейской хронике тех лет упоминается, что количество тел только в одном здании перевалило за сотню. Позднее было выяснено, что семьи членов организации, входящих в верхушку, также были убиты. В живых осталось лишь несколько человек. Одним из них являлся единственный сын главаря мафии, по неизвестным причинам оказавшийся на месте преступления. Вместе с ним была обнаружена пара диоптрий, показывающих мир вокруг в искажённом виде и…       Вару издевательски замолк, так и не закончив мысль. Зелёные очки ловили остатки солнечных лучей, делая лицо парня эфемерным, словно он некое существо из древних мифов, рассказывающее что-то такое далёкое, происходившее когда-то совсем не с нынешним боссом мафии.       — И? — стараясь не любоваться своим собеседником слишком явно, произнёс Пик.       — И я рассчитывал на более продуктивную беседу. Но какой товар, такая и оплата. Ничего больше рассказать не могу, — фыркнул Вару, поднимаясь с кресла и, блеснув зелёными стеклами, добавил, — и не надо хватать меня за руки.       Пик перехватил оба юношеских запястья, прежде, чем тот закончил говорить, не позволяя парню покинуть кабинет. Вару вновь раздражённо цыкнул, даже не пытаясь вырваться, и сгруппировался прежде, чем его опрокинули на кожаный диванчик.       Единственным, кому Пик придавал особое значение был этот странный, неотёсанный, косящий под подростка, хотя на подбородке уже проглядывала колючая щетина, юноша, одним своим появлением перевернувший всё с ног на голову. Потому что, Пик любил контроль и прекрасно осознавал, что Вару тоже.       Нависнув сверху, мужчина вперился взглядом в зелёные стекла, скрывающие за собой куда больше секретов, чем хотелось бы. Вару не двигался. Лишь ехидная ухмылка на его губах выдавала полный контроль ситуацией, который принадлежал сейчас явно не боссу мафии.       — Ну, — издевательски протянул парень, — ты целовать то меня собираешься? Или решил в этот раз без лишних прелюдий?       — Это твои очки тебе показывают? — фыркнул Пик. Его чертовки бесила эта перегородка между реальностью и взором Вару, скрывающая от мужчины чужие эмоции. Когда не знаешь чего ожидать — не понимаешь как контролировать то, что может произойти.       — Наденешь те, что я тебе отдал и узнаешь, — проворковал Вару, ухмыляясь шире, хотя, казалось бы, куда ещё то. Пик на это лишь нахмурился. Может пара прямоугольных зелёных диоптрий со спиралями и хранилась в ящике его стола, пользоваться ими он точно не собирался. Слишком много плохих воспоминаний, слишком много кривых искажений, слишком много лишних движений, которые ещё не проявили себя, слишком много «слишком».       Пик наклонился к Вару почти вплотную. Между их лицами оставалась лишь пара миллиметров.       — Даже сопротивляться «для приличия» не будешь? — хмыкнул Пик, почти касаясь чужих губ своими.       — Не буду, — в своей привычной язвительной манере ответил Вару, но Пик почувствовал другое. Это ясное ощущение, что ему передали контроль. Может и не полностью, лишь десятую часть. Но уже этого было достаточно, чтобы подмять под себя парня, жадно сминая ухмыляющиеся губы в жестоком поцелуе.       Тело, что скрывалось под школьной формой, не было детским. И даже на подростковым можно было назвать с натяжкой. Сильные жилистые руки, перехватить которые одной ладонью не представлялось возможным. Стоило лишь надеяться, что Вару не вздумает задушить партнёра в процессе соития. Острый кадык, подергивающийся при тихом хихиканье. Выпирающие ключицы, тёмные бусинки сосков, плоский живот с неявной мускулатурой, дорожка редких зелёных волос, идущая от пупка к паху…       Вару демонстративно поёрзал, стягивая трением брюки с бёдер. Пик проигнорировал чужие действия — идти у кого-то на поводу, но точно не собирался. Вместо этого, мужчина прильнул губами к трепещущей жилке на шее. Прямо там, рядом с пульсом, чувствовалось небольшое уплотнение, словно некая пластинка была внедрена под кожу. Хотя, почему «словно»? Пик помнил о них, знал о расположении каждой: по паре в запястьях, несколько у локтей, россыпь по рёбрам, троица вокруг правого бедрового сустава и столько же возле левого, неподсчитанные у коленных чашечек и щиколоток, возможно, были и у позвоночника, но там прощупать оказалось затруднительно. Пик знал и старался лишний раз их не сдавливать. Происхождение, причины появления и вероятные последствия от активации пластин были неизвестны. Возможно, именно это Вару так отчаянно пытался вспомнить, заставляя вытаскивать на поверхность запрятанные частицы своего прошлого.       Зеленоволосый парень продолжал ёрзать, недовольно мыча. Пик чувствовал чужой стояк, что упирался ему в бедро. Предпринимать, правда, по этому поводу ничего не планировал. Пока.       Вару всегда был нетерпеливым, отчего дразнить его было лишь интереснее. Поигрывать с чувствительными сосками, наслаждаясь раздражёнными вздохами и сдерживаемыми всхлипами. Потираться коленом о промежность, чувствуя, как тело под ним вздрагивает и льнёт, стараясь продлить контакт. Пройтись языком от шеи к плечу, оставляя собственническую метку на излюбленном месте — боку скрученной в Мёбиус змеи. Уроборос вился от руки до лопатки, проступал тёмной чешуёй на бледной коже. Знакомый врач — фанатик тайской медицины, во время первого осмотра Вару предположил, что татуировка вполне может оказаться символом принадлежности к якудза. Легче от этого предположения не стало — докапываться до японской мафии дело неблагодарное. Да и Пика куда больше привлекало не столько происхождение рисунка, сколько его форма. «Бесконечность» — обозвал Данте. «Восьмёрка» — решил Пик. Будучи восьмым главой мафиозной группировки, оставлять символы принадлежности Вару только ему рядом с татуировкой, было особенно приятно.       — Эй, — фыркнул парень, метая молнии сквозь зелёные очки, — хватит предаваться воспоминаниям. Я тут скоро состарюсь.       — Куда-то торопишься? — вновь поравнявшись взглядом с партнёром, спросил Пик.       — В общагу. У нас ввели комендантский час. Слышал же, в квартале красных фонарей серийник орудует. Вчера четвёртый труп обнаружили…       Вару говорил насмешливо, скаля клыки. Его руки, давно освободившиеся из захвата, казалось, жили собственной жизнью — скользнули Пику под пиджак, огладив грудь, поднялись вверх к воротнику рубашки. Цепкие пальцы расстёгивали пуговицы одну за другой, пока Вару продолжал говорить о появившемся из неоткуда маньяке. Когда чужая ладонь, расправившись с застёжками, прикоснулась к обнажённой коже, а вторая потянула из петель брюк ремень, Пик соизволил обратить на происходящее внимание.       — Тебе кто разрешал? — перехватив чужие руки, прорычал он.       — Ткань грубая. Трёшься тут об меня. Мне не нравится, — почти обиженно ответил Вару, вырываться, правда, не стал. Пик на это лишь хмыкнул. Дешёвый трюк — заставить кого-то сделать то, что нужно, не говоря напрямую. Но, по крайней мере, Вару не пытался перехватить контроль над происходящим. Можно было пойти на небольшие уступки.       Пик отодвинулся, садясь между разведённых ног парня. Пиджак полетел на пол. Галстук с рубашкой последовали его примеру. Пик почти физически чувствовал, как взгляд Вару скользит по его телу, пересчитывая старые и новые шрамы на загорелой коже. Он понятия не имел, что видел зеленоволосый парень, пока смотрел на него. Но, скользнувший по кромке раскрытого в ухмылке рта, влажный язык доказывал, что Вару наблюдаемое полностью устраивает и даже больше. Сверху особенно отчётливо было видно, как оттопыриваются школьные брюки в районе паха.       Много красоваться перед Вару было бессмысленно. Тянуть с прелюдией дальше — тоже. Пик пересел на край дивана чуть менее удобно, чем раньше, стягивая с партнёра брюки вместе с нижним бельём. Вару возбуждённо выдохнул, изворачиваясь из остатков одежды. Гибкое и чертовски чувствительное тело притягивало взгляд, порождая желание трогать и ласкать, наслаждаясь реакцией. Руки скользнули по стройным ногам к бёдрам, избегая прикосновений к возбуждённо подёргивающемуся члену, прошлись от ягодиц вверх, разводя чужие колени в стороны чтобы узреть…       Пик озадаченно выгнул бровь. Пальцы подцепили поблескивающий прямоугольный камешек, вытягивая наружу. Вару сладко застонал, вздрагивая всем телом, от чего по спине Пика пробежал табун мурашек.       — Только не говори, что ехал до офиса с этим… — произнёс мужчина, разглядывая поблёскивающую от лубриканта анальную пробку.       — Не ехал, — сквозь сбившееся дыхание ответил Вару и вновь усмехнулся, — пешком шёл.       Сердце пропустило удар. Понимание того, что Вару подготавливал себя; заранее знал, что всё так и произойдёт; возможно, специально провоцировал, добиваясь желаемого… Контроль, словно песок, утекал сквозь пальцы, однако возбуждение было слишком сильным.       — А если бы я не захотел тебя оттрахать? — всё же задал интересующий вопрос Пик.       — Тогда я был бы разочарован вдвойне. Ни новой информации, ни хорошего секса… Вообще бы больше не заявился, — фыркнул Вару куда-то в сторону, и вновь с привычной усмешкой вернул внимание мужчине, — да ладно. Не строй лицо, будто лимон проглотил. Тебе же понравился мой «сюрприз»…       Одна нога парня обвила Пика за поясницу, не давая вырваться. Вторая — скользнула по бедру, прижимаясь ступнёй к эрегированном плоти. Пика всегда удивляло, как со своими резкими движениями, Вару мог быть таким аккуратным. Его нога скользила так нежно, поглаживая член сквозь ткань брюк, совершенно не причиняя дискомфорта. Пик сжал зубы, делая вдох глубже чем хотелось бы. Собственное тело реагировало на это приятное трение возбуждёнными вздохами, желая отдаться чужой власти.       Вару ухмыльнулся, ловя на себе грозный взгляд. Казалось, он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что делает и зачем. И это так раздражало. Просто в бешенство вводило, как этот малолетка умудрялся из раза в раз перехватывать ведущую роль. Но Пик отдавать в эти цепкие руки контроль над собственным телом не собирался. Шаловливую ногу Вару перехватили, резко закидывая на плечо. Парень вскрикнул от внезапной перемены позы, проехавшись спиной по дивану. Звук расстёгиваемой ширинки разрезал тишину.       — Растягивать тебя всё равно не нужно, — на вопросительный взгляд из-под очков, так редко появляющихся зелёных глаз, ответил Пик, рывком насаживая Вару на свою плоть. Тот вздрогнул всем телом, сжавшись и тихо заскулив.       — Только попробуй кончить внутрь, — прошипел Вару сквозь стон.       — Заманчивое предложение, — хмыкнул Пик, почти полностью выходя из пульсирующего нутра, — попробую.       Произнёс мужчина, резко вдалбливаясь обратно. Вару вновь застонал от яростного темпа, без возможности сказать хоть что-то ещё. Теперь Пик был уверен — всё в кабинете главы мафиозной организации было подчинено ему.       Внутри было горячо и узко, хоть они делали это не в первый раз. Вару так приятно сжимался, словно пытаясь удержать член в себе. Нежные стенки обволакивали, даря крышесносные ощущения. Вару негромко стонал, вздрагивая в чужих руках от особенно глубоких толчков. Чуть сладковатый запах его одеколона, смешавшегося с чем-то ещё, казалось, заполнил комнату. Воздух ощутимо раскалился. Копна зелёных кудрей, влажными спиралями разметавшихся по темной коже дивана, поблёскивала в свете закатного солнца. Зелёные стекла ловили последних солнечных зайчиков. Очки… Как же они раздражали. Пик почти бессознательно перенёс весь вес на левую руку, правой потянувшись к злосчастным диоптриям.       Неожиданная боль в плечах, заставила замешкаться.       — Не смей, — сквозь зубы прошипел Вару, скользя руками от чужих израненных плеч к лопаткам. Может ногти у него и были короткими, но пальцы сжимались достаточно сильно, чтобы только за счёт этого, оставить содранную кожу на спине партнёра. Не то чтобы это было нестерпимо больно (Пику было с чем сравнить), но и приятного мало, поэтому затею мужчина решил отложить.       Кожа бёдер под ладонями была влажная и чуть прохладная. Пик физически чувствовал, как Вару сжимается, напрягая мышцы. Голос парня стал выше, а стоны чаще и несдержаннее. Тело под босом мафии уже не просто вздрагивало. Вару практически трясло. Застонав особенно громко, парень изогнулся кончая на живот. Его пальцы болезненно впились в спину Пика, оставляя красные полосы и чуть отвлекая босса мафии от собственного подкатывающего оргазма. Как бы не хотелось покидать так приятно сжимающегося разгорячённого тела, мужчина вытащил, доводя себя рукой.       Пик вздохнул, пытаясь привести дыхание в норму и открыл глаза, совершенно не помня, когда успел их зажмурить. От представшей перед взором картины внутренности сжало, щекоча где-то в районе желудка. Вару прикрыл глаза, медленно дыша через рот. Его очки сползли куда-то набок, позволяя увидеть чуть больше, чем обычно. Искусанные губы припухли, отдавая непривычно ярким оттенком. Удержаться от того, чтобы не поцеловать было сложно. Пик и не сдерживался, увлекая парня в глубокий поцелуй, незаметно убирая очки подальше от чужого лица.       — Пф, нежности, — фыркнул Вару, блеснув на прощание парой ярко-зелёных глаз миндалевидной формы, прежде чем вновь скрыть их за диоптриями, — ну? Так и будем прохлаждаться или я пойду?       — Уже стемнело. Переночуешь здесь, — в привычной приказной манере ответил Пик. Слезать с тёплого тела совершенно не хотелось. Да и голова так удобно разместилась на плече Вару, словно для этого и была создана.       — Не хочу, — выворачиваясь из-под мужчины и, чуть не утянув его за собой на пол, проговорил Вару, — у меня с утра уроки.       — Прогуляешь, — сонно произнёс Пик, пока парень вытирал остатки их времяпровождения его же рубашкой. Весь контроль над этим свободолюбивым юношей улетучился, словно его и не было.       Вару на реплику не ответил, натягивая изрядно измятую одежду обратно. Подойдя к тёмному окну, за которым отражались огни сумеречного города, он одёрнул воротник рубашки и провёл пятернёй по волосам, совершено не приглаживая, а скорее только больше взъерошивая. Почему-то наблюдать за сборами Вару после секса было почти медитативным занятием, оттягивающим возвращение к работе.       — А да, ты всё-таки скажи, чтобы меня не так сильно при входе досматривали, — обернувшись возле двери, произнёс Вару, — поймут же, что мы тут часами не в шахматы играем. Репутация — это ж твоя прерогатива. Ха! Понял? «ПреРОГАтива», это потому, что у тебя… А, забудь.       Хлопнувшая дверь послужила знаменованием окончания одного рабочего дня и началом нового. Пик удобнее уселся на диван, откинув голову на спинку. Приятная нега постепенно покидала, оставляя после спокойный поток мыслей.       «Рубашку придётся сдать в химчистку, — носились мысли по черепной коробке, — если маньяк работает на нашей территории, надо будет отправить Мима на выяснение обстоятельств. С наркошей Рудольф справится сам…»       Окончательно придя в себя мужчина поправил брюки и сложил сброшенную одежду на кресло, чуть за него же не запнувшись. Вару не соизволил вернуть всё на изначальные места и это слегка бесило.       Когда-нибудь Пик точно подчинит его своей воле, затащит в мафию, поселит в соседней от себя комнате, чтобы всегда был рядом. Когда-нибудь узнает всё, что скрывается в прошлом этого самодовольного паренька, привяжет его к себе этой информацией, не давая ни шанса сбежать. Когда-нибудь Вару позволит надеть на себя ментальный ошейник, с извечной ухмылкой понимая, что противоположный конец поводка обвязан вокруг чужой шеи. Когда-нибудь так и будет. Потому что тёмные масти любят контроль.