В целом нечто странное (или Уэнсдей-мультиверс)

Барнабас Баркер прекрасно понимал, что открыть бутылку виски, спрятанную в нижнем ящике его стола, и выпить её до полудня было бы крайне неуместным желанием для директора престижного учебного заведения. Но, конечно, не у всех были такие студенты, как Уэнсдей Аддамс, приходящие к вам по утрам с чертовым планом сражения. К счастью, горгону удалось сохранить самообладание и выразить своё разочарование и беспокойство простым вздохом и прикрытием глаз рукой в попытке сохранить спокойное выражение лица. — Мисс Аддамс… пожалуйста, повторите то, что вы мне только что сказали, потому что я не совсем понимаю. Уэнсдей стояла перед ним, скрестив руки перед собой, с безмятежным, но суровым выражением лица. Другие на её месте раздражённо фыркнули бы или нахмурились, но Аддамс сохраняла обычное хладнокровие, хотя в её глазах можно было заметить отблеск терпения, находящегося уже на пределе. — Как я уже сказала с абсолютной ясностью, сегодня вечером Невермор подвергнется нападению, направленному специально против меня и Энид Синклер. Я разработала план боевых действий, сотрудничая со своими версиями из параллельных вселенных и другими студентами, чтобы обеспечить безопасность тех немногих, кто всё ещё остается в Академии в этот праздничный период, — пояснила Уэнсдей. — Акт информирования вас — это не просьба о разрешении, это — вежливость. Нападение произойдет в любом случае. — Вчера утром я спросил тебя, не закончится ли это чьей-то смертью. Пожалуйста, скажи мне, что вы хотя бы постараетесь сделать так, чтобы не было жертв. Уэнсдей подняла бровь. — Энид настаивала на… соблюдении этикета. Большая часть плана составлена так, чтобы уменьшить численность противника не летальными методами. Я не беру на себя ответственность за возможные увечья или ранения. Мы постараемся избежать материального ущерба для академии. Я знаю, что вы обеспокоены этим. — Верно, но меня больше беспокоит то, что в итоге посреди двора окажется один или несколько трупов. — Я должна прояснить, что, если враг окажется в состоянии преодолеть попытки ослабить его или будет представлять опасность для Энид, я без колебаний нейтрализую его в кратчайшие сроки. — Именно этого я и боюсь… Неужели нет другого выхода? Возможно, я сам или кто-то из горгон… — Я понимаю ваше предложение, но мы не знаем всех возможностей врага, кроме того, что она практикует элементальную магию и использует палочку в качестве фокуса и основного метода атаки. — Звучит как обычная ведьма… — Верно, и даже самая заурядная ведьма может полагаться на защиту, о которой мы не знаем. Есть ли шанс, что она некомпетентна и не подготовила контрмеры против окаменяющего взгляда горгоны, прежде чем напасть на такое место, как Невермор? Да. Но есть и вероятность того, что она это сделает, и тогда мы просто подвергли бы опасности вас или других студентов. Баркер задумчиво смотрел на Уэнсдей. — Признаюсь, я не ожидал такого… стремления к защите с вашей стороны, мисс Аддамс. — Поймите меня правильно, директор Баркер, — ответила Уэнсдей. — Если я хочу уберечь других от опасности — это значит, что я сама могу наслаждаться опасностью. — Ммм, да, это больше похоже на вас..... Но если это так, почему вы разрешаете присутствие мисс Синклер? — спросил Баркер. Уэнсдей на мгновение замолчала, ее взгляд был прикован к директору. — Я защищаю Энид. Я не отрицаю этого. Но она многому научила меня за последние два года, тому, что она узнала о себе и чему мы научились друг у друга. А потом Уэнсдей Аддамс сделала нечто такое, отчего кровь Барнабаса Баркера похолодела, и он почувствовал, что кто-то только что наступил на его будущую могилу. Она улыбнулась. Широко улыбнулась. Счастливой улыбкой. Ямочки на щеках и все такое. Это было ужасно. — Я же говорила, что мне нравится опасность. И я утверждаю здесь и сейчас, что во всем Неверморе нет более опасного существа, чем Энид Синклер.              

***

Напряжение в воздухе можно было бы и снизить. Члены общества Белладонна (и, соответственно, большинство студентов Невермора) усвоили одну вещь: Уэнсдей Аддамс опасна. Не без разбора или произвольно, но тем не менее опасна для тех, кто может вызвать её гнев, кто раздражает её или совершает кардинальную ошибку, пытаясь напасть или подчинить её каким-либо образом. И пусть Бог и Дьявол помилуют вас, если вы совершили глупость, напав на кого-то, кто был ей дорог. Но дело в том, что Уэнсдей Аддамс была опасна, и все они это знали. И, несмотря на короткое время знакомства, они были уверены, что это применимо ко всем её версиям из других вселенных. Не имело значения, насколько они были молоды, дружелюбны или симпатичны. Аддамс — это Аддамс. И Энид была уверена, что тот, кто предстал перед ними, не был исключением. Тем более в нынешних обстоятельствах. Остальные появлялись, когда Энид была одна или в сопровождении Уэнсдей. Если не считать первой тревоги с Ву, все контакты были вполне мирными. Но эта новая Уэнсдей материализовалась в тёмной подземной комнате тайного общества и на глазах у группы незнакомых ей людей. Несмотря на улыбку на лице и спокойствие слов, Энид ощутила напряжение в мышцах новенькой, когда та взяла в руки появившуюся у неё лопату. Энид подняла руки и сделала шаг вперед, молясь, чтобы остальные вели себя тихо и не двигались с места. И уж конечно, не делали и не говорили ничего такого, что могло бы встревожить новенькую Аддамс. «Боже, это все равно что иметь дело с диким зверем» — подумала Энид. Вновь прибывшая Уэнсдей сразу же обратила свое внимание на разноцветного оборотня. Она не двинулась с места, но Энид услышала, как сильно сжалась деревянная рукоятка лопаты. — Привет, — сказала Энид, улыбнувшись, как она надеялась, ободряюще. Молодая Уэнсдей подняла бровь в до боли знакомом жесте. — Это что, похищение? Признаюсь, это один из самых неожиданных и креативных опытов, с которыми я когда-либо сталкивалась. Энид пришлось приложить усилие, чтобы не рассмеяться. Было очевидно, что на каком-то уровне все Уэнсдей думают на одной волне. — Нет, это не похищение… — начала Энид. — Знаешь, меня спрашивают об этом не в первый раз. — Как нет? Значит, телепортация людей в то, что похоже на ваш зловещий подземный культ, случайна? — Ты случайно телепортировалась из другого измерения из-за заклинания, которое превратило меня в своеобразный магнит для твоих версий, — сказала Энид. Тишина. Новоприбывшая Аддамс смотрела на неё сузившимися глазами. — Это, наверное, одна из самых надуманных лживых историй, которые я когда-либо слышала. — И поэтому ты можешь сделать вывод, что это правда? — с надеждой спросила Энид. — Нет, только то, что ты жалкая лгунья. Энид приложила ладонь ко лбу и сдержала рык. — Послушай, мы тебе не враги и не похищали тебя… Ей пришлось прервать себя, быстро пригнувшись, чтобы избежать удара лопатой по голове. — Эй! — Ты зарычала! — И это повод для того, чтобы напасть на меня?! — ответила Энид, обнажив клыки. — Ага! Ты оборотень! — ответила Аддамс. — Ведьма-оборотень, которая привела меня сюда, чтобы сожрать на глазах у своих рабов! — сказала она, а затем сделала паузу, на мгновение успокоившись. — О, брат Пагсли умрёт от зависти… — Как это может быть правдоподобнее, чем объяснение, которое я тебе дала?! — Это гораздо забавнее, — ответила Аддамс с озорной ухмылкой. — Синклер, она определенно не слушает… — начала Бьянка. — Ради всего святого… — сказала Энид. — Тебя зовут Уэнсдей Фрайдей Аддамс, ты родилась в пятницу 13-го! — О-о-о, ты сделала домашнее задание, прежде чем похитить меня… — Твои родители: Гомес Флоренсия Аддамс и Мортиша А. Аддамс, урожденная Фрамп. То, как они любят друг друга на публике, вызывает зависть, хотя иногда и граничит с порнографией. Твоего брата зовут Пагсли Уно Аддамс, и он обожает взрывчатку, химию и ловушки. Вместе с вами также живут бабушка и дядя Фестер, когда у него нет проблем с законом, а также живая расчленённая рука по имени Вещь и ваш дворецкий Ларч, к которому вы относитесь как к еще одному члену семьи. — Много домашней работы, — ответила девочка Аддамс, хотя в её голосе прозвучало что-то похожее на сомнение. — Уэнсдей, — сказала Энид. — Мы тебя не похищали. Тебя привели сюда, потому что кто-то сделал большую глупость, играя с очень сильной магией, чтобы попытаться навредить Уэнсдей этого измерения. А вместо этого за последние полтора дня в эту реальность попала целая куча твоих версий. Наконец, юная Аддамс, казалось, немного расслабилась и медленно опустила лопату. — Если ты продолжаешь твердить об этом, возможно, в этом есть доля правды, — сказала она, бросив взгляд на остальных, стоявших позади Энид. Юджин и Ленор были бледны, на их лицах читалась паника. Аякс стоял с открытым ртом, явно ошеломленный. Бьянка слегка нахмурилась и положила руку на медальон. Только Йоко выглядела расслабленной, улыбалась и показывала клыки. — По правде говоря, вы похожи на набор подростковых стереотипов, а не на серьезных сектантов. Даже вампир, который, как я полагаю, намного старше. — Уважай старших, малыш, — засмеялась Йоко. Уэнсдей ответила резкой улыбкой, демонстрируя собственные зубы. — О-о-о… Шарк! — сказала Йоко. — Простите? — Энид, это будет прозвище для этой, — сказала вампирша, указывая на Аддамс. — Прозвище? — спросила новоиспеченная Шарк. — За полтора дня, помимо нашей Уэнсдей, у нас появилось еще четыре межпространственные версии тебя, — объяснила Энид. — Мы решили называть их по прозвищам, чтобы избежать путаницы. — Шарк… — задумчиво повторил подросток, а затем снова улыбнулась. — Мне нравится! Не то чтобы это было очень образно, но это правда, что я прихожу в бешенство, когда чувствую запах крови. — И это совсем не тревожно, — размышляла Бьянка. — Итак… — прервал её голос Юджина. — Если всё уже решено… что ж, может быть, тебе стоит познакомить её с другими Уэнсдей, а нам начать подготовку к сегодняшнему плану. — Ах. Отличная идея, Юджин, — сказала Энид. — Подготовка плана? — спросила Шарк. — Вы, ребята, в сговоре? — Я объясню по дороге, — ответила Энид. — В конце концов, это связано с вашим присутствием здесь. — Насчет этого… Ты сказала, что всегда в центре внимания? Значит ли это, что я и мои другие версии появляются рядом с тобой? — Ну… да. — И почему же? — Мы не знаем… — начала объяснять Энид, но её перебила Йоко. — Это благодаря силе любви! — Йоко! — Что? Это правда! Ты состоишь в отношениях с Уэнсдей этого измерения, и все её мини-версии появляются рядом с тобой! Это должно быть так! — Невозможно знать наверняка, Йоко! То предложение Уэнсдей было её обычной романтической поэзией… — Моя версия из этого измерения встречается с тобой? Энид снова повернулась к Шарк, которая наблюдала за ней с нечитаемым выражением лица и некоторым любопытством в глазах. — Ах… да. — У одной из моих версий есть оборотень в качестве любовника? — снова спросила Шарк. В её голосе звучало странное предвкушение. — А… Это проблема? — Ты шутишь? — сказала Шарк. — Это здорово! Братец Пагсли умрёт от ещё большей зависти и ревности, когда я расскажу ему об этом!