***
«…перережут глотки…» Бильбо бежал. Перепрыгивал через ступени, сталкивался с гномами и людьми, извинялся и снова продолжал бежать куда-то вглубь Дейла. Лишь бы успеть. Успеть спасти гномов, которые стали для него важнее собственной жизни. «…убить Торина …» Впереди, мерцая в лучах неохотно поднимающегося всё выше и выше солнца, мелькали ярко-рыжие волосы Мирэйны. Словно маяк в кромешной и непроглядной тьме. Бильбо потерял счёт поворотам, ступеням и дверям, не обращал ни малейшего внимания на сердце, громко стучащее в груди, и на ноги, которые время от времени прошибала острая пульсирующая боль. Он думал лишь об одном — не потерять из виду маленькую девчушку, которая обменяла детство на защиту Эребора. «…защищай нас…» Это всё было дурным сном. Глупым, идиотским сном, который вот-вот закончится. Нужно лишь проснуться. Бильбо свернул на очередном лестничном пролёте куда-то влево и замер, чувствуя, как вся кровь мигом отхлынула от его лица, уступая место оцепенению и первобытному, неприкрытому страху. Члены Королевской Стражи, в новеньких доспехах, впервые выкованных в глубинах Эребора с момента падения Смауга, с идеально заплетёнными косичками и бородами, в полном составе выстроились перед главными вратами Эребора, вместо того, чтобы быть рядом со своим королём и другими членами венценосной семьи. Вместо того чтобы защищать своего владыку, наследников и Принцессу-под-Горой. Двалин, вместе с Фарином, одним из стражников, с которым Бильбо время от времени играл в шахматы, уселись в доспехах прямо на вымощенную дорожку, ведущую вглубь Горы, и с энтузиазмом раскладывали карты. Двалин, который, как знал Бильбо, время от времени берёт уроки шулерства от Нори, явно вёл счёт, судя по недовольной морщинке, залёгшей между бровей Фарина, и улыбке (оскалу), которая время от времени мелькала на губах капитана Королевской Стражи. Остальные стражники со скучающим видом рассматривали небо, заполненное пёстрыми сероватыми облаками, но тут же мигом встрепенулись и двинулись на шаг вперёд в едином порыве, положив ладони на рукоять мечей, заткнутых за пояс, как только в поле их зрения показались Бильбо и Мирэйна. — Мастер Бэггинс! — громко, с улыбкой, произнёс Фарин, медленно поворачиваясь в сторону хоббита. — Мы вас уже обыскались и… — гном мигом замолчал, как только его взгляд наткнулся на Мирэйну, и вскочил на ноги, отбрасывая бесполезные и абсолютно не нужные теперь карты в сторону. Двалин не заставил себя ждать, поднимаясь на ноги вслед за своим подчинённым одним резким слитным движением. — Нори, — прорычал татуированный гном то ли вопросительно, то ли нет, не обращаясь ни к кому конкретно. — Ястребу немного подрезали крылья, но ничего серьёзного. И это сейчас совсем не важно. Мы все знали, на что идём, — спокойно ответила Мирэйна до того, как Бильбо сумел отдышаться и хоть немного привести мысли в порядок, чтобы объяснить своему другу ситуацию. — Нар и его псы начали действовать. Двалин что-то низко и грубо прорычал, и Бильбо, даже без своих познаний в кхуздуле, мог предположить, что ничего лестного или приятного в словах гнома не было. — Всем стражникам приготовиться! — отдал Двалин приказ, который эхом прошёлся среди его подчинённых, находя отклик в ладонях, крепко стиснутых вокруг рукоятей мечей, и в глазах, полных решимости повиноваться любому приказу. — Динуб, немедленно сообщи остальным о том, что мы направляемся в зал королей, пускай Нильферм и… Фарин, до этого самого момента молча маячащий за плечом Двалина, переглянулся со своим братом, Фликфартом, и сделал несколько шагов вперёд, чтобы оказаться напротив своего командира. — При всём уважении, капитан, традиции… — Варгу под хвост твои традиции! — прорычал в ответ Двалин, сверкая полными ярости глазами. — Твоего абсолютно беззащитного короля собираются убить в эту самую минуту, а ты стоишь и говоришь мне о каких-то традициях! Бильбо, который наконец-то сумел вздохнуть полной грудью, игнорируя что-то мерзкое и тяжёлое, вязкой патокой осевшее между рёбер, спросил чуть хрипло, с трудом шевеля языком и преобразовывая звуки в правильные слова: — Двалин, о чём говорит Фарин? Гном яростно тряхнул головой в ответ. — Это сейчас не важно. Мы должны… — Это важно, — слегка повысил голос Бильбо, вплотную приближаясь к Двалину и только теперь замечая первые седые пряди, затерявшиеся среди чужой бороды. Не от прожитых лет даже, а от пройденных испытаний. — Вы ничего не рассказали мне о Наре и его планах. Я понимаю, что я хоббит, и вы не можете доверять мне в полной мере, но… Брови Двалина наверняка затерялись бы среди его волос, будь они у него. — Что за бред ты несёшь? — удивлённо, едва ли не полушепотом, спросил гном. — Махал, во всей этой Горе нет никого, кому Торин доверял бы больше, чем тебе. Бильбо нахмурился. — Тогда я не понимаю, почему… — начал он и тут же замолчал, когда Двалин протянул руку и рывком приблизил голову Бильбо к себе, соприкасаясь с ним лбом. Жест, который мог быть разделён лишь с самыми близкими: братьями по оружию либо родственниками. Бильбо не был для Двалина ни тем, ни другим. По крайней мере, он так считал до этого самого момента. Хоббит прикрыл глаза и крепко вцепился в чужую ладонь, полной грудью вдыхая запах трав вперемешку с тонкой ноткой чернил и пыли. Вдыхая полной грудью запах Нори. Не будь Бильбо сейчас немного занят тем, чтобы попытаться узнать всю правду и спасти королевскую семью Эребора, он, несомненно, был бы весьма заинтересован в подобной информации. — Никто не сказал тебе ничего, — тихо произнёс Двалин, всё так же крепко прижимаясь своим лбом ко лбу Бильбо, — потому что мы хотели оградить тебя от всего этого. Тебя и Тауриэль. Мы думали, что у нас достаточно сил, чтобы уничтожить этих мерзких псов в тени. Мы ошиблись. Возможно, нужно было рассказать тебе обо всём. Чтобы ты был готов. Но Торин хотел оградить тебя. Путь, который мы прошли, был нашим выбором. Жизнь, которой мы живём — наш выбор. Ты же… — Я тоже выбрал эту жизнь, Двалин, — прошептал Бильбо, чувствуя предательские слёзы, собирающиеся у самых кончиков глаз. — Я выбрал всех вас. Выбрал Торина, несмотря на всю ту боль, что последовала за этим. И я ни капли об этом не жалею. — Поэтому ты и решил сегодня сбежать? — послышалось откуда-то сверху, когда Двалин отпустил руку и позволил Бильбо спрятать лицо в своих доспехах. В его словах не было злобы или насмешки, а скорее тоска и усталость. — Я… я просто понял, что не смогу смотреть, как Торин назовёт Беллону своей женой. Я думал, что смогу, но… — прошептал Бильбо в ответ. Сверху послышался смешок, а вслед за ним крепкая рука стиснула Бильбо в объятьях сильнее, чем того требовала ситуация, сдавливая рёбра и не давая лёгким нормально работать. — Вы два идиота. Что ты, что тот дурень, который именует себя нашим королём. Если бы не свадьба и здравый голос разума в лице моего братца, то на твои поиски были бы брошены все силы Эребора, а так мы лишь ограничились прочёсыванием восточной части Горы и… Откуда-то сбоку, с лёгкостью прорываясь в маленький мирок Двалина и Бильбо, раздался звонкий детский голос, в котором сквозили знакомые нотки: — Эт конечно хорошо и все дела, но что делать-то будем? Если продолжим так торчать, то нашему доблестному королю и всему его выводку перережут глотки, пока мы с вами здесь так мило воркуем. Двалин разорвал объятья и отступил на шаг от Бильбо, снова принимая вид хмурого капитана Королевской Стражи. — Тебе нужно поменьше общаться со Шрамом, Мирэйна. Девочка лишь хмыкнула в ответ, никак больше не отреагировав на высказывание Двалина. Бильбо, поспешно вытерев лицо рукавом рубашки, спросил: — Почему вся Королевская Стража здесь? И почему Торин абсолютно беззащитен-то? — Традиции, — выплюнул сквозь зубы Двалин, словно это какое-то ругательство. — Чтобы высказать свои мирные намеренья и показать чистоту помыслов как в отношении будущей жены, так и союза с её кланом, Торин должен явиться к алтарю без брони и оружия. Личная охрана короля, за исключением всех остальных стражников, должна покинуть пределы Горы. Само собой, на самой свадьбе все должны быть безоружными, в противном случае, любой оголённый клинок будет считаться актом войны. — Подожди, — тряхнул головой Бильбо, пытаясь привести мысли в порядок, — если Нар и его псы собираются принести на свадьбу оружие, то подобный поступок тоже будет считаться актом войны… — Они собираются убить Торина, плевать они хотели на традиции. Хватит. Мы и так потеряли уйму времени, — прорычал в ответ Двалин, разворачиваясь к Бильбо спиной и одновременно доставая клинок из ножен. Через мгновение воздух наполнился звоном оружия, когда стражники последовали примеру своего командира. — Стой! — прокричал Бильбо, крепко ухватившись за ладонь Двалина и упёршись ногами в землю, чтобы не дать гному сделать следующий шаг и наделать глупостей. — Ты не можешь этого сделать. Я имею в виду, — хоббит неопределённо махнув рукой куда-то в сторону, слегка приподнимая подбородок, в ответ на хмурый взгляд своего друга, — ты не можешь просто ворваться на свадьбу с клинком в руках и перерезать глотку Нару. Нарушение традиций — это раз, беспочвенное убийство одного из членов Совета — два, и не думаю, что Феонер уж очень обрадуется тому, что свадьбу его дочери прервали, — три. Двалин медленно развернулся в сторону Бильбо, всё так же (больше чем обычно) мрачно хмурясь, но, гном уже не выглядел готовым тотчас же сорваться с места — и это можно было считать за маленькую, но победу. — Знаешь, сейчас у меня такое чувство, что Нори и мой братец вдруг стали… ну, кем-то одним, и этот один — ты. Ужасное чувство, — с усмешкой закончил гном, прежде чем сосредоточить своё внимание на Мирэйне. — У нас нет доказательств вины Нара? — Которые можно было бы использовать на суде? — спросила девочка, задумчиво склонив голову набок. — Нет. — Шрам говорил что-то о гноме, которому не хватает парочки конечностей, — добавил со своей стороны Бильбо, слегка передёргивая плечами и загоняя поглубже в себя воспоминания о мёртвом гноме. О мёртвом гноме, которого никогда не было. Возможно, если он будет повторять себе эти слова по несколько раз на день, то и вправду поверит в них. — Что ты предлагаешь? — спросил Двалин, вытаскивая Бильбо из собственных мыслей. Хоббит глубоко вздохнул. — Все из нас не могут пойти. Я, ты и несколько стражников… — Ты остаёшься здесь, — мигом прорычал в ответ гном. — У нас нет времени на споры, Двалин, — решительно ответил Бильбо. — Поэтому мы и не спорим. Ты остаешься с Мирэйной и… Словно повинуясь чему-то незримому приказу в воздухе раздался звон главного колокола Эребора, гулкими тяжелыми нотами проносящийся над головами гномов Королевской Стражи, хоббита, принадлежащего то ли Ширу, то ли Эребору, и маленькой девочки, накрепко сросшейся с тенями подгорного королевства, и нашедший отклик в Дэйле, откуда тут же послышался звон десятков колоколов и эхо радующейся толпы. — Это… — Начало свадебной церемонии, — прорычал Двалин и впился в Бильбо хмурым взглядом. — Забудь, что я только что сказал. Каков план? — Ты, я и ещё несколько гномов, — поспешно зачастил хоббит, пока его друг не передумал и в самом деле не оставил его снаружи Эребора из соображений безопасности. — Без брони и оружия. Откуда-то из-за спины Двалина послышался удивленный возглас Фарина. — Без брони и оружия? Не проще ли нам уже тогда просто отдать Эребор в руки Нара и его псов? Сразу же. Зачем вообще напрягаться? — Фарин, — прорычал Двалин, не отрывая пристального взгляда от Бильбо. — Да? — Заткнись. — Как прикажете. — Так вот, — продолжил Бильбо, с каждым мгновением, с каждой секундой, с каждым тихим вздохом гномов, что окружали его со всех сторон непроницаемой стеной из мерцающей на солнце брони с вытесненным раскидистым дубом спереди, над которым возвышались звёзды Дурина, с каждым тихим шорохом теней позади, которые обрели образ девчушки с яркими волосами, всё больше и больше веря в собственные слова. — Несколько из нас придут без брони и оружия на церемонию. Остальные, не члены Королевской Стражи, само собой, они останутся здесь вместе с Мирэйной, будут ждать сигнала снаружи зала королей. И тогда, когда начнётся… — Бильбо неопределённо махнул рукой куда-то в сторону, — то, что начнётся, — нас не смогут обвинить в нарушении традиций, или ещё какой подобной чепухе. Ведь не мы первыми оголим клинки. Мы будем только защищаться. Думаю, если, нет, — тряхнул головой хоббит, — когда всё пройдёт удачно, то на то, что ты и несколько других членов Королевской Стражи присутствовали на свадьбе, не обратят ни малейшего внимания. — Рисковый план, — подытожил Двалин, задумчиво почёсывая лысину. — Очень рисковый. — Другого у меня нет. И, думаю, у тебя тоже, — пожал плечами в ответ Бильбо. Двалин раздражённо тряхнул головой, прежде чем протянуть руку и с явным нежеланием снять с пояса клинок в ножнах. — Сделаем так, как предложил Бильбо, — произнёс гном, отдавая свой меч в руки ближайшего стражника. — Фарин, Альфрик, Берлинг и Грэром со мной. Ещё двое сообщите остальным о ситуации в Горе и о нашем плане. Пускай все будут наготове. Мирэйна… — начал гном, одновременно стаскивая с себя кольчугу, под которой оказалась простая хлопковая рубашка. — Меня никто не найдёт, ты ведь знаешь, — хмыкнула в ответ девочка. — Само собой, — оскалился гном, — все готовы? Четверо гномов, избавившиеся от брони и оружия, уверенно кивнули головами, готовые следовать за своим командиром до самого конца, каким бы он ни был. — Постойте, я не снял мифрил, — поспешно зачастил Бильбо, потянувшись к воротнику рубашки, но его рука была тут же перехвачена на полпути крепкой хваткой. — Оставь, — хмуро кивнул Двалин. — Но… — Бильбо, — с нажимом повторил гном, прежде чем отпустить его руку и развернуться в сторону входа в Гору. — Идёмте, мы и так потеряли слишком много времени. Хоббит, двинувшийся вслед за процессией из пятерых гномов, резко замер, вспомнив об одной вещице, которую уж никак нельзя было пронести с собой в зал королей. Бильбо оглянулся по сторонам, окинув гномов вокруг себя пристальным взглядом, прежде чем замереть, столкнувшись с бездонной синевой чужих глаз. — Мирэйна, — девочка, слегка приподняв одну бровь, задумчиво склонив голову набок, и почему то враз стала похожей на бродячего пса, который в жизни не стал бы ластиться к Бильбо, но готов был повиноваться любой его просьбе. — Это и вправду твоё имя? — непонятно зачем, даже для самого себя, спросил Бильбо. — Нет, — тряхнула ярко-рыжими волосами та, — это имя дал мне Нори. Сказал, что с одного из древних диалектов кхуздула (2) оно переводится как «та, что не боится света». По мнению Бильбо — имя совершенно ей не шло. — Я могу попросить тебя кое о чём? Девочка слегка склонила голову. — О чём угодно, мастер Бэггинс. — Пускай он побудет у тебя до того, как всё закончится, — произнёс Бильбо, протягивая ей свой кинжал, переливающийся серебром в свете солнца, до этого надёжно запрятанный в недрах пальто. Мирэйна прикоснулась к лезвию самыми кончиками пальцев, словно боялась обжечься, прежде чем с осторожностью обхватить рукоятку своей детской ладошкой и спрятать клинок в голень сапога. — Я верну подарок Его Величества в целостности и сохранности, когда всё закончится, Athane (1), — ответила девчушка, склонившись перед Бильбо в поклоне. Хоббит удивлённо моргнул. — Это ведь кхуздул? Прости, но я не знаю, что значит это слово. Мирэйна вскинула голову и ярко улыбнулась настоящей, детской и честной улыбкой, прежде чем ответить: — Вам и не нужно этого знать. Идите, мастер Бэггинс, и пускай Махал хранит вас. Бильбо кивнул на прощание, прежде чем развернуться и поспешить вслед за знакомой лысиной своего друга, ярко мерцающей на солнце.***
Бильбо кивал, с трудом натягивая улыбку на лицо, отвечая на приветствия гномов, эльфов и людей, заполнивших собой зал королей. Здесь, в самых дальних рядах, едва ли было слышно слова Гэндальфа, который стоял по другую сторону огромного зала перед будущими супругами, наверняка вещая о чём-то вечном и прекрасном. О любви, верности и преданности. Хоббит с трудом подавил смешок. В предстоящем браке между Беллоной и Торином не было и капли любви, а верные советники Короля-под-Горой собирались сегодня его предать. Они с Двалином и другими членами Королевской Стражи проникли в зал через боковые двери, предназначенные для слуг, чтобы не создавать лишнюю шумиху и не привлекать к себе ненужное внимание. Чёткого плана как такового не было, но в общих чертах его можно было бы описать как: обезвредить гнома (-мов), которые попытаются напасть на Торина, Дис и мальчиков, а затем поднять побольше шума, что станет прямым сигналом для стражников, стоящих за дверьми, о том, что можно действовать. То бишь врываться в зал с мечами наголо. Зал королей был таким же большим, как помнил Бильбо, правда, золотой пол скрыл под собой тёмно-серый камень, полностью спрятав былую роскошь, и только кое-где, среди швов, мерцали отголоски похороненного прошлого. Бофур как-то пошутил о том, что это будет неплохим вложением для будущих поколений. Если вдруг в Горе закончатся драгоценности, то «в любой момент можно будет сорвать покрытие в зале королей и отколупать себе чуток золота». Бильбо медленно передвигался от одной огромной колонны, которые выстроились возле каждой стены, к другой, сливаясь с тенями, что отбрасывали факелы, и пытаясь не привлекать к себе лишнего внимания. Что было довольно легко сделать, так как внимание большинства гномов, людей и эльфов было сосредоточенно на помосте по другую сторону зала, на котором стояли Гэндальф, Беллона и Торин. Бильбо старался не смотреть в ту сторону. Громкий голос Гэндальфа эхом разлетался по всему залу, но Бильбо едва ли его слушал, сосредоточив всё своё внимание на лицах, непрерывным потоком мелькающими перед его глазами. Время от времени в толпе появлялась знакомая лысина, шевелюра Фарина или ещё кто из членов Королевской Стражи, которые, тем не менее, так же, как и Бильбо, быстро исчезали, предпочитая оставаться в тени колонн. Бильбо с раздражением вытер пот со лба рукавом рубашки и уже было развернулся, чтобы вернуться к входу в зал и начать прочесывать толпу ещё раз, когда его взгляд наткнулся на что-то возле последней, седьмой колонны. Ничем не примечательный гном, с аккуратно заплетёнными волосами и бородой, в изношенной обуви и потёртом плаще, стоял к Бильбо вполоборота, не отрывая пристального взгляда от Гэндальфа и будущей венценосной пары Эребора. Бильбо видел его. Раз или два, его лицо мелькало среди рабочих Бофура или на кухне или ещё где — сейчас это было совсем не важно. Важным было совсем другое — арбалет — точнее, одна из его облегчённых версий, которые хоббит мог теперь распознать после целых трёх занятий с Двалином, прежде чем они оба сдались, — который сжимал этот самый гном в руках, направляя оружие в сторону помоста. Тело Бильбо действовало на голых инстинктах, ещё до того, как его разум смог обработать информацию и принять какое-то взвешенное и обдуманное решение. Хоббит со всей силы врезался в удивлённого гнома, который явно не ждал незваного гостя. Они оба упали на пол, зацепив перед этим одно из зеркал в позолоченной оправе, которое с шумом, нашедшим отклик под куполообразным потолком, разлетелось на сотни мелких осколков. Арбалет отлетел куда-то в сторону, но ещё до того, как Бильбо успел обрадоваться своей удаче, он столкнулся взглядом с тёмно-карими, горящими яростью глазами. Этому гному было нечего терять. Он и так был смертником. Как будто в подтверждение мыслей Бильбо, гном резко вскинул руку, сбрасывая с себя лёгкое, по сравнению со своим, тельце. Бильбо даже не попытался сдержать вздох боли, когда его затылок встретился с полом, а перед глазами всё поплыло, сливаясь в серую массу, в которой время от времени мелькали всполохи золотого и серебряного. Сверху тут же навалилось что-то тяжёлое, не дающее сделать ни одного нормального вздоха; Бильбо успел ухватить лишь мелькнувший в свете факелов блеск металла, прежде чем клинок, тонкий, но от того не менее смертоносный, с лёгкостью прошёл сквозь его одежду, целясь между рёбрами в самое сердце. Время замедлилось. — бескрайние зелёные поля, сливающиеся у самой кромки горизонта со светло-лазурным небом — — тёплая, прогретая солнцем земля — — тихие капли дождя, стучащие в едином непрерывном ритме об окна уютной норки — — запах отцовского табака и опасно накренившаяся стопка увесистых книг возле кресла — — нежное прикосновение рук матери — — её звонкий смех — — запах свежей выпечки — — ярко-красные помидоры, выращенные в саду — — две ухоженные могилы, укрытые одеялом из мелких, бледно-синих цветов — — будь счастлив, сын — — пустота — Бильбо сделал глубокий вздох и тут же громко закашлялся от боли в лёгких, когда вес с его груди внезапно исчез, снесённый чем-то громадным справа. — Торин, стой! Ты убьёшь его! Яркий, резанувший по глазам свет факелов, ослепил Бильбо на мгновение, прежде чем над ним кто-то склонился, скрывая за каскадом тёмных распущенных волос всё происходящее вокруг. Дис, сильная, волевая, не боящаяся никого и не показывающая своих истинных эмоций Дис, стала поспешно раздевать Бильбо трясущими руками, скорее всего, пытаясь понять, сколь большой урон нанёс кинжал телу хоббита. — Не закрывай глаза, Бильбо. Только не закрывай глаза, — поспешно частила гномка, добравшись до рубашки. — Оин! Какого орка вы все застыли? Немедленно найдите Оина! — Дис разорвала рубашку и последнее, что увидел Бильбо, прежде чем не выдержать и закрыть глаза, пытаясь абстрагироваться от шума, царящего вокруг, — облегчение, мелькнувшее в чужих глазах. «Мифрил, Дис», — хотел сказать Бильбо и сделал бы это, если бы не собственная голова, раскалывающаяся после встречи с каменным полом. Послышался шум десятков пар ног, звон стали и лязг брони, чьи-то крики, а дальше всё слилось в непрекращающийся гул, из которого время от времени можно было вычленить лишь отдельные фразы. — Советник Нар, вы обвиняетесь в покушении на Его Величество, короля Торина Дубощита, а также воровстве и… — горный пик, припорошенный снегом, в одиночестве возвышающийся у самой кромки горизонта — — Всё кончено, мерзкий ты червь… — холодный завывающий ветер, пронизывающий насквозь до самых костей — — Защищать принцев! Ни на шаг не отходить от… — земля, залитая кровью и слезами матерей — — Немедленно сопроводите госпожу Тауриэль в её покои… — едкий густой дым костров; сотни тел людей, гномов и эльфов, ожидающие своей участи — — Найдите Оина! Немедленно! Мастер Бэггинс ранен… — звонкий, раскатистый смех двух принцев, которые сбежали из комнат исцеления, несмотря на гнев Оина — — Фарин, сообщи всем остальным о происходящем… — вкус сладкого вина, распитого на троих — — Где проклятущие лекари? Нам не надо, чтобы этот ублюдок помер до суда… — запах свежеиспечённой выпечки — — Ваше Величество! Король Трандуил! Прошу вас вернуться в свои покои в сопровождении стражников, весьма небезопасно… — звон скрещивающихся мечей в тренировочном зале и недовольное ворчание Двалина — — Я никуда не уйду, пока не узнаю, что с мастером Бэггинсом… — тяжёлые ноты кхуздула, всё чаще и чаще слышимые между гномами — — Прошу всех гостей оставаться на местах до дальнейших… — яркий детский смех Тильды — — Где, орк вас всех дери, носит… — ярко-красные волосы, подхваченные ветром и одна-единственная бусинка, сделанная руками младшего принца — — Закрыть главные ворота! Ни один гном, человек или эльф не покинет… — первые ростки, пробивающие себе путь к свету из-под твёрдой и мёртвой земли, как обещание новой жизни — — Мам! Мама! Что с Бильбо? — дружеское похлопывание по плечу, треск поленьев в камине, тихие разговоры и запах табака, витающий в комнате — — Разойдитесь! Дайте ему немного воздуха! — последнее лицо, которое мне приснится перед смертью, — твоё — — Бильбо. — люблю тебя — Хоббит недовольно нахмурился, чувствуя прикосновение чужих, слегка шершавых ладоней к собственному лицу. Кто-то с осторожностью мазнул большим пальцем над его бровью, перешёл на скулу, а затем на подбородок, минуя губы и так несколько раз. — Открой глаза, Взломщик. Ну же. Бильбо с трудом повиновался чужой просьбе. Васильковые, полные тепла и восхищения глаза; каскад тёмных волос, струящийся по плечам; две косы, закреплённые на концах сапфировыми бусинками; звёзды Дурина, ярко мерцающие на манжетах бирюзовой рубашки и отвороте лёгкой накидки — Торин как будто был соткан из всевозможных оттенков синего цвета. Как будто само воплощение Одинокой Горы опустилось сейчас на колени возле Бильбо, с осторожностью, словно он был созданным из фарфора, прикасаясь к лицу хоббита. Торин улыбнулся, встретившись взглядом с родными, тёмно-карими глазами. Бильбо успел лишь выхватить тонкие морщинки-лучики, застывшие в уголках глаз Торина, прежде чем тот с осторожностью обхватил голову хоббита обеими руками и ещё немного поддался вперёд, уткнувшись лбом в буйство золотых кудрей. Бильбо прикрыл глаза, отбрасывая от себя любые мысли о правильности или неправильности происходящего и сосредотачиваясь лишь на одном — ладонях Торина, запутавшихся в его волосах, и гулких ударах чужого сердца, ощущаемых даже сквозь слои одежды. — Эй, — произнёс Торин, разделяя одно дыхание на двоих. — Эй, — эхом отозвался Бильбо, зарываясь ладонью в чужие волосы. — Мой подарок неплохо послужил тебе сегодня, — произнёс Торин, прикасаясь ладонью к дыре в рубашке Бильбо, что оставил после себя вражеский клинок. Бильбо, всё так же, не открывая глаз, кивнул. Сейчас, в это самое мгновение, они с Торином разделяли между собой свой собственный мир, в который никому не было хода. И если Бильбо откроет глаза — всё рассыплется в прах. Реальность, настоящая и жестокая, в которой не было место их союзу, снова ворвётся в его жизнь, принося с собой лишь боль и мучения. — Ты вернулся, — прошептал Торин, потёршись головой о висок Бильбо. Бильбо улыбнулся. — Двалин сказал, что ты слишком разнервничался по поводу моего ухода. Поэтому мне пришлось вернуться, чтобы спасти доблестного капитана Королевской Стражи от твоего гнева. Торин хрипло рассмеялся. — Наглая ложь, я бы никогда… — начал гном, но был тут же прерван чьим-то громким возгласом. — Вы только посмотрите! Он не может быть нашим королём! Он поступает вразрез со всеми нашими традициями! Как мы можем позволить подобному гному и его гнилому роду управлять… — последующие возмущения потонули в хриплом кашле, когда, скорее всего, Двалин, или кто-то из его подчинённых весьма вежливым ударом кулака под дых попросили Нара замолчать. Торин с тяжелым вздохом поднял голову и перевёл свой взгляд куда-то поверх Бильбо. — Уведите его. И никакого самосуда. Мы будем действовать согласно закону. Совет решит судьбу этого предателя. Нар снова что-то запричитал, но Бильбо не обратил на возгласы гнома никакого внимания, сосредоточившись лишь на Торине и его тихом голосе. — Давай поднимем тебя. Нечего валяться на холодном полу. Торин обхватил Бильбо за плечи и с осторожностью потянул его на себя, помогая хоббиту принять сидячее положение. Картинка перед глазами несколько раз скакнула в сторону, тошнота подкатила к глотке, — но в остальном Бильбо чувствовал себя просто прекрасно, если не считать того, что они с Торином валялись на холодном полу в полуметре от будущей жены Короля-под-Горой и пары сотен гостей. — Не вставай пока, — произнёс Торин, стягивая со своих плеч тёмно-синюю накидку и, закутав в неё Бильбо по самые уши, поднялся на ноги, приближаясь к буйствующей толпе. — Советник Нар, — громко начал Торин, заглушая царящий вокруг шум и привлекая к себе внимание гномов, людей и эльфов, заполнивших зал, — обвиняет меня в нарушении традиций. И в чём же моё преступление? В том, что я отдал королю Трандуилу единственное напоминание о его покойной жене? Эльфы наши союзники, такие же, как Железные Холмы, и они потеряли в Битве Пяти Воинств не меньше, чем люди и гномы. Должен ли я потребовать назад всё золото, меха и драгоценные камни, которые уже были потрачены на реконструкцию Дэйла? Должен ли я оставить людей, которые сражались и погибали за гномов, без средств к существованию? Должен ли я прогнать с этой Горы эльфийку, которая спасла жизнь вашему принцу? Этому пути я должен следовать? — Торин тряхнул головой, создавая бусинками в своих волосах причудливую мелодию, каждую ноту которой можно было с лёгкостью услышать в тишине, царящей в зале. — Возможно, для многих из вас это и кажется неправильным, но это справедливо. Я не мой дедушка. Страх и подозрения — это не то наследие, которое я хочу оставить своим потомкам. Крепкие союзы, построенные на верности и доверии, — вот то, чем мы все должны руководствоваться. Как гномы и люди, так и эльфы. Его слова эхом прошлись по залу. Затерялись на мгновение среди хмурых лиц, в тихом шёпоте и удивлённых взглядах, прежде чем резво подняться к самом потолку и исчезнуть среди серого камня, находя отклик в самых тёмных глубинах подгорного королевства. — Если мы будем стоять на месте, — Фили, взбалмошный и сумбурный, слишком молодой, чтобы быть королем, выступил из толпы, становясь рядом с Торином. Плечом к плечу. Как и полагается Королю-под-Горой и его наследнику, — то наши царства поглотит тьма. Мир меняется, и если мы хотим процветать и стать великим народом, а не вернуться в камень, из которого были рождены, то нам, всем гномам, нужно меняться вместе с ним. Его голос, спокойный и уравновешенный, но вместе с тем твёрдый и уверенный, прошёлся по разношерстной толпе. Тёплым весенним ветерком скользнул между старыми друзьями и незнакомцами, мазнул по бусинкам в волосах гномов и по серебристым звёздам Дурина на доспехах стражников, по ладоням, крепко стискивающим рукоятки мечей, вихрем прошёлся среди взъерошенных кудрей любопытных детей, на мгновение замер среди прищуренных взглядов и вздёрнутых подбородков солдат, готовых ринуться на защиту своего нынешнего и будущего королей при малейших признаках опасности, и растворился, рассыпался на сотни мелких осколков, столкнувшись со сгорбленной фигурой, застывшей возле Гэндальфа. Беллона выглядела слишком молодой и слишком уставшей. Её взгляд несколько раз метнулся между Торином и Бильбо, прежде чем она молча, под пристальным вниманием сотен гномов, людей и эльфов, протянула руку в сторону алтаря, на котором стояли две бусинки, которые король и королева Эребора должны были заплести друг другу в волосы как знак их союза. Гномка на мгновение заколебалась, прежде чем забрать одну из светло-синих сапфировых бусинок и спрятать её в недрах платья. Торин шагнул вперёд, закрывая собой Бильбо и одновременно с этим приближаясь к своей невесте. — Беллона… — Замолчите, Ваше Величество. Торин замер. Беспокойство буквально зазвенело в воздухе, когда удивлённый шёпот сотен гномов, людей и эльфов, заполнил собой огромный зал. Беллона выпрямилась, со всей силы стиснула подол платья и, смотря только на Торина, заговорила. — Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора, законный Король-под-Горой, — она глубоко вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, словно собираясь с силами, прежде чем решительно продолжить. — Я, Беллона, законная дочь лорда Феонера Огнеборода, по праву крови и наследования, освобождаю вас от любых клятв, данных моему клану, и даю полную свободу в выборе будущей жены или мужа. У вас есть моё слово. Беллона, впервые на памяти Бильбо, молча поклонилась. Не Торину — своему будущему мужу, а Торину — своему королю, прежде чем слегка склонить голову перед всё ещё сидящим на полу хоббитом и решительно развернуться в сторону двери, ведущей к выходу из зала. — Беллона! Немедленно вернись, что ты… — громоподобный голос Феонера разнесся по залу, когда тот с решительным видом вышел из толпы гостей и двинулся в сторону дочери, прежде чем замереть, словно вкопанный, напоровшись взглядом на тёмное бушующее пламя, горящее в глазах молодой гномки. — Хватит, — громко произнесла Беллона, тряхнув головой, создавая бусинами в своих волосах дивную, причудливую мелодию. — Хватит мне приказывать и говорить, что и как делать. Во мне течёт кровь древних воинов-завоевателей, и я имею такое же право ковать собственную судьбу, как и все гномы, когда-либо приходившие в этот мир. Поэтому, — Беллона вплотную приблизилась к отцу, который выглядел всё более удивлённым с каждым сказанным словом, припечатывая того взглядом к полу, — в следующий раз, когда ты будешь мне приказывать — это будет последний раз, когда я назову тебя своим отцом, — гномка перевела взгляд на Торина, который каменной статуей застыл возле Бильбо, словно боялся нарушить мгновение и всё испортить. — Мир меняется, и если мы будем стоять на месте, словно столетний бабушкин сервиз, то превратимся в камень, из которого и были рождены. Союз двух кланов — это не брак, а в первую очередь доверие к собственным братьям. И что же мы за союзники такие, если не понимаем столь простых вещей? — слова были адресованы явно не Торину, и не Феонеру. Они были адресованы гномам, людям и эльфам, удивлённо застывшими по всему залу, как напоминание о том, что союзы, выкованные на крови и слезах горя, закалённые во тьме и страхе, куда более крепки и сильны, чем те, которые рождаются из поломанных судеб двух гномов и одного хоббита. Беллона ещё раз поклонилась Торину и решительно двинулась в сторону выхода из зала. Её слуги, Марла и ещё несколько девушек, имён которых Бильбо не знал, так же молча поклонились Торину и удивлённому хоббиту, который всё ещё сидел на полу, прежде чем выйти из зала вслед за своей госпожой. Феонер, открывающий и закрывающий рот, словно выброшенная на берег рыба, засеменил вслед за своей дочерью, наверно, впервые за всю свою жизнь, потеряв дар речи. Бильбо, для которого произошло слишком много событий за последний час, поморщился и потёр пострадавший бок, прежде чем до него с опозданием дошли слова Беллоны. Говоря о бабушкиных сервизах. Где-то он уже слышал подобные слова. Хоббит удивлённо выдохнул, встречаясь взглядом с довольной Дис. Та лишь подмигнула ему в ответ и устало плюхнулась на стул, словно трудилась не покладая рук на протяжении очень долгого времени и теперь могла выдохнуть со спокойной душой. — Кажется, свадьба отменяется, — задумчиво произнёс Гэндальф, всё ещё стоящий у алтаря, в абсолютной тишине, наступившей после ухода Беллоны. — По-видимому, — с улыбкой выдохнул Торин, выглядя в эту самую секунду счастливее, чем в тот момент, когда Эребор был отвоёван у Смауга. Гном обернулся и протянул руку Бильбо, помогая тому подняться с пола. Мир несколько раз скакнул из стороны в сторону, но в целом, с помощью сильной руки, придерживающей Бильбо за талию, он решил, что вполне может удержаться на ногах. — Оин должен тебя осмотреть, — тихо произнёс Торин, кивая кому-то поверх головы хоббита. Бильбо недовольно нахмурился. — Чепуха. Со мной всё… — Эй, — Торин слегка улыбнулся и мазнул костяшками ладони по скуле Бильбо, заставляя того замолкнуть на полуслове. — Я просто хочу убедиться в том, что с тобой всё в порядке. Позволь мне это сделать. Хорошо? Бильбо лишь кивнул в ответ, заворожённый теплотой в чужих глазах, которая превратила тёмно-синее бушующее пламя в кристально-чистое небо, что высилось над Эребором в самые тёплые весенние дни. Где-то позади, заглушая ропот удивлённой и растерянной толпы, раздался громоподобный голос Дис: — Уважаемые лорды и леди! Для всех нас это был весьма насыщенный день, и было бы глупостью разойтись сейчас по своим покоям и дать всем яствам пропасть впустую! Что скажете? Как насчёт того, чтобы вместо свадьбы отпраздновать сорванный переворот? Рёв ликующей толпы был более чем достаточным ответом.***
События последующего часа разворачивались со столь огромной скоростью, что Бильбо оставалось лишь молча кивать и повиноваться крепкой хватке руки Торина, которая направляла его в сторону правильных поворотов и лестничных проёмов. Поэтому для Бильбо осталось загадкой, как он оказался в комнатах исцеления, где к нему сразу же подлетел Оин, весьма… нелестными словами выставляя Торина за двери и приказывая хоббиту раздеться. Бильбо был, в отличие от Фили и Кили, достаточно разумен, чтобы не спорить с Главным Целителем Эребора. — Что с ним? — взволнованный голос Торина раздался из-за полуоткрытой двери тут же, как Оин ободряюще хлопнул Бильбо по плечу и вышел из комнаты, чтобы «успокоить всех твоих идиотов». — Ничего серьёзного. Парочка синяков и царапин. Бильбо порезал руки об осколки зеркала, но в целом он в полном порядке. Хоббит, сидящий на кровати и размахивающий ногами в воздухе, так как мебель гномов не была предназначена для жителей Шира, задумчиво уставился на свои перебинтованные ладони. Он даже не помнил того, как порезался. Хотя, стоит быть честным, в ту секунду, когда жизни Торина, Дис и мальчиков были на волоске, он бы даже не обратил на это ни малейшего внимания. — Я могу?.. — Да-да, иди уже. Но не вздумай делать с Бильбо ничего, что пожелали бы сейчас ваши молодые буйствующие сердца. Это место исцеления, а не… — Оин. — Рычать будешь на своих подданных в своём королевстве. А сейчас вы в моих владениях, Ваше Величество. Иди уже к нему. Твой трон в надёжных руках, Торин. И мы позаботимся о том, чтобы он всё ещё был твоим, когда ты выйдешь из этих покоев. — Спасибо, — послышался шум удаляющихся шагов, затем скрип двери, и через несколько мгновений кто-то опустился на соседнюю кровать, садясь напротив Бильбо. — Эй, — произнёс Торин, протягивая ладони и с осторожностью обхватывая Бильбо за кисти рук. — Эй, — эхом отозвался Бильбо, наслаждаясь теплом родных прикосновений. — Если все свадьбы в Эреборе будут проходить подобным образом, — то я больше не хочу быть в списке приглашённых гостей. Торин хрипло рассмеялся. — Ну, — с усмешкой протянул он, — думаю, на нашей свадьбе тебя точно не будет в списках гостей. Бильбо поражённо выдохнул, чувствуя, как быстро начинает стучать сердце в груди, заглушая собой всё мало мальски здравые мысли и доводы. — Торин… — выдохнул он, слегка поддаваясь вперёд и пытаясь выпутать ладони из хватки гнома. — Послушай меня, — произнёс Торин, не выпуская кисти Бильбо из своих рук, — это… это не предложение. Ещё нет. Я хочу, чтобы ты обдумал мои слова. Очень хорошо. Быть консортом Короля-под-Горой — тяжкая ноша. То, что произошло сегодня на свадьбе, может повториться в любой другой день. Чтобы я ни делал, какому пути бы ни следовал, всегда найдутся гномы, подобные Нару. И ты всегда будешь под ударом. — Беллона… — Она отказалась от меня, — припечатал Торин, поддаваясь вперёд и заключая Бильбо в крепкие объятья, одновременно с этим опускаясь перед хоббитом на колени. — Сотни свидетелей слышали это. Феонер, при всём своём желании, не сможет оспорить слово своей дочери. Таков закон. Бильбо, зарывшись лицом в пахнущие воском, сталью и кровью волосы, произнёс: — Я хоббит, Торин. Даже не человек. Я… никто. — Замолчи, — резко ответил гном, сильнее стискивая Бильбо в своих руках. — И больше никогда не смей говорить подобного. Ты — доверенное лицо Короля-под-Горой. Мой советник. Член Компании и почётный гость Эребора. Знаменитый Взломщик. Ты имеешь право выносить решения от имени короны Эребора, и только лишь слово кого-то из представителей королевской семьи может быть выше твоего слова. Благодаря тебе и только тебе Эребор снова наш. — Что теперь? — спросил Бильбо, чувствуя предательскую влагу на щеках. Он был не настолько стар, чтобы размякнуть до подобной степени. Наверняка это воздух Эребора так дурно на него влиял. — Теперь, — протянул Торин, отодвигаясь от Бильбо и снова обхватывая ладони хоббита нежной, но от того не менее крепкой хваткой. Гном всё также стоял на коленях возле кровати Бильбо, доставая тому до ключиц. — Если ты согласишься, просто… попробовать, я буду ухаживать за тобой. — Ухаживать? — оторопело моргнул Бильбо, не совсем понимая, какой смысл Торин вкладывает в это слово. — Да, — кивнул головой гном, — это традиция, от которой, как в случае с Беллоной, можно отступить. Но большинство гномов, всё ещё придерживается её. Перед свадьбой следует ухаживание, в основном это просто подарки, которыми гномы обмениваются друг с другом, чтобы узнать, подходит ли им партнёр в качестве будущего супруга или супруги. Ухаживание не означает согласие на брак, а скорее согласие на того, чтобы обдумать саму идею брака. Неделя, месяц или год — каждый решает сам для себя. Хотя мы можем пропустить этот этап, так как я подарил тебе мифрил, клинок и отдал покои Фрерина, — в ответ на недоумённо приподнятую бровь Бильбо, Торин поспешно зачастил, — в глазах некоторых гномов, подобные подарки уже можно считать ухаживаниями. — Значит, — протянул Бильбо, чувствуя неладное, — ты ухаживал за мной? — Это были… предухаживания. Бильбо звонко рассмеялся. — Торин, такого слова в природе-то и не существует! — Ладно-ладно, — сдался гном, поднимая обе ладони вверх, правда, через мгновение снова возвращаясь к рукам Бильбо, — да, я ухаживал за тобой и да, это было нечестно с моей стороны, так как было очевидно, что ты не понимаешь, что происходит. — И остальные?.. Торин кивнул головой. — Они знали, само собой. Нори, ну, до того, как прибыла Беллона, уже начал принимать ставки, как скоро ты обо всём узнаешь и… — защищай нас — — уставший выцветший взгляд и яркая кровь, струящаяся по чужой ладони — — Нори, — поражённо выдохнул Бильбо, не понимая, как он хоть на мгновение мог забыть о своём раненом друге. Хоббит вскочил на ноги и, если бы не крепкие ладони, остановившие его, был бы уже на полпути в Дейл. — Торин, отпусти, ты не понимаешь. Нори… — Я знаю, — спокойно ответил гном, усаживая Бильбо обратно на кровать. — Тогда я не понимаю, почему ты… — Шрам привёл Нори в Гору. Оин сперва осмотрел его и сказал, что волноваться не стоит. Пара недель и наш доблестный шпион снова будет в полном порядке. Бильбо глубоко выдохнул, потому что для него клинок в руке Нори совсем не выглядел как «пара недель», но раз Оин сказал — значит, так тому и быть. Но, вместе с тем, упоминания о Нори принесли с собой запах, осевший на коже Двалина, его крепкую хватку и слова, которые Бильбо не забудет никогда в своей жизни. — Почему ты ничего не рассказал мне о Наре? Торин протянул руки и прикоснулся кончиками пальцев к синяку на ключице Бильбо, который остался там после весьма неприятной встречи с весом того самого гнома с арбалетом. — Вот почему. Я не хотел впутывать тебя во всё это. Думал, что у меня достаточно сил, чтобы защитить тебя, — гном грустно улыбнулся, — как видишь, я ошибся. — Я здесь, Торин, — Бильбо перехватил ладонь Торина, когда тот попытался её отнять, прижимая куда-то к центру своей груди, — и я всегда буду рядом с тобой. Торин слегка поддался вперёд, зарываясь руками в буйство золотых кудрей на голове Бильбо. — Всегда? — Да, — выдохнул Бильбо. Все его последующие слова потонули в прикосновениях чужих (родных), пахнущих чем-то терпким и сладким, губ. Этот поцелуй не был похож на тот, самый первый и, по сути, их единственный поцелуй. Тогда они, гном, который должен был взять в жёны дочь союзного клана, и хоббит, который слишком далеко забрёл от дома, были ворами, которые не имели права на подобное проявление чувств. Их поцелуй длился не более нескольких мгновений и оставил после себя лишь слёзы, сожаление и осколки разбитых сердец. Сейчас же они имели полное право на то, чтобы прикасаться друг к другу, не боясь того, что их застукают, словно воров в ночи. Они имели право на то, чтобы запутаться ладонями в волосах, чтобы разделять одно дыхание на двоих и ощущать под ладонями биение чужого сердца. Они имели полное право на то, чтобы любить друг друга. — Так что там насчёт ухаживаний? — хрипло спросил Бильбо, облизывая губы и заворожённо рассматривая синее бушующее пламя в глазах напротив. Торин, проследив за кончиком языка Бильбо, мелькнувшим между губ, ответил: — Я думаю построить для тебя сад. — Сад? — оторопело моргнул Бильбо. Торин кивнул головой. — Скажем, в том выступе на восточном крыле? На севере люди выращивают растения зимой в теплицах. Поэтому, у тебя будет кусочек своего дома даже в Эреборе, — видя недоумённый взгляд Бильбо, Торин поспешил объяснить. — Я думал, ты знаешь, что это такое. Ну, теплицы… — Я знаю, что такое теплицы, Торин, — отмахнулся от гнома Бильбо, не понимая, почему он не сказал столь простых вещей, которые сейчас крутились у него в голове, раньше. — Ты думаешь, что Эребор не сможет стать для меня домом, просто из-за того, что здесь мрачно, холодно, а все растения умирают, даже не успев пробиться из семян? — звонкий смех Кили и Фили, слышимый в самых отдалённых уголках Эребора — — недовольное ворчание Двалина в тренировочном зале и усталый вздох Балина, в сотый раз объясняющий написание букв Тильде — — тихое сопение Ори, уснувшего среди книжных полок, клинки Нори, разбросанные по всему столу поверх вышивки Дори — — хрустящий хлеб, только что вытащенный Бомбуром из печи, грубый кхуздул Бифура и крепкие словечки Бофура, вместе с его взглядами, вскользь брошенными в сторону высокого темноволосого человека — — запах трав Оина и яркие улыбки ребёнка и женщины, застывших на портретах в медальоне Глоина — — тусклая улыбка Дис, которая появляется каждый раз, когда она заходит в комнату своего умершего брата — — мрачный взгляд Торина, который плавится при одном лишь взгляде на своих племянников, и едва заметный изгиб его губ — Торин слегка заторможенно кивнул в ответ, скорее всего, понимая, что он чего-то не понимает. — первые ростки, пробивающие себе путь к свету из-под твёрдой и мёртвой земли, как обещание новой жизни — — Какой же ты дурень, — с улыбкой произнёс Бильбо, поддаваясь вперёд и снова втягивая Торина в поцелуй.***
— Бабушкин сервиз? Дис ярко улыбнулась и отложила кубок с вином в сторону, переводя взгляд на Бильбо, усевшегося на соседний стул. — Ты и представить себе не можешь, сколь… легко изменить мнение молодых умов, подобрав правильные слова и в красках описав мрачное будущее. Хотя, — гномка задумчиво склонила голову набок, — если бы не столь рисковый ход со стороны Нара и твоё неожиданное появление, — ничего бы не получилось. И вместо танцев и веселья нас ждали бы поминки и скорбь. Хоббит молча кивнул головой в ответ, наблюдая за громко смеющимся Торином, о чём-то говорящим с Фили, Кили, Даином, и едва заметно улыбающейся Тауриэль. Все пятеро сидели чуть поодаль от Бильбо и Дис, которая напрочь отказывала любым смельчакам, у которых хватило духу пригласить её на танец, и гордо восседала в окружении кубков с вином и одиночества. До прихода хоббита. Эребор начал праздновать «сорванный переворот» ещё до прихода Бильбо и Торина. Залы сверкали серебром, золотом и драгоценными камнями, музыка лилась со всех сторон вместе с вином, столы ломились от еды, а от пар, кружащих в быстром танце, у Бильбо зазвенело в голове на мгновение. Их приход остался практически незамеченным, и если бы не громкий рёв Даина: «Приветствуем Короля-под-Горой и мастера Бэггинса, героя сегодняшнего дня», — они бы преспокойно затерялись среди толпы гостей. Лорд Железных Холмов повис на плечах Торина, сразу же пытаясь куда-то утащить своего хмурого брата, замершего каменной статуей посреди зала. Бильбо, выхвативший среди гномов, людей и эльфов знакомые тёмные волосы и прищуренный взгляд голубых глаз, лишь кивнул головой, встречаясь взглядом с Торином. «Всё хорошо?» «Иди. Я буду здесь, когда ты вернёшься». У них ещё будет время, чтобы провести его вместе. У них будет целая жизнь. — Что теперь? — спросил Бильбо, с интересом рассматривая рыжие всполохи огней на стенках. — А теперь, — заговорщически протянула Дис, подталкивая к нему кубок вином, — мы будем праздновать, имея полное право на то, чтобы распить парочку бутылок этого прекраснейшего душистого вина. Как тебе идея? Думаю… Бильбо нахмурился, не давая Дис сбить себя с толку. — Дис, — произнёс он, прерывая гномку на полуслове. — Ты знаешь, о чём я. Принцесса Эребора слегка приподняла одну бровь, прежде чем хмыкнуть и отодвинуть от себя и Бильбо кубки с вином. — Что ты предлагаешь? — по-деловому спросила гномка, ясно давая понять, что Бильбо только что упустил свой шанс на беззаботное веселье, которое она пыталась ему предоставить. — Насколько мне известно, на протяжении всей истории Эребора вопросами сотрудничества с другими кланами гномов, людьми и эльфами занимался консорт, наследники престола либо, на худой конец, кто-то из членов королевской семьи, — Дис задумчиво кивнула головой, скорее всего, ещё не совсем понимая, к чему клонит хоббит. — Ты хочешь это изменить. — Да, — ответил Бильбо, слегка улыбнувшись и махнув в ответ на приветствие Тильды, — мы не можем рассчитывать на то, что послы вместе с выгодными предложениями всегда будут приходить к нашему порогу. Эребор должен и сам научиться делать первые шаги навстречу своим союзникам. Но отправлять куда-либо консорта или наследника престола при отсутствии крепких союзов с принимающей стороной — ужасная и глупая идея. Поэтому… — Нам нужно создать ещё одну гильдию, — закончила за Бильбо Дис. Хоббит тряхнул головой. — Не совсем гильдию, скорее… ещё один Совет? — задумчиво протянул он, прежде чем уверенно кивнуть головой, — да, Совет. Гильдии подчиняются Совету Эребора, их главы, если они не заседают в Совете, подчиняются членам Совета, которые в свою очередь подчиняются Торину. Гномы в Совете Эребора не могут действовать от имени короны за исключением Первого Советника, ну, — Бильбо пожал плечами, — и меня. Но, я исключение. Мне были даны эти полномочия лично Торином. И никто кроме Короля-под-Горой не может дать право выносить решения и действовать от имени короны Эребора. Не нужно трогать гильдии, это хорошо отлаженный механизм, который, само собой, можно улучшить, но сейчас для нас это не жизненно важный приоритет. Поэтому… ещё один Совет. — Кому он будет подчиняться? — как только Бильбо замолчал, сразу же спросила Дис, ясно давая понять о том, что идея ей более чем нравится. Хоббит задумчиво почесал щеку и тут же зашипел сквозь зубы, когда мелкие, но от этого не менее болезненные порезы на руках напомнили о себе. — Королю? — предложил он, потряхивая раненой конечностью в воздухе, словно это помогло бы уменьшить боль. — Торин, решающий вопросы торговли с эльфами? — фыркнула Дис, протягивая Бильбо пустую серебряную миску, которая до этого самого момента стояла возле кувшинов с прохладным вином. — Не смеши меня. Хоббит с благодарностью кивнул, с осторожностью прикасаясь ладонями к прохладному металлу. Боль в ладонях прошла как по волшебству, оставив после себя лишь лёгкое покалывание на кончиках пальцев. — Значит, консорт, наследник, либо кто-то из членов королевской семьи. Второй Совет будет подчиняться кому-либо из них. Кому именно, решать уже будет сам король, либо нужно будет прописать в протоколе отдельным пунктом принцип наследования. Дис слегка нахмурилась. — Второй Совет? Серьёзно? — Ну, — пожал плечами Бильбо, — над названием тоже нужно будет поработать. Совет, отвечающий за торговые отношения? Или за сбережение нервов Его Величества? За спасение советников от криков Короля-под-Горой? — Дис фыркнула, вызывая ответную улыбку Бильбо. — Остановимся на рабочем названии «Второй Совет», а там посмотрим. — Хорошо, — кивнула гномка, — сколько членов будет состоять в этом, — она усмехнулась, — Втором Совете? Бильбо задумчиво постучал пальцами по дубовой поверхности стола. — Всего гномьих кланов, за исключением нашего клана, шесть, так? — Дис улыбнулась, ярко и открыто, но разом с тем с лёгким налётом какой-то грусти и… вины? Бильбо решил не заморачиваться на этот счёт. — Так вот, по послу на каждый клан гномов, плюс трое, отвечающие за сотрудничество с Дэйлом, Сумеречным лесом и Железными Холмами, о, и с нашим царством в Синих Горах, само собой, значит уже четыре. Получается десять? Это так, — махнул куда-то в сторону Бильбо, — приблизительно. Количество советников Второго Совета будет меняться в зависимости от количества других государств, с которыми Эребор будет вести торговлю. — Хорошо, — задумчиво кивнула Дис, подзывая к себе кого-то из слуг, — принеси мне бумагу и чернила. Молодой гном поклонился и исчез среди толпы, чтобы вернуться через несколько мгновений с требуемыми вещами и, также молча поклонившись, снова исчезнуть. — Подытожим, — чересчур бодро произнесла Дис, убирая нетронутую тарелку в сторону, и, окинув перо в чернила, что-то поспешно зачастила на пожелтевшем листке бумаги. — Второй Совет, который будет заниматься исключительно вопросами сотрудничества Эребора с другими королевствами. От десяти до двадцати?.. — перо замерло. — Тридцати, — кивнул Бильбо. Перо снова заскользило по бумаге. — От десяти до тридцати членов будут состоять в Совете. Второй Совет будет подчиняться королю, само собой, но, в основном, руководить его работой будет консорт, кто-то из наследников либо… — перо застыло; капля чернил сорвался с кончика под недовольным взглядом Дис, забрызгав бумагу, прежде чем она снова начала писать. — Либо всё это позже пропишем в протоколе. Но пока остановимся на консорте. Консорт лично будет присутствовать на заседаниях Второго Совета? Бильбо кивнул, с улыбкой наблюдая за растерянным Леголасом, который с удивлением взирал на гномьи танцы и явно не поддавался на уговоры Гимли, если судить по недовольному лицу молодого гнома, присоединиться к танцующим. — Думаю, что нет. Возглавлять Совет будет глава, который уже и будет отчитываться перед консортом или любым другим, кто будет исполнять его обязанности. Глава Второго Совета? Дис, не отрывая взгляда от ровных строк, выступающих из-под её руки, хмыкнула. — Над названием тоже нужно будет поработать. — Само собой. Перо замерло. — Почему у меня такое чувство, что ты уже выбрал Главу Второго Совета? — опасно спросила гномка, уставившись на Бильбо слегка прищуренным взглядом. Яркие рыжие всполохи, играющие на стенах зала, мелькающие среди гостей и прячущиеся в звонком детском смехе, враз наполнили Бильбо о ребёнке, выросшем слишком рано, и об усталом взгляде девушки, которая состарилась на десятки лет в один миг. — Что её ждёт в Синих Горах, Дис? — произнёс хоббит, подаваясь вперёд и крепко обхватывая ладонь гномки с пером, несмотря на боль от собственных ран. — Ещё одна свадьба? После того, что сделала Беллона, лорд Феонер просто-напросто выдаст её замуж за кого-то из своих советников и на этом всё. Она станет тем, кем он и хочет, чтобы была его дочь, — вещью, красивым украшением, которое будет говорить только тогда, когда его спросят, и только то, что от него ждут. Неужели ты не видишь, как она выросла? За столь короткий срок она обрела голос, которым не боится ответить «нет». Представь, кем она может стать, сколь огромную славу она может принести клану, к которому будет принадлежать. Она завянет в Синих Горах и станет просто ещё одной женщиной, чьё имя навсегда затеряется в вехах истории. Очень немногие могли заставить принцессу Эребора прислушаться к своему мнению. Ещё меньше — изменить решение. Она была упёртой. Больше, чем Торин. И, видит Махал, единственный, кто был способен и на то, и на другое, — Фрерин. Фрерин. — мёртвый и похороненный — — маленький крошечный комочек, плачущий в руках матери — — гниющий в гробнице чужого королевства — — золотые кудри, в которых затерялся ветер, и звонкий смех — — бледный и окровавленный — — всполохи синего в чужих глазах, упрямое выражение лица и крепкая хватка на её руке. Дис моргнула, прогоняя в сторону неуместные сейчас воспоминания. Фрерин был мёртв. Её брат умер очень много лет назад, не оставив после себя в это мире ничего, кроме стены с незаконченной историей и духа упёртости, который, видимо, нашёл своё отражение во взгляде светло-карих глаз. — Хорошо, — кивнула головой Дис, слыша на задворках сознания, сквозь музыку и чужие разговоры, звонкий смех давно умершего принца, — будь по-твоему. Мы предложим Беллоне место Главы Второго Совета. Но мы сделаем ей это предложение один раз, и, если она откажется, будут подобраны подходящие кандидатуры, которые и будет рассматривать Совет и лично король в качестве Главы Второго Совета. Бильбо улыбнулся. — Ужасное название. — Ужасное, — согласилась Дис, — нужно будет доработать этот момент. — Спасибо, — Бильбо в последний раз сжал ладонь Дис, прежде чем отодвинуться. Гномка устало вздохнула и перевела взгляд на исписанную бумагу перед собой. Перо снова заскользило, нехотя выводя ещё несколько слов в самом конце, прежде чем Дис отложила письменные принадлежности в сторону, несколько раз тряхнула бумагой, и, сложив её в два раза, подозвала одного из слуг. — Отдай лично в руки Первого Советника и скажи ему, что это приоритет, который на ближайшее время должен занять все его мысли. Светловолосый гном молча поклонился, мигом исчезая среди танцующих пар. — О ней будут слагать легенды, Дис. Вот увидишь. — Знаешь, сейчас ты поступаешь как самый настоящий консорт, — задумчиво произнесла гномка, склонив голову набок, изучая Бильбо пристальным взглядом. — Отодвигаешь в сторону любые мысли о чём-то личном и делаешь только то, что будет правильным и выгодным для Эребора. Любой другой на твоём месте радовался бы тому, что случилось, зная, что Беллону не ждёт больше ничего, кроме душного престарелого гнома, которого ей выберет отец. Бильбо нахмурился. — Это не тот путь, которому следуют хоббиты, Дис. Это не тот путь, которому следую я. Дис улыбнулась. — В самом деле. — Беллоне достанется место во главе этого вашего нового Совета, Бильбо чуть ли не публично признан консортом, Торин теперь может жениться на ком захочет, а что в конечном итоге получил я? — Бильбо вздрогнул и резко развернулся, встречаясь взглядом с бескрайней зеленью чужих глаз. Нори, всё ещё слегка бледный, в новой одежде, скорее всего, одетой на него с помощью угроз Дори и щенячьих глаз Ори, с идеально заплетённой бородой и тремя бусинками в волосах, плюхнулся на ближайший от Дис и Бильбо стул, недовольно нахмурившись и слегка съезжая по спинке вниз, неестественно прямо держа правую руку. — Дыру в плече? Дис весело фыркнула и потянулась в сторону кубка с вином, впервые за весь вечер делая первый глоток душистого напитка. — Уважение Короля-под-Горой? Место в Совете? Парочку десятков сундуков с золотом? Нори хмыкнул, окидывая пристальным взглядом танцующих гномов, людей и немногочисленных эльфов вокруг себя. — Наш доблестный король уважал меня и без того, чхать мне на место в Совете, а золото я могу украсть и сам. — Нори, — выдохнул Бильбо, поддаваясь вперёд и крепко обхватывая гнома за здоровую руку, — ты ведь ранен. Я не понимаю, почему ты… — хоббит замолчал на полуслове, встретившись взглядом с бескрайними зелёными полями Шира и первыми ростками, пробивающими себе путь сквозь слой земли и годы запустений в саду давно умершего принца. Он замолчал, растеряв любые слова, встречаясь взглядом с гномом, который без малейших колебаний мог убить любого во имя защиты Эребора, но всегда сдавался под натиском Дори и Ори, смотря на них вот этой самой, яркой, пронизывающей до самых костей зелёной листвой. — Всё хорошо, Взломщик, — с едва заметной улыбкой произнёс гном, так же крепко стискивая ладонь Бильбо в ответ. — Я в полном порядке, кстати, — Нори потянулся рукой куда-то вглубь своих новых одежд и через мгновение вытащил знакомый клинок, положив его перед Бильбо. — Должно быть, ты обронил, когда спешил на свадьбу, — произнёс Нори, не отрывая от Бильбо пристального взгляда. — Когда ты спешил на свадьбу вместе с лордом Бардом. Из его дома в Дэйле, — с нажимом добавил гном. Бильбо поражённо выдохнул. — Нори, я… — у меня нет доказательств — — мы похороним это прямо здесь и сейчас — — здесь никого не было — — Лорд Бард подтвердит это? — неожиданно для самого себя спросил Бильбо, не понимая, почему из всех слов, что сейчас крутились в его голове, он произнёс именно эти. Нори хмыкнул, слегка сощурив глаза. — Да, лорд Бард подтвердит это. Хотя я не понимаю, зачем нам могут понадобиться чьи-то подтверждения. Это ведь правда. — ложь превратилась в правду — — Точно, — оторопело ответил Бильбо, протягивая руку к клинку и быстро пряча оружие в недрах своего пальто. — Это правда. — Что-то, о чём мне стоит знать? — как бы невзначай спросила Дис, разливая вино по трём кубкам. — Нет, — тряхнул головой Нори, не отрывая от Бильбо пристального взгляда. — Тебе не о чём беспокоиться. В конце концов, у каждого из нас есть свои секреты. — Раз уж мы заговорили о секретах, — протянула Дис, подталкивая к Нори и Бильбо кубки с вином, но смотря при этом только на гнома, — отдай мне её. Нори фыркнул, сощурив глаза в две тонкие щели изумрудного цвета. — Хрен там, Ваше Высочество. Воздух Эребора плохо на вас влияет. Полностью изменить судьбу двух девушек меньше чем за десять минут? Мне кажется для одного дня и так хватит благодетельности. И она что, вещь, чтобы её отдавать? Бильбо оторопело моргнул. О ком это они? — Нори, — настойчивей повторила Дис; тихая синева неба над Эребором вдруг превратилась в бушующее пламя, когда гномка с шумом поставила свой кубок на стол, впившись в шпиона недовольным взглядом, — я повторю слова Бильбо. Что её ждёт? Сколько она ещё проживёт такой жизнью? Десять лет? Двадцать? Прежде чем, что? Ты знаешь, чем заканчивается жизнь людей и гномов твоей профессии. Ей перережут глотку в одной из подворотен, перед этим изнасиловав. Такой судьбы ты хочешь для этого ребёнка? — ярко-рыжие волосы и пронзительная синева чужих глаз — Мирэйна. Между ними троими наступила тишина, которую время от времени разбавлял чей-то громкий хохот и ноты быстрой музыки. Бильбо молча наблюдал за гномами, людьми и немногочисленными эльфами, меняющимися партнёрами под заводные мотивы гномьих песен. Ещё год назад он и помыслить не мог о том, что будет сидеть в компании целой принцессы, шпиона и рассуждать о том, что будет лучшим для Эребора. Решать судьбу целого народа и двух девчушек в частности. А сейчас… сейчас он ни капли не жалеет о том, что пустил лысого подозрительного гнома в свой дом все те месяцы назад. Свой дом. Бильбо перехватил взгляд Торина через толпу танцующих, который на мгновение отвернулся от Кили, пытающегося уговорить Тауриэль на танец, и Фили, безуспешно пытающегося перепить Даина. Гном слегка приподнял одну бровь, едва заметно кивая в сторону хмурых Нори и Дис. «Всё хорошо?» Бильбо улыбнулся в ответ. «Да. Ты ведь знаешь их». — призрачный запах отцовского табака, и звонкий смех матери, отдающий эхом в опустевшей норе — — Я спрошу у неё, — Бильбо вздрогнул и отвернулся от Торина, переводя взгляд на хмурого Нори. — Но, если она откажется… Дис, я не буду её уговаривать. Дис ухмыльнулась. — Она не откажется. И из неё вырастет девушка, чьё имя надолго задержится в вехах истории, — гномка потянулась за своим кубком с вином, кивая в сторону Нори и Бильбо. — Хватит на сегодня. Оставим все проблемы и печали в стороне до конца сегодняшнего дня. Будем сражаться с миром завтра, — гномка слегка приподняла свой кубок с вином, — за Эребор и его народ. Пускай Махал защитит нас и укажет верный путь в этой кромешной тьме. — За Эребор, — эхом отозвался Бильбо, чокаясь с Дис и Нори. — Угу, — буркнул гном куда-то в глубь своего кубка, недовольно морщась и со злостью смотря на плечо, которое, скорее всего, снова дало о себе знать. — Знаешь, Нори, — с усмешкой произнесла Дис, кивая кому-то позади гнома, — у меня такое чувство, что сегодня ты получишь немного больше, чем дыру в плече. Выражение полного недоумения, застывшее на лице Нори, сменилось приподнятой бровью и едва заметной, кривой улыбкой, когда в поле зрения двоих гномов и одного хоббита показалась знакомая лысина. — Ваше Высочество, — кивок в сторону Дис, — мастер Бэггинс, — кивок в сторону Бильбо, прежде чем Двалин повернулся к Нори. И протянул руку в сторону гнома. Нори оторопело моргнул, переводя взгляд с протянутой ладони на полные решительности глаза, прежде чем отставить в сторону кубок с вином. — У меня скверный характер, Двалин. — У меня тоже, — невозмутимо ответил капитан Королевской Стражи, не опуская своей руки. — И я ранен, — добавил Нори, словно это должно было стать аргументом к отказу, а не попыткой бегства. — И? — приподнял бровь Двалин, чья рука всё же дрогнула на одно-единственное мгновение. — Это никогда не удерживало тебя от глупостей. — Хочешь назвать это глупостью? — фыркнул Нори. — Нет, — необычайно мягко ответил Двалин, хватая шпиона за здоровое плечо и с осторожностью поднимая на ноги. — Я хочу назвать это чем-то большим, чем одной ночью. Ответа Нори Дис и Бильбо не услышали, так как капитан Королевской Стражи и главный шпион Эребора резво скрылись среди танцующих пар, подстраиваясь под неспешные ноты мелодии, которая сменила собой заводные гномьи мотивы. — Что это было? — оторопело моргнул Бильбо, переводя взгляд на Дис. — Новое начало, — пафосно фыркнула гномка, кивая в сторону кубков с вином. — За новое начало. — За новое начало, — повторил Бильбо, делая несколько глотков душистого вина. В толпе мелькнули всполохи рыжего, ярким пятном выделяясь на фоне удивлённых лиц и тихих перешёптываний. Тауриэль была выше Кили на полголовы, но это отнюдь не мешало им с лёгкостью подстраиваться под движения друг друга, танцуя в такт неспешной музыке. — Он счастлив, — с улыбкой произнёс Бильбо. — А я счастлива, потому что счастливы мои дети, — ответила Дис, не отрывая взгляда от танцующей пары, — осталось только дать понять остальным, что случится, если кто-то вздумает тронуть, сейчас или в будущем, избранников или избранниц моих сыновей, — со сталью в голосе закончила гномка. Бильбо весело фыркнул. — Что? — недоумённо спросила Дис. — Думаю, идиоты, которые станут лезть к Тауриэль, если и найдутся, то очень не скоро, — ответил Бильбо, кивнув в сторону танцующей пары, к которой неспешным шагом подошёл Торин. Король-под-Горой слегка поклонился, сначала Тауриэль, а затем и Кили, прежде чем с лёгкой улыбкой произнести несколько слов и протянуть руку в сторону оторопело моргающей эльфийки. От удивлённых возгласов и шёпотов, которые затихли на несколько мгновений, а затем разгорелись с новой силой, когда Тауриэль нерешительно подала свою ладонь Торину, у Бильбо разболелась голова. — Ну, — задумчиво протянула Дис, так же как и Бильбо, наблюдая за Королем-под-Горой и эльфийкой, слегка неловко танцующими друг с другом, — сегодняшний день весьма… щедр на события. И раз все танцуют, то и нам не стоит протирать здесь штаны, — решительно закончила гномка, поднимаясь со своего стула и протягивая руку в сторону удивлённого хоббита. — Давай, Взломщик. Будешь первым мужчиной в этой Горе, за исключением моих сыновей и Торина, который потанцевал с Принцессой-под-Горой. — Прошлый мой танец с представителем клана Длиннобородых не закончился ничем хорошим, — фыркнул Бильбо, с осторожностью, не забывая о собственных ранах, обхватывая чужую ладонь. — Разве? — с улыбкой спросила принцесса, утягивая хоббита в сторону танцующих пар. — Как по мне, то всё закончилось как нельзя лучше.***
— Безумный денёк, не так ли, мой друг? Бильбо вздрогнул и резко обернулся, встречаясь взглядом с глазами, которые, скорее всего, видели само сотворение этого мира. Гэндальф, прикрыв за собой дверь, ведущую на балкон, неспешным шагом прошёлся по гладкому серому камню, замирая справа от Бильбо. — Я думал, что ты снова сбежишь, прежде чем я успею попрощаться, — произнёс Бильбо, наблюдая за мерцающими звёздами на бескрайнем небе, — единственными путеводителями заблудших странников, за исключением маяка, ярким лучом прорезающим кромешную тьму. — Вздор, — пробормотал волшебник сквозь преграду в виде трубки, которая задымилась по одному лишь его желанию. Запах знакомого с детства табака тут же заполнил лёгкие, навевая приятные, но от этого не менее печальные воспоминания о двух давно умерших хоббитах и пустой норе. — Я был прав, когда сказал, что это путешествие изменит тебя, — спустя несколько мгновений тишины произнёс Гэндальф, выпуская идеально ровное колечко бледно-серого дыма. Бильбо задумчиво кивнул. — Я полагаю, что тот хоббит, которым я был год назад, к худшему или к лучшему, уже никогда не вернётся. — Лишь время расставит всё по местам, — пробормотал Гэндальф, делая новую затяжку. — Ты знал, чем всё закончится? — задал Бильбо волнующий его на протяжении всех этих дней вопрос. — Когда предложил мне присоединиться к Торину и остальным? — Конечно, нет, — фыркнул волшебник, выпуская дым из лёгких, — я вижу лишь возможные сценарии развития событий, Бильбо. Концовка… концовка всегда скрыта от моего взора. Но… — задумчиво протянул Гэндальф, — это отнюдь не означает, что мы должны опустить руки и слепо вверить себя судьбе. Между ними на несколько мгновений повисла тишина, прерываемая лишь отдалённым шумом громких разговоров и музыки, слышимых из-за прозрачной стеклянной двери, ведущей в зал. — Что теперь? — спросил Бильбо, опираясь руками о парапет, и полной грудью вдыхая тёплый весенний воздух. — А теперь, — задумчиво протянул волшебник, выбивая трубку о серый камень, — мы вернёмся к гостям и будем праздновать. По крайней мере, сегодня. — А, что будет завтра, Гэндальф? — Завтра будет завтра, — философски произнёс волшебник и кивнул в сторону двери, — идите, мастер Бэггинс, кажется, король Торин вас искал. Бильбо молча кивнул и развернулся, намереваясь последовать совету волшебника. — Гэндальф, — неожиданно, даже для самого себя, спросил он, замерев на полпути между волшебником и стеклянной дверью. За сегодня он сделал достаточно неожиданных поступков, чтобы не зацикливаться на этот счёт. — У тебя есть дом? Волшебник, всматриваясь в бесконечную тьму мерцающего неба, ответил, бросив через плечо: — Есть. Но очень далеко отсюда. Я не могу туда вернуться. Бильбо зачем-то кивнул, хоть Гэндальф и не мог этого видеть. — В Эреборе всегда найдётся для тебя место. И в добрые, и в тёмные времена. Даю тебе слово. — А у вас, мастер Бэггинс, есть дом? — всё так же, не оборачиваясь, спросил Гэндальф. Бильбо улыбнулся и скрылся за стеклянными дверьми, ведущими в зал, полный света, улыбок и яркого смеха, бросив через плечо напоследок: — Да, есть. Ты сейчас стоишь на его балконе.***